Последней по времени создания из имеющихся ныне в монастырском музее четырех экспозиций является зал, посвященный жизни современных зауральских подвижников благочестия – протоиерея Григория и матушки Нины Пономаревых.

    Появление этой экспозиции стало возможным благодаря передаче наместнику Далматовского монастыря, древлехранителю Шадринской епархии игумену Варнаве (Аверьянову) издателем трудов о. Григория Еленой Александровной Кибиревой и дочерью о. Григория и м. Нины, ныне уже почившей Ольгой Григорьевной Пономаревой архива и личных вещей о. Григория и м. Нины. Часть предметов из дома в п. Смолино г. Кургана, где провели последние дни своей жизни Пономаревы, передали для монастырского музея их родственники, супруги Александр и Лидия Шумаковы. Большую помощь в деле собирания реликвий оказали также священнослужители Курганской митрополии, передавшие для музея священнические облачения о. Григория, его машинописные и рукописные проповеди, наставления, поздравления и др. предметы.

    Об о. Григории и м. Нине Е.А. Кибиревой написана серия книг, сделавших чету Пономаревых широко известными не только уже в Зауралье, но и по всей России, и даже за ее пределами. Современные подвижники благочестия, принадлежавшие к священническому сословию (у обоих отцы ныне прославлены в лике новомучеников и исповедников Церкви Русской), прошли через горнило гонений на православную веру в XX в. и явили смиренный пример подлинной церковности. Отец Григорий и матушка Нина прожили вместе 61 год и 2 дня и почили о Господе в один день – 25 октября 1997 г., как бы вновь повторив подвиг благоверных князей Петра и Февронии Муромских. Посвященная им экспозиция музея Далматовского монастыря дает возможность прикоснуться к живому преданию Православной Церкви, не оскудевающему благодатной силой и в наши последние времена.

В Успенском Далматовском мужском монастыре к 200-летию со дня рождения выдающегося начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме уроженца Зауралья архимандрита Антонина (Капустина) создана и в 2016 г. к 200-летию Далматовского духовного училища, выпускником которого был о. Антонин, открыта экспозиция монастырского музея. Интерьер помещения выполнен в ближневосточном стиле. В каждой из витрин представлены экспонаты, иллюстрирующие основные этапы жизни, места, связанные с деятельностью, занятия и увлечения о. Антонина. Все экспонаты – подлинные предметы XIX – нач. XX вв.: печатные издания, фотографии, документы, письма, открытки, литографии, монеты, банкноты, марки, знаки отличия, предметы обихода, паломнические реликвии.

Музею Успенского Далматовского мужского монастыря, открытому в 2012 г., в 2015 г. по благословению Преосвященнейшего Владимира, епископа Шадринского и Далматовского, присвоено имя выпускника Далматовского духовного училища, уроженца Зауралья, известного начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме архимандрита Антонина (Капустина).

13 мая 2016 г. в рамках проводимой в Далматовском монастыре научной конференции «От Зауралья до Иерусалима: личность, труды и эпоха архимандрита Антонина (Капустина)», посвященной предстоящему в 2017 г. 200-летию со дня рождения выдающегося церковного деятеля и ученого и празднуемому в 2016 г. 200-летию со времени открытия Далматовского духовного училища, выпускником которого был о. Антонин, состоялось торжественное открытие мемориальной доски на здании северных келий и экспозиции монастырского музея, посвященной жизни и деятельности архимандрита Антонина.

Монастырский музей включает на сегодняшний день три экспозиции, одна из которых посвящена именно о. Антонину. Эта экспозиция не только призвана познакомить посетителей и паломников обители с жизнью и трудами нашего знаменитого земляка, пять юношеских лет (с 1825 по 1830 гг.) проведшего в стенах Далматовского монастыря, то есть раскрыть одну из страниц истории обители, но и стать в некотором роде «мемориалом» о. Антонину на его малой родине. Почему мемориалом – потому что создание музеев, как известно, одним из любимых дел о. Антонина. В этом смысле сам факт создания музея в Далматовском монастыре есть дань памяти нашему знаменитому земляку.

   Можно выделить несколько основных принципов формирования музейной экспозиции.

1.     В музее отсутствуют, по понятным причинам, личные вещи о. Антонина. Поэтому мы ставили себе задачу – представить: эпоху, к которой принадлежал о. Антонин; учреждения (учебные, церковные, научные, дипломатические, паломнические), к которым он имел отношение; страны и местности, в которых он жил либо которые он посетил в своих поездках; прижизненные издания его работ; паломнические реликвии со Св. Земли и Св. Афонской Горы; предметы, характеризующие его увлечения (астрономия, фотография, чаепитие) и т.п.
2. Для экспонирования подбирались почти исключительно оригинальные предметы (т.е. не копии) за редким исключением (такими исключениями являются, например, копии российских орденов св. Анны I степени и св. Владимира II степени – наград, пожалованных о. Антонину, оригиналы которых стоят баснословных денег).
3. Мы старались представить экспонаты максимально разнообразные по типу. Это: фотографии и стереофотографии, литографии, открытки, письма и почтовые карточки, географические карты и планы, печатные издания (книги, журналы, брошюры, альбомы), документы, церковная утварь (кресты напрестольные, требные и нательные, образки, иконы и иные паломнические реликвии), награды и знаки отличия, монеты, банкноты, марки, предметы обихода и научные инструменты.
4. Большая часть экспонатов была приобретена через интернет у частных лиц, хотя имеются и отрадные для нас исключения. Например, жительница г. Екатеринбурга Анна Александровна Лебедева передала в дар музею личные вещи (кипарисовый сундук, глиняный кувшин и фотографию погружения в воды Иордана русских паломников), доставшиеся ей от бабушкиной сестры Ксении Дмитриевны Чудиновой (1865-1943), родившейся недалеко от Далматовского монастыря и совершившей до революции паломничество в Св. Землю и даже жившей там в течение нескольких лет. Шадринский фотограф Андрей Николаевич Хитайленко, уроженец с. Батурино (то есть земляк о. Антонина), пожертвовал музею найденные в батуринской земле медные нательные крестики и иконки, которые вполне могли быть освящены кем-нибудь из священнического рода Капустиных. Челябинский антиквар Николай Владимирович Козлов передал в музей карманного формата Новый Завет на греческом языке 1873 г. издания с дарственной надписью от известного математика, специалиста в области теории чисел шадринского священника Ивана Михеевича Первушина (1821-1900), а также деревянный крест с масляной живописью, имеющий сбоку в виде вставки какую-то паломническую реликвию. На Александровском подворье в Иерусалиме Николай Александрович Воронцов подарил парижское издание 1955 г. брошюры архимандрита Киприана (Керна) «Памяти архимандрита Антонина (Капустина)».
5. К сожалению, история большинства экспонатов осталась для нас неизвестной. Но и здесь имеются исключения. В частности, есть три предмета («семидревный» деревянный с масляной живописью напрестольный крест, нательный резной (с орнаментом из виноградной лозы) перламутровый крест и небольшая икона Воскресения Христова, отпечатанная на шелке), о которых мы знаем, что они принадлежали самарскому купцу из обедневшего петербуржского дворянского рода почетному гражданину г. Самары Петру Николаевичу Арефьеву. П.Н. Арефьев до революции 1917 г. был владельцем магазина и склада фотографических принадлежностей, председателем Самарского фотографического общества, а также предположительно занимался торговлей электроизделиями. На собственные средства сделал проект освещения самарского кафедрального собора и обеспечил храм осветительными приборами. Много путешествовал, в том числе был в Иерусалиме, откуда и привез, вероятно, попавшие к нам в музей вещи. Был знаком со многими известными людьми того времени, помогал революционерам и сам же от этого и пострадал. Паломнические реликвии хранились у потомков П.Н. Арефьева и были приобретены у них для монастырского музея. Приобретенный для музея кипарисовый сундук с надписью на крышке по-французски «RUSSIAN IMPERIAL CONSULATE» (Российское Императорское консульство), по свидетельству, бывшего хозяина этой вещи, привезен в нашу страну из Российского Императорского консульства в Иерусалиме в начале XX в. и до определенного времени хранился как семейная реликвия. Ременная пряжка солдата армии Османской империи, по свидетельству бывшего хозяина предмета, найдена на Шипкинском перевале – известном месте боев в Русско-турецкую войну 1877-1878 гг.
6.      Монастырь ограничен в наличии свободных помещений, поэтому нам было необходимо на небольшом пространстве (30 кв.м.) разместить довольно большое количество экспонатов (более 600 ед.). Этим объясняется высокая плотность и насыщенность экспонатов в витринах, где используется буквально каждый сантиметр, и минимальная пояснительная информация к каждому экспонату.
7.      Мы ставили задачу– дать обзор как бы всех этапов жизни о. Антонина, начиная с детства в Батурино и Далматовском монастыре и заканчивая Св. Землей. Всего в экспозиции 13 витрин, 1 застекленная ниша в стене и 23 настенных планшета.

Краткий обзор музейной экспозиции. Сам монастырский музей располагается в здании северных келий Далматовской обители (постройка начала XIX в.). Экспозиция, посвященная архимандриту Антонину, занимает одну комнату на первом этаже с отдельным входом. Интерьер помещения создавался с учетом ближневосточного колорита: полы выстланы золотисто-желтоватым плитняком (наподобие иерусалимских улиц), вставки из светлого камня использованы также для декора стен; посреди комнаты установлена декоративная колонна. Комната расположена ниже уровня поверхности монастырской территории, поэтому для входа необходимо спуститься по выложенным плитняком ступенькам немного вниз.

       При входе в зал с левой (западной) стороны в стене находится ниша, предназначавшаяся предположительно для хранения книг. Именно в этом качестве она использована и в нашей музейной экспозиции. На трех полках за стеклом размещаются старопечатные книги. На двух табличках помещена информация об истории монастырской библиотеки, первое упоминание о которой относится к 1679 г., т.е. времени основателя обители прп. Далмата Исетского, а также истории духовных учебных заведений, располагавшихся с начала XVIII в. (1714 г.) и до начала ХХ в. в Далматовском монастыре.

       Рядом с нишей на западной стене помещен планшет с краткой биографией о. Антонина и его фотографиями. Большая фотография о. Антонина в раме помещена также в центре противоположной (восточной) стены в нише, выложенной из каменных плиток и увенчанной сверху рельефным знаком ИППО.

В западной стене помещения имеется арка для входа в смежную комнату, где предполагается разместить еще одну музейную экспозицию. По другую сторону арки поставлены две напольные витрины.

В первой – экспонаты, иллюстрирующие начало жизни Андрея Капустина и годы его учебы. Здесь представлены: икона и краткое житие св. мч. Андрея Стратилата - небесного покровителя Андрея Капустина, найденные в земле с. Батурино нательные крестики и образки, фотографии жителей Шадринского уезда кон. XIX–нач. ХХ вв. с печатями шадринских фотографов, пуговицы, кокарда, ременные бляхи учащихся духовных училищ и семинарий, учебная литература XIXв., открытка с видом Пермской духовной семинарии и литография с видом Киево-Братского монастыря, где располагалась Киевская духовная академия, диплом нач. ХХ в. об окончании Киевской духовной академии, иерейский служебник издания 1864 г., Новый Завет карманного формата на греческом языке издания 1873 г.
 В планшетах на стене над витриной – литографии нач. ХХ в. с видами Успенского Далматовского мужского монастыря и Киево-Печерской лавры, а также открытки с видами Перми, Екатеринослава и Киева, т.е. городов, где проходило учение будущего о. Антонина.

      Во второй напольной витрине – экспонаты, характеризующие период служения архимандрита Антонина в Афинах (1850-1859 гг.) и поездки в Египет (1857 г.) и на Синай (1870 г.): копии цветных литографий кон. XIX в. с видами восстановленной о. Антонином Троицкой церкви св. Никодима в Афинах, книги и брошюры нач. ХХ в. о Греции и археологических раскопках, работы греческих фотографов кон. XIX - нач. ХХ вв., Новый Завет на греческом языке издания XIX в., письмо на греческом языке 1875 г., греческий вексель нач. ХХ в., греческие монеты периода правления короля Оттона I (1832-1862 гг.), т.е. когда о. Антонин жил в Афинах, древнегреческие, древнеримские, иудейские и византийские монеты; монеты османского Египта сер. XIX– нач. ХХ вв., т.е. времени, когда о. Антонин был в этой стране, цветные паломнические открытки нач. ХХ в. с видами Синайской горы и монастыря св. вмц. Екатерины, книги А.С. Норова «Путешествие по Нубии и Египту» (1854 г.) и «Описание греческих рукописей монастыря св. Екатерины на Синае. Т. I» (1911 г.).

В планшетах на стене над витриной – карты и открытки с видами Афин, Каира, Александрии.

В угловой витрине под стеклянным колпаком представлены экспонаты, иллюстрирующие привычку о. Антонина – чаепитие: русский самовар нач. ХХ в., банки, коробки, этикетки и рекламные карточки русских чайных компаний кон. XIX – нач. ХХ вв.

Вдоль северной стены размещаются три напольные витрины. В первой из них – экспонаты, иллюстрирующие константинопольский период жизни о. Антонина (1860-1865 гг.): монеты Османской империи кон. XVIII– нач. ХХ вв., письмо из Таганрога в Константинополь 1867 г. и почтовая карточка из Александрии в Константинополь нач. ХХ в., марки Османской империи кон. XIX– нач. ХХ вв., копии литографий XIX в. с портретом султана Абдул-Меджида I (1839-1861 гг.) и видом дома Российского императорского посольства в Константинополе, фотография и цветные почтовые открытки нач. ХХ в. с изображением турок, книга «Законы Османской империи» на греческом языке 1889 г., книга на арабском языке кон. XIX- нач. ХХ вв., фотоальбом «Виды Константинополя» нач. ХХ в., знак османского ордена Меджидие IV степени, медали Османской империи Имтияз и Лиакат с родными колодками, кокарда, пуговица и ременная пряжка солдат Османской империи, портсигар с гербом Османской империи.

В планшетах над витриной – карта, отдельные виды и панорама Константинополя из цветных открыток нач. ХХ в., рисунок мечети с арабской надписью предположительно нач. ХХ в., банкноты Османской империи сер. XIX в., документы на право собственности на недвижимость (купчии) Османской империи нач. ХХ в.

В следующей витрине размещены экспонаты, относящиеся к Св. Афонской Горе, которую о. Антонин посетил дважды (1859, 1863 гг.): набор открыток с видами монастырей и скитов Св. Афонской Горы кон. XIX – нач. ХХ вв., «Иллюстрированный путеводитель по святым местам Востока. Ч. I. От Одессы до Афона, Ч. II. По Афону»1903 г., брошюра «Паломник, или необходимое руководство для лиц, посещающих св. Гору Афон» с картой Св. Горы 1890 г., иконы (литографии на дереве) малого размера и бумажные открытки-литографии с печатями-благословениями русских афонских обителей на обороте, конверты писем в афонские обители, бланки квитанций, листки для паломников, паломническая открытка с видом Св. Горы, цветная почтовая открытка с изображением Константинопольского патриарха Иоакима III нач. ХХ в., греческая нательная медная иконка кон. XIX- нач. ХХ вв.

      В соседней витрине – образцы русских печатных изданий кон. XIX– нач. ХХ вв. о Св. Земле: годовая подборка (12 выпусков) бесплатного приложения «Палестина» к журналу «Русский паломник» за 1916 г., «Палестинские листки» ИППО нач. ХХ в., альбомы с видами и рисунками, путеводители и указатели по Св. Земле, описание путешествий по Св. Земле А.С. Норова, Д.Л. Мордовцева, беседы, слова, стихи и назидательные наставления паломникам, службы и акафисты святым с благословениями настоятелей обителей.

     На стене над витринами в планшетах – цветные открытки нач. ХХ в. с видами Рима и Румелии, т.е. мест, которые посетил о. Антонин в своих путешествиях.

Во второй угловой витрине под стеклянным колпаком представлены предметы, характеризующие увлечение о. Антонина астрономией: немецкий кабинетный телескоп XIX в., астролябия предположительно кон.XIX– нач. ХХ вв., книга по астрономии на арабском языке 1904 г.

     Вдоль восточной стены установлены четыре напольные витрины. В первой размещены экспонаты, относящиеся к деятельности различных учреждений Российской империи на Св. Земле (РДМ, ИППО, РОПиТ, Российского императорского консульства в Иерусалиме): листки, издаваемые ИППО в нач. ХХ в., конверт письма из Корсуни в РДМ 1885 г., бланк банковского чека с указанием текущего счета ИППО нач. ХХ в., книги «Отчет Православного палестинского общества за 1882-1883 г.» и «Православный палестинский сборник. 49-й выпуск» 1898 г., открытка-литографический портрет начальника РДМ архимандрита Рафаила 1894 г., документы на бланках Российского императорского консульства в Иерусалиме 1885 г. и РОПиТ 1912 г., заграничный паспорт русского паломника с печатями, в т.ч. и консульства в Иерусалиме 1869 г., настольная юбилейная медаль «50 лет РОПиТ (1857-1907 гг.)», форменные пуговицы служащих РОПиТ, марки и почтовые открытки, выпущенные РОПиТ, фаянсовая суповая тарелка с монограммой РОПиТ кон. XIX– нач. ХХ вв.

      Вторая витрина содержит паломнические реликвии и корреспонденцию на Св. Землю: гербарии «Цветы Св. Земли» в переплете из дерева оливы кон. XIX в., бумажные иконы (литографии) со Св. Земли и напечатанная на шелке икона Воскресения Христова с благословением Гроба Господня кон.XIX– нач. ХХ вв., фотография, литографические портреты и разрешительные грамоты иерусалимских патриархов Герасима и Дамиана, конверты, письма (в т.ч. денежные) и почтовые открытки из России на Св. Землю, открытки с печатями-благословениями и листки разных палестинских монастырей.

В третьей витрине представлены прижизненные публикации о. Антонина, наклеенная на доску литография написанной им иконы « Лик Спасителя в терноносном венце» кон.XIX в. с надписью на обороте хозяина-паломника 1903 г.и печатями-благословениями св. града Иерусалима, паломническая открытка и живописная икона «Целования Божией Матери и праведной Елизаветы» кон. XIX – нач. ХХ вв., парижское издание 1955 г. брошюры архимандрита Киприана (Керна) «Памяти архимандрита Антонина (Капустина) (1817-1894)», копии российских орденов, которыми был награжден о. Антонин – звезда и крест св. Анны I степени и св. Владимира II степени, греческий орден Спасителя IV степени, часть (центральный овал) знака члена-сотрудника ИППО кон. XIX – нач. ХХ вв., священнический крест на владимирской ленте и медаль из светлой бронзы на андреевской ленте за Крымскую войну.

В последней в этом ряду витрине выставлены паломнические реликвии со Св. Земли – списки Гефсиманской плащаницы Божией Матери с печатями-благословениями на обороте кон. XIXв.

Над витринами в планшетах на стене экспонируются стереофотографии и цветные паломнические открытки с видами святых мест Палестины, «иерусалимские портреты» - работы иерусалимских фотографов нач. ХХ в., литографии «Вид храма и Гроба Господня в Иерусалиме», «Обряд раздачи Священного Огня в великую Субботу в храме Гроба Господня в Иерусалиме» и листовка «Воззвание ИППО о тарелочном сборе на нужды православных в Святой Земле» нач. ХХ в.

       Большая угловая витрина представляет другие паломнические реликвии со Св. Земли: иконы живописные, с рельефной печатью на металле, наклеенные на доски литографии с печатями-благословениями на обороте, резные по дереву и на спиле оливы, живописная по мрамору, вырезанные в камнях, из раковин на перламутре, «семидревные» кресты, кресты из перламутра, плакетка.

В последней витрине около выхода демонстрируются кипарисные сундуки: один с надписью на крышке – из Российского императорского консульства в Иерусалиме, другой – принадлежал родившейся в Зауралье русской паломнице К.Д. Чудиновой, оба привезены в начале ХХ в. в Россию из Палестины, здесь же личные вещи К.Д. Чудиновой – фотография погружения в Иордан русских паломников и глиняный кувшин, также привезенные со Св. Земли.

Над витриной на южной стене – в планшетах греческая цветная литография, географические карты и открытки с видами святых мест Палестины нач. ХХ в.

Следующий зал монастырского музея посвящен периоду богоборчества и репрессий. На первом этаже здания северных келий, под лестницей вестибюля имеется небольшое помещение, похожее на монашескую келию или тюремную камеру. При описании первой экспозиции музея уже говорилось о значении подвига Царственных мучеников и всех новомучеников и исповедников Церкви Русской в истории нашего Отечества и соответственно, для понимания истории существования и возрождения Далматовского монастыря. Поэтому вполне логично было открытие в этой несколько зловещей комнате еще одной экспозиции монастырского музея, посвященной новомученикам Курганской епархии и шире – вообще новомученикам и исповедникам Церкви Русской.  

     Конечно, практически невозможно (или чрезвычайно трудно) найти предметы, связанные непосредственно с новомучениками Курганскими (а Архиерейским собором Русской Православной Церкви в 2002 г. по представлению Екатеринбургской епархии прославлено девять священномучеников, служивших и пострадавших на территории нынешних Далматовского и Катайского районов Курганской области). Поэтому мы разместили на стендах на стене при входе краткие жизнеописания (а у кого из них найдены – и фотографии) каждого из семи священномучеников. В центре под металлическим распятием помещена икона «Собор Екатеринбургских святых». На противоположной стене – иконы «Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской», «Собор новомучеников Бутовских», «Собор новомучеников Казахстанских», «Преподобномученики Белогорские». В четырех витринах выставлены предметы, передающие «дух» той эпохи в свете интересующей нас темы.

    Наибольшее количество экспонатов представлено в первых двух витринах. В первой, посвященной деятельности репрессивных органов Советской власти, - подлинные фотографии и документы сотрудников Рабоче-Крестьянской милиции, ВЧК, НКВД, ГУЛАГа, НКГБ, образцы вооружения (штык от винтовки, револьвер, маузер), знаки отличия (кокарды) и награды советского времени, личные вещи заключенных (ложка, миска, кружка, кайло, портсигар), фотографии наркомов внутренних дел, газеты с характерными статьями того времени. Над витриной установлен транспарант с распоряжением Председателя Совнаркома В.И. Ленина:  «В соответствии с решением В.Ц.И.К. и Сов. Нар. Комиссаров, необходимо как можно быстрее покончить с попами и религией. Попов надлежит арестовывать как контрреволюционеров и саботажников, расстреливать беспощадно и повсеместно. И как можно больше. Церкви подлежат закрытию. Помещения храмов опечатывать и превращать в склады». В простенке между двумя первыми витринами – попытка реконструкции стола следователя. Рядом на стене – вешалка и телефон 30-40-х гг. ХХ в.

   Во второй витрине – экспонаты, характеризующие деятельность «Союза воинствующих безбожников» и советскую антирелигиозную пропаганду: газеты «Безбожник», журналы «Антирелигиозник», антирелигиозные и атеистические учебники, календари, книги и поэтические сборники, открытки и карикатуры, фотографии ряженых, антирелигиозные игральные карты, членские билеты и значки «Союза воинствующих безбожников».  

    В третьей витрине – личные вещи новомучеников, открытки и фотографии православных церковных иерархов и рядовых священнослужителей и мирян, церковные календари, нательные крестики, начиная с домонгольского периода до ХIХ в.

    В четвертой витрине менее всего экспонатов. Деятельность представителей обновленческого движения представлена в экспозиции брошюрой «Христос и революция», газетой «Живая церковь», открыткой с карикатурой на обновленческого митрополита Петра Блинова, сборником молитв и литургических текстов на русском языке, дореволюционной выпиской из метрики с автографом одного из будущих лидеров обновленчества священника Красницкого и двумя старыми фотографиями уральских обновленцев.

Если подняться по лестнице на второй этаж северных келий, то перед посетителем музея предстанет панорамный вид монастыря начала ХХ в. с северо-западной стороны (напечатанная большим форматом фотография из фондов Свердловского областного краеведческого музея с указанием дат основных событий в жизни обители). Рядом, на побеленных стенах, сохранивших фактуру кирпичной кладки старинного здания, прикреплены чугунные доски – одна на основание церкви в Далматовском монастыре, две напольные из церкви и две надгробные (благочинного и настоятеля приходской Далматовской Николаевской церкви и диаконской жены).  Чуть выше – образцы стальных рельсов с клеймами разных эпох из металлоконструкций, демонтированных на территории монастыря: Демидовского Нижнетагильского завода 1896 г. и Кузнецкого металлургического завода им. Сталина 1939 г.

     Перейдя из вестибюля в основной зал, мы сможем познакомиться с экспонатами, связанными непосредственно с историей Далматовского монастыря, лишь в двух ближайших от входа витринах. В расположенной с левой стороны от входа – экспонаты дореволюционного периода (старопечатные книги; книги, принадлежавшие насельникам монастыря; книги и документы, связанные с Далматовским духовным училищем; письмо настоятеля монастыря; дореволюционные издания о старце Далмате и Далматовской обители; литография Далматской иконы Успения Божией Матери). Рядом на стене в раме – коллаж из фотографий о жизни Далматовского монастыря дореволюционного периода (из фондов Свердловского областного краеведческого музея, Шадринского краеведческого музея, цветные фотографии С.М. Прокудина-Горского и др.).

В витрине, расположенной с правой стороны от входа – экспонаты периода возобновления монашеской жизни в обители, начиная с 90-х годов ХХ в. (документы и материалы, связанные с обретением мощей прп. Далмата Исетского; письменные свидетельства о почитании прп. Далмата; личные вещи первого архиерея Курганской епархии и священноархимандрита Далматовского монастыря Преосвященнейшего епископа Михаила; подарочное издание Библии – дар монастырю к 20-летию возрождения монашеской жизни в обители архиепископа Курганского и Шадринского Константина; епархиальные награды – медали преподобного Далмата Исетского I и II степени, одной из которых (I степени) в 2013 г. награжден архиепископом Константином Далматовский монастырь; макет Скорбященской церкви монастыря – дар Далматовскому району курганского предпринимателя и одного из инициаторов возрождения монастыря Ю.Н. Аникина). Также рядом на стене в раме – коллаж из фотографий о жизни Далматовского монастыря начиная с середины ХХ в. и по настоящее время. Под фотографиями еще две небольшие витрины по сторонам от входа – там выставлены фрагменты фигурных кирпичей и изразцов, найденных на территории монастыря, а также более подробные материалы раскопок в усыпальнице прп. Далмата и другие находки на территории обители.

 Основную же часть экспозиции монастырского музея составляют предметы, которые объединены одной общей темой – жизнь в царской России. И это не случайно. Почти ровесник Дома Романовых, монастырь с более чем трехсот шестидесятилетней историей – плоть от плоти частичка той Святой Руси, которая созидалась на просторах православного Русского Царства (впоследствии – Российской Империи). Поэтому знакомство с историей Далматовской обители невозможно без соприкосновения с жизнью наших предков, подданных православного русского самодержца. Кстати, через дорогу от северных келий (где расположен монастырский музей), надвратной церкви и святых врат обители – на площади перед монастырем находится часовня в честь спасения Царской семьи Государя Императора Александра III Александровича во время крушения поезда на ст. Борки Азовско-Курско-Харьковской ж/д в 1888 г., построенная в 1890 г. на средства далматовских жителей.

    Последним Российским Императором перед уничтожением Русской православной самодержавной монархии в начале ХХ века был ныне прославленный в лике святых благоверный Царь-мученик Николай II Александрович. Без осознания его подвига, также как и подвига всех Царственных мучеников, а вслед за ними – сонма новомучеников и исповедников Российских, подлинное возрождение православия на Руси невозможно. Но эти люди становятся нам ближе и понятнее через фотографии, документы, личные вещи, то есть предметы той эпохи. Еще и в этом – задача музея.

Попадая в главный зал музея, посетитель оказывается перед большой, в человеческий рост фотографией Царской семьи, над которой прикреплено их иконописное изображение. Здесь, на этом же баннере – в качестве эпиграфа слова прп. Анатолия Оптинского, Младшего: «Судьба Царя – судьба России. Радоваться будет Царь, радоваться будет и Россия. Заплачет Царь, заплачет и Россия, а... не будет Царя, не будет и России. Как человек с отрезанной головой уже не человек, а смердящий труп, так и Россия без Царя будет трупом смердящим». Другим эпиграфом к экспозиции могли бы послужить слова из дневника (апрель 1919 г.) русского писателя Ивана Бунина (табличка с этой надписью установлена над входной дверью в зал): «Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили, которую мы не ценили, не понимали, - всю эту мощь, сложность, богатство, счастье».   

В глубине зала – на противоположной от входа стене помещена большая фотокопия портрета Государя Императора Николая II, написанного художником Э.К. Липгартом. По обе стороны от портрета установлены на древках государственные флаги Российской Империи – чёрно-желто-белый и бело-сине-красный. В простенках боковых стен – фотокопии картин русских художников, посвященных царской теме: известный портрет Николая II кисти В.А. Серова, картина И.Е. Репина «Прием волостных старшин императором Александром III, картина П.В. Рыженко «Прощание с конвоем». В простенках также помещены: небольшого размера императорский штандарт в раме под стеклом, стенд с подлинными текстами присяги Государю и литография «Посещение Царской семьей Императора Александра III Ново-Афонского Симоно-Кананитского монастыря».

Экспонаты, расположенные на стендах и в витринах музея, собраны таким образом, что позволяют получить представление хотя бы и беглое, но почти обо всех сферах жизни в царской России (подробная текстовая информация по разделам помещена на сайте монастыря):  

В отдельной витрине – предметы быта и личного обихода той эпохи (посуда, столовые приборы, часы, пенсне, письменные принадлежности, футляры, коробки спичечные и из-под папирос, этикетки, рекламные объявления, скобяные изделия, альбом для фотографий и сами фотографии и прочее).

Если удастся осуществить наши замыслы, то небольшой по размерам экспозиции  монастырский музей сможет охватить фактически все периоды существования Далматовского монастыря в контексте истории нашего Отечества. 

1. ТЕРРИТОРИЯ, НАСЕЛЕНИЕ И АДМИНИСТРАТИВНОЕ ДЕЛЕНИЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
2. ФЛАГ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
3. ГИМН РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
4. ПРИСЯГА В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
5. ГОСУДАРСТВЕННОЕ УСТРОЙСТВО РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.  ЦЕНТРАЛЬНЫЕ И МЕСТНЫЕ ОРГАНЫ ВЛАСТИ.
6. ПАСПОРТНАЯ СИСТЕМА И ЗАПИСЬ МЕТРИЧЕСКИХ ДАННЫХ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
7. СОСЛОВИЯ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
8. ПОЧТОВО-ТЕЛЕГРАФНАЯ СЛУЖБА В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
9. ПРАВОСЛАВНОЕ ДУХОВЕНСТВО И ЦЕРКОВНАЯ ЖИЗНЬ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
10. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРАТОРСКАЯ АРМИЯ И ВОЕННО-МОРСКОЙ ФЛОТ.
11. ЗДРАВООХРАНЕНИЕ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
12. СИСТЕМА ОБРАЗОВАНИЯ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
13. ДЕНЕЖНОЕ ОБРАЩЕНИЕ В ЦАРСКОЙ РОССИИ.
14. ЭКОНОМИКА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.

Четыре витрины посвящены непосредственно Православному Самодержцу и Царской Семье:

1. ЦАРСТВОВАНИЕ ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ II АЛЕКСАНДРОВИЧА, ЕГО АВГУСТЕЙШАЯ СЕМЬЯ.
2. МЕСТА, СВЯЗАННЫЕ С СОБЫТИЯМИ ЖИЗНИ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ.
3. 300-ЛЕТИЕ ДОМА РОМАНОВЫХ.
4. КРЕСТНЫЙ ПУТЬ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ.

Следует отметить, что практически все экспонаты музея – подлинные предметы той эпохи (копиями представлены лишь ордена Российской Империи и несколько монет по причине высокой стоимости оригиналов). Создатели музея именно в этом видели особый смысл: важно не просто получить информацию о прошлом, но и иметь возможность «осязать» его.

    Особая сложность заключалась в том, чтобы уместить в пределах небольшой витрины целую сферу общественной жизни. Из-за этого – чрезмерная плотность расположения экспонатов, здесь дорог каждый сантиметр. Характер отбора экспонатов также был обусловлен необходимостью представить как можно более разнообразный материал: фотографии, документы, книги, открытки, газеты, журналы, знаки отличия, награды, марки, монеты, боны, визитные карточки, предметы быта, элементы вооружения, географические карты, иконы и прочее, и прочее…

Из «Докладной записки Совета Съездов Представителей Промышленности и Торговли о мерах к развитию производительных сил России и улучшению торгового баланса» (Представлена правительству 12 июля 1914 г.): «Страна переживает в настоящее время переходное состояние. В сельском хозяйстве, в самой системе землепользования начался громадный переворот, результаты которого пока еще только намечаются, но не поддаются учету. В промышленности, после целого ряда лет кризиса и застоя, начался сильный подъем и оживление. Но в то же время выяснилось, что этот подъем недостаточен, что спрос на продукты промышленности в целом ряде отраслей растет быстрее предложения, и, неудовлетворенный внутренним производством, покрывается иностранным ввозом. Вместе с тем обнаружилось, что не только в промышленной области, но и в производстве сырья, поставщиком которого является, главным образом, сельское хозяйство, наблюдается недостаток, и ввоз хлопка, шерсти, сала, шелка и других продуктов растет в громадной прогрессии. С достаточной полнотой выяснилось, что только в годы высоких урожаев и высоких цен на хлеб, главный продукт нашего вывоза, страна обеспечена торговым балансом в нашу пользу, что при наличии громадной заграничной задолженности, является необходимым условием устойчивости денежного обращения.

      Настоящее экономическое положение может быть охарактеризовано следующим образом. После почти десятилетнего застоя, или, во всяком случае, слабого развития промышленности и торговли, Россия в 1910-1911 гг. быстро вступила в период экономического подъема как под влиянием благоприятного урожая двух лет подряд, так и вследствие начавшихся в этих годах громадных правительственных ассигновок на флот, на военные потребности, на портостроительство, на шлюзование некоторых рек, постройку элеваторов и на усиление железнодорожного строительства; одновременно проявились усиление строительства в городах, увеличение машиностроения и пр.

     Города растут у нас с поистине американской быстротой. Целый ряд железнодорожных станций, фабричных и заводских поселков, особенно на юге, обратился в крупные центры городской — по всему своему складу и запросам — культуры. Естественный в известные периоды экономического развития процесс концентрации населения, в силу происходящих сейчас коренных изменений в жизни сельскохозяйственного населения России, пойдет, несомненно, с возрастающей быстротой и лет через 20-30 мы увидим, быть может, картину самых крупных в этой области перемен. Но рост городов есть в то же время рост совершенно новых потребностей, для удовлетворения которых должны будут возникнуть целые отрасли промышленности, неизвестные или очень слабо развитые в настоящее время. Без преувеличения можно сказать, что рост городской жизни вызовет переворот в нашей промышленности.

     Быстрый переход от промышленного застоя к экономическому подъему... не мог отразиться иначе как значительным превышением спроса над возможностью его удовлетворения, т.к. заводы и фабрики не могли выроста в столь короткое время, хотя прилив капиталов в промышленность за последние 3 года увеличился более чем на 1,5 млрд. рублей. Но и этих средств было недостаточно для более мощного развития промышленности, для удовлетворения сполна потребностей внутреннего рынка в продуктах отечественного производства и для освобождения страны от экономической зависимости от иностранного ввоза. Помимо того сильным тормозом для дальнейшего рода деятельности отечественных заводов является недостаток кадров подготовленных рабочих вследствие слабого развития у нас технического и профессионального образования, главным образом, среднего и низшего.

    Обращаясь к рассмотрению нашего торгового баланса за длинный ряд лет, мы видим, что большей частью он является активным — и только в некоторые периоды переходит в пассивный по причинам или политическим, или военным. Но когда пассивность вызвана экономическими причинами, как например, недостатком внутреннего производства при усилении спроса на предметы промышленности фабрично-заводской или сельскохозяйственной — в таких случаях пассивный баланс указывает на необходимость обратиться к мерам, способствующим развитию внутреннего производства страны и ослаблению привоза продуктов иностранного производства.

    Но переживаемый ныне период экономического подъема сопровождается нарушением торгового баланса, делая его пассивным, по причине возрастания ввоза иностранных произведений, при невозможности удовлетворить внутренний спрос продуктами отечественной, хотя и развивающейся промышленности. Ныне, как и тогда, мы заняты усиленным строительством флота, работами для государственной обороны, сооружением железных дорог, портостроительством и пр., и начинаем прибегать к ввозу металлических изделий, каменного угля, нефти и т.д. Задержка в принятии мер к твердой охране таможенного тарифа и развития внутреннего производства уже оказали неблагоприятное влияние на торговый баланс и на финансы государства. А так как в дальнейшем потребление продуктов промышленности будет неизбежно возрастать, то теперь, как и тогда, «следует принять все меры к развитию производительных сил, не останавливаясь ни перед какими затруднениями и неудобствами», тем более, что ныне, как и при Императорах Александре II и Александре III, последовал призыв с высоты Престола к развитию производительных сил России.

    Основное условие этого развития блестяще сформулировано финансовой комиссией Государственного Совета; в своем докладе по государственной росписи доходов и расходов на 1914 г. финансовая комиссия считала нужным вновь «указать на устарелость законов о промышленности и на излишние стеснения, испытываемые предпринимателями в разных областях промышленной деятельности. Между тем успешное развитие этой деятельности возможно лишь при условии предоставления широкого поприща личной инициативе и при отсутствии ограничений, тормозящих частные начинания в области торговли и промышленности». Совет Съездов Представителей Промышленности и Торговли может только приветствовать это заключение высокоавторитетного органа и еще раз подчеркнуть необходимость скорейшего осуществления указанных выше мероприятий. Торговый баланс России... за последние 30 лет носил неизменно положительный характер... При нашей общей хозяйственной отсталости и громадной заграничной задолженности факт этот имел, несомненно, большое значение для международного положения России. За два последних года, отмеченных, как известно, значительным экономическим подъемом, торговый баланс наш хотя и сводился в годовом итоге с плюсом в нашу сторону, но абсолютная цифра его с каждым годом становилась меньше: так, с 430 млн. в 1911 г. к 1913 г. наш торговый баланс опустился до 200 млн. рублей. За последний год было три месяца, когда баланс наш являлся отрицательным.

    Конечно, возможно и даже, быть может, вероятно, что осенний вывоз хлебов покроет минусы первых месяцев года; однако чрезвычайная неустойчивость наших урожаев не позволяет дать вполне успокоительный ответ. Как было показано в докладе последнему VIII съезду Представителей Промышленности и Торговли, урожай хлебов и технических культур дает картину постоянных колебаний вверх и вниз, совершенно неизвестных в других странах. И нынешний год, идущий за двумя в общем благоприятными сельскохозяйственными годами, уже начинает внушать некоторые опасения: повсеместные почти засухи могут лишить Россию главного источника ее покрытий на международном рынке – ее хлеба».

     Место России в мире накануне Первой мировой войны.

     Сравнительно-исторический анализ природно-демографического и военно-экономического потенциала Российской Империи накануне Первой мировой войны дает возможность по количественным и качественным параметрам выявить то реальное место, которое она занимала в мире.

     Состав и структура Российской Империи.

     В отличие как от старых колониальных держав классического типа — Британской империи и Франции, так и от новых — Германской, Итальянской и Японской империй, у которых можно четко выделить метрополию и колониальные владения по всему миру, Российская империя имела относительно слабо выраженную центральную часть, что в определенной степени уподобляло ее Австро-Венгрии и США с их полицентрической структурой.

     Центральная часть метрополии Российской Империи в начале XX в. состояла из 29 европейских губерний с преобладанием русского населения (так называемая Великороссия). С запада к ней примыкали 15 губерний, населенных преимущественно родственными восточнославянскими народами — украинцами и белорусами, имеющими с русскими общие историко-этнические корни и религию — православие. В совокупности эти 44 губернии составляли ту часть Российской Империи, которая выполняла роль ее европейской метрополии. С востока к Великороссии примыкали 10 сибирских и дальневосточных, а с юга — три северокавказские губернии, где абсолютное большинство населения составляли переселенцы и их потомки из метрополии. Это были так называемые переселенческие колонии, аналогичные британским доминионам, но в отличие от них они образовывали единое этнотерриториальное пространство с метрополией.

     На окраинах Империи, в остальных 39 губерниях (кроме Уфимской и Казанской в Европейской России) проживало несколько десятков народов и народностей, причем некоторые из них имели полную внутреннюю автономию (Финляндия, Бухарский эмират, Хивинское ханство и Урянхайский край), а другие ранее были независимыми государствами (Польша, Литва, Татария и т. д.), присоединенными силой или присоединившимися добровольно (Казахстан, Грузия).

     В этническом отношении население империи состояло из 80 млн. русских (43,4% всего населения Российской Империи), 33 млн. украинцев (18,1%) и 7,4 млн. белорусов (4,0%), которые вместе составляли свыше 120 млн. человек (65,5%), а численность других народов и народностей империи составляла 64 млн., или одну треть ее населения.

    В соотношении центр — периферия (национальные окраины), Российская Империя по этническим показателям приближалась к сравнительно молодым колониальным империям — германской, итальянской, японской и старой французской, где население метрополии численно доминировало над народами колоний. Кроме Российской Империи полиэтнической по составу метрополией, как известно, были Великобритания (англичане, шотландцы, уэльсцы и ольстерцы), а также Австро-Венгрия (австрийцы, немцы и венгры) и США (различные группы евро-американцев). Роль центра метрополии в Великобритании исторически играла Англия, в Германии — Пруссия, в Австро-Венгрии — Австрия, в Италии — Пьемонт (Сев. Италия), в США — штаты промышленного Севера, во Франции — Иль-де-Франс (Сев. Франция), в Японии — Токайдо (Киото-Токийский район).

    Как и в Британской империи, в Российской имелись четыре самоуправляющиеся территории, а кроме того 13 казачьих округов, имевших, подобно британским доминионам, широкую внутреннюю автономию.

    Поэтому по своей этно-территориальной структуре Российская Империя представляла сложную систему, состоявшую из полиэтнической метрополии с моноэтническим центром — Великороссией, огромного пространства переселенческих районов Сибири, Дальнего Востока и Северного Кавказа с преобладанием русского населения и национальных окраин, заселенных несколькими десятками народов и народностей, иные из которых имели в прошлом какой-либо тип государственности, а часть сохранила внутреннюю автономию.

    Для суждения о действительном положении России в системе других держав необходимо, следовательно, сравнивать ее по сопоставимым параметрам с соответствующими имперскими, метропольными и центрально-метропольными структурами, то есть сравнивать Российскую Империю с Британской, Германской и т. д.; Европейскую «Россию» с Великобританией, Германией и т. п.; Великороссию — с Англией, Пруссией и другими аналогичными образованиями, а в качестве основных и дополнительных критериев использовать расчетные среднемировые, среднеимперские, среднеметропольные и средне-центрально-метропольные показатели.

      Социально-экологический потенциал.

      По размеру своей территории — 22,2 млн кв. км. (16,8% обитаемой суши, то есть исключая территорию Антарктиды) — Российская Империя занимала второе место после Британской империи (31,9 млн. кв. км, 23,5%), значительно (в 2,3 раза) превосходя следующие за ней владения США (9,7 млн. кв. км, 7,1%). Среди метрополий Европейская Россия — 4,6 млн. кв. км (3,5%) — также находилась на втором месте, в данном случае после США (9,4 млн. кв. км, 6,9%), но она в 10 раз превосходила по территории Францию (0,5 млн. кв. км, 0,4%), занимавшую третье место. Среди центров метрополий Великороссия — 3,7 млн. кв. км (2,8%) — превосходила по площади все центры остальных метрополий вместе взятые (3,2 млн. кв. км): Север США, Пруссию, Англию, Северные Италию и Францию, Австрию и Токайдо.

     Геостратегическое положение Российской Империи, ввиду ее материкового расположения на севере и в центре Евразии, было очень уязвимым, особенно по сравнению с другими державами. Так, США были отделены от возможных соперников двумя океанами — Тихим и Атлантическим, территории Великобритании и Японии и представляли собой острова, что делало их практически недосягаемыми для чужих сухопутных армий, основного вида вооруженных сил в начале XX века. Италию с севера защищала труднодоступная горная система Альп. Франция имела только одну открытую границу— на севере с Германией. Австро-Венгрия — тоже одну — на востоке с Россией. У Германии было два реальных противника: на западе — Франция, на востоке — Россия. Россия же непосредственно граничила на западе с Германией и Австро-Венгрией, на юге — с их потенциальным союзником Оттоманской империей; на Дальнем Востоке из-за экспансии США и Японии — она уже потеряла Южный Сахалин и влияние в Северной Корее и Манчжурии, на юге, в районах Ирана и Афганистана, происходили постоянные трения с Великобританией, которая считала эти страны своими форпостами на подступах к ее главной колонии — Индии. Из-за своего геостратегического положения Россия была вынуждена содержать в мирное время самую большую по численности армию. Наличие большого числа нерусских районов внутри империи и на ее окраинах усложняло также и внутреннее положение. В силу этих обстоятельств она была "фатально" обречена оказаться в центре назревавшего глобального военного конфликта, когда встал вопрос о переделе мира. Отсутствие спорных вопросов с Францией ставило Россию в положение ее «естественного» союзника, а в отношении к Германии и ее союзникам — в положение наиболее вероятного противника.

     По численности населения (185,2 млн. человек, 10,0% общемирового) Российская Империя находилась среди мировых держав на втором месте после Британской империи (434 млн.). (Китай, имея около 400 млн. жителей, фактически являлся тогда полуколонией мировых держав.) По численности же населения своей метрополии — 117 млн. человек — Российская Империя превосходила прочие; Великороссия по численности населения (74 млн.) также лидировала среди других центров метрополий.

     По такому качественному показателю, интегрирующему территориальный и демографический потенциалы, как плотность населения (8,3 человек на кв. км.), Российская Империя, имея только 63% среднемирового показателя, находилась на предпоследнем месте, опережая только владения Франции, а по сравнению с лидирующей Японской империей имела в 7,6 раза меньший показатель. Это объясняется тем, что значительную часть Российской империи (около 80%) составляли малопригодные для заселения пространства тундры, тайги, гор пустынь и болот. Даже метрополия Российской Империи занимала предпоследнее место среди других, опережая только США; ее показатель (25,8 человек на кв. км) в 2 раза превышал среднемировой. Этот показатель отражает также относительно небольшую степень хозяйственного освоения территории, превосходя только США, подвергавшиеся интенсивному заселению мигрантами из Европы, как и огромные пространства Сибири и Дальнего Востока Среди центральных частей метрополий, Великороссия находилась тоже на последнем месте (19,8 человек на кв. км).

     По такому важному качественному показателю, который наиболее верно отражает процесс перехода общества от аграрного к индустриальному, как степень его урбанизации (доля городского населения), Российская Империя находилась на предпоследнем месте наряду с Японской (18%), и лишь на 3% опережая Британскую: все эти империи только сравнительно недавно стали интенсивно развивать крупное машинное производство, которое вызывает быстрый рост городов. Европейская часть Российской Империи и Великороссия находились на последнем месте, имея в 3—4 раза меньший показатель урбанизации населения, чем метрополии индустриально развитых Великобритании, Германии, Франции и США, даже не достигая среднемирового уровня (23%).

     По уровню грамотности (28—30%), как и по степени урбанизации, Российская Империя в целом, как и ее центральные части, занимала последнее место. Поскольку грамотность и урбанизация связаны определенной зависимостью, это опять-таки показывает, что Россия все еще находилась в самом начале пути к полной индустриализации общества, когда подавляющее большинство населения связано с обслуживанием в той или иной степени промышленной деятельности, что невозможно без достаточного квалификационного и образовательного уровня работников.

     О том же свидетельствуют общее число фабрично-заводских рабочих и их доля среди самодеятельного населения. По их числу (2,7 млн. человек или 6% всех рабочих в мире) Российская Империя в 3 раза уступала Германской империи и США, в 2 раза — Британской империи и в 1,5 раза — Франции. Хотя по степени пролетаризации самодеятельного населения Российская империя превосходила Британскую на 0,6%, имея 2,9%, но она не дотягивала даже до среднемирового показателя — 4,7%, а по сравнению с владениями США, Франции и Германской империи имела в 3—5 раз меньший показатель. Аналогичные показатели были у Европейской России и Великороссия. Хотя доля фабрично-заводских рабочих среди самодеятельного населения и увеличилась, даже в Великороссии она достигла лишь среднемирового показателя (4,3%); отставание от метрополий индустриально развитых держав не сократилось, российские показатели были меньше, чем даже у наименее развитой в промышленном отношении Японии.

     Это подтверждает и профессионально-классовый состав трудящихся. Около 75% самодеятельного населения Российской империи и ее центральных частей составляли крестьяне. Между тем даже в Австро-Венгрии их доля не превышала 60%, не говоря уже о Великобритании (8,5%). В российской промышленности, торговле и на транспорте было занято 15% самодеятельного населения, а вместе со сферами услуг, управления, науки и культуры — только 25%. Таким образом, степень индустриализации общества, судя по профессионально классовой структуре самодеятельного населения, колебалась в пределах 15—25%, то есть составляла около 20% — число, соразмерное со степенью урбанизации населения России (18%). По сравнению с аналогичными показателями Великобритании, Германии, Франции и США, Россия в 3—4 раза уступала им по уровню занятости населения в индустриальном секторе народного хозяйства, в 1,5—2 раза уступала таким государствам с развитой промышленной структурой, как Италия и Австро-Венгрия, и была близка к уровню Японии — развивающейся промышленной державы.

     Финансово-экономический потенциал.

     Обладая большим национальным богатством — 160 млрд. руб. (или 8,6% мирового богатства), значительную часть которого (90 млрд. руб.) составляли различного рода природные ресурсы, Российская империя, тем не менее, находилась на третьем, после США (400 млрд. руб., 21,6%) и Британской империи (230 млрд. руб., 12,4%) месте, разделяя его с Германской империей и ненамного превосходя владения Франции (140 млрд. руб., 7,5%). Качественный же показатель - среднедушевое распределение национального богатства в России (900 руб.) едва приближался к средне мировому (1 тыс. руб.), превосходя в 1,5—1,8 раза лишь японский, но в 3—5 раз уступая американскому, британскому, французскому и германскому, и в 1,5—2 раза австрийскому и итальянскому.

     То же вытекает из данных, характеризующих роль финансового капитала и его место в формировании национального богатства. Обладая финансовым капиталом в 11,5 млрд. руб. (4,6% мирового финансового капитала), из которых 7,5 млрд. руб., или 2/3 составляли иностранные капиталовложения, Россия по абсолютным показателям превосходила только державы второй величины: Австро-Венгрию (8,9 млрд. руб., 3,5%), Италию (5,1 млрд. руб., 2%) и Японию (4,5 млрд. руб., 1,8%), но в несколько раз уступала ведущим мировым державам: в 4,5 раза США и Британской империи (по 52,5 млрд. руб., 21%), в 4 раза Франции (47 млрд. руб., 18,8%) и в 3 раза Германии (35,1 млрд. руб., 14%). Если же взять только собственно российский национальный финансовый капитал, без учета иностранных инвестиций, то абсолютные и относительные показатели уменьшатся еще как минимум в 3 раза.

     Доля финансового капитала в национальном богатстве России, которая соразмерно отражает процесс капитализации народного хозяйства, по всем ее структурам от имперских до центрально-метропольных колебалась, составляя 7,1%—11,6%, то есть была, по крайней мере, вдвое меньше всех средних показателей: среднемирового — 13,5%, среднеимперского — 17%, среднеметропольного — 19% и средне-центрально-метропольного — 23,4%. По всем этим важнейшим качественным показателям Россия в 2,5—4,5 раза уступала не только ведущим, наиболее развитым французским (33,5—43,7%), британским (22,8—36,2%), германским (23— 24,5%) параметрам, но и в 1,5—2,5 раза австрийским (15,3—37,8%), американским (13,1— 14,8%), итальянским (12,1—17,9%) и даже наименьшим — японским (12,5—15,5%).

     В конечном счете из всех ведущих мировых держав, вставших на путь капитализации народного хозяйства, по всем имперским структурам Россия занимала последнее место, и только Великороссия едва дотягивала до среднемирового уровня. Хотя по размеру национального дохода (16,4 млрд. руб., 7,4% общемирового) Российская Империя занимала четвертое место после США, Германской и Британской империй, среднедушевые ее показатели находились на предпоследнем месте, опережая только Японию, но не достигая среднемирового значения.

     По валовому промышленному производству (5,7 млрд. руб., 3,8% общемирового) Российская Империя уступала даже Франции, находясь на пятом месте в мире. Все российские качественные показатели (объем промышленного производства на человека и годовая выработка одного рабочего) составляли только половину среднемировых значений, превосходя лишь японские и итальянские имперские данные, но значительно, в 5—10 раз, уступая США, Германии и Великобритании.

     По объему внешнеторгового оборота (2,9 млрд. руб., 3,4% мирового) Российская Империя превосходила Австро-Венгерскую империю, Италию и Японию, но значительно, в 7 раз, отставала от Великобритании, в 4 раза — от Германии, в 3 раза — от США и Франции. По среднедушевым параметрам контраст был еще более разительным. Все российские показатели. в 2—12 раз были меньше, чем у других ведущих держав.

    По длине железных дорог (79 тыс. км в однопутном исчислении) Российская Империя занимала второе место в мире, уступая, правда в 5 раз, только США. По таким качественным показателям, как длина железных дорог на 100 кв. км., российские имперские показатели (0,3) приближались только к данным Франции (0,4) и Британской империи (0,1), но в 6 раз были меньше, чем у США, в 20—50 раз меньше метропольных структур европейских государств. По длине железных дорог на 10 тыс. жителей (4,2 —5,2) Российская Империя опережала только традиционные морские державы — Японскую и Британскую империи, но по сравнению с США этот показатель был в 8 раз меньше. Только у Великороссии этот показатель (5,2) приближался к среднемировому (5,9).

     Хотя формально под российским флагом находилось 2,5 млн. регистровых тонн грузе пассажирского флота, фактически ей принадлежала только пятая его часть, остальные были собственностью французских судовладельцев. Поэтому по тоннажу ее торговый флот находился на уровне Австро-Венгрии — традиционно сухопутной державы — и значительно (в 60 раз) уступал британскому торговому флоту. Этот разрыв объясняется преимущественно cyxoпутным характером Российской Империи, а также относительно слабым развитием ее морского флота в целом. По количеству регистровых тонн на 1 тыс. жителей (2,7—4,1) российские показатели были наименьшими и составляли лишь 10—20% среднемировых (24,3), в 5—100 раз меньше, чем у других ведущих держав.

     Хотя по объемным показателям Россия занимала промежуточное положение между ведущими индустриальными державами (США, Германская и Британская империи), с одной стороны, и индустриально развитыми (Австро-Венгрия, Италия и Япония) — с другой, и имела в целом потенциал, близкий к французскому, по качественным показателям она делила последнее и предпоследнее места с Японией. В этом отношении Россия отставала от ведущих индустриально-развитых стран в 3—8 раз, от Италии и Австро-Венгрии — в 1,5—3 раза.

     Этот разрыв можно объяснить только тем, что если Англия встала на путь индустрииализации с середины XVII в., США и Франция — с конца XVIII в., Германия, Италия и Австро-Венгрия — с 1805—1815 гг., то Россия и Япония — только с 1860-х годов. Поэтому положение догоняющей державы стало характерным для России во второй половине XIX и в XX в. когда стали очевидны преимущества нового индустриального общества, особенно в экономический сфере. Разрыв между традиционным (феодальным) и индустриальным обществом приобрел качественный характер, что особенно заметно при сопоставлении среднедушевых показателей, которые стали отличаться на порядок и более.

    Военно-технический потенциал.

    Геостратегическое положение Российской Империи, чьи границы затрагивали сферы интересов пяти ведущих мировых держав при наличии большого числа национальных окраин, вынуждало ее содержать даже в мирное время довольно значительные вооруженные силы. Только в кадровой армии находилось около 1,4 млн. солдат, что составляло около четверти всех военнослужащих в мире. И хотя по численности вооруженных сил Россия и находилась на первом месте в мире, по таким важным качественным показателям, как количество солдат в строю и в запасе на 1 тыс. жителей (7,5—8,2), она уступала, соответственно, Франции (10,1—25,0), Германии (10,0—12,5) и Австро-Венгрии (7,6—16,6), из которых две последние державы были наиболее вероятными противниками в близившейся войне, а Франция — союзником.

     По величине военных расходов (без скрытых статей финансирования) — 826 млн. руб.— Россия занимала второе место в мире после Германии (925 млн. руб), ненамного опережая Великобританию (729 млн. руб), США (570 млн. руб.) и Францию (568 млн. руб.). По уровню финансовых затрат на содержание одного военнослужащего (590 руб. в год) Россия опережала Японию (390 руб.) и Италию (566 руб.), но в 2 раза уступала Германии, в 1,2 раза Франции, в 3 раза Великобритании, в 4,8 раза США, где финансирование шло преимущественно на закупку и модернизацию систем вооружений.

      Как показал опыт ведения боевых действий в русско-японской войне, сила армии стала определяться насыщенностью войск новыми, наиболее совершенными видами вооружений — пулеметами, скорострельной артиллерией, аэропланами, мототехникой, подлодками и линкорами. Недостаток финансовых средств для модернизации русской армии сказывался на уровне ее технического обеспечения даже по штатам мирного времени. Если по оснащенности артиллерией она находилась почти на среднемировом уровне (7,9 тыс. орудий, 22,5% общемирового парка), то по количеству пулеметов (4,1 тыс., 11,7%) имела в 2 раза меньшие показатели, чем среднемировые, а по сравнению с германской армией — в 3 раза. Даже винтовок (5 млн. шт.) не хватало в случае полной мобилизации военнообязанных первой очереди в количестве 7 млн. солдат, включая запасных и кадровый состав. Артиллерийских снарядов (6 млн. шт., 15%) явно не хватало даже для среднемирового уровня обеспечения артиллерии, но патронов имелся достаточный запас (2,8 млрд. шт., 28%).

      Новейший вид вооруженных сил России — военно-воздушные силы — насчитывал всего 150 аэропланов, используемых в качестве средств воздушной разведки и связи, что, учитывая протяженность вероятного театра боевых действий от Балтики до Черного моря, было явно недостаточно. В Германии аэропланов было в 2, а во Франции в 3,5 раза больше. Основной объем внутриармейских перевозок из-за почти полного отсутствия автомобилей приходился на гужевой транспорт. Военно-морские силы России (0,4 млн. peг. т, 5,7%) находились на уровне второразрядных военных держав — Италии, Австро-Венгрии и Японии.

      В целом военно-технический потенциал Российской Империи своеобразно отражал ее общую отсталость. По всем основным показателям оснащения вооруженных сил как традиционным, так и новейшим вооружением, Россия не дотягивала даже до среднемирового уровня, значительно уступая армиям не только высоко развитых индустриальных держав — Германии и Франции, но и стран второго и третьего эшелонов развития — Италии, Австро-Венгрии и Японии.

      Российская промышленность даже в мирное время могла обеспечить в лучшем случае только текущие нужды вооруженных сил в основных типах вооружений — артиллерии, винтовках, снарядах и патронах, а что касается стратегических резервов, как видно на примере с винтовками и новейшими видами вооружений, то их недоставало, а таких современных ударных систем, которые, собственно, и определяли боевую мощь вооруженных сил,— пулеметов, аэропланов, автотехники, новейших типов боевых кораблей — было в 2—5 раз меньше, чем в германской и французской армиях.

     Как показывает анализ военно-технического потенциала ведущих держав, Россия по качественным показателям занимала последние места наряду с Японией, Италией и Австро-Венгрией. Военно-технический потенциал Великобритании и США в силу преимуществ их географического положения был относительно невелик. Их военная доктрина соответственно уделяла основное внимание развитию военно-морских сил и небольшой, профессиональной армии. Но в силу своего большого экономического потенциала, высокого уровня грамотности и урбанизации населения они имели реальную возможность в довольно сжатые сроки развертывать массовую сухопутную армию, располагающую новейшими видами оружия.

     Геостратегическое положение обрекало Россию держать оборону на всех направлениях, с учетом наибольшего числа вероятных противников. Это вынуждало ее, в отличие от Великобритании, Японии и США, которые в этом отношении имели наиболее благоприятные условия для внутреннего развития, отвлекать значительные ресурсы на содержание вооруженных сил даже в мирное время, что значительно сдерживало социально-экономическое развитие страны. По уровню милитаризации социальной структуры населения Российская Империя занимала ведущее место в мире, если учесть казаков, которые являлись военно-крестьянским сословием с высоким уровнем боеготовности.

     Неслучайно во всех глобальных конфликтах в Евразии в последние два века Российская Империя принимала самое непосредственное участие, поскольку они в той или иной степени затрагивали ее территориальные интересы. Поэтому в военном отношении, как и в социально-экологическом и финансово-экономическом, Российская Империя по количественным показателям представляла ведущую мировую державу, но по качественным находилась в третьем эшелоне индустриально развитых стран, наравне с Японией, после Италии и Австро-Венгрии.

     Обобщенная оценка положения России среди ведущих держав.

     По структурному (внутри имперских, метропольных и центрально-метропольных систем) количественному показателю (10,0% общемирового совокупного природно-демографического, финансово-экономического и военно-технического потенциала) Российская империя занимала четвертое — пятое места в ряду с владениями Франции, после владений США (15,7%), Британской империи (15,7%) и Германской империи (12,1%), значительно, в 3—4 раза, опережая Австро-Венгерскую (3,9%) итальянскую (3%) и Японскую (2,5%) империи. Европейская часть страны и Великороссия соответственно занимали пятое место среди метропольных и центрально-метропольных структур, после Франции и Севера Франции, обладая соответственно 7,5% и 4,2% общемирового потенциала.

     По общему количественному показателю (среди всех государственных структур) Российская Империя занимала восьмое — девятое места, после имперских и метропольных структур США, Германии и Великобритании, в чьих метрополиях располагался основной индустриальный потенциал. Европейская часть Российской Империи находилась на 12-м месте, уступая центру британской метрополии — Англии (9,4%) и Франции-(7,6%). Великороссия занимала 15-е место после центра германской метрополии — Пруссии (7,4%) и центра французской метрополии — Северной Франции (5,4%), опережая Австро-Венгерскую, Итальянскую и Японскую империи.

     Таким образом, по количественным показателям российские структуры занимали достаточно высокое положение, ненамного (в 1,5 раза) уступая лидерам — владениям США и Британской империи и значительно, в 3—5 раз превосходя аналогичные структуры Австро-Венгерской, Итальянской и Японской империй. Поэтому по своему месту в мировом потенциале (10,0%) Российская Империя входила в первую пятерку великих держав наряду с владениями США, Британской и Германской империями, наравне с владениями Франции.

     По качественным показателям все российские структуры занимали одно из последних мест: седьмое — восьмое среди имперских и метропольных структур и 21 — 23-е места среди всех структур. Так, общероссийский показатель (0,86) был меньше не только среднеимперского (1,16), но и среднемирового (1,0), превосходил только показатель Британской империи (0.63) и был в 3,5 раза меньше, чем у лидера среди имперских структур — Германской империи Европейская часть Российской Империи и Великороссия, обладая индексами 1,03 и 1,10, среди своих структур — метрополий и их центров — также находились на последнем месте. Хотя их показатель и превышал среднемировой уровень, но в 2 раза был ниже средних метропольных (2,35) и центрально-метропольных (2,97) показателей; в 5 раз ниже показателя Великобритании (5,01), наивысшего среди метрополий, и в 6 раз ниже, чем у северных штатов США (6,37) максимального среди центров метрополий.

     В этом отношении Россия значительно, в 4—6 раз, отставала от передовых промышленных держав — США, Великобритании, Германии и Франции, особенно от их метрополий в 2—3 раза уступая показателям индустриально развитых стран второго эшелона — Австро-Венгрии и Италии. Ее показатели были соизмеримы только с общемировым уровнем и имперскими структурами Британской и Японской империй. Это значительное качественное отставание по степени индустриализации российского общества объяснялось историческими и геостратегическими причинами. Япония, которая одновременно с Россией перешла к развитию крупного промышленного производства, используя свое выгодное островное положение, тратила на военные цели в 3—6 раз меньше средств, как на душу населения, так и в объемных показателях, форсируя промышленное развитие.

    Таким образом, Россия по качественным показателям, характеризующим степень ее индустриализации, являлась развивающейся аграрно-индустриальной державой, обладавшей огромными потенциальными возможностями. По природно-демографическому потенциалу она занимала одно из ведущих мест в мире после Британской империи, значительно превосходя (в 1,5—6 раз) все остальные державы. По уровню индустриализации общества и экономическому потенциалу в целом Российская Империя, включая ее центральные части, наряду с Японской империей входила в третью группу индустриально развивающихся стран, в которых были созданы основы крупного машинного производства, имелся значительный отряд фабрично-заводских рабочих, но они существенно уступали не только ведущим промышленным странам — США, Германии, Великобритании и Франции, но и второму эшелону промышленно развитых государств — Австро-Венгрии и Италии, где процесс индустриализации общества еще не вполне завершился.

 До XVIII в. русское денежное обращение и монетное дело зависели от привозных иностранных серебряных и золотых монет, поскольку в стране практически не было собственных месторождений драгоценных металлов. Ещё в древности славянские племена были знакомы с серебряными римскими денариями I - III вв. и драхмами правителей Ирана из династии Сасанидов IV-VII вв. С конца VIII в. в денежном обращении Древней Руси использовали серебряные дирхемы Арабского халифата, чеканенные во многих городах Средней Азии, Ближнего Востока, Северной Африки. В меньшем количестве поступали византийские монеты - серебряные милиарисии и золотые солиды.

     В 1Х-Х вв. сформировалась денежная система, основанная на счётной гривне кун (68,22 г серебра), равной 25 кунам (арабским дирхемам), или 20 ногатам (дирхемам более тяжелого веса), или 50 резанам. Ещё меньшей единицей была веверица (или векша, белка), отношение которой к куне историки определяют по-разному. В конце X - начале XI в. приток дирхемов заметно сократился из-за истощения месторождений серебра и уменьшения его добычи в Арабском халифате. На Руси получил распространение приём монет по весу, вследствие чего монеты часто резали и разламывали на части. В дошедших от того времени кладах преобладают уже не целые монеты, а обрезки и обломки различной формы и веса.

    В то же время, в конце X - начале XI в., появились первые русские монеты из золота и серебра - златники и сребреники. Их выпуск начался при киевском князе Владимире Святославиче (978-1015 гг.) вскоре после крещения Руси в 988 г. На лицевой стороне златников и наиболее ранних сребреников изображён князь на престоле, а на оборотной стороне, под влиянием византийских золотых солидов, помещено изображение Иисуса Христа. На более поздних сребрениках времён Владимира Святославича и Святополка Окаянного (1015-1019 гг.), а также на чеканенных в Новгороде около 1015 г. сребрениках князя Ярослава Мудрого (1019-1054 гг.) оборотную сторону занимает княжеский знак в виде трезубца или двузубца, особый для каждого князя. После овладения Киевом в 1019 г. Ярослав Мудрый монеты уже не чеканил.

     Особую группу составляют немногочисленные серебряные монеты тмутараканского князя Олега-Михаила (ум. 1115 г.), чеканенные около 1078 г. На лицевой стороне этих редких русских монет помещено изображение архангела Михаила, а на оборотной - надпись: «Господи помози Михаилу». Выпуску русских монет в Тмутараканском княжестве предшествовала чеканка подражаний византийским монетам X—XI вв.

     В денежном обращении Северной и Северо-Западной Руси в ХI-ХII вв. вместо арабских дирхемов получили распространение западноевропейские серебряные денарии, чеканенные во многих духовных и светских феодальных государствах. В это время западноевропейские денарии стали называть кунами. Гривна кун состояла из 50 кун (денариев). В начале XII в. из-за уменьшения веса и пробы европейских монет их поступление на Русь почти прекратилось.

     В связи с междоусобными войнами русских князей, монголо-татарским нашествием экономическое развитие Руси было задержано, а в денежном обращении с середины XII в. до середины XIV в. наступил так называемый «безмонетный период». Для крупных платежей и в международной торговле вместо монет стали использовать серебряные слитки, получившие название гривны серебра. Бытовало несколько видов денежных слитков. Киевские гривны XI—XIII вв. имели вид вытянутого ромба с усечёнными концами и массу около 160 г. Черниговские гривны были по форме ромбическими симметричными или узкими эллипсовидными, но всегда с расклёпанными острыми краями, их масса составляла около 196 г. В Поволжье в ХIII-ХIV вв. использовали сомы -ладье-образные продолговатые слитки массой около 200 г. Также особую разновидность слитков составляют «литовские» гривны XII—XIV вв. в виде палочки с поперечными широкими вмятинами.

     Наибольшее распространение в ХII–ХIV вв. получили новгородские серебряные слитки в форме палочки-бруска весом около 200 г. С конца XIII в. такой слиток стали называть рублём. Он состоял из 13 гривен, а в гривне считали 7 бел, или 28 кун. Половина новгородского слитка получила название полтины. Часто на таких слитках можно видеть процарапанные чёрточки, отдельные русские буквы или даже имена и прозвища, которые, очевидно, связаны с мастерами, отливавшими их. На полтинах ХIV-ХV вв. помещали клейма с различными изображениями, буквами или именами князей.

     В качестве мелких платёжных единиц, видимо, продолжали использовать ещё не перелитые в слитки старые дирхемы, денарии, обрезки и обломки монет, а также различные товаро-деньги. В некоторых русских княжествах платёжное значение имели стеклянные браслеты и их фрагменты, которые сотнями находят в кладах XIII в. вместе с золотыми и серебряными вещами. Также разменными деньгами служили некоторые другие стандартные и широко распространённые изделия - стеклянные и сердоликовые бусины и пряслица из овручского сланца, представлявшие собой небольшие грузики с круглым отверстием, которые крепились на веретене при прядении нити.

     На северо-западе Руси в качестве заменителей монет использовали раковины каури (cupraea moneta). Эти небольшие овальные раковины брюхоногих моллюсков, широко распространённых в Индийском и Тихом океанах, с древнейших времён служили деньгами в Индии, Китае, других регионах Азии, в Африке и Полинезии. В Европе раковины каури находят в средневековых погребениях и на местах старинных поселений на огромной территории от Норвегии до Урала. Весьма часто их обнаруживают при археологических раскопках в Новгородской и Псковской землях. На Руси раковины каури из-за своей своеобразной формы получили прозвища «ужовка», «гажья головка», «жерновка» и другие.

     Распространённой формой товаро-денег были шкурки пушных зверей. По свидетельству арабского путешественника XII в. Абу Хамида аль-Гарнати, в качестве денег ходили даже вытертые негодные шкурки, собранные в связку и скреплённые княжеской печатью, и одна такая связка приравнивалась серебряному дирхему.

В значительно меньшем количестве в западные области страны попадали европейские монеты, а в восточные и юго-восточные княжества поступали монеты ханов Золотой Орды, чеканенные в ХIII-ХV вв.

     Во второй половине XIV в., в связи с экономическим развитием и усилением освободительной борьбы, в центрах русских княжеств началась чеканка своих серебряных монет, получивших названия деньги, или денги. В Москве их выпуск был организован при Великом князе Димитрии Иоанновиче (1362-1389 гг.), получившем после победы над татарами на Куликовом поле в 1380 г. прозвище Донской. В Нижнем Новгороде серебряные денги стали чеканить до 1383 г., при великом князе Димитрии Константиновиче (1365-1383 гг.). В Рязани при Великом князе Олеге Иоанновиче (1350-1402 гг.) начали выпуск собственных денег, помещая клейма с русскими буквами на золотоордынские серебряные дирхемы, а позднее чеканили подражания татарским монетам и клеймили их особой тамгой - знаком князя.

     В конце XIV - начале XV в. чеканку серебряных денег организовали многие великие и удельные князья. Кроме серебряных денег в разных городах чеканились также полуденги и четверетцы, по весу равные 1/4 денги. В некоторых центрах для мелких платежей выпускали медные монеты - пулы.

     В Великом княжестве Московском монету чеканили удельные князья в Дмитрове, Галиче, Можайске, Верее, Серпухове, Малоярославце, Угличе. В правление сына Димитрия Донского Василия I Димитриевича (1389-1425 гг.) монеты особого типа чеканили для Коломны. В Великом княжестве Суздальско-Нижегородском, кроме столичного Нижнего Новгорода, чеканку монет вели в Суздале и Городце. В Великом княжестве Рязанском особые денги выпускали в Пронске и Спасске. Несколько позднее, после 1400 г., начали чеканить монету в Великом княжестве Тверском. Одновременно с чеканкой серебряных денег и медных пул в Твери свои монеты выпускали удельные князья в Городене, Микулине, Кашине, Дорогобуже. Выпускали свои монеты и зависимые от Москвы, но формально самостоятельные Ярославское и Ростовское княжества.

     Только в 1420-х гг. начали собственную чеканку монет в Великом Новгороде и Пскове, через которые шёл основной поток европейского серебра на Русь. Монетное обращение в Великом Новгороде было восстановлено в 1410 г. с помощью иностранных, литовских и ливонских, монет. В 1420 г. была организована чеканка новгородских серебряных денег, тип которых с двухфигурной композицией и надписью: «Великого Новагорода» долгое время был неизменным и сохранился до подчинения города Москве в 1478 г. Известны немногочисленные монеты Нового Торга (Торжка), который находился в зависимости от Великого Новгорода. В Пскове самостоятельная чеканка монет началась в 1425 г.

    Монеты русских княжеств различались весом и оформлением, образовалось несколько областных денежных систем. В конце XV в. на основе наиболее крупных - московской и новгородской - сформировалась общерусская денежная система с двумя основными номиналами: новгородкой и московкой. В основу был положен счётный рубль, равный 100 новгородкам, или 200 московкам, или 400 полушкам. Сформировалась единая монетная стопа - из гривенки серебра, ставшей одной из основных весовых единиц (204,756 г), чеканили монет на 2,6 рубля.

    В период XIV-XVII вв. русские монеты чеканили из привозного серебра, поступавшего из Европы сначала в виде слитков, а с XVI в. в виде крупных западноевропейских монет - талеров. Талеры массой около 29 г выпускали многие государства Европы. Значительную долю импорта составляли серебряные испано-американские песо, в огромном количестве поступавшие в Европу из испанских колоний в Центральной и Южной Америке. На русских денежных дворах серебро плавили, очищали от примесей, вытягивали в проволоку, которую резали на кусочки равного веса, затем их расплющивали и на полученных заготовках чеканили сами монеты.

    В конце первой четверти XVI в. в денежном обращении страны назрел кризис, вызванный широко распространившимся обрезыванием монеты. Более тяжёлые новгородские и псковские денги «воровски» обрезали по краю, из-за чего они теряли значительную часть металла. Поиск виновных в ухудшении монет, массовые аресты и казни не дали результатов.

    Для нормализации денежного обращения правительство Елены Глинской, ставшей регентшей при малолетнем Великом князе Московском Иоанне IV (1533-1584 гг.), в 1535-1538 гг. провело денежную реформу, направленную на унификацию монетной системы государства. Все разнообразные старые монеты были «заповеданы» (запрещены). Новые общегосударственные монеты начали чеканить на 3 рубля из гривенки серебра. Самым крупным номиналом стала новгородка весом 0,682 г, которая из-за помещённого на лицевой стороне изображения всадника с копьём получила название денга копейная, или копейка. Тесная связь копейки с рублём отразилась в поговорке: «Копейка рубль бережёт». Вдвое меньший вес, 0,341 г, имела московка, или денга с изображением всадника с саблей. Оборотную сторону этих монет занимала надпись в несколько строк с именем и титулом государя. Самой мелкой серебряной монетой стала полушка весом 0,17 г, составлявшая четверть копейки или половину денги. Полушки на лицевой стороне имели изображение голубя, на оборотной - титул «Государь» или указание места чеканки. С 1547 г. на копейках и денгах Царя Иоанна IV Грозного появляется новый титул: «Царь и Великий князь Всея Руси».

    С 1530-х гг. денежная система приобрела следующий вид: рубль равнялся 100 копейкам, полтина - 50 копейкам, гривна - 10 копейкам, алтын - 3 копейкам, 1 копейка -2 денгам или 4 полушкам. Денежный счёт обычно вели на рубли, алтыны и денги. Причём все денежные единицы выше алтына были лишь счётными понятиями. Но даже известные в небольшом количестве алтыны конца ХVI-ХVII вв. в денежном обращении практически не участвовали, а служили, также как золотые денги и копейки, в качестве царских пожалований. Иногда для таких целей чеканили золотые монеты более крупных номиналов.

    Золото в виде иностранных монет проникало на русский рынок, но было товаром и лишь изредка выступало в виде платёжного средства при крупных сделках, подарках или вкладах в церкви и монастыри. В ХVI-ХVII вв. бытовали также более мелкие, чем полушки, денежные единицы - пироги и их фракции, а также мортки, пулы, резники. Возможно, их реальным содержанием служили медные пулы XV-XVI вв., сечёные деньги (разрезанные на несколько частей монеты), кожаные жеребьи (кусочки клеймёной кожи).

При Иоанне Грозном ещё сохранялась специализация денежных дворов: в Новгороде и Пскове чеканились копейки, в Москве и Твери (до 1550-х гг.) - денги. Но при Царе Феодоре Иоанновиче (1584-1598 гг.) окончательно исчезло деление монетного дела на новгородское и московское. Около 1596 г. в Москве стали чеканить копейки. Денга московка окончательно получила значение разменного номинала. Вместе с тем в Новгороде установилась традиция помечать лицевые стороны копеек буквенным обозначением года «от сотворения мира».

    Дальнейшая унификация денежного дела происходила уже после кончины Феодора Иоанновича - последнего Государя из рода московских Рюриковичей. Постепенно облик копеек разных монетных дворов становился всё более схожим. При этом оформлению монет придавалось особое значение. Например, копейки, чеканенные в 1598 г. от имени покойного Царя Феодора Иоанновича отразили все этапы борьбы его шурина Бориса Годунова за престол. Монеты первого избранного Земским собором Царя Бориса Феодоровича Годунова (1598-1605 гг.) стали важнейшим прокламативным средством, подтверждающим законность новой династии и имевшим международное значение. Не случайно в междуцарствие 1605 г. после скоропостижной смерти Царя Бориса Годунова в период войны с самозванцем, выдававшим себя за «чудом спасшегося» Царевича Димитрия Иоанновича, появились монеты с именем «Феодор» и «Феодор Иоаннович», которые исследователи связывают с именами недолго царствовавшего Феодора Борисовича Годунова (апрель - май 1605 г.) и первыми выпусками монет Лжедимитрия I (1605-1606 гг.) от имени «брата» и «законного предшественника».

     Вес копейки, установленный в 1535-1538 гг., просуществовал без изменений до начала XVII в., когда в годы Смутного времени при Царе Василии Иоанновиче Шуйском (1606-1610 гг.) был понижен до 0,64 г, а затем до 0,60 г. В 1610 г. в связи с нехваткой серебра в казне и необходимостью выплаты жалованья шведским наёмникам в обращение были выпущены золотые копейки и денги, соответственно, по цене в 10 и 5 копеек. Поляки, захватившие Москву в 1610 г., начали выпуск серебряных и золотых монет от имени провозглашённого русским Царём польского королевича Владислава Жигимонтовича (1610-1612 гг.). Оккупанты продолжали использовать денежное дело для извлечения дополнительной прибыли. В 1611 г. весовая норма серебряной копейки была снижена в Москве до 0,51 г, а в 1612 г. понижена ещё больше.

    Шведы, занявшие Новгород в 1611 г., чеканили русские серебряные копейки с именем свергнутого Царя Василия Иоанновича Шуйского. Основным источником сырья для чеканки новых копеек стали «старые деньги» - монеты трёхрублёвой стопы XVI - начала XVII в. Сохранившиеся документы Новгородского денежного двора позволяют установить, что шведские власти при расчёте весовой нормы новых копеек использовали не счётный рубль, состоящий из 100 копеек, а «весовой рубль» - 66,54 г серебра в виде «старых денег», независимо от реально составлявшего его количества монет. Из 100 таких «весовых рублей» новгородские мастера-денежники чеканили в 1612-1613 гг. монет на 115 рублей при нормативном весе копейки 0,58 г, в 1613-1615 гг. - на 120 рублей при весе копейки 0,546 г, а в 1615-1617 гг. на 130 рублей при весе копейки 0,499 г.

     В Пскове, который в период 1608-1612 гг. последовательно поддерживал самозванцев - Лжедимитрия II (1608-1610 гг.) и Лжедимитрия III (1611-1612 гг.), продолжался выпуск монет с именем Димитрия Иоанновича по нормам трёхрублёвой стопы или даже более тяжёлых копеек весом 0,72 г, возможно уже приравниваемых к польским 1,5 грошам.

    Второе ополчение К.М. Минина и Д.М. Пожарского в 1612 г. возродило в Ярославле чеканку монет с именем Царя Феодора Иоанновича, как последнего «истинного» государя, и первоначально придерживалось весовой нормы копейки в 0,60 г, но затем снизило до 0,51 г. Копейки ополчения такого же веса с именем Феодора Иоанновича с осени 1612 г. до весны 1613 г. чеканили в освобождённой от поляков Москве и в признавшем власть земского правительства Пскове.

     В феврале 1613 г. Земский собор избрал на царство Михаила Феодоровича Романова (1613-1645 гг.), и денежные дворы в Москве и Пскове начали чеканку монет с именем нового Государя. После заключения в 1617 г. Столбовского мира со Швецией и возвращения Великого Новгорода в состав Русского государства чеканка монет с именем Михаила Феодоровича началась также на Новгородском денежном дворе.

    Чеканили копейки весом 0,51 г на 4 рубля из гривенки серебра, кроме них делали денги и полушки. Главным предприятием в производстве монет стал Московский денежный двор. Дворы в Новгороде и Пскове играли роль вспомогательных и в 1627 г. были упразднены. К 1618 г. вес копейки был снижен до 0,50 г, в 1620 г. - до 0,49 г, около 1626 г. - до 0,48 г, причём с этого времени перестали очищать от примесей талерное серебро, шедшее на чеканку русских монет. В 1630 г. была установлена норма чеканки монет на 4,31 рубля из гривенки серебра с весом копейки 0,475 г. В 1642 г. была принята монетная стопа 4,43 рубля из гривенки серебра, и вес копейки стал ещё ниже - 0,42 г.

     В 16З0-х гг. денежное обращение страны было сильно засорено всякого рода «воровскими» деньгами - фальшивыми копейками, которые изготовляли в России и за рубежом. Подделки чеканили в Дании, Северной Германии, Голландии, Швеции. Негосударственные эмиссии получили настолько широкое распространение, что даже получили местные русские названия: корелки худые, воровские олонские деньги, олонки. Правительство вынуждено было принимать решительные меры против изготовителей и распространителей фальшивых монет. Кроме ужесточения наказания для «денежных воров» и их пособников правительство Царя Михаила Феодоровича ввело штрафы для всех расплачивающихся подделками. В царскую казну «имали вчетверо, за всякую воровскую копейку, 4 копейки прямых казенных, чтобы впредь никому не повадно было воровскими деньгами торговать. И у кого только сыскалось воровских корелок рубль или два, и тому много было его царского величества мстительства и жестокое наказанье». Хотя обращение различных подделок продолжалось и в последующие годы, при выплатах на качество монет стали обращать больше внимания.

     Архаичную денежную систему Русского государства попытались изменить в царствование Алексия Михайловича (1645-1676 гг.). В середине XVII в. развитие товарно-денежных отношений, рост и укрепление российского рынка, усиление государственной власти и присоединение в 1654 г. Украины сделали необходимым усовершенствование денежного хозяйства страны. Задачей денежной реформы 1654 г. стало введение набора крупных и мелких номиналов, внедрение меди в качестве монетного металла, начало чеканки рубля, ориентированного на западноевропейский талер. В обращение были введены серебряные рубли, изготовленные путём перечеканки талеров, а также полуполтинники, чеканенные на разрубленных на четыре части талерах. Также были выпущены медные полтинники и алтынники. Упомянутые в письменных источниках медные полуполтинники и гривны неизвестны среди достоверного нумизматического материала, и вопрос об их чеканке остаётся открытым.

     Недоверчивое отношение населения к непривычным новым монетам с явно принудительным курсом заставило правительство отказаться от первоначального плана реформы. В 1655 г. был создан полноценный крупный номинал - ефимок с признаком. Европейский талер после надчеканивания лицевым штемпелем обычной копейки и небольшим прямоугольным клеймом с датой «1655» приравнивался к 64 копейкам. Серебряные монеты 1654-1655 гг. оставались в обращении по своему номиналу до 1659 г.

     В начале 1655 г. было принято решение о выпуске новых номиналов из меди. Началась массовая чеканка медных копеек и денег, и в меньшем числе грошевиков (2-х копеек). Видимо, чеканка медных монет по образцу привычных народу серебряных копеек началась в Москве, где работали Старый и Новый медные денежные дворы, а около 1659 г. был открыт третий, Дворцовый денежный двор. Уже осенью 1655 г. массовый выпуск медных копеек начали вновь открытые денежные дворы в Новгороде и Пскове. Ещё один денежный двор работал в 1659-1661 гг. в захваченной у шведов крепости Кукенойс (Кокенгаузен), которая была переименована в Царевичев Димитриев город и стала центром русских земель в Прибалтике.

    Население первоначально спокойно приняло медные копейки привычного вида. Но усиленный выпуск медных монет привел к инфляции, вызвал резкий рост цен, дезорганизацию экономики и Медный бунт 1662 г. в Москве. В 1663 г. чеканка медных монет была прекращена и они выкуплены у населения по курсу сто медных копеек за одну серебряную. По сути денежная реформа 1663 г. явилась нуллификацией медных монет как знаков стоимости. Даже на пике инфляции летом 1663 г. курс медных денег был 15-17 рублей за рубль серебром, а казна выкупала их практически по реальной цене металла. Несправедливый конфискационный характер «возвратной» реформы 1663 г. правительство старалось смягчить одновременной выдачей жалованья служилым людям серебряными деньгами.

    Денежное обращение вернулось к прежней системе, основанной на серебряной копейке, в ограниченном количестве продолжали чеканить денги и полушки. При Царе Феодоре Алексиевиче (1676-1682 гг.) в 1681 г. была установлена стопа 504 копейки из гривенки и вес копейки снижен до 0,42 г.

    Вместе с тем, на присоединённой части Украины сохранялось обращение польских и других европейских монет. В 1670-х гг. началась «экспансия» польских монет в приграничные русские области. На юго-западе страны сформировался ареал смешанного денежного обращения. Наибольшее распространение получил биллонный польский полуторагрошевик, прозванный на Украине чехом. Было сделано несколько попыток создать типологически близкие польским низкопробные чехи русской чеканки. Массовый выпуск монет удалось наладить в 1686 г. в Севске от имени Царей братьев Иоанна и Петра Алексиевичей. Региональное обращение севских чехов было отменено царским указом в 1689 г.

     К концу XVII в. серебряная копейка уже была не в состоянии удовлетворять возросшие потребности рынка. Крупные платежи копейками требовали огромной затраты времени на счёт. В то же время для мелкой торговли копейка оставалась слишком ценной, а выпуск более мелких денег и полушек при ручной чеканке делался невыгодным для казны. Для страны, вступавшей на путь больших преобразований, архаичная монетная система стала серьёзной помехой.

     Начало систематической чеканки серебряных рублей и широкое внедрение различных монет европейского образца в денежное обращение страны связано с именем Царя Петра I (1682-1725 гг.). Денежная реформа 1698-1704 гг. создала наиболее передовую в Европе монетную систему, построенную по десятичному принципу. Началом реформы стало снижение веса копейки до 0,28 г, что сблизило вес рубля с весом талера. В 1696 г. на царских копейках вновь стали помещать буквенное обозначение даты «от сотворения мира», а с 1-го января 1700 г. - от Рождества Христова.

     В 1700 г. в обращение поступили медные монеты достоинством в денгу, полушку и полуполушку (1/8 копейки). В 1701 г. начат выпуск новой монеты достоинством в полтину, полполтину, гривну и 10 денег (5 копеек) из серебра примерно 77-й пробы. В 1704 г. на заключительном этапе реформы в обращение поступили серебряный рубль и алтын (3 копейки), а также медная копейка. В небольших количествах велась регулярная чеканка золотых монет - червонцев и двойных червонцев, а с 1718 г. - двухрублёвиков, которые использовались, в основном, для расчётов с крупными поставщиками, для заграничных платежей и нужд двора. Надолго утвердился тип оформления рублей с портретом государя на лицевой стороне. Вместе с тем до 1718 г. продолжалась чекан­ка прежних проволочных копеек.

     Новые монеты чеканились на нескольких мо­нетных дворах в Москве, с 1724 г. - в Санкт-Петербурге. В 1701-1707 гг. прибыль государства от чеканки новых монет составила 4,4 миллиона рублей. Преобразование денежного хозяйства страны было осуществлено в период подготовки и начала Северной войны (1700-1721 гг.), что негативно сказалось на экономической стороне реформы, поскольку значитель­ная часть средств отвлекалась на военные нужды. Кроме того, в казну в виде податей стала поступать новая медная монета, а серебряную население удерживало у себя. Доходы казны от монетной чеканки падали, и правительство стало искать воз­можность получения дополнительной прибыли за счёт чекан­ки монет пониженного веса и пробы. С 1711 г. все серебряные монеты стали выпускать из серебра 72-й пробы, а с 1713 г. ряд мелких номиналов: 5 копеек, алтын, круглая серебряная ко­пейка - из серебра 38-й пробы. Особняком стоят «русско-польские» низкопробные монеты Императора Петра I 1706-1708 гг. — тынфы и шестаки для платежей в Польше в годы Северной войны.

     При Петре I большое внимание уделялось разви­тию отечественной металлургии и добыче металлов. Ещё в 1690-х гг. началась разработка месторождений серебра в Нерчинске, позднее создавались медеплавильные заводы на Урале. Разработка отечественных месторождений уничтожи­ла многовековую зависимость русского монетного дела от импорта металлов. Первыми памятниками из «домашнего» золота и серебра стали медали в честь заключения Ништадтского мира со Швецией 1721 г.

      В конце правления Императора Петра I произошли некоторые изменения в типе монет. На рублёвиках с 1723 г. герб был за­менён крестообразной монограммой, составленной из четы­рёх «П». Народ назвал такие монеты «крестовиками». Такая же монограмма, составленная из начальных букв имени Царя, позже помещалась на рублях Императора Петра II и на всех крупных сере­бряных монетах Императора Павла I.

     Неоднократно уменьшался вес медных монет. В 1700 г. чеканили из пуда меди монет на 12,8 рубля, в 1702 г. - на 15,4 рубля, в 1703 г. - уже на 20 рублей, а с 1718 - на 40 рублей из пуда меди. В 1718-1722 гг. выпускали только легковесные полушки, а с 1723 г. - пятикопеечники. Большой разрыв между действительной ценой металла и обозначенным номиналом делал эти монеты весьма привлекательными для фальшивомонетчиков, и в разработке оформления пятикопеечников были приняты меры, затрудняющие наиболее вероятную подделку способом литья: оставлены большие участки гладкой поверхности, использованы сложные детали изображений и сделан сетчатый гурт (ребро монеты).

     Одновременное обращение медных монет разного веса привело к тому, что население стало удерживать не только серебряные, но и полновесные медные монеты, а казна получать налоги преимущественно легковесными медными и низкопробными серебряными монетами. Рынок оказался наводнён фальшивыми медными монетами, которые делали в России и других странах.

     Особое место в истории российского монетного дела занимает кратковременный выпуск в 1726-1727 гг. «меншиковых» монет из крайне плохого серебра. Светлейший князь А.Д. Меншиков, оказавшийся на вершине власти в царствование Императрицы Екатерины I (1725-1727 гг.), понизил пробу серебряных монет до 64-й, потом 48-й и даже 42-й в весьма нестойком сплаве с мышьяком, придуманном П.Н. Крекшиным чтобы затруднить точное пробирование. Эти монеты были вскоре аннулированы, позднее они не принимались казной к обмену наравне с фальшивыми.

     Вместе с тем в 1725-1727 гг. была сделана попытка оздоровить денежное обращение путём выпуска полноценных медных монет, по стопе на 10 рублей из пуда меди. На Екатеринбургских горных заводах начался выпуск медных плат - монет в виде квадратных плит с оттисками штемпелей по углам и в центре. Изготавливали массивные монеты достоинством от рубля до копейки. Но в 1727 г. выпуск плат был прекращён. До 1730 г. продолжалась чеканка легковесных пятаков, а при Императоре Петре II (1727-1730) по такой же 40-рублёвой стопе чеканили медные копейки в 1728-1729 гг.

     В 1730-1731 гг. была предпринята новая попытка реформировать монетную систему Российской империи. Было решено заменить старые серебряные монеты на новые, и начать выпуск серебряных монет 77-й пробы с портретом Императрицы Анны Иоанновны (1730-1740 гг.) номиналами в рубль, полтину и гривенник, а также медных денег и полушек. Вес медных монет был увеличен в четыре раза и опять введена норма чеканки на 10 рублей из пуда. Это позволило выпускать новые медные монеты путём перечеканки старых.

     Финансовые затруднения не позволили правительству полностью изъять из обращения легковесные медные монеты. Лишь с 1744 г. цена легковесных пятаков была постепенно снижена указами Императрицы Елизаветы Петровны (1741-1761 гг.). К 1746 г. пятикопеечник стал равноценен двум полновесным копейкам, по этой цене пятаки выкупались казной до 1755 г., когда специально для их передела было велено чеканить медные монеты достоинством в 5, 2, 1 копейку, денгу и полушку на 8 рублей из пуда меди. Вместе с тем в 1755-1761 гг. из серебра 77-й пробы чеканили монеты достоинством в 5 копеек. В 1757 г. для покрытия расходов, вызванных Семилетней войной (1756—1763 гг.), вес медных монет был снижен вдвое и начата чеканка монет номиналами 5, 2, 1 копейка, денга и полушка на 16 рублей из пуда меди. В результате на многих медных монетах XVIII в. видны следы многочисленных перечеканок из одного номинала в другой.

     В начале царствования Императрицы Елизаветы Петровны по династическим причинам велась перечеканка в рублёвики с портретом новой Императрицы специально изымаемых из обращения рублей с профилем свергнутого и попавшего в заключение младенца Императора Иоанна Антоновича (1740-1741 гг.), который на монетах обозначен по «царскому счёту» как Иоанн III.

     В 1730-1740 гг. в обращение было выпущено примерно на 23 миллиона рублей серебряных и на 1,7 миллиона рублей медных монет, в 1740-1762 гг. - серебряных монет на 32,3 миллиона рублей и медных на 15,1 миллиона рублей.

     Чеканка золотых монет оставалась сравнительно небольшой. В 1749-1753 гг. для обращения чеканили червонцы и в 1749-1751 гг. - двойные червонцы, а с1755 г. - золотые монеты достоинством в 10 и 5 рублей. Для дворцового обихода, главным образом для удобства ставок при карточной игре, чеканили небольшие монеты номиналами 2 рубля в 1756 и 1758 гг., рубль в 1756-1758 гг. и полтина в 1756 г.

     В связи с войной и потребностью в средствах на содержание войск в областях, где население привыкло к западноевропейским монетам, в 1756-1757 гг. выпускали так называемые ливонезы - специальные монеты для прибалтийских провинций Российской империи достоинством в 96, 48, 24 и 4 копейки из серебра 72-й пробы, а также 2 копейки из серебра 36-й пробы. В 1759-1762 гг., после занятия русскими войсками Восточной Пруссии, для местного населения в Москве и Кенигсберге чеканили серебряные монеты достоинством в 18, 6, 3, 2, 1 грош и солид с портретом или вензелем Императрицы Елизаветы Петровны, а в 1761 г. - также более крупные монеты в 1/3 и 1/6 талера. Проба их колебалась от 54-й у 1/3 талера до совсем ничтожной 6-й у солида.

      В 1762 г., во время недолгого правления Императора Петра III (1761-1762 гг.), для серебряных рублей и полтин была определена 72-я проба и нормативный вес рубля был понижен до 24 г. Вес медных монет был вновь снижен вдвое и начата массовая перечеканка монет с удвоением номинала. Но до начала передела медных монет Императрицы Елизаветы Петровны в монеты 32-рублёвой стопы Екатеринбургский монетный двор успел отчеканить значительное количество медных монет старого образца номиналами 5 и 2 копейки с вензелем умершей Императрицы, но с датой 1762 г.

     После дворцового переворота, приведшего к власти Императрицу Екатерину II (1762-1796 гг.), в 1763 г. медным монетам был возвращён прежний вес и последовала обратная перечеканка. В 1763-1796 гг. по стопе 16 рублей из пуда чеканили весь набор номиналов медных монет, установленный в 1757 г. Императрица Екатерина II указала чеканить с 1764 г. серебряные монеты 72-й пробы номиналами рубль, полтина, 25, 20, 15 и 10 копеек. Установленный тогда вес серебряного рубля 4 золотника 21 доля (18 г) серебра сохранился неизменным до начала XX в.

    В 1768 г. в России для заграничных платежей началась чеканка иностранных золотых монет - нидерландских дукатов. Хотя в официальных документах их именовали «известными монетами», а сами штемпели «секретными», в действительности чеканка подражаний не составляла особой тайны. После 1817 г. эти монеты стали играть заметную роль также во внутреннем российском денежном обращении. Дукаты в народе из-за изображённого на них рыцаря с пучком стрел в руке называли «лобанчиками», «арапчика-ми», «пучковыми». Чеканка нидерландских дукатов продолжалась до 1868 г., причём после временного прекращения в 1849 г. чеканки дукатов в Нидерландах на Санкт-Петербургском монетном дворе продолжали ставить последнюю «законную» дату.

     При Императрице Екатерине II специальные медные монеты чеканили для обращения в Сибири. Большой вес медных монет обусловливал высокую стоимость их транспортировки и в связи с этим недостаток медных монет в отдалённых областях. Для его преодоления в 1766-1781 гг. на сибирском Колыванском монетном дворе велась чеканка областной серии сибирских монет по 25 рублей из пуда меди, якобы содержавшей примеси золота и серебра. Выпускали монеты номиналами 10, 5, 2, 1 копейка, денга и полушка. До начала XIX в. они ходили только за Уралом, затем их обращение было распространено и на Европейскую Россию.

     В период русско-турецкой войны (1768-1774 гг.) для облегчения обращения в княжествах Валахии и Молдавии российских монет, принесённых русскими войсками, в 1771-1773 гг. из металла старых и трофейных пушек чеканили монеты с гербами Придунайских княжеств и двойным обозначением номинала: пара - 3 денги, 2 пара - 3 копейки.

     В 1787 г. на монетном дворе в Феодосии, где ранее чеканили монеты последнего крымского хана Шагин-Гирея, изготовили особые серебряные монеты Императрицы Екатерины II, как Царицы Херсонеса Таврического, номиналами 20, 10, 5 и 2 копейки. Чеканка этой серии монет была связана с путешествием Императрицы в Крым.

     В 1769 г. были выпущены ассигнации - первые российские бумажные деньги, которые подлежали обмену только на медные монеты. В Москве и Санкт-Петербурге были созданы специальные ассигнационные банки, получившие капиталы по 500 000 рублей медью каждый, что соответствовало первоначально намеченному выпуску бумажных денег на 1 миллион рублей. Правительство осуществило меры по внедрению ассигнаций, Государственное казначейство начало принимать их в уплату податей. После введения ассигнаций были устранены трудности в движении крупных денежных сумм, что положительно влияло на товарный обмен.

     С обеспечением ассигнаций медными монетами связаны проекты чеканки крупных монет из меди. В 1771 г. был изготовлен штемпель для огромной медной монеты, так называемого «сестрорецкого рубля». Назван он был так потому, что эти громоздкие монеты предполагалось чеканить на Сестрорецком заводе. Для обращения такие монеты были непригодны и должны были храниться в банках как материальное обеспечение ассигнаций. Но массовое производство медных рублей не состоялось.

     Первоначально ассигнации были больших достоинств - 100, 75, 50 и 25 рублей. Но вскоре пришлось отказаться от ассигнаций достоинством в 75 рублей и изъять их из обращения. Поскольку все ассигнации печатали на бумаге одного цвета, нашлось слишком много «умельцев» переделывать 25-рублёвую ассигнацию в 75-рублёвую. К середине 1780-х гг. в оборот было внедрено бумажных денег на 46 миллионов рублей без заметного понижения их стоимости. В 1786 г. Императрица Екатерина II подписала указ о выпуске ассигнаций нового образца номиналами 100, 50, 25, 10 и 5 рублей. Выпуск бумажных денег резко вырос и вскоре превысил сумму выпуска в 100 миллионов рублей, которая была определена «святостью слова царского». Это привело к падению курса бумажных денег, что повлекло за собой обесценивание медных монет. К 1795 г. ассигнационный рубль стоил только 68,5 копейки серебром.

     Для ликвидации дефицита в казне было решено произвести удвоение номинала всех медных монет. В 1796 г. началась масштабная перечеканка, но после смерти Императрицы Екатерины II работа была остановлена. В обращение монеты нового образца не поступили. Взошедший на престол Император Павел I (1796-1801 гг.) приказал вновь чеканить медные монеты на 16 рублей из пуда. Все изготовленные легковесные монеты 1796 г. были перечеканены старыми штемпелями с датами 1790-1796 гг. или переплавлены. При Императоре Павле I из меди чеканили монеты в 2 и 1 копейку, денгу и полушку с крупным вензелем императора на лицевой стороне и обозначением номинала и даты на обороте. Все медные монеты продолжали играть роль разменного средства для ассигнаций и находились с ними в одной цене.

     В конце XVIII в. была повышена проба золотых и серебряных монет. Червонец и 5 рублей стали чеканить из золота 94 2/3 пробы, серебряные монеты всех номиналов - из серебра 83 1/3 пробы. Выпускали рубли, полтины, полуполтинники, 10 и 5 копеек. При Императоре Павле I императорский портрет на золотых и серебряных монетах был заменён монограммой из четырёх расположенных крестом букв «П», а другую сторону занял картуш с библейским девизом: «Не нам, не нам, а имени Твоему» (да будет хвала, Господи).

     При Императоре Александре I (1801-1825 гг.) изменился тип всех монет. Были вовсе упразднены указания на личность государя. На золотых и серебряных монетах стала помещаться надпись: «Государственная российская монета». С 1802 г. в обращение поступили золотые империалы (10 рублей) и полуимпериалы (5 рублей), серебряные рубли, полтины, полуполтинники и 10 копеек, а также медные монеты достоинством в 5, 2, 1 копейку, денгу и полушку. В 1801-1810 гг. золотых монет было выпущено в обращение на 6 756,1 тысячи рублей, серебряной - на 24 353,3 тысячи рублей, медной - на 11 711 тысяч рублей. В то же время ассигнаций было выпущено в 8,5 раза больше, на сумму свыше 366,68 миллиона рублей, что поставило страну на грань финансовой катастрофы. Курс ассигнационного рубля понизился с 65 копеек в 1801 г. до 27,5 копейки в 1810 г.

      Правительство Императора Александра I предприняло попытку провести денежную реформу. В 1810 г. в качестве главной монетной единицы был установлен серебряный рубль. Серебряная монета была разделена на банковскую номиналами рубль, полтина и полуполтинник 83 1/3 пробы и разменную достоинством в 20, 10 и 5 копеек 72-й пробы. Медную монету стали чеканить на 25 рублей из пуда и набор номиналов ограничили 2 и 1 копейкой и денгой.

     Русско-турецкая война (1806-1812 гг.), русско-шведская война (1808-1809 гг.) и Отечественная война 1812 г. потребовали значительных денежных средств и вызвали новую эмиссию ассигнаций. Попытка создать денежную систему, основанную на серебряном рубле, не удалась. В 1812 г. в качестве основного платёжного средства был утверждён ассигнационный рубль. Уже через шесть лет общая сумма ассигнаций в обращении достигла 836 миллионов рублей. В 1818 г. изменилось оформление бумажных денег. К привычному набору номиналов 100, 50, 25,10 и 5 рублей была добавлена ассигнация достоинством в 200 рублей. Выпуск бумажных денег был сосредоточен в специально созданной Экспедиции заготовления государственных бумаг. В 1818-1822 гг. был проведён обмен старых ассигнаций на новые. При этом количество бумажных денег в обращении было ограничено примерно 600 миллионами рублей. Ассигнационный рубль, равный рублю в медной монете, стал равен 26,4 копейки серебром. В связи с этим уже в царствование Императора Николая I, в 1830 г., был снижен вес медных монет, которые стали чеканить на 36 рублей из пуда меди. Выпускали монеты достоинством в 10, 5, 2 и 1 копейку.

      В 1828-1845 гг. в России велась массовая чеканка монет из уральской платины номиналами 12,6 и 3 рубля. Всего было выпущено платиновых монет более чем на 4,2 миллиона рублей.

      После вхождения в состав Российской империи Восточной Грузии в 1801 г. и Царства Польского в 1815 г. там существовали особые денежные системы. В 1804-1834 гг. в Тифлисе чеканили серебряные и до 1810 г. медные монеты с грузинскими надписями в номиналах, удобных для пересчёта на русские деньги. Из серебра чеканили 400, 200 и 100 пули, равные соответственно 40, 20 и 10 копейкам, а из меди монеты 20, 10, 5 пули, равные 2, 1 и 1/2 копейки.

      Царство Польское сохранило особые монеты и банкноты. Бумажные деньги выпускались с 1824 г. номиналами 5, 10, 50 и 100 злотых. До 1830 г. в Варшаве чеканили золотые монеты достоинством в 50 и 20 злотых, серебряные - в 10, 5, 2, 1 злотый, 10 и 5 грошей, медные - в 3 и 1 грош. После подавления Польского восстания 1830-1831 гг. началось постепенное включение денежного обращения Польши в состав общероссийского. В оборот поступали серебряные монеты с двойным обозначением номиналов: 11/2 рубля - 10 злотых, 3/4 рубля - 5 злотых, 30 копеек - 2 злотых, 25 копеек - 50 грошей, 20 копеек - 40 грошей, 15 копеек - 1 злотый, 10 копеек - 20 грошей, 5 копеек - 10 грошей. При этом продолжалась чеканка медных монет достоинством в 3 и 1 грош. В 1841 г. в Польше была введена российская денежная система. Были выпущены бумажные деньги 1, 3, 10, 25 рублей серебром. Местные монеты, за исключением мелкого серебра и меди, были изъяты из обращения. При этом до 1865 г. продолжалась чеканка старыми штемпелями 1835 г. и 1840 г. монет номиналами 10 и 5 грошей. В 1866 г. осуществлена последняя эмиссия особых банковских билетов для Царства Польского.

      В 1830-х гг. правительство Императора Николая I приступило к подготовке денежной реформы. Её экономическими предпосылками стали сокращение дефицита государственного бюджета, активная внешняя торговля, рост добычи благородных металлов. Денежная реформа Е.Ф. Канкрина 1839-1843 гг. установила систему серебряного монометаллизма. В качестве основной денежной единицы был узаконен серебряный рубль, а монеты из других металлов получали оценку исходя из стоимости серебра. В обращение были выпущены медные монеты по стопе 16 руб. из пуда меди достоинством в 3, 2, 1, 1/2 и 1/4 копейки, на которых после номинала помещена надпись: «серебром». Свою цену в пересчёте на серебро получали золотые и платиновые монеты, курс которых колебался в зависимости от рыночной цены. К 1849 г. обесцененные ассигнации были постепенно заменены государственными кредитными билетами, которые подлежали размену на серебро. Укрепление доверия населения к медным деньгам позволило с 1849 г. чеканить их по стопе 32 руб. из пуда меди, а с 1867 г. - на 50 рублей из пуда, достоинствами в 5, 3, 2, 1, 1/2 и 1/4 копейки.

      Усиленная эмиссия бумажных денег в связи с Крымской войной (1853-1856 гг.) вызвала затруднения с разменом кредитных билетов на серебро. В поисках выхода правительство Императора Александра II (1855-1881 гг.) с 1860 г. увеличило выпуск разменных серебряных монет 20, 15, 10 и 5 копеек пониженной 72-й пробы, а с 1867 г. - 48-й пробы. В то же время продолжался выпуск высокопробных монет: рубля, полтинника и 25-копеечника, на которых при Императоре Александре III (1881-1894 гг.) с 1886 г. вновь стали помещать портрет правящего Императора. В 1868-1885 гг. из золота чеканили монеты достоинством в 3 и 5 рублей (полуимпериал), а с 1886 г. - 10 рублей (империал).

     В 1876 г. незначительным тиражом были отчеканены крупные золотые монеты номиналом 25 рублей. Это был заказ третьего сына Императора, великого князя Владимира Александровича, который раздавал их как сувениры.

      Для присоединённого в 1809 г. Великого княжества Финляндского в 1860 г. была установлена автономная денежная система. До этого население пользовалось шведскими и русскими деньгами, и в первой половине XIX в. выпускали особые ассигнации мелких достоинств. Новой финской денежной единицей стала финская марка, делившаяся на 100 пенни и равная 1/4 российского рубля. На организованном в 1863 г. монетном дворе в Гельсингфорсе из золота чеканили монеты номиналами 20 и 10 марок, из серебра - 2 и 1 марку, 50 и 25 пенни, из меди - 10, 5 и 1 пенни. В 1877 г. финская марка была объявлена основанной на золоте.

     На основной территории Российской империи в 1895-1897 гг. золотой монометаллизм был установлен в результате денежной реформы С.Ю. Витте. В качестве основной денежной единицы был принят золотой рубль, содержащий 17,494 доли (0,774235 г) чистого золота. Государственные кредитные билеты нового образца номиналами 500, 100, 50, 25, 10, 5, 3, 1 рубль подлежали неограниченному размену на золото. При этом была осуществлена девальвация рубля и золотые монеты предыдущего периода получили новую оценку. Империал стал равен 15 рублям, полуимпериал - 7,5 рубля. В 1897-1911 гг. чеканили новые 5-рублёвые, а в 1898-1911 гг. - новые 10-рублёвые монеты. Серебряные и медные монеты остались без изменения.

     В течение XIX в. и в начале XX в. выпускали так называемые медальные монеты, главным образом, в связи с торжественными событиями. Они заменили памятные жетоны, которые прежде специально чеканили для раздачи войскам, принимавшим участие в парадах по случаю торжеств. Существуют следующие памятные рублёвики: с изображением Александровской колонны 1834 г., памятника на Бородинском поле 1839 г., памятника Императору Николаю I в Санкт-Петербурге 1859 г., памятника Императору Александру II в Московском Кремле 1898 г., памятника Императору Александру III в Москве 1912г., юбилейные рубли в память Отечественной войны 1912 г., 300-летия Дома Романовых 1913 г. и 200-летия Гангутской победы 1914 г. и два коронационных рубля - Императоров Александра III 1883 г. и Николая II 1896 г. Кроме того, в 1841 г. было отчеканено около тысячи рублевиков без обозначения номинала в память женитьбы Цесаревича Александра Николаевича. В 1835-1836 гг. было отчеканено небольшое количество «фамильных рублей» с портретами всех членов Императорской семьи и двойным обозначением номинала 1 1/2 рубля - 10 злотых. Эти монеты служили в качестве императорских подарков и стали большой редкостью. На полуторарублёвых кружках было отчеканено также несколько тысяч бородинских монет 1839 г. Подарочное значение имела крупная золотая монета Императора Николая II с двойным обозначением номинала 37 рублей 50 копеек - 100 франков 1902 г.

      Денежная система, основанная на золотом монометаллизме, существовала до 1914 г. После начала Первой мировой войны размен государственных кредитных билетов на золото был прекращён. Военные затраты вызвали дефицит государственного бюджета, покрыть который правительство пыталось военными займами и эмиссией бумажных денег. Если в начале 1914 г. в обращении бумажных денег было на 1 633 миллиона рублей, то к 1915 г. - на 2 947 миллионов рублей, к 1916 г. - на 5 617 миллионов рублей, к 1917 г. - на 9 103 миллиона рублей. С развитием инфляции из обращения исчезли золотые, серебряные, затем и медные монеты, которые оседали на руках у населения. Последние серебряные рубли датированы 1915 г. и отчеканены тиражом всего 300 экземпляров. Полная серия медных монет для обращения была отчеканена в 1916 г. и лишь мелкие серебряные монеты 20, 15 и 10 копеек - в 1917 г. Объём чеканки разменных серебряных монет даже возрос. Государственное казначейство направляло их, главным образом, в Среднюю Азию для закупок хлопка, необходимого в качестве сырья для производства пороха. В других регионах страны стал ощущаться недостаток монет. Для преодоления разменного кризиса были выпущены заменители монет - марки-деньги достоинством в 20, 15 и 10 копеек с использованием клише почтовых марок юбилейной серии 1913 г. в честь 300-летия Дома Романовых. Затем появились казначейские знаки достоинством в 1, 2, 3, 5 рублей и 50 копеек. В 1916 г. были выпущены марки-деньги номиналами 3, 2 и 1 копейка. Покупательная способность рубля падала. К февралю 1917 г. она составляла только 26-27 довоенных копеек.

    Для оккупированных в ходе Первой мировой войны русских территорий немцами были выпущены монеты номиналом в 3, 2 и 1 копейку.

Ценные бумаги.

    В XIX в., наряду с металлическими и бумажными деньгами, в обращение все чаще стали входить ценные бумаги: депозитки, серии, билеты (то есть облигации частных банков), ломбардные билеты, акции, векселя. Пересчет их на «чистые деньги» составлял немалые трудности для людей малограмотных.

    Для пополнения казны металлическим запасом государство ввело депозитные билеты: за сданные в банк золото и серебро вкладчикам выдавались депозиты, то есть сохранные расписки, ходившие наравне с деньгами. Так же ходили и беспрепятственно обменивались на серебро и серии с отрезными купонами, приносившие к тому же владельцу небольшой процент.

     С оскудением дворянства все шире стали развиваться ссудно-залоговые операции. В ссудных кассах (они назывались ломбардами) можно было получить под залог крепостных крестьян, земли или другой недвижимости сумму денег с обязательной ежегодной уплатой процентов за нее. В случае неуплаты заложенные ценности отходили в погашение ссуды выдавшему ее учреждению. Документ о сдаче ценностей в залог назывался закладной. Ломбарды не только принимали в залог имущество, но брали на хранение и деньги, которые пускались ими в оборот. Часть дохода с оборота (обычно 5% в год) выплачивалась вкладчику. Были и беспроцентные, но зато выигрышные билеты. Ломбардные билеты обращались наряду с обычными деньгами. Надо пояснить, что на процентных ломбардных билетах печатались бланки купонов (отрезных талонов), по предъявлении которых держатель получал деньги по проценту. Эти купоны, хотя и неохотно, но принимались наряду с деньгами как средство оплаты.

    Чаще, чем купон или билет, в литературе встречается слово вексель. Вексель – официально заверенное, оформленное на специальной гербовой бумаге долговое обязательство, гарантирующее уплату долга, как правило, с процентами, в установленный срок, под залог имущества. Если должник оказывался неплатежеспособным, то с согласия заимодавца (или нескольких заимодавцев) выплата долга могла быть отсрочена, либо заимодавцы довольствовались уплатой не всей одолженной суммы, а части ее, определенного процента. Если ни на то, ни на другое кредиторы не соглашались, дело передавалось в суд, который описывал и продавал имущество несостоятельного должника, чем и компенсировал недоплаченные векселя. Векселя принимались к оплате, как и обычные деньги. Векселя, разумеется, ценились ниже чистых денег, так как не было гарантий, что они будут оплачены полной суммой. Иногда люди бесчестные, пользуясь наивностью или невежеством нуждающихся, заставляли их ставить свою подпись под вексельным бланком, в котором сумма ссуды не была указана. Тем самым в подписанный вексель можно было вписать любую сумму, превышающую размер одолженной. Требуют пояснения некоторые выражения, связанные со словом «вексель». «Учесть вексель» – сдать его в банк и получить за него деньги до наступления срока платежа, с вычетом в пользу банка учетного процента. «Просрочить вексель» – не уплатить по нему в срок. «Опротестовать вексель» – официально установить неуплату в срок по векселю, что давало некоторые льготы держателю при взыскании долга. «Предъявить вексель ко взысканию» – потребовать по нему деньги. «Дисконтировать» – то же, что учесть вексель.

Покупательная способность денег.

    Что можно было купить на копейку в ХVI в.? Пуд (16 кг.) ржи стоил 5 копеек, т.е. на 1 копейку можно было купить примерно 3 кг. Ржи, топор - 7 копеек, замок - 5-10, корова и лошадь шли по рублю, одежда (по сравнению с зерном и инструментом) стоила недешево: простая сермяга обходилась крестьянину в 20-40 копеек. Носили в те времена деньги в кошельке за поясом. Если малая сумма - клали, чтобы не потерять, за щеку. Хранили их тогда в кубышках, в случае опасности зарывали в землю. Средняя величина кладов тех времен – обычно от 300 до 900 монет, т.е. 3-9 рублей.

    При Императоре Петре I, т.е. в конце ХVII - начале ХVIII вв., средний размер заработной платы неквалифицированного работника составлял 5-8 копеек в день. Для сравнения: пуд мяса тогда стоил 30 копеек, пуд хлеба - 10 копеек. За день рабочий зарабатывал на 2,5-4 кг. мяса.

    При Императоре Николае II, т.е. в начале ХХ в., самой малооплачиваемой частью наемных работников в России являлась прислуга, которая получала в месяц: от 3 до 5 рублей женская и от 5 до 10 рублей мужская. Но, наниматель помимо денежного довольствия предоставлял слугам бесплатно крышу над головой, питание, и, как правило, ещё и одежду с «барского плеча». Очень часто эта профессия была наследственной, и дети слуг, подрастая и становясь на службу, видели жизнь только из окна барского дома. Далее, по возрастающей заработной платы в России в начале ХХ в. идут рабочие провинциальных заводов, деревенских мануфактур, чернорабочие, грузчики. Их жалование составляло от 8 до 15 рублей в месяц. Причём не редкостью было, когда одна десятая часть зарплаты выдавалась карточками, на которые можно было отовариться только в заводском магазине по завышенным ценам продуктами, далеко, не первой свежести. Преимущественно больше зарабатывали рабочие на металлургических заводах Москвы и Петербурга. Зарплата этих рабочих в начале XX в. в Царской России составляла от 25 до 35 рублей. А представители так называемой рабочей аристократии, т.е. профессиональные токари, слесари, мастера, бригадиры получали от 50 до 80 рублей в месяц. Теперь о жаловании служащих. Самые маленькие оклады в начале XX в. были у младших чинов государственных служащих в размере 20 рублей в месяц. Столько же получали простые служащие почты, земские учителя младших классов, помощники аптекарей, санитары, библиотекари и т.д. Гораздо больше получали врачи, например, в земских больницах у них было жалование 80 рублей, у фельдшеров 35 рублей, а заведующий больницей получал 125 рублей в месяц. В маленьких сельских больницах, где в штате был всего один фельдшер, то он получал зарплату 55 рублей. Учителя старших классов в женских и мужских гимназиях получали от 80 до 100 рублей в месяц. Начальники почтовых, железнодорожных, пароходных станций в крупных городах имели месячные оклады от 150 до 300 рублей. Депутаты Государственной Думы получали жалование в размере 350 рублей, губернаторы имели оклады около одной тысячи рублей, а министры и высшие чиновники, члены Государственного Совета - 1 500 рублей в месяц. В армии офицерские жалования в начале XX в. в Российской Империи после повышения в 1909 г. были следующие. Подпоручик имел оклад 70 рублей в месяц, плюс 30 копеек в день за караульные и 7 рублей доплату за наём жилья, итого всё вместе рублей 80. Поручик получал жалование в размере 80 рублей плюс те же квартирные и караульные ещё рублей 10, в сумме 90 рублей. Штабс-капитан получал оклад от 93 до 123 рублей, капитан - от 135 до 145 рублей, а подполковник от 185 до 200 рублей в месяц. Полковник Царской армии получал от Государя жалование в размере 320 рублей в месяц, генерал в должности командира дивизии имел оклад 500 рублей, а генерал в должности командира корпуса - 725 рублей в месяц.

    В 1914 г. в Киеве было проведено статистическое порядка 600 рабочих семей, и появился труд «Бюджеты рабочих Киева в 1914 году». На что тратил деньги киевский рабочий?                                                                                                                                                                                                                                 

Обычный месячный бюджет холостого рабочего-мужчины:                                                                                                                                                                                                                                  Расходы на питание - 16,79 руб.

Аренда жилья - 5,43 руб.                                                                                                                                                                                                                                                                        

Одежда - 5,52 руб.

Гигиена тела - 1,55 руб.

Посылка денег - 1,20 руб.

Духовные и общие потребности - 1,70 руб.

Врачебная помощь - 0,61 руб.

Табак и алкоголь - 2,04 руб.

Сборы и налоги - 0,03 руб.

Прочие расходы - 1,47 руб.

                  Всего: 36,34 руб.

Эти цифры дают и некоторые другие интересные сведения. Так, пункт о посылке денег говорит о сельском происхождении рабочего. Пункт об аренде жилья сообщает о том, что рабочий снимал не целую квартиру, а, скорее, комнату. Рабочие, получавшие меньше среднего заработка, жили на хозяйских квартирах, то есть в квартирах, которые им предоставлял бесплатно хозяин предприятия, на котором они работали. Тот, кто жил в отдельной квартире, получал порядка 45 руб. в месяц, а в собственном доме — 61 руб. и выше. Наиболее показателен пункт о налогах - 3 коп. в месяц! Никакой ошибки нет. Дело в том, что в царской России не было подоходного налога. Разговоры о нем шли, но война помешала его окончательному введению. Налоги вообще были самыми низкими в Европе и составляли 9,09 руб. на душу населения в год. Одинокий рабочий тратил на питание в среднем в день: на завтрак - 12-13 коп., на обед -22 коп., на ужин -10 коп. Расходы на табак и алкоголь, безусловно, значительны, что можно увидеть из ниже приводимых цен в г. Киеве на 1913-1914 гг.:

Продовольствие и фураж:

Булка французская - 8 коп.                                                 

Стакан чаю в трактире - 5 коп.

Чашка кофе в центре - 20 коп.

Пуд (16,38 кг.) гречки - 2 руб. (1 кг. - 12 коп.)

Пуд гороха - 1 р. 30 коп. (1 кг. - 8 коп.)

Пуд отборной фасоли - около 3 руб.(1 кг. - 18 коп.)

1 фунт (1/40 пуда или 409,5 г.) соли 2 сорта - 2 коп.

1 кг. сахарного песка - 25 коп.

100 шт. сельди 2 сорта - 7 руб.(1 фунт - 17-23 коп.)

1 кг. осетрины - 90 коп.

Свекла 1 кг. - 1,5 коп,

100 кочанов капусты - 5 руб.

Ведро отборных помидоров - 8 коп.

1 кг. картофеля - 3 коп.

1 л. сметаны - 40 коп.

1 кг. сливочного масла - 1 руб.

Пара цыплят - 50 коп.

Битая курица - около 1 руб.

Утка - 80 коп.

Гусь - 1 руб.

Индюк крупный - 4 руб.

Мясо говяжье 1 сорта 1 фунт - 20 коп.

Сало свиное 1 сорта 1 фунт - 18-29 коп.

Пуд овса - 1 руб.

Пуд сена - 45 коп.

Пуд ржаной соломы - 20 коп.

Промышленные товары:

Сапоги - 4-10 руб.

Парусиновые брюки - 1 руб.

Рубашка - 1 руб.

1 куб. м. дров - около 18 коп. с доставкой

10 кг. угля - 15 коп.

1 л. керосина - 25 коп.

1 коробок спичек - 1 коп.

Открытка новогодняя: черно-белая - 5 коп., цветная -10 коп. (в канун праздников - в 2 раза дороже, но разница шла на благотворительные нужды)

Пальто демисезонное (пошив) - 19 руб. 50 коп.

Костюм (пошив) - 16 руб. 75 коп.

Гостиницы 1913 г.:

"Гранд-Отель" - 1 руб. 50 коп. - 30 руб. (в сутки)

"Континенталь" - 1 руб. 75 коп. - 15 руб. (в сутки)

Гостиница Михельсона - 50 коп. - 3 руб. (в сутки) или 12-60 руб. (в месяц)

Номера и меблированные комнаты в центре - 30-40 коп.(в сутки) или 9-12 руб. (в месяц)

Меблированные комнаты в частных домах с самоваром и прислугой - 15-20 руб. (в месяц),

на окраинах - 5 руб.

Гранд-отель "Ланчия" - 1-10 руб. (в сутки)

Гостиница "Европейская"- 1-12 руб. (в сутки)

Бани:

"Караваевские" - 40 коп.

общая баня с мраморным бассейном для плавания Семейный номер с мраморной ванной или без - 50 коп. - 3 руб.

Баня госпожи Ивановой - 10-40 коп.

Баня Бугаева (Подол, ул. Андреевская):общая - 6-25 коп., отдельный номер - 50 коп.-2 руб.

Баня Бубнова на ул. Жилянской - 7-75 коп.

общие цены Купальни в Днепре: общая затока - 5 коп., отдельный номер - 15 коп.

Веник во всех банях стоил - 1-5 коп.

Наем квартиры в 1914 г.

(В 1908 г. в Киеве цены на квартиры были дешевле на 20-25%):

С отоплением, освещением и обстановкой составлял в среднем:

1-комнатная - 12 руб. 28 коп.

2-комнатная - 18 руб. 87 коп.

3-комнатная - 31 руб. 78 коп.

4-комнатная - 49 руб. 85 коп.

5-комнатная - 59 руб. 90 коп.

В среднем разные типы квартир обходились:

Отдельная квартира - 12 руб. 80 коп.

Комната - 8 руб. 45 коп.

Полукомната - 4 руб. 36 коп.

Койка - 4 руб. 33 коп.

Уголь - 2 руб. 99 коп.

Услуги:

Посыльных -10-50 коп.

Носильщика - 50 коп.

Трамвай - 3-5 коп.

Газеты - 3-5 коп.

Извозчик: плата одноконному от вокзала до любой гостиницы, кроме Лаврской - 4 коп.

такса (до Лаврской) - 45-50 коп.

плата пароконному - 80 коп.-1 руб.

Билет в оперный театр - 20 коп. -16 руб.

Синематограф - 30 коп. -1 руб.

Общепит и рестораны:

Первоклассный ресторан при гостинице - стоимость табльдота - полноценного обеда - 1 руб.

Обед в кухмистерской - 40 коп.

Обед в "Дешевых обедах" (содержались за счет всевозможных благотворительных обществ) из двух блюд - 15 коп.

Цены на крепкие напитки.

Настоящее шампанское (а другого в России не водилось) стоило довольно дорого. В Петербурге в ресторанах бутылка стоила 12 руб., а в столовой офицерского собрания - 6 руб.

Вино дорогих и престижных марок - до 5-9 руб. за бутылку (0,75 л.)

Дешевое разливное вино - 5-20 коп. за л.

Коньяк - от 3 до 100 руб. за бутылку

Бутылка (0,61 литра) «красноголовки» (красная крышка) - водки, звавшейся в народе «казёнкой» - 40 коп., «белоголовки» (белая крышка) - водки двойной очистки - 60 коп.

Полстопки (50-60 гр.) дешевой водки в дешевом трактире на окраине провинциального города - 5 коп., настоящей, не разбавленной в приличном трактире - 10 коп.

Бутылка пива высшего качества - 12 коп.

Кружка пива в специализированных пивных с солеными сушками, баранками, креветками и раками - 5 коп.