По благословению Преосвященнейшего Владимира, епископа Шадринского и Далматовского, священноархимандрита Успенского Далматовского мужского монастыря
По благословению Преосвященнейшего Владимира, епископа Шадринского и Далматовского, священноархимандрита Успенского Далматовского мужского монастыря
В Успенском Далматовском мужском монастыре к 200-летию со дня рождения выдающегося начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме уроженца Зауралья архимандрита Антонина (Капустина) создана и в 2016 г. к 200-летию Далматовского духовного училища, выпускником которого был о. Антонин, открыта экспозиция монастырского музея. Интерьер помещения выполнен в ближневосточном стиле. В каждой из витрин представлены экспонаты, иллюстрирующие основные этапы жизни, места, связанные с деятельностью, занятия и увлечения о. Антонина. Все экспонаты – подлинные предметы XIX – нач. XX вв.: печатные издания, фотографии, документы, письма, открытки, литографии, монеты, банкноты, марки, знаки отличия, предметы обихода, паломнические реликвии.
Музею Успенского Далматовского мужского монастыря, открытому в 2012 г., в 2015 г. по благословению Преосвященнейшего Владимира, епископа Шадринского и Далматовского, присвоено имя выпускника Далматовского духовного училища, уроженца Зауралья, известного начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме архимандрита Антонина (Капустина).
13 мая 2016 г. в рамках проводимой в Далматовском монастыре научной конференции «От Зауралья до Иерусалима: личность, труды и эпоха архимандрита Антонина (Капустина)», посвященной предстоящему в 2017 г. 200-летию со дня рождения выдающегося церковного деятеля и ученого и празднуемому в 2016 г. 200-летию со времени открытия Далматовского духовного училища, выпускником которого был о. Антонин, состоялось торжественное открытие мемориальной доски на здании северных келий и экспозиции монастырского музея, посвященной жизни и деятельности архимандрита Антонина.
Монастырский музей включает на сегодняшний день три экспозиции, одна из которых посвящена именно о. Антонину. Эта экспозиция не только призвана познакомить посетителей и паломников обители с жизнью и трудами нашего знаменитого земляка, пять юношеских лет (с 1825 по 1830 гг.) проведшего в стенах Далматовского монастыря, то есть раскрыть одну из страниц истории обители, но и стать в некотором роде «мемориалом» о. Антонину на его малой родине. Почему мемориалом – потому что создание музеев, как известно, одним из любимых дел о. Антонина. В этом смысле сам факт создания музея в Далматовском монастыре есть дань памяти нашему знаменитому земляку.
Можно выделить несколько основных принципов формирования музейной экспозиции.
Краткий обзор музейной экспозиции. Сам монастырский музей располагается в здании северных келий Далматовской обители (постройка начала XIX в.). Экспозиция, посвященная архимандриту Антонину, занимает одну комнату на первом этаже с отдельным входом. Интерьер помещения создавался с учетом ближневосточного колорита: полы выстланы золотисто-желтоватым плитняком (наподобие иерусалимских улиц), вставки из светлого камня использованы также для декора стен; посреди комнаты установлена декоративная колонна. Комната расположена ниже уровня поверхности монастырской территории, поэтому для входа необходимо спуститься по выложенным плитняком ступенькам немного вниз.
При входе в зал с левой (западной) стороны в стене находится ниша, предназначавшаяся предположительно для хранения книг. Именно в этом качестве она использована и в нашей музейной экспозиции. На трех полках за стеклом размещаются старопечатные книги. На двух табличках помещена информация об истории монастырской библиотеки, первое упоминание о которой относится к 1679 г., т.е. времени основателя обители прп. Далмата Исетского, а также истории духовных учебных заведений, располагавшихся с начала XVIII в. (1714 г.) и до начала ХХ в. в Далматовском монастыре.
Рядом с нишей на западной стене помещен планшет с краткой биографией о. Антонина и его фотографиями. Большая фотография о. Антонина в раме помещена также в центре противоположной (восточной) стены в нише, выложенной из каменных плиток и увенчанной сверху рельефным знаком ИППО.
В западной стене помещения имеется арка для входа в смежную комнату, где предполагается разместить еще одну музейную экспозицию. По другую сторону арки поставлены две напольные витрины.
В первой – экспонаты, иллюстрирующие начало жизни Андрея Капустина и годы его учебы. Здесь представлены: икона и краткое житие св. мч. Андрея Стратилата - небесного покровителя Андрея Капустина, найденные в земле с. Батурино нательные крестики и образки, фотографии жителей Шадринского уезда кон. XIX–нач. ХХ вв. с печатями шадринских фотографов, пуговицы, кокарда, ременные бляхи учащихся духовных училищ и семинарий, учебная литература XIXв., открытка с видом Пермской духовной семинарии и литография с видом Киево-Братского монастыря, где располагалась Киевская духовная академия, диплом нач. ХХ в. об окончании Киевской духовной академии, иерейский служебник издания 1864 г., Новый Завет карманного формата на греческом языке издания 1873 г.
В планшетах на стене над витриной – литографии нач. ХХ в. с видами Успенского Далматовского мужского монастыря и Киево-Печерской лавры, а также открытки с видами Перми, Екатеринослава и Киева, т.е. городов, где проходило учение будущего о. Антонина.
Во второй напольной витрине – экспонаты, характеризующие период служения архимандрита Антонина в Афинах (1850-1859 гг.) и поездки в Египет (1857 г.) и на Синай (1870 г.): копии цветных литографий кон. XIX в. с видами восстановленной о. Антонином Троицкой церкви св. Никодима в Афинах, книги и брошюры нач. ХХ в. о Греции и археологических раскопках, работы греческих фотографов кон. XIX - нач. ХХ вв., Новый Завет на греческом языке издания XIX в., письмо на греческом языке 1875 г., греческий вексель нач. ХХ в., греческие монеты периода правления короля Оттона I (1832-1862 гг.), т.е. когда о. Антонин жил в Афинах, древнегреческие, древнеримские, иудейские и византийские монеты; монеты османского Египта сер. XIX– нач. ХХ вв., т.е. времени, когда о. Антонин был в этой стране, цветные паломнические открытки нач. ХХ в. с видами Синайской горы и монастыря св. вмц. Екатерины, книги А.С. Норова «Путешествие по Нубии и Египту» (1854 г.) и «Описание греческих рукописей монастыря св. Екатерины на Синае. Т. I» (1911 г.).
В планшетах на стене над витриной – карты и открытки с видами Афин, Каира, Александрии.
В угловой витрине под стеклянным колпаком представлены экспонаты, иллюстрирующие привычку о. Антонина – чаепитие: русский самовар нач. ХХ в., банки, коробки, этикетки и рекламные карточки русских чайных компаний кон. XIX – нач. ХХ вв.
Вдоль северной стены размещаются три напольные витрины. В первой из них – экспонаты, иллюстрирующие константинопольский период жизни о. Антонина (1860-1865 гг.): монеты Османской империи кон. XVIII– нач. ХХ вв., письмо из Таганрога в Константинополь 1867 г. и почтовая карточка из Александрии в Константинополь нач. ХХ в., марки Османской империи кон. XIX– нач. ХХ вв., копии литографий XIX в. с портретом султана Абдул-Меджида I (1839-1861 гг.) и видом дома Российского императорского посольства в Константинополе, фотография и цветные почтовые открытки нач. ХХ в. с изображением турок, книга «Законы Османской империи» на греческом языке 1889 г., книга на арабском языке кон. XIX- нач. ХХ вв., фотоальбом «Виды Константинополя» нач. ХХ в., знак османского ордена Меджидие IV степени, медали Османской империи Имтияз и Лиакат с родными колодками, кокарда, пуговица и ременная пряжка солдат Османской империи, портсигар с гербом Османской империи.
В планшетах над витриной – карта, отдельные виды и панорама Константинополя из цветных открыток нач. ХХ в., рисунок мечети с арабской надписью предположительно нач. ХХ в., банкноты Османской империи сер. XIX в., документы на право собственности на недвижимость (купчии) Османской империи нач. ХХ в.
В следующей витрине размещены экспонаты, относящиеся к Св. Афонской Горе, которую о. Антонин посетил дважды (1859, 1863 гг.): набор открыток с видами монастырей и скитов Св. Афонской Горы кон. XIX – нач. ХХ вв., «Иллюстрированный путеводитель по святым местам Востока. Ч. I. От Одессы до Афона, Ч. II. По Афону»1903 г., брошюра «Паломник, или необходимое руководство для лиц, посещающих св. Гору Афон» с картой Св. Горы 1890 г., иконы (литографии на дереве) малого размера и бумажные открытки-литографии с печатями-благословениями русских афонских обителей на обороте, конверты писем в афонские обители, бланки квитанций, листки для паломников, паломническая открытка с видом Св. Горы, цветная почтовая открытка с изображением Константинопольского патриарха Иоакима III нач. ХХ в., греческая нательная медная иконка кон. XIX- нач. ХХ вв.
В соседней витрине – образцы русских печатных изданий кон. XIX– нач. ХХ вв. о Св. Земле: годовая подборка (12 выпусков) бесплатного приложения «Палестина» к журналу «Русский паломник» за 1916 г., «Палестинские листки» ИППО нач. ХХ в., альбомы с видами и рисунками, путеводители и указатели по Св. Земле, описание путешествий по Св. Земле А.С. Норова, Д.Л. Мордовцева, беседы, слова, стихи и назидательные наставления паломникам, службы и акафисты святым с благословениями настоятелей обителей.
На стене над витринами в планшетах – цветные открытки нач. ХХ в. с видами Рима и Румелии, т.е. мест, которые посетил о. Антонин в своих путешествиях.
Во второй угловой витрине под стеклянным колпаком представлены предметы, характеризующие увлечение о. Антонина астрономией: немецкий кабинетный телескоп XIX в., астролябия предположительно кон.XIX– нач. ХХ вв., книга по астрономии на арабском языке 1904 г.
Вдоль восточной стены установлены четыре напольные витрины. В первой размещены экспонаты, относящиеся к деятельности различных учреждений Российской империи на Св. Земле (РДМ, ИППО, РОПиТ, Российского императорского консульства в Иерусалиме): листки, издаваемые ИППО в нач. ХХ в., конверт письма из Корсуни в РДМ 1885 г., бланк банковского чека с указанием текущего счета ИППО нач. ХХ в., книги «Отчет Православного палестинского общества за 1882-1883 г.» и «Православный палестинский сборник. 49-й выпуск» 1898 г., открытка-литографический портрет начальника РДМ архимандрита Рафаила 1894 г., документы на бланках Российского императорского консульства в Иерусалиме 1885 г. и РОПиТ 1912 г., заграничный паспорт русского паломника с печатями, в т.ч. и консульства в Иерусалиме 1869 г., настольная юбилейная медаль «50 лет РОПиТ (1857-1907 гг.)», форменные пуговицы служащих РОПиТ, марки и почтовые открытки, выпущенные РОПиТ, фаянсовая суповая тарелка с монограммой РОПиТ кон. XIX– нач. ХХ вв.
Вторая витрина содержит паломнические реликвии и корреспонденцию на Св. Землю: гербарии «Цветы Св. Земли» в переплете из дерева оливы кон. XIX в., бумажные иконы (литографии) со Св. Земли и напечатанная на шелке икона Воскресения Христова с благословением Гроба Господня кон.XIX– нач. ХХ вв., фотография, литографические портреты и разрешительные грамоты иерусалимских патриархов Герасима и Дамиана, конверты, письма (в т.ч. денежные) и почтовые открытки из России на Св. Землю, открытки с печатями-благословениями и листки разных палестинских монастырей.
В третьей витрине представлены прижизненные публикации о. Антонина, наклеенная на доску литография написанной им иконы « Лик Спасителя в терноносном венце» кон.XIX в. с надписью на обороте хозяина-паломника 1903 г.и печатями-благословениями св. града Иерусалима, паломническая открытка и живописная икона «Целования Божией Матери и праведной Елизаветы» кон. XIX – нач. ХХ вв., парижское издание 1955 г. брошюры архимандрита Киприана (Керна) «Памяти архимандрита Антонина (Капустина) (1817-1894)», копии российских орденов, которыми был награжден о. Антонин – звезда и крест св. Анны I степени и св. Владимира II степени, греческий орден Спасителя IV степени, часть (центральный овал) знака члена-сотрудника ИППО кон. XIX – нач. ХХ вв., священнический крест на владимирской ленте и медаль из светлой бронзы на андреевской ленте за Крымскую войну.
В последней в этом ряду витрине выставлены паломнические реликвии со Св. Земли – списки Гефсиманской плащаницы Божией Матери с печатями-благословениями на обороте кон. XIXв.
Над витринами в планшетах на стене экспонируются стереофотографии и цветные паломнические открытки с видами святых мест Палестины, «иерусалимские портреты» - работы иерусалимских фотографов нач. ХХ в., литографии «Вид храма и Гроба Господня в Иерусалиме», «Обряд раздачи Священного Огня в великую Субботу в храме Гроба Господня в Иерусалиме» и листовка «Воззвание ИППО о тарелочном сборе на нужды православных в Святой Земле» нач. ХХ в.
Большая угловая витрина представляет другие паломнические реликвии со Св. Земли: иконы живописные, с рельефной печатью на металле, наклеенные на доски литографии с печатями-благословениями на обороте, резные по дереву и на спиле оливы, живописная по мрамору, вырезанные в камнях, из раковин на перламутре, «семидревные» кресты, кресты из перламутра, плакетка.
В последней витрине около выхода демонстрируются кипарисные сундуки: один с надписью на крышке – из Российского императорского консульства в Иерусалиме, другой – принадлежал родившейся в Зауралье русской паломнице К.Д. Чудиновой, оба привезены в начале ХХ в. в Россию из Палестины, здесь же личные вещи К.Д. Чудиновой – фотография погружения в Иордан русских паломников и глиняный кувшин, также привезенные со Св. Земли.
Над витриной на южной стене – в планшетах греческая цветная литография, географические карты и открытки с видами святых мест Палестины нач. ХХ в.
Следующий зал монастырского музея посвящен периоду богоборчества и репрессий. На первом этаже здания северных келий, под лестницей вестибюля имеется небольшое помещение, похожее на монашескую келию или тюремную камеру. При описании первой экспозиции музея уже говорилось о значении подвига Царственных мучеников и всех новомучеников и исповедников Церкви Русской в истории нашего Отечества и соответственно, для понимания истории существования и возрождения Далматовского монастыря. Поэтому вполне логично было открытие в этой несколько зловещей комнате еще одной экспозиции монастырского музея, посвященной новомученикам Курганской епархии и шире – вообще новомученикам и исповедникам Церкви Русской.
Конечно, практически невозможно (или чрезвычайно трудно) найти предметы, связанные непосредственно с новомучениками Курганскими (а Архиерейским собором Русской Православной Церкви в 2002 г. по представлению Екатеринбургской епархии прославлено девять священномучеников, служивших и пострадавших на территории нынешних Далматовского и Катайского районов Курганской области). Поэтому мы разместили на стендах на стене при входе краткие жизнеописания (а у кого из них найдены – и фотографии) каждого из семи священномучеников. В центре под металлическим распятием помещена икона «Собор Екатеринбургских святых». На противоположной стене – иконы «Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской», «Собор новомучеников Бутовских», «Собор новомучеников Казахстанских», «Преподобномученики Белогорские». В четырех витринах выставлены предметы, передающие «дух» той эпохи в свете интересующей нас темы.
Наибольшее количество экспонатов представлено в первых двух витринах. В первой, посвященной деятельности репрессивных органов Советской власти, - подлинные фотографии и документы сотрудников Рабоче-Крестьянской милиции, ВЧК, НКВД, ГУЛАГа, НКГБ, образцы вооружения (штык от винтовки, револьвер, маузер), знаки отличия (кокарды) и награды советского времени, личные вещи заключенных (ложка, миска, кружка, кайло, портсигар), фотографии наркомов внутренних дел, газеты с характерными статьями того времени. Над витриной установлен транспарант с распоряжением Председателя Совнаркома В.И. Ленина: «В соответствии с решением В.Ц.И.К. и Сов. Нар. Комиссаров, необходимо как можно быстрее покончить с попами и религией. Попов надлежит арестовывать как контрреволюционеров и саботажников, расстреливать беспощадно и повсеместно. И как можно больше. Церкви подлежат закрытию. Помещения храмов опечатывать и превращать в склады». В простенке между двумя первыми витринами – попытка реконструкции стола следователя. Рядом на стене – вешалка и телефон 30-40-х гг. ХХ в.
Во второй витрине – экспонаты, характеризующие деятельность «Союза воинствующих безбожников» и советскую антирелигиозную пропаганду: газеты «Безбожник», журналы «Антирелигиозник», антирелигиозные и атеистические учебники, календари, книги и поэтические сборники, открытки и карикатуры, фотографии ряженых, антирелигиозные игральные карты, членские билеты и значки «Союза воинствующих безбожников».
В третьей витрине – личные вещи новомучеников, открытки и фотографии православных церковных иерархов и рядовых священнослужителей и мирян, церковные календари, нательные крестики, начиная с домонгольского периода до ХIХ в.
В четвертой витрине менее всего экспонатов. Деятельность представителей обновленческого движения представлена в экспозиции брошюрой «Христос и революция», газетой «Живая церковь», открыткой с карикатурой на обновленческого митрополита Петра Блинова, сборником молитв и литургических текстов на русском языке, дореволюционной выпиской из метрики с автографом одного из будущих лидеров обновленчества священника Красницкого и двумя старыми фотографиями уральских обновленцев.
Если подняться по лестнице на второй этаж северных келий, то перед посетителем музея предстанет панорамный вид монастыря начала ХХ в. с северо-западной стороны (напечатанная большим форматом фотография из фондов Свердловского областного краеведческого музея с указанием дат основных событий в жизни обители). Рядом, на побеленных стенах, сохранивших фактуру кирпичной кладки старинного здания, прикреплены чугунные доски – одна на основание церкви в Далматовском монастыре, две напольные из церкви и две надгробные (благочинного и настоятеля приходской Далматовской Николаевской церкви и диаконской жены).
Чуть выше – образцы стальных рельсов с клеймами разных эпох из металлоконструкций, демонтированных на территории монастыря: Демидовского Нижнетагильского завода 1896 г. и Кузнецкого металлургического завода им. Сталина 1939 г.
Перейдя из вестибюля в основной зал, мы сможем познакомиться с экспонатами, связанными непосредственно с историей Далматовского монастыря, лишь в двух ближайших от входа витринах. В расположенной с левой стороны от входа – экспонаты дореволюционного периода (старопечатные книги; книги, принадлежавшие насельникам монастыря; книги и документы, связанные с Далматовским духовным училищем; письмо настоятеля монастыря; дореволюционные издания о старце Далмате и Далматовской обители; литография Далматской иконы Успения Божией Матери). Рядом на стене в раме – коллаж из фотографий о жизни Далматовского монастыря дореволюционного периода (из фондов Свердловского областного краеведческого музея, Шадринского краеведческого музея, цветные фотографии С.М. Прокудина-Горского и др.).
В витрине, расположенной с правой стороны от входа – экспонаты периода возобновления монашеской жизни в обители, начиная с 90-х годов ХХ в. (документы и материалы, связанные с обретением мощей прп. Далмата Исетского; письменные свидетельства о почитании прп. Далмата; личные вещи первого архиерея Курганской епархии и священноархимандрита Далматовского монастыря Преосвященнейшего епископа Михаила; подарочное издание Библии – дар монастырю к 20-летию возрождения монашеской жизни в обители архиепископа Курганского и Шадринского Константина; епархиальные награды – медали преподобного Далмата Исетского I и II степени, одной из которых (I степени) в 2013 г. награжден архиепископом Константином Далматовский монастырь; макет Скорбященской церкви монастыря – дар Далматовскому району курганского предпринимателя и одного из инициаторов возрождения монастыря Ю.Н. Аникина). Также рядом на стене в раме – коллаж из фотографий о жизни Далматовского монастыря начиная с середины ХХ в. и по настоящее время. Под фотографиями еще две небольшие витрины по сторонам от входа – там выставлены фрагменты фигурных кирпичей и изразцов, найденных на территории монастыря, а также более подробные материалы раскопок в усыпальнице прп. Далмата и другие находки на территории обители.
Основную же часть экспозиции монастырского музея составляют предметы, которые объединены одной общей темой – жизнь в царской России. И это не случайно. Почти ровесник Дома Романовых, монастырь с более чем трехсот шестидесятилетней историей – плоть от плоти частичка той Святой Руси, которая созидалась на просторах православного Русского Царства (впоследствии – Российской Империи). Поэтому знакомство с историей Далматовской обители невозможно без соприкосновения с жизнью наших предков, подданных православного русского самодержца. Кстати, через дорогу от северных келий (где расположен монастырский музей), надвратной церкви и святых врат обители – на площади перед монастырем находится часовня в честь спасения Царской семьи Государя Императора Александра III Александровича во время крушения поезда на ст. Борки Азовско-Курско-Харьковской ж/д в 1888 г., построенная в 1890 г. на средства далматовских жителей.
Последним Российским Императором перед уничтожением Русской православной самодержавной монархии в начале ХХ века был ныне прославленный в лике святых благоверный Царь-мученик Николай II Александрович. Без осознания его подвига, также как и подвига всех Царственных мучеников, а вслед за ними – сонма новомучеников и исповедников Российских, подлинное возрождение православия на Руси невозможно. Но эти люди становятся нам ближе и понятнее через фотографии, документы, личные вещи, то есть предметы той эпохи. Еще и в этом – задача музея.
Попадая в главный зал музея, посетитель оказывается перед большой, в человеческий рост фотографией Царской семьи, над которой прикреплено их иконописное изображение. Здесь, на этом же баннере – в качестве эпиграфа слова прп. Анатолия Оптинского, Младшего: «Судьба Царя – судьба России. Радоваться будет Царь, радоваться будет и Россия. Заплачет Царь, заплачет и Россия, а... не будет Царя, не будет и России. Как человек с отрезанной головой уже не человек, а смердящий труп, так и Россия без Царя будет трупом смердящим». Другим эпиграфом к экспозиции могли бы послужить слова из дневника (апрель 1919 г.) русского писателя Ивана Бунина (табличка с этой надписью установлена над входной дверью в зал): «Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили, которую мы не ценили, не понимали, - всю эту мощь, сложность, богатство, счастье».
В глубине зала – на противоположной от входа стене помещена большая фотокопия портрета Государя Императора Николая II, написанного художником Э.К. Липгартом. По обе стороны от портрета установлены на древках государственные флаги Российской Империи – чёрно-желто-белый и бело-сине-красный. В простенках боковых стен – фотокопии картин русских художников, посвященных царской теме: известный портрет Николая II кисти В.А. Серова, картина И.Е. Репина «Прием волостных старшин императором Александром III, картина П.В. Рыженко «Прощание с конвоем». В простенках также помещены: небольшого размера императорский штандарт в раме под стеклом, стенд с подлинными текстами присяги Государю и литография «Посещение Царской семьей Императора Александра III Ново-Афонского Симоно-Кананитского монастыря».
Экспонаты, расположенные на стендах и в витринах музея, собраны таким образом, что позволяют получить представление хотя бы и беглое, но почти обо всех сферах жизни в царской России (подробная текстовая информация по разделам помещена на сайте монастыря):
В отдельной витрине – предметы быта и личного обихода той эпохи (посуда, столовые приборы, часы, пенсне, письменные принадлежности, футляры, коробки спичечные и из-под папирос, этикетки, рекламные объявления, скобяные изделия, альбом для фотографий и сами фотографии и прочее).
Если удастся осуществить наши замыслы, то небольшой по размерам экспозиции монастырский музей сможет охватить фактически все периоды существования Далматовского монастыря в контексте истории нашего Отечества.
Четыре витрины посвящены непосредственно Православному Самодержцу и Царской Семье:
Следует отметить, что практически все экспонаты музея – подлинные предметы той эпохи (копиями представлены лишь ордена Российской Империи и несколько монет по причине высокой стоимости оригиналов). Создатели музея именно в этом видели особый смысл: важно не просто получить информацию о прошлом, но и иметь возможность «осязать» его.
Особая сложность заключалась в том, чтобы уместить в пределах небольшой витрины целую сферу общественной жизни. Из-за этого – чрезмерная плотность расположения экспонатов, здесь дорог каждый сантиметр. Характер отбора экспонатов также был обусловлен необходимостью представить как можно более разнообразный материал: фотографии, документы, книги, открытки, газеты, журналы, знаки отличия, награды, марки, монеты, боны, визитные карточки, предметы быта, элементы вооружения, географические карты, иконы и прочее, и прочее…
ПАМЯТНЫЕ ДАТЫ ИЗ ИСТОРИИ ДАЛМАТОВСКОГО МОНАСТЫРЯ
1594 г. – родился Дмитрий Иванович Мокринский (старец Далмат) – основатель Успенского монастыря, в городе Березове;
1628 г. – Д.И.Мокринский –городничий г.Тобольска;
1644 г.– инок Далмат прибыл на Белое Городище, ископав пещеру,поселился для продолжения своих иноческих подвигов;
1646 г. – татарин Илигей отдал свою приисетскую вотчину во владение иноку Далмату;
1646 г. – основание Успенского монастыря;
1651 г. – нападение калмыцких племен на Далматовскую обитель, ее сожжение;
1651 г. – прибытие к Далмату сына его Ивана, нареченного после пострига Исааком;
1651 г. – Тобольским боярином Павлом Шульгиным описаны монастырские земли;
1658 г. – образование церковного Николаевского прихода;
1662 – 1664 гг. - нападение башкир и сожжение монастыря;
1664 г. – срублены в монастыре Успенская церковь и Дмитриевская придельная;
1666 г. – в Далматовском Успенском монастыре учреждается настоятельство;
1667 – 1670 гг. – организация Тобольским воеводой П.И. Годуновым укрепленной линии по р.Исети;
1673 – 1674 гг. – над восточными святыми вратами срублена церковь во имя Иоанна Богослова;
1679 г. – первое упоминание о монастырской «книгохранительнице» (библиотеке);
1680 г. – основан Далматовский Введенский девичий монастырь;
1681 г. – женская обитель была построена;
1682 г. - монахи на р. Железенке организовали железоделательный завод;
1686 г. – основано Усть – Уйское поселье, где ежегодно «упражнялись» монастырские крестьяне в ловле рыбы;
1695 г. – Игумен Исаак освидетельствовал в с.Меркушино восходящий гроб с мощами праведного Симеона Верхотурского;
1697 г. – скончался старец Далмат в возрасте 103 лет;
1702 г. – Тобольский иконописец Иван Никитин поновлял первоначальную икону Успения Божией Матери;
1705 г. – заключен договор с Иваном Борисовым по реклу Сорока на каменное строительство;
1706 г. – заключен подряд с Верхотурскими и Соликамскими посадскими людьми на изготовление кирпича;
1708 г. – заключен договор с Соликамскими каменщиками на строительство каменного собора;
1707 – 1719 гг. – строительство Успенского собора;
1709 г. – дан антиминс для церкви Преподобного Дмитрия Прилуцкого, а освящение ее совершилось по грамоте Сибирского Митрополита Феодора Лещинского 19 марта 1710 г.;
1709 г. – дан антиминс для церкви Рождества Христова, а освящение ее совершено 9 декабря 1711 г. по грамоте Тобольского Митрополита Иоанна Максимовича;
1714 г. – в монастыре открыто училище для детей церковнослужителей;
1717 г. – завершено строительство Успенской церкви, в этом году Архиереосхимонах Феодор подписал антиминс для Успенского собора, а освящение его совершено 13 августа 1720 г.;
1720 – 1763 гг. – строительство каменной монастырской ограды;
1735 г. – в монастыре случился пожар;
1735 г. – в монастыре учреждается славяно – российская школа;
1736 г. – нападение восставших башкир на Далматовскую вотчину;
1742 г. – пожар, уничтоживший все труды мастеров по дереву… «Под ветром, внутри монастыря, дерево нигде не осталось без утраты…»
1752 – 1755 гг. – Тобольский ямщик Козьма Черепанов изготовил четырехставный иконостас в Успенскую церковь. Образа в него писали Тобольский боярский сын Кондратий Калинин и Никифор Ершов;
1761 г. – в монастыре образуется славяно – латинская школа(семинария), а славяно-российская школа переводится в Введенский девичий монастырь;
1762 – 1764 гг. – волнения монастырских крестьян. Дубинщина;
1764 г. – 26 февраля вышел царский Указ о передаче монастырских крестьян Коллегии Экономии и штатах по духовной части;
1779 г. – открытие вновь славяно – российской школы;
1781 г. – создается Далматовсий уезд, село Николаевское преобразуется в город Далматово;
1797 г. – в связи с изменением духовных штатов увеличиваются владения монастыря;
1800 г. – устроена в Москве драгоценная риза на икону Успения Пресвятой Богородицы попечительностью Игумена Гедеона;
1812 г. – освящена по благословению Пермского и Екатеринбургского Епископа Иустина настоятелем монастыря Игуменом Никандром придельная церковь во имя Св.Иоанна Богослова в трапезе Христорождественской церкви с южной стороны;
1816 г. – в монастыре открывается уездное духовное училище;
1843 г. – приходит Указ из Пермской духовной Консистории о рассмотрении раскольнических книг сочинительного содержания;
1846 г. – по Указу из Консистории в монастыре открывается училище для служительских и поселянских детей;
1852 г. – совершился пожар, сгорели верхняя расписанная внутри церковь с великолепным иконостасом, трапеза, колокольня, и др. нанесен ущерб 6000 рублей серебром;
1853 г. – в настоятельских кельях по благословению Высокопреосвященного Неофита Архиепископа Пермского попечительством настоятеля монастыря Архимандрита Мефодия устроена церковь во имя преподобного Сергия и Никона Радонежских;
1854 г. – Шадринский живописец Василий Бронников исполнил список (копию) иконы Успения Божией Матери для Градно–Барнаульской Захариевской церкви;
1856 – 1866 гг. – Екатеринбургские цеховые мастера Павел и Семион Степановы Голышевы изготовили новые иконостасы и написали в них образа в Успенский храм, в предельные Иоанна Богослова и Рождества Пресвятой Богородицы храмы, а также Рождественской церкви;
1864 г. – Пермская духовная Консистория своим Указом установила в с.Далматово 24 июня ежегодный крестный ход – день преставления старца Далмата;
1864 г. – стараниями Архимандрита Мефодия устроена драгоценная риза на икону Успения Пресвятой Богородицы;
1871 г. – при копке траншеи под фундамент для Радостно - Скорбященской церкви был обнаружен склеп с гробом старца Далмата;
1871 – 1881 гг. – строительство церкви во имя Божией Матери «всех Скорбящих Радосте»;
1873 г. – при монастыре с разрешения Епархиального начальства для престарелых и беспомощных мужского пола была открыта богадельня на 15 человек;
1881 г. – построена брусовая усыпальница над гробницей старца Далмата;
1884 г. – в монастыре открывается церковно – приходская школа с тремя отделениями: младшим, средним, старшим;
1891 г. – Екатеринбургский Епархиальный училищный совет 2 сентября вынес постановление об открытии 2-классных приходских училищ, в которых сверх программ должно изучаться или земельное, или огородничество, или садоводство, пчеловодство, или же кузнечное, слесарное и т.п. ремесла;
1896 г. – 8 мая с благословения Его Преосвященства, Преосвященнейшего Семиона, Епископа Екатеринбургского и Ирбитского в память 250 – летнего существования Далматовской обители заложена каменная усыпальница;
1899 г. – в монастыре открыта «второклассная» церковно-приходская школа с образцовой одноклассной с учреждением общежития для учеников в монастырских зданиях;
1904 г. – по Указу Св.Синода за №765 монастырь обращен из штатного 3-классного в общежительный;
1912 г. – по Указу Св.Синода о возведении Далматовского Успенского монастыря из3-классного во 2-й класс;
1918 г. – выходит Декрет СНК РСФСР «Об отделении церкви от государства и школы от церкви»;
1918 г. – за июль – сентябрь во время гражданской войны в Екатеринбургской Епархии погибло 25 священников и 4 дьякона;
1921 г. – создается музей местного края;
1922 г. – создается Далматский музей – монастырь;
1923 г. – зарегистрировано Далматовское Успенское православное Религиозное общество, 21 июля;
1923 г. – зарегистрировано Далматовское Николаевское Религиозное общество – август;
1923 г., 13 сентября – в музее монастыре создается комитет по охране музея - монастыря;
1925 г. – музей – монастырь стал филиалом Шадринского Научного хранилища;
1928 г. , 1 сентября – Президиум Шадринского Окружного Исполкома постановил… закрыть Скорбященскую церковь и передать здание церкви под нардом;
1930 г. – единственный на Урале Далматовский музей-монастырь был закрыт. В этом году с Скорбященской церкви снесли купола;
1933-1937 гг. – в монастыре работал Колхозно – Совхозный театр;
1945 г. – монастырский комплекс передан Министерству молочной промышленности под завод «Молмашстрой»;
1989 г. – в Совете по делам религии при Совете Министров СССР зарегистрирована Далматовская религиозная община, ей в бессрочное и безвозмездное пользование передана церковь во имя иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радосте», для священнодействования в этом храме преподан антиминс Высокопреосв. Мельхиседеком, Архиепископом Свердловским и Курганским;
1992 г., 6 мая – Священный Синод благословил открыть Свято-Успенский Далматовский мужской монастырь Свердловской епархии;
1993 г., 23 февраля – в связи с образованием Курганской епархии монастырь сменил епархиальное подчинение – перешел в Курганскую из б.Свердловской;
1994 г., апрель – в монастыре произошел пожар, нанесен ущерб в 49 млмн. рублей;
1994 г., 11 июля – по Указу Епископа Курганского и Шадринского Михаила начались научно – археологические раскопки по обретению мощей преподобного Далмата;
1994 г., 6 августа – день обретения мощей преподобного Далмата. К этому событию в московской иконописной мастерской Игоря Исакова написана икона преп. Далмата Исетского, которая затем Преосв. Епископом Михаилом передана монастырю;
1996 г. – принят, утвержден и зарегистрирован гражданский Устав Свято – Успенского Далматовского мужского монастыря Русской Православной Церкви (Московский Патриархат);
1997 г. – к 300 – летию преставления преп. Далмата протоиереем Александром Никулиным, настоятелем Свято – Никольской церкви с. Боровское Катайского района Курганской епархии, составлены служба и акафист преп. Далмату;
1999 г., 9 июля – получено благословение Епископа Михаила на устройство в правой (южной) галерее храма во имя иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радосте» крестильной церкви во имя собора 70 святых апостолов;
2000 ., 26 января – в связи с принятием Свящ.Синодом единого устава епархиальных монастырей РПЦ зарегистрирован новый Устав Свято – Успенского мужского Далматовского монастыря;
2000 г., август – к празднику Успения Божией Матери протоиереем Александром Маньшиным, настоятелем Введенской церкви с.Сухарево Валуйского района Белгородской епархии написана и передана Далматовскому монастырю икона Успения Божией Матери, размером и образом близкая к древней чудотворной.
Из «Докладной записки Совета Съездов Представителей Промышленности и Торговли о мерах к развитию производительных сил России и улучшению торгового баланса» (Представлена правительству 12 июля 1914 г.): «Страна переживает в настоящее время переходное состояние. В сельском хозяйстве, в самой системе землепользования начался громадный переворот, результаты которого пока еще только намечаются, но не поддаются учету. В промышленности, после целого ряда лет кризиса и застоя, начался сильный подъем и оживление. Но в то же время выяснилось, что этот подъем недостаточен, что спрос на продукты промышленности в целом ряде отраслей растет быстрее предложения, и, неудовлетворенный внутренним производством, покрывается иностранным ввозом. Вместе с тем обнаружилось, что не только в промышленной области, но и в производстве сырья, поставщиком которого является, главным образом, сельское хозяйство, наблюдается недостаток, и ввоз хлопка, шерсти, сала, шелка и других продуктов растет в громадной прогрессии. С достаточной полнотой выяснилось, что только в годы высоких урожаев и высоких цен на хлеб, главный продукт нашего вывоза, страна обеспечена торговым балансом в нашу пользу, что при наличии громадной заграничной задолженности, является необходимым условием устойчивости денежного обращения.
Настоящее экономическое положение может быть охарактеризовано следующим образом. После почти десятилетнего застоя, или, во всяком случае, слабого развития промышленности и торговли, Россия в 1910-1911 гг. быстро вступила в период экономического подъема как под влиянием благоприятного урожая двух лет подряд, так и вследствие начавшихся в этих годах громадных правительственных ассигновок на флот, на военные потребности, на портостроительство, на шлюзование некоторых рек, постройку элеваторов и на усиление железнодорожного строительства; одновременно проявились усиление строительства в городах, увеличение машиностроения и пр.
Города растут у нас с поистине американской быстротой. Целый ряд железнодорожных станций, фабричных и заводских поселков, особенно на юге, обратился в крупные центры городской — по всему своему складу и запросам — культуры. Естественный в известные периоды экономического развития процесс концентрации населения, в силу происходящих сейчас коренных изменений в жизни сельскохозяйственного населения России, пойдет, несомненно, с возрастающей быстротой и лет через 20-30 мы увидим, быть может, картину самых крупных в этой области перемен. Но рост городов есть в то же время рост совершенно новых потребностей, для удовлетворения которых должны будут возникнуть целые отрасли промышленности, неизвестные или очень слабо развитые в настоящее время. Без преувеличения можно сказать, что рост городской жизни вызовет переворот в нашей промышленности.
Быстрый переход от промышленного застоя к экономическому подъему... не мог отразиться иначе как значительным превышением спроса над возможностью его удовлетворения, т.к. заводы и фабрики не могли выроста в столь короткое время, хотя прилив капиталов в промышленность за последние 3 года увеличился более чем на 1,5 млрд. рублей. Но и этих средств было недостаточно для более мощного развития промышленности, для удовлетворения сполна потребностей внутреннего рынка в продуктах отечественного производства и для освобождения страны от экономической зависимости от иностранного ввоза. Помимо того сильным тормозом для дальнейшего рода деятельности отечественных заводов является недостаток кадров подготовленных рабочих вследствие слабого развития у нас технического и профессионального образования, главным образом, среднего и низшего.
Обращаясь к рассмотрению нашего торгового баланса за длинный ряд лет, мы видим, что большей частью он является активным — и только в некоторые периоды переходит в пассивный по причинам или политическим, или военным. Но когда пассивность вызвана экономическими причинами, как например, недостатком внутреннего производства при усилении спроса на предметы промышленности фабрично-заводской или сельскохозяйственной — в таких случаях пассивный баланс указывает на необходимость обратиться к мерам, способствующим развитию внутреннего производства страны и ослаблению привоза продуктов иностранного производства.
Но переживаемый ныне период экономического подъема сопровождается нарушением торгового баланса, делая его пассивным, по причине возрастания ввоза иностранных произведений, при невозможности удовлетворить внутренний спрос продуктами отечественной, хотя и развивающейся промышленности. Ныне, как и тогда, мы заняты усиленным строительством флота, работами для государственной обороны, сооружением железных дорог, портостроительством и пр., и начинаем прибегать к ввозу металлических изделий, каменного угля, нефти и т.д. Задержка в принятии мер к твердой охране таможенного тарифа и развития внутреннего производства уже оказали неблагоприятное влияние на торговый баланс и на финансы государства. А так как в дальнейшем потребление продуктов промышленности будет неизбежно возрастать, то теперь, как и тогда, «следует принять все меры к развитию производительных сил, не останавливаясь ни перед какими затруднениями и неудобствами», тем более, что ныне, как и при Императорах Александре II и Александре III, последовал призыв с высоты Престола к развитию производительных сил России.
Основное условие этого развития блестяще сформулировано финансовой комиссией Государственного Совета; в своем докладе по государственной росписи доходов и расходов на 1914 г. финансовая комиссия считала нужным вновь «указать на устарелость законов о промышленности и на излишние стеснения, испытываемые предпринимателями в разных областях промышленной деятельности. Между тем успешное развитие этой деятельности возможно лишь при условии предоставления широкого поприща личной инициативе и при отсутствии ограничений, тормозящих частные начинания в области торговли и промышленности». Совет Съездов Представителей Промышленности и Торговли может только приветствовать это заключение высокоавторитетного органа и еще раз подчеркнуть необходимость скорейшего осуществления указанных выше мероприятий. Торговый баланс России... за последние 30 лет носил неизменно положительный характер... При нашей общей хозяйственной отсталости и громадной заграничной задолженности факт этот имел, несомненно, большое значение для международного положения России. За два последних года, отмеченных, как известно, значительным экономическим подъемом, торговый баланс наш хотя и сводился в годовом итоге с плюсом в нашу сторону, но абсолютная цифра его с каждым годом становилась меньше: так, с 430 млн. в 1911 г. к 1913 г. наш торговый баланс опустился до 200 млн. рублей. За последний год было три месяца, когда баланс наш являлся отрицательным.
Конечно, возможно и даже, быть может, вероятно, что осенний вывоз хлебов покроет минусы первых месяцев года; однако чрезвычайная неустойчивость наших урожаев не позволяет дать вполне успокоительный ответ. Как было показано в докладе последнему VIII съезду Представителей Промышленности и Торговли, урожай хлебов и технических культур дает картину постоянных колебаний вверх и вниз, совершенно неизвестных в других странах. И нынешний год, идущий за двумя в общем благоприятными сельскохозяйственными годами, уже начинает внушать некоторые опасения: повсеместные почти засухи могут лишить Россию главного источника ее покрытий на международном рынке – ее хлеба».
Место России в мире накануне Первой мировой войны.
Сравнительно-исторический анализ природно-демографического и военно-экономического потенциала Российской Империи накануне Первой мировой войны дает возможность по количественным и качественным параметрам выявить то реальное место, которое она занимала в мире.
Состав и структура Российской Империи.
В отличие как от старых колониальных держав классического типа — Британской империи и Франции, так и от новых — Германской, Итальянской и Японской империй, у которых можно четко выделить метрополию и колониальные владения по всему миру, Российская империя имела относительно слабо выраженную центральную часть, что в определенной степени уподобляло ее Австро-Венгрии и США с их полицентрической структурой.
Центральная часть метрополии Российской Империи в начале XX в. состояла из 29 европейских губерний с преобладанием русского населения (так называемая Великороссия). С запада к ней примыкали 15 губерний, населенных преимущественно родственными восточнославянскими народами — украинцами и белорусами, имеющими с русскими общие историко-этнические корни и религию — православие. В совокупности эти 44 губернии составляли ту часть Российской Империи, которая выполняла роль ее европейской метрополии. С востока к Великороссии примыкали 10 сибирских и дальневосточных, а с юга — три северокавказские губернии, где абсолютное большинство населения составляли переселенцы и их потомки из метрополии. Это были так называемые переселенческие колонии, аналогичные британским доминионам, но в отличие от них они образовывали единое этнотерриториальное пространство с метрополией.
На окраинах Империи, в остальных 39 губерниях (кроме Уфимской и Казанской в Европейской России) проживало несколько десятков народов и народностей, причем некоторые из них имели полную внутреннюю автономию (Финляндия, Бухарский эмират, Хивинское ханство и Урянхайский край), а другие ранее были независимыми государствами (Польша, Литва, Татария и т. д.), присоединенными силой или присоединившимися добровольно (Казахстан, Грузия).
В этническом отношении население империи состояло из 80 млн. русских (43,4% всего населения Российской Империи), 33 млн. украинцев (18,1%) и 7,4 млн. белорусов (4,0%), которые вместе составляли свыше 120 млн. человек (65,5%), а численность других народов и народностей империи составляла 64 млн., или одну треть ее населения.
В соотношении центр — периферия (национальные окраины), Российская Империя по этническим показателям приближалась к сравнительно молодым колониальным империям — германской, итальянской, японской и старой французской, где население метрополии численно доминировало над народами колоний. Кроме Российской Империи полиэтнической по составу метрополией, как известно, были Великобритания (англичане, шотландцы, уэльсцы и ольстерцы), а также Австро-Венгрия (австрийцы, немцы и венгры) и США (различные группы евро-американцев). Роль центра метрополии в Великобритании исторически играла Англия, в Германии — Пруссия, в Австро-Венгрии — Австрия, в Италии — Пьемонт (Сев. Италия), в США — штаты промышленного Севера, во Франции — Иль-де-Франс (Сев. Франция), в Японии — Токайдо (Киото-Токийский район).
Как и в Британской империи, в Российской имелись четыре самоуправляющиеся территории, а кроме того 13 казачьих округов, имевших, подобно британским доминионам, широкую внутреннюю автономию.
Поэтому по своей этно-территориальной структуре Российская Империя представляла сложную систему, состоявшую из полиэтнической метрополии с моноэтническим центром — Великороссией, огромного пространства переселенческих районов Сибири, Дальнего Востока и Северного Кавказа с преобладанием русского населения и национальных окраин, заселенных несколькими десятками народов и народностей, иные из которых имели в прошлом какой-либо тип государственности, а часть сохранила внутреннюю автономию.
Для суждения о действительном положении России в системе других держав необходимо, следовательно, сравнивать ее по сопоставимым параметрам с соответствующими имперскими, метропольными и центрально-метропольными структурами, то есть сравнивать Российскую Империю с Британской, Германской и т. д.; Европейскую «Россию» с Великобританией, Германией и т. п.; Великороссию — с Англией, Пруссией и другими аналогичными образованиями, а в качестве основных и дополнительных критериев использовать расчетные среднемировые, среднеимперские, среднеметропольные и средне-центрально-метропольные показатели.
Социально-экологический потенциал.
По размеру своей территории — 22,2 млн кв. км. (16,8% обитаемой суши, то есть исключая территорию Антарктиды) — Российская Империя занимала второе место после Британской империи (31,9 млн. кв. км, 23,5%), значительно (в 2,3 раза) превосходя следующие за ней владения США (9,7 млн. кв. км, 7,1%). Среди метрополий Европейская Россия — 4,6 млн. кв. км (3,5%) — также находилась на втором месте, в данном случае после США (9,4 млн. кв. км, 6,9%), но она в 10 раз превосходила по территории Францию (0,5 млн. кв. км, 0,4%), занимавшую третье место. Среди центров метрополий Великороссия — 3,7 млн. кв. км (2,8%) — превосходила по площади все центры остальных метрополий вместе взятые (3,2 млн. кв. км): Север США, Пруссию, Англию, Северные Италию и Францию, Австрию и Токайдо.
Геостратегическое положение Российской Империи, ввиду ее материкового расположения на севере и в центре Евразии, было очень уязвимым, особенно по сравнению с другими державами. Так, США были отделены от возможных соперников двумя океанами — Тихим и Атлантическим, территории Великобритании и Японии и представляли собой острова, что делало их практически недосягаемыми для чужих сухопутных армий, основного вида вооруженных сил в начале XX века. Италию с севера защищала труднодоступная горная система Альп. Франция имела только одну открытую границу— на севере с Германией. Австро-Венгрия — тоже одну — на востоке с Россией. У Германии было два реальных противника: на западе — Франция, на востоке — Россия. Россия же непосредственно граничила на западе с Германией и Австро-Венгрией, на юге — с их потенциальным союзником Оттоманской империей; на Дальнем Востоке из-за экспансии США и Японии — она уже потеряла Южный Сахалин и влияние в Северной Корее и Манчжурии, на юге, в районах Ирана и Афганистана, происходили постоянные трения с Великобританией, которая считала эти страны своими форпостами на подступах к ее главной колонии — Индии. Из-за своего геостратегического положения Россия была вынуждена содержать в мирное время самую большую по численности армию. Наличие большого числа нерусских районов внутри империи и на ее окраинах усложняло также и внутреннее положение. В силу этих обстоятельств она была "фатально" обречена оказаться в центре назревавшего глобального военного конфликта, когда встал вопрос о переделе мира. Отсутствие спорных вопросов с Францией ставило Россию в положение ее «естественного» союзника, а в отношении к Германии и ее союзникам — в положение наиболее вероятного противника.
По численности населения (185,2 млн. человек, 10,0% общемирового) Российская Империя находилась среди мировых держав на втором месте после Британской империи (434 млн.). (Китай, имея около 400 млн. жителей, фактически являлся тогда полуколонией мировых держав.) По численности же населения своей метрополии — 117 млн. человек — Российская Империя превосходила прочие; Великороссия по численности населения (74 млн.) также лидировала среди других центров метрополий.
По такому качественному показателю, интегрирующему территориальный и демографический потенциалы, как плотность населения (8,3 человек на кв. км.), Российская Империя, имея только 63% среднемирового показателя, находилась на предпоследнем месте, опережая только владения Франции, а по сравнению с лидирующей Японской империей имела в 7,6 раза меньший показатель. Это объясняется тем, что значительную часть Российской империи (около 80%) составляли малопригодные для заселения пространства тундры, тайги, гор пустынь и болот. Даже метрополия Российской Империи занимала предпоследнее место среди других, опережая только США; ее показатель (25,8 человек на кв. км) в 2 раза превышал среднемировой. Этот показатель отражает также относительно небольшую степень хозяйственного освоения территории, превосходя только США, подвергавшиеся интенсивному заселению мигрантами из Европы, как и огромные пространства Сибири и Дальнего Востока Среди центральных частей метрополий, Великороссия находилась тоже на последнем месте (19,8 человек на кв. км).
По такому важному качественному показателю, который наиболее верно отражает процесс перехода общества от аграрного к индустриальному, как степень его урбанизации (доля городского населения), Российская Империя находилась на предпоследнем месте наряду с Японской (18%), и лишь на 3% опережая Британскую: все эти империи только сравнительно недавно стали интенсивно развивать крупное машинное производство, которое вызывает быстрый рост городов. Европейская часть Российской Империи и Великороссия находились на последнем месте, имея в 3—4 раза меньший показатель урбанизации населения, чем метрополии индустриально развитых Великобритании, Германии, Франции и США, даже не достигая среднемирового уровня (23%).
По уровню грамотности (28—30%), как и по степени урбанизации, Российская Империя в целом, как и ее центральные части, занимала последнее место. Поскольку грамотность и урбанизация связаны определенной зависимостью, это опять-таки показывает, что Россия все еще находилась в самом начале пути к полной индустриализации общества, когда подавляющее большинство населения связано с обслуживанием в той или иной степени промышленной деятельности, что невозможно без достаточного квалификационного и образовательного уровня работников.
О том же свидетельствуют общее число фабрично-заводских рабочих и их доля среди самодеятельного населения. По их числу (2,7 млн. человек или 6% всех рабочих в мире) Российская Империя в 3 раза уступала Германской империи и США, в 2 раза — Британской империи и в 1,5 раза — Франции. Хотя по степени пролетаризации самодеятельного населения Российская империя превосходила Британскую на 0,6%, имея 2,9%, но она не дотягивала даже до среднемирового показателя — 4,7%, а по сравнению с владениями США, Франции и Германской империи имела в 3—5 раз меньший показатель. Аналогичные показатели были у Европейской России и Великороссия. Хотя доля фабрично-заводских рабочих среди самодеятельного населения и увеличилась, даже в Великороссии она достигла лишь среднемирового показателя (4,3%); отставание от метрополий индустриально развитых держав не сократилось, российские показатели были меньше, чем даже у наименее развитой в промышленном отношении Японии.
Это подтверждает и профессионально-классовый состав трудящихся. Около 75% самодеятельного населения Российской империи и ее центральных частей составляли крестьяне. Между тем даже в Австро-Венгрии их доля не превышала 60%, не говоря уже о Великобритании (8,5%). В российской промышленности, торговле и на транспорте было занято 15% самодеятельного населения, а вместе со сферами услуг, управления, науки и культуры — только 25%. Таким образом, степень индустриализации общества, судя по профессионально классовой структуре самодеятельного населения, колебалась в пределах 15—25%, то есть составляла около 20% — число, соразмерное со степенью урбанизации населения России (18%). По сравнению с аналогичными показателями Великобритании, Германии, Франции и США, Россия в 3—4 раза уступала им по уровню занятости населения в индустриальном секторе народного хозяйства, в 1,5—2 раза уступала таким государствам с развитой промышленной структурой, как Италия и Австро-Венгрия, и была близка к уровню Японии — развивающейся промышленной державы.
Финансово-экономический потенциал.
Обладая большим национальным богатством — 160 млрд. руб. (или 8,6% мирового богатства), значительную часть которого (90 млрд. руб.) составляли различного рода природные ресурсы, Российская империя, тем не менее, находилась на третьем, после США (400 млрд. руб., 21,6%) и Британской империи (230 млрд. руб., 12,4%) месте, разделяя его с Германской империей и ненамного превосходя владения Франции (140 млрд. руб., 7,5%). Качественный же показатель - среднедушевое распределение национального богатства в России (900 руб.) едва приближался к средне мировому (1 тыс. руб.), превосходя в 1,5—1,8 раза лишь японский, но в 3—5 раз уступая американскому, британскому, французскому и германскому, и в 1,5—2 раза австрийскому и итальянскому.
То же вытекает из данных, характеризующих роль финансового капитала и его место в формировании национального богатства. Обладая финансовым капиталом в 11,5 млрд. руб. (4,6% мирового финансового капитала), из которых 7,5 млрд. руб., или 2/3 составляли иностранные капиталовложения, Россия по абсолютным показателям превосходила только державы второй величины: Австро-Венгрию (8,9 млрд. руб., 3,5%), Италию (5,1 млрд. руб., 2%) и Японию (4,5 млрд. руб., 1,8%), но в несколько раз уступала ведущим мировым державам: в 4,5 раза США и Британской империи (по 52,5 млрд. руб., 21%), в 4 раза Франции (47 млрд. руб., 18,8%) и в 3 раза Германии (35,1 млрд. руб., 14%). Если же взять только собственно российский национальный финансовый капитал, без учета иностранных инвестиций, то абсолютные и относительные показатели уменьшатся еще как минимум в 3 раза.
Доля финансового капитала в национальном богатстве России, которая соразмерно отражает процесс капитализации народного хозяйства, по всем ее структурам от имперских до центрально-метропольных колебалась, составляя 7,1%—11,6%, то есть была, по крайней мере, вдвое меньше всех средних показателей: среднемирового — 13,5%, среднеимперского — 17%, среднеметропольного — 19% и средне-центрально-метропольного — 23,4%. По всем этим важнейшим качественным показателям Россия в 2,5—4,5 раза уступала не только ведущим, наиболее развитым французским (33,5—43,7%), британским (22,8—36,2%), германским (23— 24,5%) параметрам, но и в 1,5—2,5 раза австрийским (15,3—37,8%), американским (13,1— 14,8%), итальянским (12,1—17,9%) и даже наименьшим — японским (12,5—15,5%).
В конечном счете из всех ведущих мировых держав, вставших на путь капитализации народного хозяйства, по всем имперским структурам Россия занимала последнее место, и только Великороссия едва дотягивала до среднемирового уровня. Хотя по размеру национального дохода (16,4 млрд. руб., 7,4% общемирового) Российская Империя занимала четвертое место после США, Германской и Британской империй, среднедушевые ее показатели находились на предпоследнем месте, опережая только Японию, но не достигая среднемирового значения.
По валовому промышленному производству (5,7 млрд. руб., 3,8% общемирового) Российская Империя уступала даже Франции, находясь на пятом месте в мире. Все российские качественные показатели (объем промышленного производства на человека и годовая выработка одного рабочего) составляли только половину среднемировых значений, превосходя лишь японские и итальянские имперские данные, но значительно, в 5—10 раз, уступая США, Германии и Великобритании.
По объему внешнеторгового оборота (2,9 млрд. руб., 3,4% мирового) Российская Империя превосходила Австро-Венгерскую империю, Италию и Японию, но значительно, в 7 раз, отставала от Великобритании, в 4 раза — от Германии, в 3 раза — от США и Франции. По среднедушевым параметрам контраст был еще более разительным. Все российские показатели. в 2—12 раз были меньше, чем у других ведущих держав.
По длине железных дорог (79 тыс. км в однопутном исчислении) Российская Империя занимала второе место в мире, уступая, правда в 5 раз, только США. По таким качественным показателям, как длина железных дорог на 100 кв. км., российские имперские показатели (0,3) приближались только к данным Франции (0,4) и Британской империи (0,1), но в 6 раз были меньше, чем у США, в 20—50 раз меньше метропольных структур европейских государств. По длине железных дорог на 10 тыс. жителей (4,2 —5,2) Российская Империя опережала только традиционные морские державы — Японскую и Британскую империи, но по сравнению с США этот показатель был в 8 раз меньше. Только у Великороссии этот показатель (5,2) приближался к среднемировому (5,9).
Хотя формально под российским флагом находилось 2,5 млн. регистровых тонн грузе пассажирского флота, фактически ей принадлежала только пятая его часть, остальные были собственностью французских судовладельцев. Поэтому по тоннажу ее торговый флот находился на уровне Австро-Венгрии — традиционно сухопутной державы — и значительно (в 60 раз) уступал британскому торговому флоту. Этот разрыв объясняется преимущественно cyxoпутным характером Российской Империи, а также относительно слабым развитием ее морского флота в целом. По количеству регистровых тонн на 1 тыс. жителей (2,7—4,1) российские показатели были наименьшими и составляли лишь 10—20% среднемировых (24,3), в 5—100 раз меньше, чем у других ведущих держав.
Хотя по объемным показателям Россия занимала промежуточное положение между ведущими индустриальными державами (США, Германская и Британская империи), с одной стороны, и индустриально развитыми (Австро-Венгрия, Италия и Япония) — с другой, и имела в целом потенциал, близкий к французскому, по качественным показателям она делила последнее и предпоследнее места с Японией. В этом отношении Россия отставала от ведущих индустриально-развитых стран в 3—8 раз, от Италии и Австро-Венгрии — в 1,5—3 раза.
Этот разрыв можно объяснить только тем, что если Англия встала на путь индустрииализации с середины XVII в., США и Франция — с конца XVIII в., Германия, Италия и Австро-Венгрия — с 1805—1815 гг., то Россия и Япония — только с 1860-х годов. Поэтому положение догоняющей державы стало характерным для России во второй половине XIX и в XX в. когда стали очевидны преимущества нового индустриального общества, особенно в экономический сфере. Разрыв между традиционным (феодальным) и индустриальным обществом приобрел качественный характер, что особенно заметно при сопоставлении среднедушевых показателей, которые стали отличаться на порядок и более.
Военно-технический потенциал.
Геостратегическое положение Российской Империи, чьи границы затрагивали сферы интересов пяти ведущих мировых держав при наличии большого числа национальных окраин, вынуждало ее содержать даже в мирное время довольно значительные вооруженные силы. Только в кадровой армии находилось около 1,4 млн. солдат, что составляло около четверти всех военнослужащих в мире. И хотя по численности вооруженных сил Россия и находилась на первом месте в мире, по таким важным качественным показателям, как количество солдат в строю и в запасе на 1 тыс. жителей (7,5—8,2), она уступала, соответственно, Франции (10,1—25,0), Германии (10,0—12,5) и Австро-Венгрии (7,6—16,6), из которых две последние державы были наиболее вероятными противниками в близившейся войне, а Франция — союзником.
По величине военных расходов (без скрытых статей финансирования) — 826 млн. руб.— Россия занимала второе место в мире после Германии (925 млн. руб), ненамного опережая Великобританию (729 млн. руб), США (570 млн. руб.) и Францию (568 млн. руб.). По уровню финансовых затрат на содержание одного военнослужащего (590 руб. в год) Россия опережала Японию (390 руб.) и Италию (566 руб.), но в 2 раза уступала Германии, в 1,2 раза Франции, в 3 раза Великобритании, в 4,8 раза США, где финансирование шло преимущественно на закупку и модернизацию систем вооружений.
Как показал опыт ведения боевых действий в русско-японской войне, сила армии стала определяться насыщенностью войск новыми, наиболее совершенными видами вооружений — пулеметами, скорострельной артиллерией, аэропланами, мототехникой, подлодками и линкорами. Недостаток финансовых средств для модернизации русской армии сказывался на уровне ее технического обеспечения даже по штатам мирного времени. Если по оснащенности артиллерией она находилась почти на среднемировом уровне (7,9 тыс. орудий, 22,5% общемирового парка), то по количеству пулеметов (4,1 тыс., 11,7%) имела в 2 раза меньшие показатели, чем среднемировые, а по сравнению с германской армией — в 3 раза. Даже винтовок (5 млн. шт.) не хватало в случае полной мобилизации военнообязанных первой очереди в количестве 7 млн. солдат, включая запасных и кадровый состав. Артиллерийских снарядов (6 млн. шт., 15%) явно не хватало даже для среднемирового уровня обеспечения артиллерии, но патронов имелся достаточный запас (2,8 млрд. шт., 28%).
Новейший вид вооруженных сил России — военно-воздушные силы — насчитывал всего 150 аэропланов, используемых в качестве средств воздушной разведки и связи, что, учитывая протяженность вероятного театра боевых действий от Балтики до Черного моря, было явно недостаточно. В Германии аэропланов было в 2, а во Франции в 3,5 раза больше. Основной объем внутриармейских перевозок из-за почти полного отсутствия автомобилей приходился на гужевой транспорт. Военно-морские силы России (0,4 млн. peг. т, 5,7%) находились на уровне второразрядных военных держав — Италии, Австро-Венгрии и Японии.
В целом военно-технический потенциал Российской Империи своеобразно отражал ее общую отсталость. По всем основным показателям оснащения вооруженных сил как традиционным, так и новейшим вооружением, Россия не дотягивала даже до среднемирового уровня, значительно уступая армиям не только высоко развитых индустриальных держав — Германии и Франции, но и стран второго и третьего эшелонов развития — Италии, Австро-Венгрии и Японии.
Российская промышленность даже в мирное время могла обеспечить в лучшем случае только текущие нужды вооруженных сил в основных типах вооружений — артиллерии, винтовках, снарядах и патронах, а что касается стратегических резервов, как видно на примере с винтовками и новейшими видами вооружений, то их недоставало, а таких современных ударных систем, которые, собственно, и определяли боевую мощь вооруженных сил,— пулеметов, аэропланов, автотехники, новейших типов боевых кораблей — было в 2—5 раз меньше, чем в германской и французской армиях.
Как показывает анализ военно-технического потенциала ведущих держав, Россия по качественным показателям занимала последние места наряду с Японией, Италией и Австро-Венгрией. Военно-технический потенциал Великобритании и США в силу преимуществ их географического положения был относительно невелик. Их военная доктрина соответственно уделяла основное внимание развитию военно-морских сил и небольшой, профессиональной армии. Но в силу своего большого экономического потенциала, высокого уровня грамотности и урбанизации населения они имели реальную возможность в довольно сжатые сроки развертывать массовую сухопутную армию, располагающую новейшими видами оружия.
Геостратегическое положение обрекало Россию держать оборону на всех направлениях, с учетом наибольшего числа вероятных противников. Это вынуждало ее, в отличие от Великобритании, Японии и США, которые в этом отношении имели наиболее благоприятные условия для внутреннего развития, отвлекать значительные ресурсы на содержание вооруженных сил даже в мирное время, что значительно сдерживало социально-экономическое развитие страны. По уровню милитаризации социальной структуры населения Российская Империя занимала ведущее место в мире, если учесть казаков, которые являлись военно-крестьянским сословием с высоким уровнем боеготовности.
Неслучайно во всех глобальных конфликтах в Евразии в последние два века Российская Империя принимала самое непосредственное участие, поскольку они в той или иной степени затрагивали ее территориальные интересы. Поэтому в военном отношении, как и в социально-экологическом и финансово-экономическом, Российская Империя по количественным показателям представляла ведущую мировую державу, но по качественным находилась в третьем эшелоне индустриально развитых стран, наравне с Японией, после Италии и Австро-Венгрии.
Обобщенная оценка положения России среди ведущих держав.
По структурному (внутри имперских, метропольных и центрально-метропольных систем) количественному показателю (10,0% общемирового совокупного природно-демографического, финансово-экономического и военно-технического потенциала) Российская империя занимала четвертое — пятое места в ряду с владениями Франции, после владений США (15,7%), Британской империи (15,7%) и Германской империи (12,1%), значительно, в 3—4 раза, опережая Австро-Венгерскую (3,9%) итальянскую (3%) и Японскую (2,5%) империи. Европейская часть страны и Великороссия соответственно занимали пятое место среди метропольных и центрально-метропольных структур, после Франции и Севера Франции, обладая соответственно 7,5% и 4,2% общемирового потенциала.
По общему количественному показателю (среди всех государственных структур) Российская Империя занимала восьмое — девятое места, после имперских и метропольных структур США, Германии и Великобритании, в чьих метрополиях располагался основной индустриальный потенциал. Европейская часть Российской Империи находилась на 12-м месте, уступая центру британской метрополии — Англии (9,4%) и Франции-(7,6%). Великороссия занимала 15-е место после центра германской метрополии — Пруссии (7,4%) и центра французской метрополии — Северной Франции (5,4%), опережая Австро-Венгерскую, Итальянскую и Японскую империи.
Таким образом, по количественным показателям российские структуры занимали достаточно высокое положение, ненамного (в 1,5 раза) уступая лидерам — владениям США и Британской империи и значительно, в 3—5 раз превосходя аналогичные структуры Австро-Венгерской, Итальянской и Японской империй. Поэтому по своему месту в мировом потенциале (10,0%) Российская Империя входила в первую пятерку великих держав наряду с владениями США, Британской и Германской империями, наравне с владениями Франции.
По качественным показателям все российские структуры занимали одно из последних мест: седьмое — восьмое среди имперских и метропольных структур и 21 — 23-е места среди всех структур. Так, общероссийский показатель (0,86) был меньше не только среднеимперского (1,16), но и среднемирового (1,0), превосходил только показатель Британской империи (0.63) и был в 3,5 раза меньше, чем у лидера среди имперских структур — Германской империи Европейская часть Российской Империи и Великороссия, обладая индексами 1,03 и 1,10, среди своих структур — метрополий и их центров — также находились на последнем месте. Хотя их показатель и превышал среднемировой уровень, но в 2 раза был ниже средних метропольных (2,35) и центрально-метропольных (2,97) показателей; в 5 раз ниже показателя Великобритании (5,01), наивысшего среди метрополий, и в 6 раз ниже, чем у северных штатов США (6,37) максимального среди центров метрополий.
В этом отношении Россия значительно, в 4—6 раз, отставала от передовых промышленных держав — США, Великобритании, Германии и Франции, особенно от их метрополий в 2—3 раза уступая показателям индустриально развитых стран второго эшелона — Австро-Венгрии и Италии. Ее показатели были соизмеримы только с общемировым уровнем и имперскими структурами Британской и Японской империй. Это значительное качественное отставание по степени индустриализации российского общества объяснялось историческими и геостратегическими причинами. Япония, которая одновременно с Россией перешла к развитию крупного промышленного производства, используя свое выгодное островное положение, тратила на военные цели в 3—6 раз меньше средств, как на душу населения, так и в объемных показателях, форсируя промышленное развитие.
Таким образом, Россия по качественным показателям, характеризующим степень ее индустриализации, являлась развивающейся аграрно-индустриальной державой, обладавшей огромными потенциальными возможностями. По природно-демографическому потенциалу она занимала одно из ведущих мест в мире после Британской империи, значительно превосходя (в 1,5—6 раз) все остальные державы. По уровню индустриализации общества и экономическому потенциалу в целом Российская Империя, включая ее центральные части, наряду с Японской империей входила в третью группу индустриально развивающихся стран, в которых были созданы основы крупного машинного производства, имелся значительный отряд фабрично-заводских рабочих, но они существенно уступали не только ведущим промышленным странам — США, Германии, Великобритании и Франции, но и второму эшелону промышленно развитых государств — Австро-Венгрии и Италии, где процесс индустриализации общества еще не вполне завершился.
До XVIII в. русское денежное обращение и монетное дело зависели от привозных иностранных серебряных и золотых монет, поскольку в стране практически не было собственных месторождений драгоценных металлов. Ещё в древности славянские племена были знакомы с серебряными римскими денариями I - III вв. и драхмами правителей Ирана из династии Сасанидов IV-VII вв. С конца VIII в. в денежном обращении Древней Руси использовали серебряные дирхемы Арабского халифата, чеканенные во многих городах Средней Азии, Ближнего Востока, Северной Африки. В меньшем количестве поступали византийские монеты - серебряные милиарисии и золотые солиды.
В 1Х-Х вв. сформировалась денежная система, основанная на счётной гривне кун (68,22 г серебра), равной 25 кунам (арабским дирхемам), или 20 ногатам (дирхемам более тяжелого веса), или 50 резанам. Ещё меньшей единицей была веверица (или векша, белка), отношение которой к куне историки определяют по-разному. В конце X - начале XI в. приток дирхемов заметно сократился из-за истощения месторождений серебра и уменьшения его добычи в Арабском халифате. На Руси получил распространение приём монет по весу, вследствие чего монеты часто резали и разламывали на части. В дошедших от того времени кладах преобладают уже не целые монеты, а обрезки и обломки различной формы и веса.
В то же время, в конце X - начале XI в., появились первые русские монеты из золота и серебра - златники и сребреники. Их выпуск начался при киевском князе Владимире Святославиче (978-1015 гг.) вскоре после крещения Руси в 988 г. На лицевой стороне златников и наиболее ранних сребреников изображён князь на престоле, а на оборотной стороне, под влиянием византийских золотых солидов, помещено изображение Иисуса Христа. На более поздних сребрениках времён Владимира Святославича и Святополка Окаянного (1015-1019 гг.), а также на чеканенных в Новгороде около 1015 г. сребрениках князя Ярослава Мудрого (1019-1054 гг.) оборотную сторону занимает княжеский знак в виде трезубца или двузубца, особый для каждого князя. После овладения Киевом в 1019 г. Ярослав Мудрый монеты уже не чеканил.
Особую группу составляют немногочисленные серебряные монеты тмутараканского князя Олега-Михаила (ум. 1115 г.), чеканенные около 1078 г. На лицевой стороне этих редких русских монет помещено изображение архангела Михаила, а на оборотной - надпись: «Господи помози Михаилу». Выпуску русских монет в Тмутараканском княжестве предшествовала чеканка подражаний византийским монетам X—XI вв.
В денежном обращении Северной и Северо-Западной Руси в ХI-ХII вв. вместо арабских дирхемов получили распространение западноевропейские серебряные денарии, чеканенные во многих духовных и светских феодальных государствах. В это время западноевропейские денарии стали называть кунами. Гривна кун состояла из 50 кун (денариев). В начале XII в. из-за уменьшения веса и пробы европейских монет их поступление на Русь почти прекратилось.
В связи с междоусобными войнами русских князей, монголо-татарским нашествием экономическое развитие Руси было задержано, а в денежном обращении с середины XII в. до середины XIV в. наступил так называемый «безмонетный период». Для крупных платежей и в международной торговле вместо монет стали использовать серебряные слитки, получившие название гривны серебра. Бытовало несколько видов денежных слитков. Киевские гривны XI—XIII вв. имели вид вытянутого ромба с усечёнными концами и массу около 160 г. Черниговские гривны были по форме ромбическими симметричными или узкими эллипсовидными, но всегда с расклёпанными острыми краями, их масса составляла около 196 г. В Поволжье в ХIII-ХIV вв. использовали сомы -ладье-образные продолговатые слитки массой около 200 г. Также особую разновидность слитков составляют «литовские» гривны XII—XIV вв. в виде палочки с поперечными широкими вмятинами.
Наибольшее распространение в ХII–ХIV вв. получили новгородские серебряные слитки в форме палочки-бруска весом около 200 г. С конца XIII в. такой слиток стали называть рублём. Он состоял из 13 гривен, а в гривне считали 7 бел, или 28 кун. Половина новгородского слитка получила название полтины. Часто на таких слитках можно видеть процарапанные чёрточки, отдельные русские буквы или даже имена и прозвища, которые, очевидно, связаны с мастерами, отливавшими их. На полтинах ХIV-ХV вв. помещали клейма с различными изображениями, буквами или именами князей.
В качестве мелких платёжных единиц, видимо, продолжали использовать ещё не перелитые в слитки старые дирхемы, денарии, обрезки и обломки монет, а также различные товаро-деньги. В некоторых русских княжествах платёжное значение имели стеклянные браслеты и их фрагменты, которые сотнями находят в кладах XIII в. вместе с золотыми и серебряными вещами. Также разменными деньгами служили некоторые другие стандартные и широко распространённые изделия - стеклянные и сердоликовые бусины и пряслица из овручского сланца, представлявшие собой небольшие грузики с круглым отверстием, которые крепились на веретене при прядении нити.
На северо-западе Руси в качестве заменителей монет использовали раковины каури (cupraea moneta). Эти небольшие овальные раковины брюхоногих моллюсков, широко распространённых в Индийском и Тихом океанах, с древнейших времён служили деньгами в Индии, Китае, других регионах Азии, в Африке и Полинезии. В Европе раковины каури находят в средневековых погребениях и на местах старинных поселений на огромной территории от Норвегии до Урала. Весьма часто их обнаруживают при археологических раскопках в Новгородской и Псковской землях. На Руси раковины каури из-за своей своеобразной формы получили прозвища «ужовка», «гажья головка», «жерновка» и другие.
Распространённой формой товаро-денег были шкурки пушных зверей. По свидетельству арабского путешественника XII в. Абу Хамида аль-Гарнати, в качестве денег ходили даже вытертые негодные шкурки, собранные в связку и скреплённые княжеской печатью, и одна такая связка приравнивалась серебряному дирхему.
В значительно меньшем количестве в западные области страны попадали европейские монеты, а в восточные и юго-восточные княжества поступали монеты ханов Золотой Орды, чеканенные в ХIII-ХV вв.
Во второй половине XIV в., в связи с экономическим развитием и усилением освободительной борьбы, в центрах русских княжеств началась чеканка своих серебряных монет, получивших названия деньги, или денги. В Москве их выпуск был организован при Великом князе Димитрии Иоанновиче (1362-1389 гг.), получившем после победы над татарами на Куликовом поле в 1380 г. прозвище Донской. В Нижнем Новгороде серебряные денги стали чеканить до 1383 г., при великом князе Димитрии Константиновиче (1365-1383 гг.). В Рязани при Великом князе Олеге Иоанновиче (1350-1402 гг.) начали выпуск собственных денег, помещая клейма с русскими буквами на золотоордынские серебряные дирхемы, а позднее чеканили подражания татарским монетам и клеймили их особой тамгой - знаком князя.
В конце XIV - начале XV в. чеканку серебряных денег организовали многие великие и удельные князья. Кроме серебряных денег в разных городах чеканились также полуденги и четверетцы, по весу равные 1/4 денги. В некоторых центрах для мелких платежей выпускали медные монеты - пулы.
В Великом княжестве Московском монету чеканили удельные князья в Дмитрове, Галиче, Можайске, Верее, Серпухове, Малоярославце, Угличе. В правление сына Димитрия Донского Василия I Димитриевича (1389-1425 гг.) монеты особого типа чеканили для Коломны. В Великом княжестве Суздальско-Нижегородском, кроме столичного Нижнего Новгорода, чеканку монет вели в Суздале и Городце. В Великом княжестве Рязанском особые денги выпускали в Пронске и Спасске. Несколько позднее, после 1400 г., начали чеканить монету в Великом княжестве Тверском. Одновременно с чеканкой серебряных денег и медных пул в Твери свои монеты выпускали удельные князья в Городене, Микулине, Кашине, Дорогобуже. Выпускали свои монеты и зависимые от Москвы, но формально самостоятельные Ярославское и Ростовское княжества.
Только в 1420-х гг. начали собственную чеканку монет в Великом Новгороде и Пскове, через которые шёл основной поток европейского серебра на Русь. Монетное обращение в Великом Новгороде было восстановлено в 1410 г. с помощью иностранных, литовских и ливонских, монет. В 1420 г. была организована чеканка новгородских серебряных денег, тип которых с двухфигурной композицией и надписью: «Великого Новагорода» долгое время был неизменным и сохранился до подчинения города Москве в 1478 г. Известны немногочисленные монеты Нового Торга (Торжка), который находился в зависимости от Великого Новгорода. В Пскове самостоятельная чеканка монет началась в 1425 г.
Монеты русских княжеств различались весом и оформлением, образовалось несколько областных денежных систем. В конце XV в. на основе наиболее крупных - московской и новгородской - сформировалась общерусская денежная система с двумя основными номиналами: новгородкой и московкой. В основу был положен счётный рубль, равный 100 новгородкам, или 200 московкам, или 400 полушкам. Сформировалась единая монетная стопа - из гривенки серебра, ставшей одной из основных весовых единиц (204,756 г), чеканили монет на 2,6 рубля.
В период XIV-XVII вв. русские монеты чеканили из привозного серебра, поступавшего из Европы сначала в виде слитков, а с XVI в. в виде крупных западноевропейских монет - талеров. Талеры массой около 29 г выпускали многие государства Европы. Значительную долю импорта составляли серебряные испано-американские песо, в огромном количестве поступавшие в Европу из испанских колоний в Центральной и Южной Америке. На русских денежных дворах серебро плавили, очищали от примесей, вытягивали в проволоку, которую резали на кусочки равного веса, затем их расплющивали и на полученных заготовках чеканили сами монеты.
В конце первой четверти XVI в. в денежном обращении страны назрел кризис, вызванный широко распространившимся обрезыванием монеты. Более тяжёлые новгородские и псковские денги «воровски» обрезали по краю, из-за чего они теряли значительную часть металла. Поиск виновных в ухудшении монет, массовые аресты и казни не дали результатов.
Для нормализации денежного обращения правительство Елены Глинской, ставшей регентшей при малолетнем Великом князе Московском Иоанне IV (1533-1584 гг.), в 1535-1538 гг. провело денежную реформу, направленную на унификацию монетной системы государства. Все разнообразные старые монеты были «заповеданы» (запрещены). Новые общегосударственные монеты начали чеканить на 3 рубля из гривенки серебра. Самым крупным номиналом стала новгородка весом 0,682 г, которая из-за помещённого на лицевой стороне изображения всадника с копьём получила название денга копейная, или копейка. Тесная связь копейки с рублём отразилась в поговорке: «Копейка рубль бережёт». Вдвое меньший вес, 0,341 г, имела московка, или денга с изображением всадника с саблей. Оборотную сторону этих монет занимала надпись в несколько строк с именем и титулом государя. Самой мелкой серебряной монетой стала полушка весом 0,17 г, составлявшая четверть копейки или половину денги. Полушки на лицевой стороне имели изображение голубя, на оборотной - титул «Государь» или указание места чеканки. С 1547 г. на копейках и денгах Царя Иоанна IV Грозного появляется новый титул: «Царь и Великий князь Всея Руси».
С 1530-х гг. денежная система приобрела следующий вид: рубль равнялся 100 копейкам, полтина - 50 копейкам, гривна - 10 копейкам, алтын - 3 копейкам, 1 копейка -2 денгам или 4 полушкам. Денежный счёт обычно вели на рубли, алтыны и денги. Причём все денежные единицы выше алтына были лишь счётными понятиями. Но даже известные в небольшом количестве алтыны конца ХVI-ХVII вв. в денежном обращении практически не участвовали, а служили, также как золотые денги и копейки, в качестве царских пожалований. Иногда для таких целей чеканили золотые монеты более крупных номиналов.
Золото в виде иностранных монет проникало на русский рынок, но было товаром и лишь изредка выступало в виде платёжного средства при крупных сделках, подарках или вкладах в церкви и монастыри. В ХVI-ХVII вв. бытовали также более мелкие, чем полушки, денежные единицы - пироги и их фракции, а также мортки, пулы, резники. Возможно, их реальным содержанием служили медные пулы XV-XVI вв., сечёные деньги (разрезанные на несколько частей монеты), кожаные жеребьи (кусочки клеймёной кожи).
При Иоанне Грозном ещё сохранялась специализация денежных дворов: в Новгороде и Пскове чеканились копейки, в Москве и Твери (до 1550-х гг.) - денги. Но при Царе Феодоре Иоанновиче (1584-1598 гг.) окончательно исчезло деление монетного дела на новгородское и московское. Около 1596 г. в Москве стали чеканить копейки. Денга московка окончательно получила значение разменного номинала. Вместе с тем в Новгороде установилась традиция помечать лицевые стороны копеек буквенным обозначением года «от сотворения мира».
Дальнейшая унификация денежного дела происходила уже после кончины Феодора Иоанновича - последнего Государя из рода московских Рюриковичей. Постепенно облик копеек разных монетных дворов становился всё более схожим. При этом оформлению монет придавалось особое значение. Например, копейки, чеканенные в 1598 г. от имени покойного Царя Феодора Иоанновича отразили все этапы борьбы его шурина Бориса Годунова за престол. Монеты первого избранного Земским собором Царя Бориса Феодоровича Годунова (1598-1605 гг.) стали важнейшим прокламативным средством, подтверждающим законность новой династии и имевшим международное значение. Не случайно в междуцарствие 1605 г. после скоропостижной смерти Царя Бориса Годунова в период войны с самозванцем, выдававшим себя за «чудом спасшегося» Царевича Димитрия Иоанновича, появились монеты с именем «Феодор» и «Феодор Иоаннович», которые исследователи связывают с именами недолго царствовавшего Феодора Борисовича Годунова (апрель - май 1605 г.) и первыми выпусками монет Лжедимитрия I (1605-1606 гг.) от имени «брата» и «законного предшественника».
Вес копейки, установленный в 1535-1538 гг., просуществовал без изменений до начала XVII в., когда в годы Смутного времени при Царе Василии Иоанновиче Шуйском (1606-1610 гг.) был понижен до 0,64 г, а затем до 0,60 г. В 1610 г. в связи с нехваткой серебра в казне и необходимостью выплаты жалованья шведским наёмникам в обращение были выпущены золотые копейки и денги, соответственно, по цене в 10 и 5 копеек. Поляки, захватившие Москву в 1610 г., начали выпуск серебряных и золотых монет от имени провозглашённого русским Царём польского королевича Владислава Жигимонтовича (1610-1612 гг.). Оккупанты продолжали использовать денежное дело для извлечения дополнительной прибыли. В 1611 г. весовая норма серебряной копейки была снижена в Москве до 0,51 г, а в 1612 г. понижена ещё больше.
Шведы, занявшие Новгород в 1611 г., чеканили русские серебряные копейки с именем свергнутого Царя Василия Иоанновича Шуйского. Основным источником сырья для чеканки новых копеек стали «старые деньги» - монеты трёхрублёвой стопы XVI - начала XVII в. Сохранившиеся документы Новгородского денежного двора позволяют установить, что шведские власти при расчёте весовой нормы новых копеек использовали не счётный рубль, состоящий из 100 копеек, а «весовой рубль» - 66,54 г серебра в виде «старых денег», независимо от реально составлявшего его количества монет. Из 100 таких «весовых рублей» новгородские мастера-денежники чеканили в 1612-1613 гг. монет на 115 рублей при нормативном весе копейки 0,58 г, в 1613-1615 гг. - на 120 рублей при весе копейки 0,546 г, а в 1615-1617 гг. на 130 рублей при весе копейки 0,499 г.
В Пскове, который в период 1608-1612 гг. последовательно поддерживал самозванцев - Лжедимитрия II (1608-1610 гг.) и Лжедимитрия III (1611-1612 гг.), продолжался выпуск монет с именем Димитрия Иоанновича по нормам трёхрублёвой стопы или даже более тяжёлых копеек весом 0,72 г, возможно уже приравниваемых к польским 1,5 грошам.
Второе ополчение К.М. Минина и Д.М. Пожарского в 1612 г. возродило в Ярославле чеканку монет с именем Царя Феодора Иоанновича, как последнего «истинного» государя, и первоначально придерживалось весовой нормы копейки в 0,60 г, но затем снизило до 0,51 г. Копейки ополчения такого же веса с именем Феодора Иоанновича с осени 1612 г. до весны 1613 г. чеканили в освобождённой от поляков Москве и в признавшем власть земского правительства Пскове.
В феврале 1613 г. Земский собор избрал на царство Михаила Феодоровича Романова (1613-1645 гг.), и денежные дворы в Москве и Пскове начали чеканку монет с именем нового Государя. После заключения в 1617 г. Столбовского мира со Швецией и возвращения Великого Новгорода в состав Русского государства чеканка монет с именем Михаила Феодоровича началась также на Новгородском денежном дворе.
Чеканили копейки весом 0,51 г на 4 рубля из гривенки серебра, кроме них делали денги и полушки. Главным предприятием в производстве монет стал Московский денежный двор. Дворы в Новгороде и Пскове играли роль вспомогательных и в 1627 г. были упразднены. К 1618 г. вес копейки был снижен до 0,50 г, в 1620 г. - до 0,49 г, около 1626 г. - до 0,48 г, причём с этого времени перестали очищать от примесей талерное серебро, шедшее на чеканку русских монет. В 1630 г. была установлена норма чеканки монет на 4,31 рубля из гривенки серебра с весом копейки 0,475 г. В 1642 г. была принята монетная стопа 4,43 рубля из гривенки серебра, и вес копейки стал ещё ниже - 0,42 г.
В 16З0-х гг. денежное обращение страны было сильно засорено всякого рода «воровскими» деньгами - фальшивыми копейками, которые изготовляли в России и за рубежом. Подделки чеканили в Дании, Северной Германии, Голландии, Швеции. Негосударственные эмиссии получили настолько широкое распространение, что даже получили местные русские названия: корелки худые, воровские олонские деньги, олонки. Правительство вынуждено было принимать решительные меры против изготовителей и распространителей фальшивых монет. Кроме ужесточения наказания для «денежных воров» и их пособников правительство Царя Михаила Феодоровича ввело штрафы для всех расплачивающихся подделками. В царскую казну «имали вчетверо, за всякую воровскую копейку, 4 копейки прямых казенных, чтобы впредь никому не повадно было воровскими деньгами торговать. И у кого только сыскалось воровских корелок рубль или два, и тому много было его царского величества мстительства и жестокое наказанье». Хотя обращение различных подделок продолжалось и в последующие годы, при выплатах на качество монет стали обращать больше внимания.
Архаичную денежную систему Русского государства попытались изменить в царствование Алексия Михайловича (1645-1676 гг.). В середине XVII в. развитие товарно-денежных отношений, рост и укрепление российского рынка, усиление государственной власти и присоединение в 1654 г. Украины сделали необходимым усовершенствование денежного хозяйства страны. Задачей денежной реформы 1654 г. стало введение набора крупных и мелких номиналов, внедрение меди в качестве монетного металла, начало чеканки рубля, ориентированного на западноевропейский талер. В обращение были введены серебряные рубли, изготовленные путём перечеканки талеров, а также полуполтинники, чеканенные на разрубленных на четыре части талерах. Также были выпущены медные полтинники и алтынники. Упомянутые в письменных источниках медные полуполтинники и гривны неизвестны среди достоверного нумизматического материала, и вопрос об их чеканке остаётся открытым.
Недоверчивое отношение населения к непривычным новым монетам с явно принудительным курсом заставило правительство отказаться от первоначального плана реформы. В 1655 г. был создан полноценный крупный номинал - ефимок с признаком. Европейский талер после надчеканивания лицевым штемпелем обычной копейки и небольшим прямоугольным клеймом с датой «1655» приравнивался к 64 копейкам. Серебряные монеты 1654-1655 гг. оставались в обращении по своему номиналу до 1659 г.
В начале 1655 г. было принято решение о выпуске новых номиналов из меди. Началась массовая чеканка медных копеек и денег, и в меньшем числе грошевиков (2-х копеек). Видимо, чеканка медных монет по образцу привычных народу серебряных копеек началась в Москве, где работали Старый и Новый медные денежные дворы, а около 1659 г. был открыт третий, Дворцовый денежный двор. Уже осенью 1655 г. массовый выпуск медных копеек начали вновь открытые денежные дворы в Новгороде и Пскове. Ещё один денежный двор работал в 1659-1661 гг. в захваченной у шведов крепости Кукенойс (Кокенгаузен), которая была переименована в Царевичев Димитриев город и стала центром русских земель в Прибалтике.
Население первоначально спокойно приняло медные копейки привычного вида. Но усиленный выпуск медных монет привел к инфляции, вызвал резкий рост цен, дезорганизацию экономики и Медный бунт 1662 г. в Москве. В 1663 г. чеканка медных монет была прекращена и они выкуплены у населения по курсу сто медных копеек за одну серебряную. По сути денежная реформа 1663 г. явилась нуллификацией медных монет как знаков стоимости. Даже на пике инфляции летом 1663 г. курс медных денег был 15-17 рублей за рубль серебром, а казна выкупала их практически по реальной цене металла. Несправедливый конфискационный характер «возвратной» реформы 1663 г. правительство старалось смягчить одновременной выдачей жалованья служилым людям серебряными деньгами.
Денежное обращение вернулось к прежней системе, основанной на серебряной копейке, в ограниченном количестве продолжали чеканить денги и полушки. При Царе Феодоре Алексиевиче (1676-1682 гг.) в 1681 г. была установлена стопа 504 копейки из гривенки и вес копейки снижен до 0,42 г.
Вместе с тем, на присоединённой части Украины сохранялось обращение польских и других европейских монет. В 1670-х гг. началась «экспансия» польских монет в приграничные русские области. На юго-западе страны сформировался ареал смешанного денежного обращения. Наибольшее распространение получил биллонный польский полуторагрошевик, прозванный на Украине чехом. Было сделано несколько попыток создать типологически близкие польским низкопробные чехи русской чеканки. Массовый выпуск монет удалось наладить в 1686 г. в Севске от имени Царей братьев Иоанна и Петра Алексиевичей. Региональное обращение севских чехов было отменено царским указом в 1689 г.
К концу XVII в. серебряная копейка уже была не в состоянии удовлетворять возросшие потребности рынка. Крупные платежи копейками требовали огромной затраты времени на счёт. В то же время для мелкой торговли копейка оставалась слишком ценной, а выпуск более мелких денег и полушек при ручной чеканке делался невыгодным для казны. Для страны, вступавшей на путь больших преобразований, архаичная монетная система стала серьёзной помехой.
Начало систематической чеканки серебряных рублей и широкое внедрение различных монет европейского образца в денежное обращение страны связано с именем Царя Петра I (1682-1725 гг.). Денежная реформа 1698-1704 гг. создала наиболее передовую в Европе монетную систему, построенную по десятичному принципу. Началом реформы стало снижение веса копейки до 0,28 г, что сблизило вес рубля с весом талера. В 1696 г. на царских копейках вновь стали помещать буквенное обозначение даты «от сотворения мира», а с 1-го января 1700 г. - от Рождества Христова.
В 1700 г. в обращение поступили медные монеты достоинством в денгу, полушку и полуполушку (1/8 копейки). В 1701 г. начат выпуск новой монеты достоинством в полтину, полполтину, гривну и 10 денег (5 копеек) из серебра примерно 77-й пробы. В 1704 г. на заключительном этапе реформы в обращение поступили серебряный рубль и алтын (3 копейки), а также медная копейка. В небольших количествах велась регулярная чеканка золотых монет - червонцев и двойных червонцев, а с 1718 г. - двухрублёвиков, которые использовались, в основном, для расчётов с крупными поставщиками, для заграничных платежей и нужд двора. Надолго утвердился тип оформления рублей с портретом государя на лицевой стороне. Вместе с тем до 1718 г. продолжалась чеканка прежних проволочных копеек.
Новые монеты чеканились на нескольких монетных дворах в Москве, с 1724 г. - в Санкт-Петербурге. В 1701-1707 гг. прибыль государства от чеканки новых монет составила 4,4 миллиона рублей. Преобразование денежного хозяйства страны было осуществлено в период подготовки и начала Северной войны (1700-1721 гг.), что негативно сказалось на экономической стороне реформы, поскольку значительная часть средств отвлекалась на военные нужды. Кроме того, в казну в виде податей стала поступать новая медная монета, а серебряную население удерживало у себя. Доходы казны от монетной чеканки падали, и правительство стало искать возможность получения дополнительной прибыли за счёт чеканки монет пониженного веса и пробы. С 1711 г. все серебряные монеты стали выпускать из серебра 72-й пробы, а с 1713 г. ряд мелких номиналов: 5 копеек, алтын, круглая серебряная копейка - из серебра 38-й пробы. Особняком стоят «русско-польские» низкопробные монеты Императора Петра I 1706-1708 гг. — тынфы и шестаки для платежей в Польше в годы Северной войны.
При Петре I большое внимание уделялось развитию отечественной металлургии и добыче металлов. Ещё в 1690-х гг. началась разработка месторождений серебра в Нерчинске, позднее создавались медеплавильные заводы на Урале. Разработка отечественных месторождений уничтожила многовековую зависимость русского монетного дела от импорта металлов. Первыми памятниками из «домашнего» золота и серебра стали медали в честь заключения Ништадтского мира со Швецией 1721 г.
В конце правления Императора Петра I произошли некоторые изменения в типе монет. На рублёвиках с 1723 г. герб был заменён крестообразной монограммой, составленной из четырёх «П». Народ назвал такие монеты «крестовиками». Такая же монограмма, составленная из начальных букв имени Царя, позже помещалась на рублях Императора Петра II и на всех крупных серебряных монетах Императора Павла I.
Неоднократно уменьшался вес медных монет. В 1700 г. чеканили из пуда меди монет на 12,8 рубля, в 1702 г. - на 15,4 рубля, в 1703 г. - уже на 20 рублей, а с 1718 - на 40 рублей из пуда меди. В 1718-1722 гг. выпускали только легковесные полушки, а с 1723 г. - пятикопеечники. Большой разрыв между действительной ценой металла и обозначенным номиналом делал эти монеты весьма привлекательными для фальшивомонетчиков, и в разработке оформления пятикопеечников были приняты меры, затрудняющие наиболее вероятную подделку способом литья: оставлены большие участки гладкой поверхности, использованы сложные детали изображений и сделан сетчатый гурт (ребро монеты).
Одновременное обращение медных монет разного веса привело к тому, что население стало удерживать не только серебряные, но и полновесные медные монеты, а казна получать налоги преимущественно легковесными медными и низкопробными серебряными монетами. Рынок оказался наводнён фальшивыми медными монетами, которые делали в России и других странах.
Особое место в истории российского монетного дела занимает кратковременный выпуск в 1726-1727 гг. «меншиковых» монет из крайне плохого серебра. Светлейший князь А.Д. Меншиков, оказавшийся на вершине власти в царствование Императрицы Екатерины I (1725-1727 гг.), понизил пробу серебряных монет до 64-й, потом 48-й и даже 42-й в весьма нестойком сплаве с мышьяком, придуманном П.Н. Крекшиным чтобы затруднить точное пробирование. Эти монеты были вскоре аннулированы, позднее они не принимались казной к обмену наравне с фальшивыми.
Вместе с тем в 1725-1727 гг. была сделана попытка оздоровить денежное обращение путём выпуска полноценных медных монет, по стопе на 10 рублей из пуда меди. На Екатеринбургских горных заводах начался выпуск медных плат - монет в виде квадратных плит с оттисками штемпелей по углам и в центре. Изготавливали массивные монеты достоинством от рубля до копейки. Но в 1727 г. выпуск плат был прекращён. До 1730 г. продолжалась чеканка легковесных пятаков, а при Императоре Петре II (1727-1730) по такой же 40-рублёвой стопе чеканили медные копейки в 1728-1729 гг.
В 1730-1731 гг. была предпринята новая попытка реформировать монетную систему Российской империи. Было решено заменить старые серебряные монеты на новые, и начать выпуск серебряных монет 77-й пробы с портретом Императрицы Анны Иоанновны (1730-1740 гг.) номиналами в рубль, полтину и гривенник, а также медных денег и полушек. Вес медных монет был увеличен в четыре раза и опять введена норма чеканки на 10 рублей из пуда. Это позволило выпускать новые медные монеты путём перечеканки старых.
Финансовые затруднения не позволили правительству полностью изъять из обращения легковесные медные монеты. Лишь с 1744 г. цена легковесных пятаков была постепенно снижена указами Императрицы Елизаветы Петровны (1741-1761 гг.). К 1746 г. пятикопеечник стал равноценен двум полновесным копейкам, по этой цене пятаки выкупались казной до 1755 г., когда специально для их передела было велено чеканить медные монеты достоинством в 5, 2, 1 копейку, денгу и полушку на 8 рублей из пуда меди. Вместе с тем в 1755-1761 гг. из серебра 77-й пробы чеканили монеты достоинством в 5 копеек. В 1757 г. для покрытия расходов, вызванных Семилетней войной (1756—1763 гг.), вес медных монет был снижен вдвое и начата чеканка монет номиналами 5, 2, 1 копейка, денга и полушка на 16 рублей из пуда меди. В результате на многих медных монетах XVIII в. видны следы многочисленных перечеканок из одного номинала в другой.
В начале царствования Императрицы Елизаветы Петровны по династическим причинам велась перечеканка в рублёвики с портретом новой Императрицы специально изымаемых из обращения рублей с профилем свергнутого и попавшего в заключение младенца Императора Иоанна Антоновича (1740-1741 гг.), который на монетах обозначен по «царскому счёту» как Иоанн III.
В 1730-1740 гг. в обращение было выпущено примерно на 23 миллиона рублей серебряных и на 1,7 миллиона рублей медных монет, в 1740-1762 гг. - серебряных монет на 32,3 миллиона рублей и медных на 15,1 миллиона рублей.
Чеканка золотых монет оставалась сравнительно небольшой. В 1749-1753 гг. для обращения чеканили червонцы и в 1749-1751 гг. - двойные червонцы, а с1755 г. - золотые монеты достоинством в 10 и 5 рублей. Для дворцового обихода, главным образом для удобства ставок при карточной игре, чеканили небольшие монеты номиналами 2 рубля в 1756 и 1758 гг., рубль в 1756-1758 гг. и полтина в 1756 г.
В связи с войной и потребностью в средствах на содержание войск в областях, где население привыкло к западноевропейским монетам, в 1756-1757 гг. выпускали так называемые ливонезы - специальные монеты для прибалтийских провинций Российской империи достоинством в 96, 48, 24 и 4 копейки из серебра 72-й пробы, а также 2 копейки из серебра 36-й пробы. В 1759-1762 гг., после занятия русскими войсками Восточной Пруссии, для местного населения в Москве и Кенигсберге чеканили серебряные монеты достоинством в 18, 6, 3, 2, 1 грош и солид с портретом или вензелем Императрицы Елизаветы Петровны, а в 1761 г. - также более крупные монеты в 1/3 и 1/6 талера. Проба их колебалась от 54-й у 1/3 талера до совсем ничтожной 6-й у солида.
В 1762 г., во время недолгого правления Императора Петра III (1761-1762 гг.), для серебряных рублей и полтин была определена 72-я проба и нормативный вес рубля был понижен до 24 г. Вес медных монет был вновь снижен вдвое и начата массовая перечеканка монет с удвоением номинала. Но до начала передела медных монет Императрицы Елизаветы Петровны в монеты 32-рублёвой стопы Екатеринбургский монетный двор успел отчеканить значительное количество медных монет старого образца номиналами 5 и 2 копейки с вензелем умершей Императрицы, но с датой 1762 г.
После дворцового переворота, приведшего к власти Императрицу Екатерину II (1762-1796 гг.), в 1763 г. медным монетам был возвращён прежний вес и последовала обратная перечеканка. В 1763-1796 гг. по стопе 16 рублей из пуда чеканили весь набор номиналов медных монет, установленный в 1757 г. Императрица Екатерина II указала чеканить с 1764 г. серебряные монеты 72-й пробы номиналами рубль, полтина, 25, 20, 15 и 10 копеек. Установленный тогда вес серебряного рубля 4 золотника 21 доля (18 г) серебра сохранился неизменным до начала XX в.
В 1768 г. в России для заграничных платежей началась чеканка иностранных золотых монет - нидерландских дукатов. Хотя в официальных документах их именовали «известными монетами», а сами штемпели «секретными», в действительности чеканка подражаний не составляла особой тайны. После 1817 г. эти монеты стали играть заметную роль также во внутреннем российском денежном обращении. Дукаты в народе из-за изображённого на них рыцаря с пучком стрел в руке называли «лобанчиками», «арапчика-ми», «пучковыми». Чеканка нидерландских дукатов продолжалась до 1868 г., причём после временного прекращения в 1849 г. чеканки дукатов в Нидерландах на Санкт-Петербургском монетном дворе продолжали ставить последнюю «законную» дату.
При Императрице Екатерине II специальные медные монеты чеканили для обращения в Сибири. Большой вес медных монет обусловливал высокую стоимость их транспортировки и в связи с этим недостаток медных монет в отдалённых областях. Для его преодоления в 1766-1781 гг. на сибирском Колыванском монетном дворе велась чеканка областной серии сибирских монет по 25 рублей из пуда меди, якобы содержавшей примеси золота и серебра. Выпускали монеты номиналами 10, 5, 2, 1 копейка, денга и полушка. До начала XIX в. они ходили только за Уралом, затем их обращение было распространено и на Европейскую Россию.
В период русско-турецкой войны (1768-1774 гг.) для облегчения обращения в княжествах Валахии и Молдавии российских монет, принесённых русскими войсками, в 1771-1773 гг. из металла старых и трофейных пушек чеканили монеты с гербами Придунайских княжеств и двойным обозначением номинала: пара - 3 денги, 2 пара - 3 копейки.
В 1787 г. на монетном дворе в Феодосии, где ранее чеканили монеты последнего крымского хана Шагин-Гирея, изготовили особые серебряные монеты Императрицы Екатерины II, как Царицы Херсонеса Таврического, номиналами 20, 10, 5 и 2 копейки. Чеканка этой серии монет была связана с путешествием Императрицы в Крым.
В 1769 г. были выпущены ассигнации - первые российские бумажные деньги, которые подлежали обмену только на медные монеты. В Москве и Санкт-Петербурге были созданы специальные ассигнационные банки, получившие капиталы по 500 000 рублей медью каждый, что соответствовало первоначально намеченному выпуску бумажных денег на 1 миллион рублей. Правительство осуществило меры по внедрению ассигнаций, Государственное казначейство начало принимать их в уплату податей. После введения ассигнаций были устранены трудности в движении крупных денежных сумм, что положительно влияло на товарный обмен.
С обеспечением ассигнаций медными монетами связаны проекты чеканки крупных монет из меди. В 1771 г. был изготовлен штемпель для огромной медной монеты, так называемого «сестрорецкого рубля». Назван он был так потому, что эти громоздкие монеты предполагалось чеканить на Сестрорецком заводе. Для обращения такие монеты были непригодны и должны были храниться в банках как материальное обеспечение ассигнаций. Но массовое производство медных рублей не состоялось.
Первоначально ассигнации были больших достоинств - 100, 75, 50 и 25 рублей. Но вскоре пришлось отказаться от ассигнаций достоинством в 75 рублей и изъять их из обращения. Поскольку все ассигнации печатали на бумаге одного цвета, нашлось слишком много «умельцев» переделывать 25-рублёвую ассигнацию в 75-рублёвую. К середине 1780-х гг. в оборот было внедрено бумажных денег на 46 миллионов рублей без заметного понижения их стоимости. В 1786 г. Императрица Екатерина II подписала указ о выпуске ассигнаций нового образца номиналами 100, 50, 25, 10 и 5 рублей. Выпуск бумажных денег резко вырос и вскоре превысил сумму выпуска в 100 миллионов рублей, которая была определена «святостью слова царского». Это привело к падению курса бумажных денег, что повлекло за собой обесценивание медных монет. К 1795 г. ассигнационный рубль стоил только 68,5 копейки серебром.
Для ликвидации дефицита в казне было решено произвести удвоение номинала всех медных монет. В 1796 г. началась масштабная перечеканка, но после смерти Императрицы Екатерины II работа была остановлена. В обращение монеты нового образца не поступили. Взошедший на престол Император Павел I (1796-1801 гг.) приказал вновь чеканить медные монеты на 16 рублей из пуда. Все изготовленные легковесные монеты 1796 г. были перечеканены старыми штемпелями с датами 1790-1796 гг. или переплавлены. При Императоре Павле I из меди чеканили монеты в 2 и 1 копейку, денгу и полушку с крупным вензелем императора на лицевой стороне и обозначением номинала и даты на обороте. Все медные монеты продолжали играть роль разменного средства для ассигнаций и находились с ними в одной цене.
В конце XVIII в. была повышена проба золотых и серебряных монет. Червонец и 5 рублей стали чеканить из золота 94 2/3 пробы, серебряные монеты всех номиналов - из серебра 83 1/3 пробы. Выпускали рубли, полтины, полуполтинники, 10 и 5 копеек. При Императоре Павле I императорский портрет на золотых и серебряных монетах был заменён монограммой из четырёх расположенных крестом букв «П», а другую сторону занял картуш с библейским девизом: «Не нам, не нам, а имени Твоему» (да будет хвала, Господи).
При Императоре Александре I (1801-1825 гг.) изменился тип всех монет. Были вовсе упразднены указания на личность государя. На золотых и серебряных монетах стала помещаться надпись: «Государственная российская монета». С 1802 г. в обращение поступили золотые империалы (10 рублей) и полуимпериалы (5 рублей), серебряные рубли, полтины, полуполтинники и 10 копеек, а также медные монеты достоинством в 5, 2, 1 копейку, денгу и полушку. В 1801-1810 гг. золотых монет было выпущено в обращение на 6 756,1 тысячи рублей, серебряной - на 24 353,3 тысячи рублей, медной - на 11 711 тысяч рублей. В то же время ассигнаций было выпущено в 8,5 раза больше, на сумму свыше 366,68 миллиона рублей, что поставило страну на грань финансовой катастрофы. Курс ассигнационного рубля понизился с 65 копеек в 1801 г. до 27,5 копейки в 1810 г.
Правительство Императора Александра I предприняло попытку провести денежную реформу. В 1810 г. в качестве главной монетной единицы был установлен серебряный рубль. Серебряная монета была разделена на банковскую номиналами рубль, полтина и полуполтинник 83 1/3 пробы и разменную достоинством в 20, 10 и 5 копеек 72-й пробы. Медную монету стали чеканить на 25 рублей из пуда и набор номиналов ограничили 2 и 1 копейкой и денгой.
Русско-турецкая война (1806-1812 гг.), русско-шведская война (1808-1809 гг.) и Отечественная война 1812 г. потребовали значительных денежных средств и вызвали новую эмиссию ассигнаций. Попытка создать денежную систему, основанную на серебряном рубле, не удалась. В 1812 г. в качестве основного платёжного средства был утверждён ассигнационный рубль. Уже через шесть лет общая сумма ассигнаций в обращении достигла 836 миллионов рублей. В 1818 г. изменилось оформление бумажных денег. К привычному набору номиналов 100, 50, 25,10 и 5 рублей была добавлена ассигнация достоинством в 200 рублей. Выпуск бумажных денег был сосредоточен в специально созданной Экспедиции заготовления государственных бумаг. В 1818-1822 гг. был проведён обмен старых ассигнаций на новые. При этом количество бумажных денег в обращении было ограничено примерно 600 миллионами рублей. Ассигнационный рубль, равный рублю в медной монете, стал равен 26,4 копейки серебром. В связи с этим уже в царствование Императора Николая I, в 1830 г., был снижен вес медных монет, которые стали чеканить на 36 рублей из пуда меди. Выпускали монеты достоинством в 10, 5, 2 и 1 копейку.
В 1828-1845 гг. в России велась массовая чеканка монет из уральской платины номиналами 12,6 и 3 рубля. Всего было выпущено платиновых монет более чем на 4,2 миллиона рублей.
После вхождения в состав Российской империи Восточной Грузии в 1801 г. и Царства Польского в 1815 г. там существовали особые денежные системы. В 1804-1834 гг. в Тифлисе чеканили серебряные и до 1810 г. медные монеты с грузинскими надписями в номиналах, удобных для пересчёта на русские деньги. Из серебра чеканили 400, 200 и 100 пули, равные соответственно 40, 20 и 10 копейкам, а из меди монеты 20, 10, 5 пули, равные 2, 1 и 1/2 копейки.
Царство Польское сохранило особые монеты и банкноты. Бумажные деньги выпускались с 1824 г. номиналами 5, 10, 50 и 100 злотых. До 1830 г. в Варшаве чеканили золотые монеты достоинством в 50 и 20 злотых, серебряные - в 10, 5, 2, 1 злотый, 10 и 5 грошей, медные - в 3 и 1 грош. После подавления Польского восстания 1830-1831 гг. началось постепенное включение денежного обращения Польши в состав общероссийского. В оборот поступали серебряные монеты с двойным обозначением номиналов: 11/2 рубля - 10 злотых, 3/4 рубля - 5 злотых, 30 копеек - 2 злотых, 25 копеек - 50 грошей, 20 копеек - 40 грошей, 15 копеек - 1 злотый, 10 копеек - 20 грошей, 5 копеек - 10 грошей. При этом продолжалась чеканка медных монет достоинством в 3 и 1 грош. В 1841 г. в Польше была введена российская денежная система. Были выпущены бумажные деньги 1, 3, 10, 25 рублей серебром. Местные монеты, за исключением мелкого серебра и меди, были изъяты из обращения. При этом до 1865 г. продолжалась чеканка старыми штемпелями 1835 г. и 1840 г. монет номиналами 10 и 5 грошей. В 1866 г. осуществлена последняя эмиссия особых банковских билетов для Царства Польского.
В 1830-х гг. правительство Императора Николая I приступило к подготовке денежной реформы. Её экономическими предпосылками стали сокращение дефицита государственного бюджета, активная внешняя торговля, рост добычи благородных металлов. Денежная реформа Е.Ф. Канкрина 1839-1843 гг. установила систему серебряного монометаллизма. В качестве основной денежной единицы был узаконен серебряный рубль, а монеты из других металлов получали оценку исходя из стоимости серебра. В обращение были выпущены медные монеты по стопе 16 руб. из пуда меди достоинством в 3, 2, 1, 1/2 и 1/4 копейки, на которых после номинала помещена надпись: «серебром». Свою цену в пересчёте на серебро получали золотые и платиновые монеты, курс которых колебался в зависимости от рыночной цены. К 1849 г. обесцененные ассигнации были постепенно заменены государственными кредитными билетами, которые подлежали размену на серебро. Укрепление доверия населения к медным деньгам позволило с 1849 г. чеканить их по стопе 32 руб. из пуда меди, а с 1867 г. - на 50 рублей из пуда, достоинствами в 5, 3, 2, 1, 1/2 и 1/4 копейки.
Усиленная эмиссия бумажных денег в связи с Крымской войной (1853-1856 гг.) вызвала затруднения с разменом кредитных билетов на серебро. В поисках выхода правительство Императора Александра II (1855-1881 гг.) с 1860 г. увеличило выпуск разменных серебряных монет 20, 15, 10 и 5 копеек пониженной 72-й пробы, а с 1867 г. - 48-й пробы. В то же время продолжался выпуск высокопробных монет: рубля, полтинника и 25-копеечника, на которых при Императоре Александре III (1881-1894 гг.) с 1886 г. вновь стали помещать портрет правящего Императора. В 1868-1885 гг. из золота чеканили монеты достоинством в 3 и 5 рублей (полуимпериал), а с 1886 г. - 10 рублей (империал).
В 1876 г. незначительным тиражом были отчеканены крупные золотые монеты номиналом 25 рублей. Это был заказ третьего сына Императора, великого князя Владимира Александровича, который раздавал их как сувениры.
Для присоединённого в 1809 г. Великого княжества Финляндского в 1860 г. была установлена автономная денежная система. До этого население пользовалось шведскими и русскими деньгами, и в первой половине XIX в. выпускали особые ассигнации мелких достоинств. Новой финской денежной единицей стала финская марка, делившаяся на 100 пенни и равная 1/4 российского рубля. На организованном в 1863 г. монетном дворе в Гельсингфорсе из золота чеканили монеты номиналами 20 и 10 марок, из серебра - 2 и 1 марку, 50 и 25 пенни, из меди - 10, 5 и 1 пенни. В 1877 г. финская марка была объявлена основанной на золоте.
На основной территории Российской империи в 1895-1897 гг. золотой монометаллизм был установлен в результате денежной реформы С.Ю. Витте. В качестве основной денежной единицы был принят золотой рубль, содержащий 17,494 доли (0,774235 г) чистого золота. Государственные кредитные билеты нового образца номиналами 500, 100, 50, 25, 10, 5, 3, 1 рубль подлежали неограниченному размену на золото. При этом была осуществлена девальвация рубля и золотые монеты предыдущего периода получили новую оценку. Империал стал равен 15 рублям, полуимпериал - 7,5 рубля. В 1897-1911 гг. чеканили новые 5-рублёвые, а в 1898-1911 гг. - новые 10-рублёвые монеты. Серебряные и медные монеты остались без изменения.
В течение XIX в. и в начале XX в. выпускали так называемые медальные монеты, главным образом, в связи с торжественными событиями. Они заменили памятные жетоны, которые прежде специально чеканили для раздачи войскам, принимавшим участие в парадах по случаю торжеств. Существуют следующие памятные рублёвики: с изображением Александровской колонны 1834 г., памятника на Бородинском поле 1839 г., памятника Императору Николаю I в Санкт-Петербурге 1859 г., памятника Императору Александру II в Московском Кремле 1898 г., памятника Императору Александру III в Москве 1912г., юбилейные рубли в память Отечественной войны 1912 г., 300-летия Дома Романовых 1913 г. и 200-летия Гангутской победы 1914 г. и два коронационных рубля - Императоров Александра III 1883 г. и Николая II 1896 г. Кроме того, в 1841 г. было отчеканено около тысячи рублевиков без обозначения номинала в память женитьбы Цесаревича Александра Николаевича. В 1835-1836 гг. было отчеканено небольшое количество «фамильных рублей» с портретами всех членов Императорской семьи и двойным обозначением номинала 1 1/2 рубля - 10 злотых. Эти монеты служили в качестве императорских подарков и стали большой редкостью. На полуторарублёвых кружках было отчеканено также несколько тысяч бородинских монет 1839 г. Подарочное значение имела крупная золотая монета Императора Николая II с двойным обозначением номинала 37 рублей 50 копеек - 100 франков 1902 г.
Денежная система, основанная на золотом монометаллизме, существовала до 1914 г. После начала Первой мировой войны размен государственных кредитных билетов на золото был прекращён. Военные затраты вызвали дефицит государственного бюджета, покрыть который правительство пыталось военными займами и эмиссией бумажных денег. Если в начале 1914 г. в обращении бумажных денег было на 1 633 миллиона рублей, то к 1915 г. - на 2 947 миллионов рублей, к 1916 г. - на 5 617 миллионов рублей, к 1917 г. - на 9 103 миллиона рублей. С развитием инфляции из обращения исчезли золотые, серебряные, затем и медные монеты, которые оседали на руках у населения. Последние серебряные рубли датированы 1915 г. и отчеканены тиражом всего 300 экземпляров. Полная серия медных монет для обращения была отчеканена в 1916 г. и лишь мелкие серебряные монеты 20, 15 и 10 копеек - в 1917 г. Объём чеканки разменных серебряных монет даже возрос. Государственное казначейство направляло их, главным образом, в Среднюю Азию для закупок хлопка, необходимого в качестве сырья для производства пороха. В других регионах страны стал ощущаться недостаток монет. Для преодоления разменного кризиса были выпущены заменители монет - марки-деньги достоинством в 20, 15 и 10 копеек с использованием клише почтовых марок юбилейной серии 1913 г. в честь 300-летия Дома Романовых. Затем появились казначейские знаки достоинством в 1, 2, 3, 5 рублей и 50 копеек. В 1916 г. были выпущены марки-деньги номиналами 3, 2 и 1 копейка. Покупательная способность рубля падала. К февралю 1917 г. она составляла только 26-27 довоенных копеек.
Для оккупированных в ходе Первой мировой войны русских территорий немцами были выпущены монеты номиналом в 3, 2 и 1 копейку.
Ценные бумаги.
В XIX в., наряду с металлическими и бумажными деньгами, в обращение все чаще стали входить ценные бумаги: депозитки, серии, билеты (то есть облигации частных банков), ломбардные билеты, акции, векселя. Пересчет их на «чистые деньги» составлял немалые трудности для людей малограмотных.
Для пополнения казны металлическим запасом государство ввело депозитные билеты: за сданные в банк золото и серебро вкладчикам выдавались депозиты, то есть сохранные расписки, ходившие наравне с деньгами. Так же ходили и беспрепятственно обменивались на серебро и серии с отрезными купонами, приносившие к тому же владельцу небольшой процент.
С оскудением дворянства все шире стали развиваться ссудно-залоговые операции. В ссудных кассах (они назывались ломбардами) можно было получить под залог крепостных крестьян, земли или другой недвижимости сумму денег с обязательной ежегодной уплатой процентов за нее. В случае неуплаты заложенные ценности отходили в погашение ссуды выдавшему ее учреждению. Документ о сдаче ценностей в залог назывался закладной. Ломбарды не только принимали в залог имущество, но брали на хранение и деньги, которые пускались ими в оборот. Часть дохода с оборота (обычно 5% в год) выплачивалась вкладчику. Были и беспроцентные, но зато выигрышные билеты. Ломбардные билеты обращались наряду с обычными деньгами. Надо пояснить, что на процентных ломбардных билетах печатались бланки купонов (отрезных талонов), по предъявлении которых держатель получал деньги по проценту. Эти купоны, хотя и неохотно, но принимались наряду с деньгами как средство оплаты.
Чаще, чем купон или билет, в литературе встречается слово вексель. Вексель – официально заверенное, оформленное на специальной гербовой бумаге долговое обязательство, гарантирующее уплату долга, как правило, с процентами, в установленный срок, под залог имущества. Если должник оказывался неплатежеспособным, то с согласия заимодавца (или нескольких заимодавцев) выплата долга могла быть отсрочена, либо заимодавцы довольствовались уплатой не всей одолженной суммы, а части ее, определенного процента. Если ни на то, ни на другое кредиторы не соглашались, дело передавалось в суд, который описывал и продавал имущество несостоятельного должника, чем и компенсировал недоплаченные векселя. Векселя принимались к оплате, как и обычные деньги. Векселя, разумеется, ценились ниже чистых денег, так как не было гарантий, что они будут оплачены полной суммой. Иногда люди бесчестные, пользуясь наивностью или невежеством нуждающихся, заставляли их ставить свою подпись под вексельным бланком, в котором сумма ссуды не была указана. Тем самым в подписанный вексель можно было вписать любую сумму, превышающую размер одолженной. Требуют пояснения некоторые выражения, связанные со словом «вексель». «Учесть вексель» – сдать его в банк и получить за него деньги до наступления срока платежа, с вычетом в пользу банка учетного процента. «Просрочить вексель» – не уплатить по нему в срок. «Опротестовать вексель» – официально установить неуплату в срок по векселю, что давало некоторые льготы держателю при взыскании долга. «Предъявить вексель ко взысканию» – потребовать по нему деньги. «Дисконтировать» – то же, что учесть вексель.
Покупательная способность денег.
Что можно было купить на копейку в ХVI в.? Пуд (16 кг.) ржи стоил 5 копеек, т.е. на 1 копейку можно было купить примерно 3 кг. Ржи, топор - 7 копеек, замок - 5-10, корова и лошадь шли по рублю, одежда (по сравнению с зерном и инструментом) стоила недешево: простая сермяга обходилась крестьянину в 20-40 копеек. Носили в те времена деньги в кошельке за поясом. Если малая сумма - клали, чтобы не потерять, за щеку. Хранили их тогда в кубышках, в случае опасности зарывали в землю. Средняя величина кладов тех времен – обычно от 300 до 900 монет, т.е. 3-9 рублей.
При Императоре Петре I, т.е. в конце ХVII - начале ХVIII вв., средний размер заработной платы неквалифицированного работника составлял 5-8 копеек в день. Для сравнения: пуд мяса тогда стоил 30 копеек, пуд хлеба - 10 копеек. За день рабочий зарабатывал на 2,5-4 кг. мяса.
При Императоре Николае II, т.е. в начале ХХ в., самой малооплачиваемой частью наемных работников в России являлась прислуга, которая получала в месяц: от 3 до 5 рублей женская и от 5 до 10 рублей мужская. Но, наниматель помимо денежного довольствия предоставлял слугам бесплатно крышу над головой, питание, и, как правило, ещё и одежду с «барского плеча». Очень часто эта профессия была наследственной, и дети слуг, подрастая и становясь на службу, видели жизнь только из окна барского дома. Далее, по возрастающей заработной платы в России в начале ХХ в. идут рабочие провинциальных заводов, деревенских мануфактур, чернорабочие, грузчики. Их жалование составляло от 8 до 15 рублей в месяц. Причём не редкостью было, когда одна десятая часть зарплаты выдавалась карточками, на которые можно было отовариться только в заводском магазине по завышенным ценам продуктами, далеко, не первой свежести. Преимущественно больше зарабатывали рабочие на металлургических заводах Москвы и Петербурга. Зарплата этих рабочих в начале XX в. в Царской России составляла от 25 до 35 рублей. А представители так называемой рабочей аристократии, т.е. профессиональные токари, слесари, мастера, бригадиры получали от 50 до 80 рублей в месяц. Теперь о жаловании служащих. Самые маленькие оклады в начале XX в. были у младших чинов государственных служащих в размере 20 рублей в месяц. Столько же получали простые служащие почты, земские учителя младших классов, помощники аптекарей, санитары, библиотекари и т.д. Гораздо больше получали врачи, например, в земских больницах у них было жалование 80 рублей, у фельдшеров 35 рублей, а заведующий больницей получал 125 рублей в месяц. В маленьких сельских больницах, где в штате был всего один фельдшер, то он получал зарплату 55 рублей. Учителя старших классов в женских и мужских гимназиях получали от 80 до 100 рублей в месяц. Начальники почтовых, железнодорожных, пароходных станций в крупных городах имели месячные оклады от 150 до 300 рублей. Депутаты Государственной Думы получали жалование в размере 350 рублей, губернаторы имели оклады около одной тысячи рублей, а министры и высшие чиновники, члены Государственного Совета - 1 500 рублей в месяц. В армии офицерские жалования в начале XX в. в Российской Империи после повышения в 1909 г. были следующие. Подпоручик имел оклад 70 рублей в месяц, плюс 30 копеек в день за караульные и 7 рублей доплату за наём жилья, итого всё вместе рублей 80. Поручик получал жалование в размере 80 рублей плюс те же квартирные и караульные ещё рублей 10, в сумме 90 рублей. Штабс-капитан получал оклад от 93 до 123 рублей, капитан - от 135 до 145 рублей, а подполковник от 185 до 200 рублей в месяц. Полковник Царской армии получал от Государя жалование в размере 320 рублей в месяц, генерал в должности командира дивизии имел оклад 500 рублей, а генерал в должности командира корпуса - 725 рублей в месяц.
В 1914 г. в Киеве было проведено статистическое порядка 600 рабочих семей, и появился труд «Бюджеты рабочих Киева в 1914 году». На что тратил деньги киевский рабочий?
Обычный месячный бюджет холостого рабочего-мужчины: Расходы на питание - 16,79 руб.
Аренда жилья - 5,43 руб.
Одежда - 5,52 руб.
Гигиена тела - 1,55 руб.
Посылка денег - 1,20 руб.
Духовные и общие потребности - 1,70 руб.
Врачебная помощь - 0,61 руб.
Табак и алкоголь - 2,04 руб.
Сборы и налоги - 0,03 руб.
Прочие расходы - 1,47 руб.
Всего: 36,34 руб.
Эти цифры дают и некоторые другие интересные сведения. Так, пункт о посылке денег говорит о сельском происхождении рабочего. Пункт об аренде жилья сообщает о том, что рабочий снимал не целую квартиру, а, скорее, комнату. Рабочие, получавшие меньше среднего заработка, жили на хозяйских квартирах, то есть в квартирах, которые им предоставлял бесплатно хозяин предприятия, на котором они работали. Тот, кто жил в отдельной квартире, получал порядка 45 руб. в месяц, а в собственном доме — 61 руб. и выше. Наиболее показателен пункт о налогах - 3 коп. в месяц! Никакой ошибки нет. Дело в том, что в царской России не было подоходного налога. Разговоры о нем шли, но война помешала его окончательному введению. Налоги вообще были самыми низкими в Европе и составляли 9,09 руб. на душу населения в год. Одинокий рабочий тратил на питание в среднем в день: на завтрак - 12-13 коп., на обед -22 коп., на ужин -10 коп. Расходы на табак и алкоголь, безусловно, значительны, что можно увидеть из ниже приводимых цен в г. Киеве на 1913-1914 гг.:
Продовольствие и фураж:
Булка французская - 8 коп.
Стакан чаю в трактире - 5 коп.
Чашка кофе в центре - 20 коп.
Пуд (16,38 кг.) гречки - 2 руб. (1 кг. - 12 коп.)
Пуд гороха - 1 р. 30 коп. (1 кг. - 8 коп.)
Пуд отборной фасоли - около 3 руб.(1 кг. - 18 коп.)
1 фунт (1/40 пуда или 409,5 г.) соли 2 сорта - 2 коп.
1 кг. сахарного песка - 25 коп.
100 шт. сельди 2 сорта - 7 руб.(1 фунт - 17-23 коп.)
1 кг. осетрины - 90 коп.
Свекла 1 кг. - 1,5 коп,
100 кочанов капусты - 5 руб.
Ведро отборных помидоров - 8 коп.
1 кг. картофеля - 3 коп.
1 л. сметаны - 40 коп.
1 кг. сливочного масла - 1 руб.
Пара цыплят - 50 коп.
Битая курица - около 1 руб.
Утка - 80 коп.
Гусь - 1 руб.
Индюк крупный - 4 руб.
Мясо говяжье 1 сорта 1 фунт - 20 коп.
Сало свиное 1 сорта 1 фунт - 18-29 коп.
Пуд овса - 1 руб.
Пуд сена - 45 коп.
Пуд ржаной соломы - 20 коп.
Промышленные товары:
Сапоги - 4-10 руб.
Парусиновые брюки - 1 руб.
Рубашка - 1 руб.
1 куб. м. дров - около 18 коп. с доставкой
10 кг. угля - 15 коп.
1 л. керосина - 25 коп.
1 коробок спичек - 1 коп.
Открытка новогодняя: черно-белая - 5 коп., цветная -10 коп. (в канун праздников - в 2 раза дороже, но разница шла на благотворительные нужды)
Пальто демисезонное (пошив) - 19 руб. 50 коп.
Костюм (пошив) - 16 руб. 75 коп.
Гостиницы 1913 г.:
"Гранд-Отель" - 1 руб. 50 коп. - 30 руб. (в сутки)
"Континенталь" - 1 руб. 75 коп. - 15 руб. (в сутки)
Гостиница Михельсона - 50 коп. - 3 руб. (в сутки) или 12-60 руб. (в месяц)
Номера и меблированные комнаты в центре - 30-40 коп.(в сутки) или 9-12 руб. (в месяц)
Меблированные комнаты в частных домах с самоваром и прислугой - 15-20 руб. (в месяц),
на окраинах - 5 руб.
Гранд-отель "Ланчия" - 1-10 руб. (в сутки)
Гостиница "Европейская"- 1-12 руб. (в сутки)
Бани:
"Караваевские" - 40 коп.
общая баня с мраморным бассейном для плавания Семейный номер с мраморной ванной или без - 50 коп. - 3 руб.
Баня госпожи Ивановой - 10-40 коп.
Баня Бугаева (Подол, ул. Андреевская):общая - 6-25 коп., отдельный номер - 50 коп.-2 руб.
Баня Бубнова на ул. Жилянской - 7-75 коп.
общие цены Купальни в Днепре: общая затока - 5 коп., отдельный номер - 15 коп.
Веник во всех банях стоил - 1-5 коп.
Наем квартиры в 1914 г.
(В 1908 г. в Киеве цены на квартиры были дешевле на 20-25%):
С отоплением, освещением и обстановкой составлял в среднем:
1-комнатная - 12 руб. 28 коп.
2-комнатная - 18 руб. 87 коп.
3-комнатная - 31 руб. 78 коп.
4-комнатная - 49 руб. 85 коп.
5-комнатная - 59 руб. 90 коп.
В среднем разные типы квартир обходились:
Отдельная квартира - 12 руб. 80 коп.
Комната - 8 руб. 45 коп.
Полукомната - 4 руб. 36 коп.
Койка - 4 руб. 33 коп.
Уголь - 2 руб. 99 коп.
Услуги:
Посыльных -10-50 коп.
Носильщика - 50 коп.
Трамвай - 3-5 коп.
Газеты - 3-5 коп.
Извозчик: плата одноконному от вокзала до любой гостиницы, кроме Лаврской - 4 коп.
такса (до Лаврской) - 45-50 коп.
плата пароконному - 80 коп.-1 руб.
Билет в оперный театр - 20 коп. -16 руб.
Синематограф - 30 коп. -1 руб.
Общепит и рестораны:
Первоклассный ресторан при гостинице - стоимость табльдота - полноценного обеда - 1 руб.
Обед в кухмистерской - 40 коп.
Обед в "Дешевых обедах" (содержались за счет всевозможных благотворительных обществ) из двух блюд - 15 коп.
Цены на крепкие напитки.
Настоящее шампанское (а другого в России не водилось) стоило довольно дорого. В Петербурге в ресторанах бутылка стоила 12 руб., а в столовой офицерского собрания - 6 руб.
Вино дорогих и престижных марок - до 5-9 руб. за бутылку (0,75 л.)
Дешевое разливное вино - 5-20 коп. за л.
Коньяк - от 3 до 100 руб. за бутылку
Бутылка (0,61 литра) «красноголовки» (красная крышка) - водки, звавшейся в народе «казёнкой» - 40 коп., «белоголовки» (белая крышка) - водки двойной очистки - 60 коп.
Полстопки (50-60 гр.) дешевой водки в дешевом трактире на окраине провинциального города - 5 коп., настоящей, не разбавленной в приличном трактире - 10 коп.
Бутылка пива высшего качества - 12 коп.
Кружка пива в специализированных пивных с солеными сушками, баранками, креветками и раками - 5 коп.
Народное образование в России XVII-XVIII вв.
Первым высшим учебным заведением в России была Киевская академия, основанная в начале XVII в. В 1682 г. в Москве открылась Заиконоспасская школа, положившая начало будущей Славяно-греко-латинской академии. В 1700 г. Император Петр I основал в Москве математическую школу (математических и навигационных наук) для дворянских и приказных детей. Далее были открыты школы адмиралтейская, артиллерийская, инженерная и две горных на Урале. В 1715 г. школа навигационных наук получила название Морской академии и была перенесена в Петербург. Обе академии Морская и Славяно-греко-латинская способствовали образованию сети низших школ, учрежденных Императором Петром I в провинции. По отношению к этим школам академии играли роль учительских семинарий. Для столичных учебных заведений провинциальные школы служили подготовительной ступенью, в 1716 г. было открыто в разных городах 12 школ, в 1720-22 гг. к ним прибавилось еще 30. Новая школа обучала арифметике и геометрии и получила название "цифирной школы". Набрано было в эти школы более 2 000 чел. из разных сословий (из духовного звания, солдатских детей, приказных, посадских, дворян и детей боярских). Большую часть составляли ученики из духовного звания. Петровская цифирная школа просуществовала до 1744 г.
Духовная школа в провинции появилась в связи с предписанием духовного регламента, обязывавшего архиереев открывать школы при архиерейских домах. За 1721-1725 гг. было открыто около 46 епархиальных школ. В последние годы царствования Императора Петра I почти каждый губернский город имел по две школы - светскую и духовную. Епархиальные школы почти в таком же количестве дожили до того времени, когда началось их превращение в семинарии (начиная с 1737 г.). Задумав основание Академии наук, Император Петр I решил присоединить к академии университет и гимназию. В первый год (1726 г.) в гимназию поступили 120 учеников, во второй - 58, в третий - 56, в четвертый - 74. Чтобы остановить быстрое падение числа учеников, начиная с 1729 г. в нее разрешили принимать детей солдат, мастеровых и даже крепостных. Дети среднего сословия сделались единственными учениками академической гимназии, так как после открытия в 1730 г. Сухопутного шляхетского корпуса дворянских детей стали отдавать в него. Ученики гимназии, как правило, ограничивались прохождением низших классов, и университет оставался почти без слушателей.
Неудачные попытки устроить общеобразовательные учебные заведения в Петербурге не остановили правительство, которое учредило подобные учебные заведения в Москве. В 1755 г. в Москве был создан университет и при нем две гимназии: одна - для дворян, другая - для разночинцев. Становясь студентом, гимназист получал шпагу и с ней дворянское достоинство, кончая университет, студент получал обер-офицерский чин. В 1758 г. в Казани были открыты две гимназии (для дворян и разночинцев). Университет в первые годы своего существования наполнялся учениками духовных семинарий и академий. Во время царствования Императрицы Екатерины II отдавалось предпочтение закрытым учебным заведениям(мужским и женским). В академической (петербургской) гимназии и в шляхетском корпусе были открыты отделения для малолетних детей 4-5 лет. При Смольном монастыре было устроено закрытое учебное заведение для дворянок и мещанок.
В 1782 г. была образована Комиссия об устройстве народных училищ. Ею был утвержден план учебных заведений, разработанный Янковичем (создателем первой русской общеобразовательной школы). В соответствии с этим планом учреждались три типа общеобразовательных школ: двухклассные, трехклассные и четырехклассные. В 26 губернских городах были открыты главные народные училища, в 1788 г. открылись училища в остальных 14 губерниях.
Будущие учителя для общеобразовательных школ готовились в открытом в 1783 г. Главном народном училище Петербурга. Для этой цели были вызваны 100 воспитанников духовных семинарий и Московской духовной академии. В 1786 г. учительская семинария отделилась от Главного училища и просуществовала до 1801 г., выпустив 425 учителей. Губернские главные училища также готовили учителей для общеобразовательных школ. Большинство учеников народных училищ составляли дети купцов, мещан и солдат.
Открывшиеся в уездных городах малые народные училища содержались местными городскими думами, которые открывали и закрывали их в зависимости от количества учащихся.
Малые и главные училища предназначались для мальчиков и девочек, но с 1782 по 1800 гг. девочек обучалось в школах всего 7%. По проекту 1770 г. планировалось в каждом селе или большой деревне открыть по одной сельской школе на 100-250 семей. Все расходы на нее возлагались на прихожан. Надзор за школой поручался священникам, преподавателями назначались дьяконы, дьячки и светские лица. При императрице Екатерине II было открыто около 12 сельских школ в разных губерниях.
Народное образование в России в Х1Х - нач. XX вв.
В 1802 г. для "воспитания юношества и распространения наук" было создано Министерство народного просвещения. А в 1803-1804 гг. - система его местных учреждений. Законом 1803 г. были учреждены шесть учебных округов: Петербургский, Московский, Виленский, Дерптский, Харьковский и Казанский (по несколько губерний в учебном округе). Каждый округ возглавлял попечитель, под надзором которого находились все учебные заведения округа. В начале XIX в. были учреждены университеты в Вильно, Харькове, Казани, Дерпте, в 1819 г. из Педагогического института был учрежден университет в Петербурге. Университеты являлись согласно своим уставам и органами управления учебными заведениями. Была создана сеть учебных заведений всесословного характера: четырехклассные гимназии во главе с директором, двухклассные уездные училища во главе со смотрителем и одногодичные приходские училища.
В 20-е гг. XIX в. в России были созданы привилегированные учебные заведения - лицеи: Царскосельский лицей, Нежинский лицей графа Безбородко, Демидовский в Ярославле, Ришельевский лицей в Одессе.
25 июня 1835 г. было издано новое положение об учебных округах, согласно которому управление учебными заведениями округа отдавалось в руки попечителя, университеты становились учебными заведениями. В 1848-1849 гг. ограничивается прием в университеты разночинцев.
Реформы 60-х гг. в области просвещения ограничили в некоторой степени влияние попечителей учебных округов на университеты, но они продолжали оставаться главными администраторами над другими учебными заведениями. Увеличение числа средних и низших учебных заведений повлекло создание губернских, уездных и городских училищных советов(закон от 14 июля 1864 г.). Советы состояли из чиновников, представителей духовенства и земских органов. Вскоре был принят новый устав гимназии, который установил принцип всесословной средней школы.
Типы учебных заведений, существовавших в России в cep. XIX - нач. XX вв.
(высшие, средние, низшие).
Учебные заведения России XIX в. делились на:
а) общеобразовательные,
б) медицинские,
в) юридические,
г) технические,
д) педагогические,
е) сельскохозяйственные и лесные,
ж) коммерческие,
з) военные,
и) морские,
к) духовные,
л) межевые и топографические,
м) восточных языков,
н) художественные, музыкальные, драматического искусства,
о) женские учебные заведения.
Высшими общеобразовательными учебными заведениями являлись университеты. К концу XIX в. в России (не считая Финляндии) существовало 9 университетов: Петербургский, Московский, Юрьевский, (бывший Дерптский), св. Владимира в Киеве, Новороссийский в Одессе, Харьковский, Варшавский, Томский, Казанский. После 1905 г. открылись Саратовский, Пермский, Донской (в Ростове-на-Дону) университеты. В университет принимались лица, имеющие аттестаты зрелости, окончившие восемь классов классических гимназий или выдерживающие окончательные испытания (в Томский, Юрьевский и Варшавский университеты могли поступить лица, окончившие духовные семинарии по первому разряду, если они выдержали экзамены).
Средними общеобразовательными учебными заведениями являлись классические гимназии, прогимназии (4-х классные) и реальные училища. Они были доступны для всех сословий. Курс гимназий был рассчитан на 8 лет, реальных училищ - на 6 лет. Желающие могли окончить дополнительный 7-й класс реального училища, если были намерены поступать в высшие технические учебные заведения. К концу XIX в. в России существовало 196 гимназий, а в 1912 г. - 417.
Начальное образование получали в приходских школах, земских и начальных городских училищах (с 3-х летним курсом), городских училищах по уставу 1872 г. с 6-летним курсом. Значительная часть начальных школ находилась под контролем Министерства народного просвещения, учебные заведения содержались земством, городскими общественными учреждениями и частными лицами. Начальных училищ, содержащихся земством, сельскими обществами и сословиями, было более 27 000 в 1911 г. Существовали фабричные школы для малолетних рабочих, в них обучались и дети работающих на фабриках и заводах. В 90-х гг. XIX в. существовало более 400 школ такого типа.
С начала 30-х гг. начинают возникать в России правительственные сельские школы. Они появились в селениях казенных и удельных крестьян с целью подготовки писарей для сельского управления. В 1875 г. Министерством народного просвещения стали открываться одноклассные и двухклассные сельские училища. Курс этих училищ составлял не менее 3-х лет для одноклассных и 5 лет для двухклассных. К концу XIX в. сельских училищ насчитывалось 2 268.
Существовали конфессиональные школы католические, протестантские, еврейские и т.д. и так называемые инородческие школы. Общественные начальные школы, содержащиеся ведомством Св. Синода, принадлежали к двум главным типам: школы грамоты и церковно-приходские школы. Церковно-приходские школы были одноклассные и двухклассные (с 4-х летним курсом). В 1911 г. их было 37 922. В ведении духовенства состояли и воскресные школы, которые учреждались в виде самостоятельных учебных заведений.
К высшим медицинским учебным заведениям относились: Клинический институт великой княгини Елены Павловны в Петербурге, Гинекологический институт при Московском университете, Бактериологический институт при Ново-Екатериненской больнице в Москве, акушерские курсы для врачей при Имперском клиническом институте в Петербурге, Курсы глазной лечебницы в Петербурге, Курсы для врачей при бактериологической станции Харьковского медицинского общества.
Врачи в России получали свое образование на медицинских факультетах (при Новороссийском университете медицинский факультет был открыт в 1896 г.), Военно-медицинской академии в С-Петербурге. Для подготовки женщин-врачей в С-Петербурге существовал женский медицинский институт. Высшее медицинское образование получали в ветеринарных институтах в Варшаве, Харькове, Казани и Юрьеве.
К средним учебным заведениям относились фельдшерские школы - 23 мужских и 13 женских, большая часть их содержалась земством. Существовали зубоврачебные школы в Петербурге, Одессе, Варшаве, Москве. Это были частные учебные заведения, для получения диплома слушатели держали экзамены на медицинских факультетах университетов или Военно-медицинской академии. Существовали 8 школ для приготовления акушерок (повивальное училище, повивальный институт, повивальная школа, акушерские курсы), 24 школы для образования "сельских повивальных бабок", частные школы для изучения массажа и врачебной гимнастики.
Высшее юридическое образование получали на юридических факультетах университетов, Демидовском лицее в Ярославле, Александровском лицее в С-Петербурге, училище правоведения (два последних были доступны для детей привилегированных классов), Военно-юридической академии.
Высшее техническое образование в России получали в: Технологическом институте Императора Николая I в Петербурге, Московском техническом училище, Харьковском практическом технологическом институте, Технологическом институте в Томске, Рижском политехническом институте. Все эти учебные заведения находились в ведении Министерства народного просвещения. Под начало Министерства земледелия состоял Горный институт Императрицы Екатерины II (существовало 6 низших горных училищ). В ведении Министерства внутренних дел находился Институт гражданских инженеров Императора Николая I (основан в 1842 г. как строительное училище), Электротехнический институт. Под началом Министерства путей сообщения находился Институт инженеров путей сообщения Императора Александра I (основан в 1810 г), Московское инженерное училище. При материальной поддержке местных обществ и крупных промышленников в Киеве и Варшаве были открыты два политехникума.
Среднее техническое образование получали в 10 средних технических училищах, половина из которых была основана после 1894 г. В 80-90-х гг. были открыты при содействии общественных учреждений и частных лиц 11 низших технических и 21 ремесленное училище, 12 "школ ремесленных учеников" для мальчиков 11-14 лет.
Для сельских местностей в 1895 г. был выработан тип низшей ремесленной школы, их существовало 15 к концу XIX в. В ведении Министерства народного просвещения существовало около 60 учебных заведений такого рода, у каждого из них был свой устав. Под началом Министерства путей сообщения состояли 32 технических железнодорожных училища, в которых получали образование преимущественно дети железнодорожников.
Педагогическое образование получали в закрытых учебных заведениях, куда принимались на казенное содержание окончившие курс гимназии или духовной семинарии - Историко-филологических институтах в Петербурге и Нежине, учительских институтах (в 1898 их было 10). В 70-е гг. XIX в. были основаны большей частью учительские семинарии. Это были открытые учебные заведения (в 1898 г. было 62 учительских семинарии и учительских школ).
К типу сельскохозяйственных и лесных учебных заведений, дающих высшее образование, относились: Московский сельскохозяйственный институт, Институт сельского хозяйства и лесоводства в Новой Александрии, Лесной институт в Петербурге, Высшие курсы по виноделию при Никитском ботаническом саду в Крыму.
Среднее сельскохозяйственное образование получали в училищах,таких училищ к началу 1898 г. было 11. В России существовали 105 низших сельскохозяйственных школ 1 и 2 разряда с 4-х летним и 2-х летним курсами, низшие лесные школы (в 1896 г. - 23) для подготовки помощников лесничих.
Коммерческие учебные заведения были средние и низшие. Средниеучебные заведения - коммерческие училища (7-ти классные и 3-х классные). Низшие учебные заведения: торговые школы, торговые классы и коммерческие курсы. Они предназначались для слушателей самого разнообразного состава и по возрасту и по положению. Коммерческие учебные заведения были сосредоточены в столицах и крупных центрах.
Высшее военное образование получали в военных академиях офицеры, прослужившие несколько лет в строю: Николаевской академии Генерального штаба, Михайловской артиллерийской, Николаевской инженерной, Александровской военной юридической. К высшим учебным заведениям относились и военные училища, которых было 8: 4 пехотных, кавалерийское, инженерное и 2 артиллерийских. Для подготовки офицеров, производящих топографические работы, существовало военно-топографическое училище. Все училища были закрытого типа, их воспитанники (юнкера) считались на действительной службе.
К средним военным учебным заведениям относились кадетские корпуса(их было 28) с 7-ми летним курсом. Существовали юнкерские училища с 2-х летним курсом, не дававшие особых прав по государственной службе, окончившие курс выпускались подпрапорщиками. Существовали: 7 пехотных юнкерских училищ, 2 кавалерийских и 2 казачьих.
Для нижних чинов существовали школы - ротные, батальонные, эскадронные, батарейные, телеграфные, понтонные и др., школы для начального обучения солдатских детей, школы писарей и др. в 1896 г. существовало 10 270 низших школ такого рода.
Высшее морское образование получали в Николаевской морской академии, Морском кадетском корпусе, Морском инженерном училище Императора Николая I в Кронштадте. Существовали еще офицерские классы минный и артиллерийский, начальные школы для детей матросов, специальные школы для низших чинов: минная, комендорская, школа рулевых и т.д. Для нужд торгового флота были основаны мореходные классы числом 41. С 1989 г. мореходные классы перешли под контроль Министерства финансов.
К числу духовных учебных заведений относились: духовные академии, духовные семинарии и духовные училища.
Духовных академий было 4: Киевская, Московская, Петербургская и Казанская.
Основная масса священнослужителей получала образование в духовных семинариях, причисляемых к средним учебным заведениям (до конца 70-х гг. окончившие семинарии имели свободный доступ в высшие учебные заведения наравне с гимназистами). К концу XIX в. в России существовало 58 семинарий.
Начальное образование давалось в духовных училищах, программа которых приближалась к 4-м классам гимназии. К концу XIX в. существовало 186 духовных училища
Лютеранские пасторы готовились в Юрьевском университете на лютеранском богословском факультете. Католическое духовенство имело Римско-католическую духовную академию в Петербурге и средние - семинарии. Армянская церковь имела в Эчмиадзине духовную академию. Мусульманство получало образование в многочисленных медресе.
Межевых и топографических учебных заведений было 6: одно высшее - Константиновский межевой институт в Москве и 5 земельных училищ. Все эти учебные заведения находились в ведении Министерства юстиции.
Образование в области восточных языков получали на факультете восточных языков в Петербургском университете и Лазаревском институте восточных языков в Москве. В 1899 г. во Владивостоке был основан Восточный институт для подготовки к службе в административных и торгово-промышленных учреждениях восточноазиатской России и прилегающих к ней государств. Для поступления в институт необходимо было окончить курс в одном из средних учебных заведений.
Большая часть художественных и музыкальных учебных заведенийсодержалась частными лицами и обществами. Образование по художественной специальности получали в Академии художеств, в Высшем художественном училище при Императорской академии художеств в Петербурге, Центральном училище технического рисования барона Штиглица в Петербурге, Строгановском училище технического рисования в Москве, Училище живописи, ваяния и зодчества в Москве, рисовальных школах в Петербурге, Саратове, Харькове, Киеве, Казани.
Низшее художественное образование получали в вечерних и воскресных классах, посещаемых в основном ремесленниками. К такого рода учебным заведениям относились: начальная школа рисования при Центральном училище барона Штиглица, Классы рисования Императорского общества поощрения художеств для рабочих С.-Петербурга и его окрестностей, классы технического рисования и черчения Общества распространения технических знаний в Москве.
Музыкальное образование получали в: Петербургской и Московской консерваториях, Варшавском музыкальном институте, Придворной певческой капелле, Синодальном училище церковного пения в Москве.
Кроме того, существовали частные музыкальные школы и училища Императорского музыкального общества. Основы драматического искусства изучали в театральных училищах в Петербурге и Москве, музыкально-драматическом училище Филармонического общества, драматических курсах и курсах выразительного чтения, содержащихся частными лицами.
К высшим женским учебным заведениям относились Высшие женские курсы в С.-Петербурге, действующие по уставу 1889 г., Педагогические курсы Фребелевского общества, Женский медицинский институт в Петербурге. При некоторых институтах существовали педагогические классы, педагогические курсы С.-Петербургских женских гимназий.
Среднее образование женщины получали в женских гимназиях Министерства народного просвещения и ведомства учреждений Императрицы Марии, в институтах этого ведомства и епархиальных училищах. В 1894 г. в России было 161 женская гимназия, 176 (3-х классных или 4-х классных) прогимназий Министерства народного просвещения, 30 гимназий ведомства Императрицы Марии. В институты ведомства Императрицы Марии принимались девушки из привилегированных сословий (это были закрытые учебные заведения), в женские гимназии не существовало ограничений. Женские епархиальные училища находились в ведении Св. Синода и были предназначены в основном для дочерей лиц духовного звания. 1896 г. существовало 51 женское епархиальное училище.
Промежуточное положение между средними и высшими учебными заведениями занимали женские училища духовного ведомства, состоящие под Высочайшим Его императорского Величества покровительством (их было 13), 10 Мариинских женских училищ для низших слоев городского населения. Низшее образование девочки получали в начальных школах, где было совместное обучение, но существовали и отдельные школы для девочек.
Существовали специальные женские учебные заведения: курсы фельдшериц и лекарских помощниц, акушерские курсы, повивальные институты. К концу XIX в. в России было около 200 рукодельных, кулинарных, ремесленных, хозяйственных школ. В Петербурге существовало женское коммерческое училище, где получали специальность "ученых конторщиц".
Документы об образовании.
Аттестат зрелости выдавался по окончании гимназии, училища, пансиона, содержал следующие сведения: фамилию, имя, отчество, сословную принадлежность, вероисповедание, дату рождения, дату поступления в учебное заведение, дату окончания, состав предметов, отметки. Состав информации мог быть и более сокращенным: имя, фамилия, отчество, происхождение, предметы курса, отметки, дата выдачи документа об образовании. Дубликаты этих документов сохранились в фондах учебных заведений.
Свидетельство (выпускное) - документ, удостоверяющий факт прохождения полного курсов высшего учебного заведения, вручался всем выпускникам и являлся допуском к окончательным испытаниям для получения диплома и связанных с ним служебных и сословных прав. Содержал информацию: фамилия, имя, отчество, сословная принадлежность, вероисповедание, время обучения в учебном заведении, состав предметов и отметки, дата выдачи документа.
Свидетельство об окончании одного из классов гимназии (училища) - имело следующий состав информации: фамилия, имя, отчество, сословная принадлежность, вероисповедание, дата рождения, время обучения в учебном заведении, состав предметов и отметки, место обучения до поступления в учебное заведение, дата выдачи документа.
Свидетельство об исключении из учебного заведения содержало следующие данные: фамилия, имя, имя и отчество родителя, сословная принадлежность, место проживания, возраст, дата поступления, сведения об успехах в учебе, мотивировка исключения, дата выдачи документа.
Диплом об образовании содержал следующую информацию: фамилия, имя, отчество, время обучения в учебном заведении, сословную принадлежность, вероисповедание (до 1917 г.), присвоенную квалификацию (специальность), дату выдачи диплома.
Кондуит ученика: фамилия, имя, отчество, сословная принадлежность, вероисповедание, дату поступления в учебное заведение, успехи в учебе, замечания, место проживания, сведения о материальном обеспечении (получает стипендию, живет на средства родителей). При переводе в другие учебные заведения выписка из кондуита пересылалась в эти учебные заведения и откладывалась в личном деле ученика. В 1902 г. выписки из кондуитов выдавались на руки при поступлении в высшие учебные заведения. В 1906 г. этот порядок был отменен.
Классный журнал содержал сведения об ученике, его родителях, месте жительства, отметки.
Прошения родителей (о допуске к испытаниям в гимназию (училище), о принятии детей на обучение за казенный счет, о переводе в другие учебные заведения и т.д.) содержали данные: фамилию, имя, отчество просителя, его социальный статус, домашний адрес, фамилию, имя ребенка, его возраст.
Прошения гимназистов (студентов) по разным вопросам (о переводе, о зачислении, об определении в казеннокоштные студенты, о восстановлении после исключения и т.д.) содержали информацию: фамилию, имя, отчество, сословную принадлежность, сведения о семье, место жительства и др.
Личное дело учащегося. При определении в учебное заведение на каждого воспитанника заводилось личное дело. В нем содержались документы: выписка из метрического свидетельства, прошения, выписка из домовой книги, документы об образовании, послужные (формулярные) списки родителей (иногда) и др.
Входное свидетельство получал молодой человек, став студентом. Оно возобновлялось каждое полугодие после внесения платы за обучение. Состав информации: фамилия, имя, отчество, дата рождения, факультет (курс), сословная принадлежность.
Удостоверение учащегося. Выдавались в учебных заведениях, содержали информацию: фамилия, имя, сословная принадлежность, вероисповедание, возраст, класс учебного заведения.
Списки. Составлялась масса разнообразных списков учащихся по классам (курсам), выпущенных из гимназии (училища) и т.д. В них содержалась информация: фамилия, имя, отчество, возраст, в ряде списков указывались фамилия, имя, отчество родителей, класс, курс.
Списки учеников, выпущенных из гимназии с правом получения классного чина. Составлялись с 1842 г., в них сообщалось: фамилия, имя, отчество, сословная принадлежность, возраст, время окончания гимназии.
Списки бедных учеников. В них сообщались сведения об ученике, его родителях, возрасте ученика, вероисповедании, классе, успехах, поведении, времени поступления в гимназию, на чей счет содержится.
Именная ведомость (годичная) об учениках. Составлялась по отделениям, классам, курсам. В ней сообщались данные: имя, фамилия ученика, место жительства, имена, фамилии родителей, их звание, чин, возраст ученика, дата поступления в учебное заведение, сведения об успеваемости, куда поступили учиться, кто на какое содержание. Составлялись именные ведомости об учениках, окончивших курс по годам, месяцам.
Ведомости о выбывших из гимназий учениках до окончания курса. Содержали информацию: фамилия, имя ученика, сословная принадлежность, возраст, время выбытия из гимназии, по какой причине, сколько классов окончил. Начиная с 1837 г. в канцелярии учебных округов поступали еженедельно, с 1851 г. - полугодовые. До 1887 г. один экземпляр этой ведомости направлялся в Министерство народного просвещения.
Ведомости о выбывших из учебных заведений воспитанниках из дворян, подлежащих обязательной службе. На основании указа Сената (1852) воспитанники гимназий из дворян западных губерний обязаны были поступать на военную или гражданскую службу. Действовал этот указ до 1856 г. Состав информации: фамилия, имя, сословная принадлежность, вероисповедание, возраст, с какого курса убыл.
Ведомости о способностях, поведении и образе мыслей учеников, оканчивающих курс гимназий и намеренных поступать в университет. В них сообщались сведения: фамилия, имя, возраст, вероисповедание, сословная принадлежность, время поступления в гимназию, место жительства. Кроме этого, требовалось сообщать об участии родственников в политических беспорядках, любимых занятиях и т.д.
Алфавитные списки студентов. До 60-х гг. XIX в. эти списки имели название "именные ведомости об учащихся". Составлялись в университетах, институтах, лицеях, присылались в учебные округа. В них содержались сведения о каждом студенте: фамилия, имя, возраст, вероисповедание, сословная принадлежность, время поступления, место жительства, где получил подготовительное образование. С 1874 г. фамилии студентов размещались по алфавиту в пределах факультета и семестра. С 50-х гг. в ведомость была внесена графа о национальности студентов иностранного происхождения. В 80-е гг. в "Алфавитные списки" добавились данные: отметки о стипендиях, пособиях и освобождении от платы за учение.
Ведомости о поведении. С 1834 г. представлялись в канцелярию округа. В инструкции инспектору студентов (1835) эти ведомости получили название "Кондуитные списки". В них содержались сведения: фамилии, имена студентов, время пребывания в университете, их поведении, исполнении "обязанностей в посещении лекций и церкви". В 1850 г. в формуляре "Кондуитных списков" было уменьшено число граф, содержались данные: имена и фамилии студентов, их поведение.
Донесение о смерти ученика, поступающее в учебное заведение от родителей. Содержалась информация: фамилия, имя умершего ученика, дата смерти, сведения о родителях (фамилия, имя, место службы).
Циркуляры об исключении студентов и учеников из учебных заведений. В них сообщались фамилии, имена студентов, их сословная принадлежность, год рождения, причины увольнения.
Начало государственной медицины России было положено Царем Иоанном IV Васильевичем Грозным в 1581 г. учреждением Аптекарской палаты, преобразованной при Царе Борисе Годунове в Аптекарский приказв 1594—1595 гг. (по другим сведениям – в 1620 г., так как в "смутное время" деятельность его заглохла и вновь возобнавилась в 20-х гг. XVII в.).
Аптекарский приказ – первое государственное учреждение здравоохранения на Руси. Его основными функциями были: организация медицинской помощи членам Царской семьи,а также стрельцам, боярам и другим людям, обращавшимся за ней, организация обеспечения отечественными и импортными зельями, строгий контроль земель, принятие определенных мер профилактики и защиты при эпидемиях, приглашение зарубежных лекарей и докторов, подготовка лекарей и надзор за ученичеством в лекарской школе при Аптекарском приказе, обеспечение стажировки будущих отечественных лекарей у известных докторов, организация заготовки лекарств.
Располагался он в одном из зданий Кремля. Приказ включал в себя постоянный штат, который обеспечивался полностью за счет царской казны. На службе в Аптекарском приказе состояли "дохтура", т.е. "врачи по внутренним болезням, "лекаря", т.е. хирурги, которые строго отличались от "дохтуров" и, повидимому, не имели права самостоятельно лечить, и "аптекари", которые принимали участие в лечении больных и участвовали в различных консилиумах. С самого начала Аптекарский приказ включал в себя небольшое количество человек: 2 докторов, 5 лекарей, 1 аптекаря, 1 окулиста, 2 переводчиков (толмачей), 1 руководителя – подьячего. Однако в дальнейшем (спустя 60 лет) в Аптекарском приказе служило уже 80 человек: 6 докторов, 4 аптекаря, 3 алхимика, 10 лекарей-иноземцев, 21 русский лекарь, 38 учеников лекарского и костоправного дела, 12 подьячих, переводчиков, огородников, хозяйственников.
Руководство аптекой и Государевым аптекарским приказом доверялось только особо приближенным к Царю боярам. Бюджет Аптекарского приказа доходил до 10 000 руб. в год, причем дрова, полотно, бумага, шелк, стекло, и многое другое получались из других приказов "безденежно". Главным источником дохода служили отчисления других приказов, и, в особенности, приказа "Большой денежной казны". Впоследствии доход получался от продажи лекарств, которые отпускались по "ценовой книге", т.е. по установленной таксе. Значительный доход давала продажа спиртных напитков.
Вокруг Кремля стали разводить лекарские сады, аналогичные сады выращивали у Никитских ворот, а также в других местах. Именно поэтому в Аптекарском приказе были необходимы огородники. Они ведали этими лекарскими садами. Первый из государевых аптекарских огородов был создан у западной стены Московского Кремля. При приказе имелся также аптекарский двор с "поварней", где стояли перепускные печи и бочки для квашения можжевеловых ягод.
Совершенно особое место в деятельности Аптекарского приказа занимали "водочные изделия", т.е. загоговка и продажа водки, вина, пива и меда. Произошло это, повидимому оттого, что в деле врачевания и изготовления лекарств водка занимала очень большое место. Она отпускалась и для всяких других нужд.
В 1654 г. при Аптекарском приказе была открыта школа, которая готовила русских лекарей. С самого начала в ней обучались около 30 человек. Обучение длилось от 4 до 6 лет. После того как лекарь заканчивал обучение в такой школе, он, как правило, направлялся в войска, причем не только в военное время. Все приезжие врачи и аптекари должны были являться в Аптекарский приказ, где предъявляли свои дипломы, рекомендаций и "свидетельствованные грамоты". Если Приказ находил все это недостаточным, то подвергал их экзамену, часто в присутствии Царя.
При Аптекарском приказе имелось книгохранилище не только медицинской, но и общей литературы. Здесь также хранились книги, в которых велась роспись жалованию врачам, сюда направлялись все царские приказы о выдаче врачам подарков по различным поводам, о выдаче им "свидетельствованных" и других грамот, об удовлетворении различных просьб по их челобитным и т. д.
Аптекарский приказ, согласно указаниям Царя, должен был организовывать заготовку лекарств. Главным образом, это были растительные лекарства. Лекарственные зелья население получало на рынках, в зеленых рядах. В дальнейшем царским указом в Москве были организованы две аптеки. В 1581 г. – только для Царя и его близкого окружения, а вторая аптека, организованная 20 марта 1672 г. – «для людей и всяких чинов». Третья аптека была открыта в 1682 г. – при первом гражданском госпитале у Никитских ворот. В московские аптеки были приглашены зарубежные фармацевты (Френч Якоби и т. д.).
Снабжение аптек лекарственными средствами осуществлялось различными путями. С самого начала лекарственное сырье завозили из Англии. Одновременно с этим некоторые материалы закупали в торговых рядах. Например, сало свиное на пластырь – в мясном, различные целебные травы и ягоды – в зелейном ряду, серу горючую и смолу черную – в москательном ряду. Существовала еще так называемая ягодная повинность: к воеводам в разные концы Руси отправлялись царские указы, которые предписывали собирать различные травы, которыми славяться эти земли, для Государевой аптеки. Так, например, из Коломны везли корень черной чемерицы, из Костромы – можжевеловые ягоды, из Астрахани и Воронежа – солодовый корень и т. д. За невыполнение ягодной повинности полагалось тюремное заключение. Еще одним способом снабжения аптек лекарственным сырьем был завоз их иностранцами. Так, еще в 1602 г. аптекарь Джеймс Френч привез с собой из Англии очень ценный по тем временам запас лекарств. Эти лекарства были самыми лучшими по тем временам. Когда завезенные запасы истощались, сырье закупалось или выписывалось из других стран – из Англии, Голландии, Германии и т. д.
Наряду с растительными средствами применялись и экзотические, такие, например, как рог единорога в порошке, сердце оленя, порошок из молодых зайчат в вине, «камень безуй» (его находили на берегу моря) и т. д. Также большую роль играл здоровый образ жизни: применение пихты, сосны от цинги, соблюдение чистоты, баня, которая была панацеей от многих болезней.
Хотя в Аптекарском приказе и существовала школа, но жители все-таки предпочитали народных целителей. Во-первых, население им больше доверяло, во-вторых, это было гораздо дешевле, чем лечиться у докторов. Сложилась даже в некотором роде иерархия: «дохтур, обтекарь и лекарь, потому что дохтур совет свой дает и приказывает, а сам тому не искусен, а лекарь прикладывает и лекарством лечит, а обтекарь у этих обоих повар».
Аптекарский приказ продолжал существовать и ведал медицинским управлением в Москве и Московской губернии до 1721 г., когда он был переименован в Московскую медицинскую контору, сохранявшуюся до середины XIX в. В то же время в Петербурге с 1721 г. действовала (параллельно с московским Аптекарским приказом) Аптекарская канцелярия как орган медицинского управления во вновь строящейся столице. В 1714 г. Аптекарский приказ переименован в Канцелярию главнейшей аптеки, а затем в Медицинскую (Аптекарскую) канцелярию. Медицинская канцелярия (1721–1762 гг.) стала центральным органом здравоохранения. Во главе Медицинской канцелярии стоял врач-архиатер И.Л. Блюментрост, который подчинялся непосредственно Императору. Впоследствии, в 1763 г., Медицинскую канцелярию сменила Медицинская коллегия.
Медицинская коллегия (1763–1803 гг.) как орган государственного управления призвана была осуществлять наблюдение за медицинской и лекарственной помощью населению, руководить подготовкой медицинских кадров, контролировать деятельность казенных (государственных) и вольных (частных) аптек, а также рассматривать и оценивать научные труды российских врачей.
Будучи великим преобразователем Российского государства, Император Петр I не оставлял без внимания также и медицину. Так, в своих зарубежных поездках, помимо корабельного дела, он интересовался медициной, например, приобрел у известного анатома Рьюиша за большие деньги коллекцию «уродов», которая впоследствии стала основой знаменитой Кунсткамеры.
Но еще раньше - уже в 1701 г. Царем были изданы указы о закрытии зелейных лавок и открытии в Москве 8 частных аптек. К этому времени многие зелейные лавки наряду с лекарствами стали продавать всякие "непотребные зелья и иное нелекарственное питье". С целью ликвидации такой торговли Петр I запретил зелейные лавки. Одновременно с изданием указа об открытии частных аптек вводилась государственная аптечная монополия, которая устраняла конкуренцию между открываемыми аптеками. По указу разрешалось открывать только одну аптеку в каждом городском районе, что обеспечивало равномерное развитие сети аптек. Первые две вольные (частные) аптеки в Москве были открыты в конце 1701 г. В последующие 11 лет в Москве было открыто еще 6 аптек. В эти же годы аптеки появились и в некоторых других городах. В Петербурге первая гарнизонная главная аптека была создана в 1704 г., в Киеве – в 1715 г. Таким образом, в XVIII в. наряду с частными (вольными) аптеками продолжали существовать (и сеть их расширялась) аптеки, принадлежащие государству. Казенные аптеки подразделялись на главные, полевые и госпитальные. Находившиеся в Москве и Петербурге главные казенные аптеки снабжали лекарствами полевые и госпитальные аптеки, а также гражданское население. В 1719 г. в Петербурге был открыт Аптекарский сад. Проводились государственные мероприятия по изысканию отечественных лекарственных средств. В 1720 – 1721 гг. в Петербурге был создан первый в России завод "казенных врачебных заготовлений" - государственное производство по изготовлению лекарственных средств из отечественного сырья. К концу XVIII в. в России было уже около 100 аптек. Наряду с частными имелись и государственные аптеки. Деятельность аптек была регламентирована Аптекарским уставом, изданным в 1789 г., который вошел в Свод законов Российской Империи. Одновременно была издана аптекарская такса, ограничивавшая стремление владельцев аптек устанавливать произвольно цены на лекарства. В XVIII в. в аптеках не только готовили лекарства, но и занимались химическими исследованиями.
Император Петр I приглашал в Россию много иностранных врачей, в том числе и для работы в госпиталях и госпитальных школах. Иностранцев было большинство среди врачей и преподавателей, и они вели борьбу с русскими медиками. Но нужно отметить, что требования к врачам в эпоху Петра I были высокими. Например, чтобы стать профессором госпитальной школы, нужно было получить «градус» доктора медицины, защитить диссертацию. За весь XVIII в. степень доктора получили 89 русских и 309 иностранных врачей. Несмотря на это, число русских докторов медицины росло. Первым доктором медицины, который защитил диссертацию в России, был выпускник Московского университета – Ф. И. Барсук-Маисеев (тема его диссертации была «О дыхании»). В 1764 г. Медицинская коллегия получила право присваивать врачам степень доктора медицины. К концу XVIII в. в России работало 878 врачей.
В 1723 г. по указу Императора Петра I была учреждена Академия наук и всяческих искусств. Открытие этой академии состоялось в 1725 г. Столпом академии был М. В. Ломоносов (несмотря на большое количество иностранных медиков) и его ученики, известные врачи того периода (А. П. Протасов, С. Зыбелин, Н. М. Амбодик-Максимович, Д. С. Самойлович и т. д.). М. В. Ломоносов считал, что медицина – одна из самых полезнейших для человека наук, она «через познания свойств тела… достигает причины». В 1761 г. М. В. Ломоносов написал письмо графу И. И. Шувалову «О размножении и сохранении российского народа». Это письмо имеет большое значение, в нем он убедительно и ярко обрисовал тяжелое положение медицины в стране, заболеваемость, высокую (особенно среди детей) смертность. Ломоносов призывал вести борьбу с вредными привычками, повысить качество подготовки врачей, улучшить уровень оказания медицинской помощи. Письмо И. И. Шувалову можно оценить как своего рода программу возрождения здоровья россиян, однако она не была опубликована.
В 1755 г., в России был открыт первый университет. Медицинский факультет этого университета начал функционировать с 13 августа 1758 г. Тогда в университет пригласили профессора И. Х. Керштенса из Лейпцигского университета. Керштенс начал вести занятия, читать лекции, даже был назначен «дуайеном» (т. е. деканом) медицинского факультета. С самого начала факультет давал общее образование не только будущим врачам, но впоследствии среди его студентов стало все больше появляться тех, кто решил посвятить всю свою жизнь медицине. Со временем, кроме Керштенса, на медицинском факультете стали работать профессор Эразмус, прозектор Керестури, а также отечественные профессора, которые вернулись из-за границы – П. Д. Вениаминов, С. Я. Зыбелин. С 1768 г. лекции стали читать на русском языке. Таким образом, в России начала формироваться база для подготовки врачей-специалистов. Медицинский факультет университета давал качественное общее образование будущим врачам, однако, не обеспечивал их практической подготовки. Практические навыки будущие врачи получали в госпитальных школах. Здесь обучение проходило непосредственно около постели больных, в госпиталях.
Госпитали и госпитальные школы появились в России в конце XVII – начале XVIII вв. в эпоху Императора Петра I. Петр I понимал, что здравоохранение в России находится на очень низкой ступени развития (высокая детская смертность, эпидемии, нехватка врачей). Поэтому он начал строительство морских и сухопутных госпиталей, а при них – госпитальных школ, где обучали лекарей. Организация строительства была поручена Николаю Бидлоо.
Так, первый госпиталь был открыт в Москве 21 ноября 1707 г. Это был сухопутный госпиталь, также при нем была открыта госпитальная школа, которая была рассчитана на 50 учащихся. Далее госпитали и госпитальные школы при них открывались в Петербурге, Ревеле, Кронштадте, Киеве, Екатеринбурге и т. д. Госпитальные школы открывались даже в таких малоизвестных городах, как Колуваново, Елизаветград. Там они были рассчитаны 150–160 человек.
В госпитальных школах был достаточно высокий уровень преподавания, высокое качество учебных программ. Такой системы медицинского образования не было ни в одной стране Европы. В госпиталях специально оборудовались комнаты для клинических занятий, преподавания анатомии, основ акушерства. Преподавание анатомии обязательно включало в себя вскрытия. Деятельность госпитальных школ подчинялась общим правилам и указаниям. В 1735 г. был издан специальный «Генеральный регламент о госпиталях». В него включались сроки учебных программ по медицинским дисциплинам (5–7 лет), а также по латинскому языку и философии, правила обучения и т. д. В этом регламенте отчетливо виден передовой характер госпиталей. Были разрешены вскрытия умерших. По окончании обучения в госпитальной школе учащиеся сдавали экзамен, который включал в себя теоретические знания, клинические знания, а также то, что сегодня называется практическими навыками.
После Н. Бидлоо, который руководил обучением в госпитальных школах, его дело продолжили М. И. Шеин, П. З. Кондоиди (1710–1760 гг.). По распоряжению Павла Захаровича Кондоиди стали вестись прообразы истории болезни – «скорбные листы», которые заводились на каждого больного. В госпиталях были организованы медицинские библиотеки. Во главе госпиталя (в соответствии с инструкциями медицинской канцелярии – органа управления здравоохранением страны) стоял врач. В госпиталях было обязательно патологоанатомическое исследование – вскрытие трупов.
В 1786 г. госпитальные школы реорганизовались в медико-хирургические училища. Эти училища открыли путь к образованию соответствующих медико-хирургических академий.
В 1775 г. были образованы приказы общественного призрения для управления лечебными учреждениями, а также введены должности уездных лекарей. В 1797 г. по инициативе главного директора Медицинской коллегии А.И. Васильева были созданы гражданские врачебные управы в губерниях, (кроме Петербурга и Москвы, где их заменяли физикаты), которые должны были руководить всем медицинским делом в губерниях.
В 1803 г. с учреждением министерств в ходе реформы Императора Александра I Медицинская коллегия вошла в состав Министерства внутренних дел как Экспедиция государственной медицинской управы.
Земская реформа 1864 г. привела к возникновению земской медицины, получившей весьма широкое распространение в 34 из 97 губерний и областей России. Земская медицина разработала оригинальную форму здравоохранения для сельского населения: сельский врачебный участок с бесплатной (в наиболее богатых губерниях) медицинской помощью и сеть приближенных к населению медико-санитарных учреждений (земские больницы, фельдшерские и акушерские пункты, амбулатории, санитарная организация и т. д.). Основные звенья земской медицины конца XIX в.:
1) сельская участковая больница;
2) уездный и губернский санитарный врач (бюро);
3) уездный и губернский съезд земских врачей.
Помимо оказания медицинской лечебной и санитарной помощи населению, врачи земской медицины проводили ряд исследований, давали санитарные описания местностей, а также изучали заболеваемость населения. Земские врачи обследовали жизнь крестьян, их быт, труд. Кроме крестьян, земские врачи изучали и описывали жизнь, быт, условия труда кустарей, рабочих на фабриках, которые были расположены в сельской местности, сельскохозяйственных батраков в южных губерниях. Земской медицине были присущи черты отечественной медицины – профилактическая, санитарно-гигиеническая направленность.
В дальнейшем появилась фабрично – заводская и городская (муниципальная) медицина, сформировались ведомственные службы (путей сообщения, пограничной охраны, тюремная, страховая, военная, морская, и пр.).
Аптеки были сосредоточены в основном в городах. Особенно мало их было в национальных окраинах и в сельской местности. Лица, не получившие права на открытие аптеки, открывали аптекарские магазины. Число их быстро росло и в 1913 г. превышало 7 000. Земские управления имели право на открытие аптек, однако в 1913 г. земских аптек было лишь около 200.
В сентябре 1916 г. было создано Главное управление государственного здравоохранения (фактически министерство), но поскольку Государственная Дума так и не приняла соответствующего закона, вплоть до 1917 г. новое ведомство находилось в стадии формирования.
Таким образом, в начале ХХ в. врачебно-санитарное дело в Российской Империи в главной своей части было сосредоточено в ведении Министерства внутренних дел. На этом Министерстве лежал общий врачебно-санитарный надзор внутри страны и на границах ее и заботы о предупреждении и пресечении эпидемических заболеваний. Ему принадлежало также высшее наблюдение за деятельностью городских и земских управлений, коим было вверено попечение о врачебной помощи населению и санитарном благоустройстве на местах, и непосредственное заведование врачебно-санитарным делом в местностях, где не введено в действие земское и городовое положение, а равно некоторыми лечебными и учеными учреждениями.
Организация врачебно-санитарного надзора и мероприятия по охранению народного здравия осуществлялись Министерством внутренних дел за счет сумм, отпускаемых в его распоряжение из государственного казначейства, а также за счет земских средств и капиталов общественного призрения в местностях, состоящих в непосредственном ведении его во врачебно-санитарном отношении.
Труды, вложенные в дело охранения народного здравия, не остались без положительных результатов. По имеющимся статистическим данным, смертность от заразных болезней, не считая холеры и чумы, достигавшая в пятилетие 1901-1905 гг. в среднем 579 случаев в год на 100 тыс. населения, понизилась в 1906-1910 гг. до 529. Несмотря, однако, на наблюдаемое таким образом некоторое улучшение общего состояния народного здравия, Россия в этом отношении оставалась позади большинства государств Западной Европы. Так, например, в Англии, Германии, Франции, Швеции и Норвегии число смертных исходов от заразных болезней в 1909-1910 гг. не превышало 100 случаев на 100 тыс. населения в год.
Для бесплатного пользования сельских обывателей в губерниях и областях были образованы врачебные участки, состоящие в ведении сельских врачей; в каждом участке находилось лечебное заведение — больница или приемный покой. Число врачебных участков за пятилетие 1906-1910 гг. увеличилось с 3 268 до 3 804, но лишь в немногих губерниях Европейской России упомянутые участки по размерам своим и количеству приходящегося на них населения удовлетворяли нормам, при которых медицинская помощь населению могла бы быть вполне обеспеченной. Наилучше организована была врачебная помощь земскими учреждениями: по 18 губерниям радиус участков составлял в среднем менее 15 верст, а по 10 — менее 20 верст; при этом по 19 губерниям количество населения в участках не превышал 30 тыс. чел. Слабее было поставлено дело в местностях, где не было введено земское самоуправление: в большинстве таких губерний размер участков определялся радиусом в 25 и более верст, в некоторых же достигал 100 верст и даже превышал это число.
Еще менее успешной, чем организация врачебной части, представлялась деятельность по улучшению санитарного благоустройства населенных мест. Статистические данные показывают особенную восприимчивость к заразным заболеваниям населения городов. Распространение заразных болезней, в особенности широкое развитие тифа и холеры, свидетельствовало о дурных санитарных условиях городской жизни, зависящих, главным образом, от неудовлетворительного состояния водоснабжения и удаления нечистот, а также от негигиеничности жилищ малосостоятельного населения. Согласно данным начала ХХ в. о положении водоснабжения и удаления нечистот в городах и негородских пунктах, в коих число жителей превышает 10 тыс. чел., водопроводы общественного пользования имелись лишь в 190 из 1 078 населенных пунктов; только при 58 из них были устроены фильтры или иные приспособления для очищения воды. Между тем, например, в Германии в городах с населением свыше 20 тыс. жителей устроены водопроводы в 98 поселениях из 100, из городов с населением от 5 до 20 тыс. имелись водопроводы в 74 пунктах из 100. Сплавная канализация в России существовала лишь в 13 городах и устраивалась в 3-х. В большинстве остальных поселений удаление нечистот было поставлено весьма неудовлетворительно. При этом существовавшие устройства в некоторых городах находились в антисанитарном состоянии. В результате обследования городов Киева, Харькова, Ростова-на-Дону и С.-Петербурга в 1907-1910 гг. оказалось, что одною из причин широкого распространения эпидемий тифа и холеры было загрязнение водопровода сточными водами.
Первое упоминание о нормативной регламентации медицинской помощи в Русском Государстве относится к XVI в., когда при Царе Иоанне IV Васильевиче был разработан законодательный сборник «Стоглав», большой раздел которого касался правил содержания больниц. Важным юридическим актом своего времени был изданный в 1735 г. специальный «Генеральный регламент о госпиталях». В 1789 г. был издан первый российский Аптекарский Устав, по которому устанавливался порядок приготовления, хранения и отпуска лекарств. Этим Уставом предписывалось хранение под замком и печатью все ядовитые вещества. Отпускать их мог только сам аптекарь по письменным требованиям. Аптекари не имели права лечить больных, а также самостоятельно выписывать им лекарства. В 1833 г. был обнародован Свод законов Российской Империи, один из томов которого был посвящен Врачебному Уставу. Отдельный сборник юридических актов под названием «Врачебно-санитарное законодательство в России» был издан в 1913 г. в Санкт-Петербурге.
К нач. ХХ в. в законодательных актах, регламентирующих врачебную деятельность, были закреплены следующие нормы:
Профессиональные обязанности.
«Каждый не оставивший врачебной практики врач обязан по приглашению больных являться для подания им помощи (ст. 54). Не оставивший практики врач, который по приглашению больных не явится для подания им помощи, без особых законных к тому препятствий, подвергается в первый раз денежному взысканию не свыше 10 рублей, во второй раз не свыше 50 руб., а въ третий раз не свыше 100 рублей. Врач, состоящий на службе, может сверх того быт отрешен от должности (Ул. о нак. ст. 872). Но если врач знал об опасности больного, родильницы или новорожденного младенца, то сверх сего приговаривается к аресту от 7 дней до 3 месяцев (Ул. о нак. ст. 1522 ч. 2).
Врачи обязаны писать рецепты явственно, означая на них таким же образом ученое их звание, имя и фамилию, и наблюдать, чтобы лекарства были отпускаемы из аптек настоящего достоинства и по ценам, опредленнымъ въ таксе.
О замеченных ими упущениях, беспорядках и злоупотреблениях фармацевтов, когда сии упущения и злоупотребления такого рода, что могли причинить или же дйствительно причинили вредъ больному, врачи должны доносить надлежащему начальству (ст. 58). За недонесение врач подвергается строгому выговору или денежному взысканию не свыше 25 руб. (Уложение о наказаниях, ст. 875).
Когда медицинским начальством будет признано, что врач, или оператор, или акушер, по незнанию своего искусства, делаетъ явные, более или менее важные в оном ошибки, то им воспрещается практика, доколе они не выдержат нового испытания и не получат свидетельства в надлежащем знании своего дела (ст. 59).
Все врачи, без исключения, обязаны доносить местным медицинским начальствам о каждом дошедшем до их сведения появлении заразных болезней: горячек с пятнами, оспы, кори, скарлатины и проч. (ст. 741). Виновные въ недонесении врачи, состоящие на государственной службе, подвергаются вычету 6 мес. или 1 г. из времени службы, или отршению от должности, или же заключению въ Смирительном доме от 1 мес. до 1 г. 4 мес. Когда же в сем нарушении будет виновен врач вольнопрактикующий, то он подвергается в 1 раз замечанию, во 2 раз денежному взысканию не свыше 15 руб., в 3 разъ сверх этого взыскания ему делается строгий выговор с объяснением, что за новое повторение проступка ему будет воспрещена практика. Если же и засим будет изобличен в том же нарушении закона, то ему воспрещается практика навсегда. (Уложение о наказ. ст. 857).
О вознаграждении за врачебный труд.
Запрещается врачам, получающим от правительства жалованье, требовать платы за труды свои от неимущих больных, находящихся в порученных надзору их части города, уезде или ведомстве или же от других платы, свыше опредленной законом (ст. 269). В случае неисполнения сего врач подвергается в первый раз строгому выговору, во второй — лишению мест своих (Ул. о наказ. ст. 876).
От людей малоимущих все врачи должны быть довольны следующим вознаграждением за труды:
1) доктор медицины за посещение в городе с прописанием рецепта да приемлет 30 коп., за посещение въ городе без прописания рецепта 15 коп., за посещение за городом 60 коп., за словесный или письменный совет 1 руб. 50 коп.
2) Лекарь за посещение в городе с прописанием или без прописания рецепта да приемлет 15 коп., а за посщение за городом 30 коп. За словесный или письменный совет 90 коп.
3) За кровопускание полагается плата 7 и 1/2 коп., за выдернутие испорченного зуба 15 коп., за кровопускание рожками, за каждое по 3 коп., за припущение пиявиц, за каждое по 6 коп. За приложение пластыря шпанских мух 7 и1/2 коп., за промывательное—7и1/2 коп.
4) За операции, как-то, тазные, вынутие камня и подобные, количество платы не опредляется, а предоставляется оное добровольному условию врачующего с болящим. Однакоже напоминается врачам, что медицинское управление за непомерное требование платы не оставит их без взыскания по законам (ст. 275).
От людей достаточных, желающих изъявить свою благодарность за услугу, дозволяется врачам принимать награждения и превосходящие меры, означенные в ст. 275 (ст. 276).
Врач, подававший в тяжелых родах помощь, от малоимущих да приемлет вознаграждение за его труд 1 руб. 50 коп. Убогим же родильницам врачи, получающие жалованье, должны подавать помощь безденежно (ст. 277).
Почетное гражданство.
Лекаря съ получением диплома имют право на причисление к потомственному почетному гражданству (ст. 3 к прил. к ст. 514 Закона о Сост. т. IХ Свода Законов). Врачи-евреи, в качестве лиц, окончивших высшее учебное заведение, равно как и члены их семейств, имеют право на получение безсрочных паспортных книжек.
Врачи и аптеки.
Владеть аптекой имеет право всякий, лишь бы управлял аптекой провизор, но врач не может владеть аптекой в том районе, где практикует, и, открывши аптеку должен или закрыть ее, или оставить практику. Только уездным врачам Астраханской губернии разрешается до учреждения в уездных городах вольных аптек на законном основании иметь для частных лиц собственные аптеки на дому с тем, чтобы взимаемая плата за лекарства не превышала аптекарской таксы, а для бедных жителей отпуск лекарств производился бесплатно (ст. 357 Устава Врачебного).
Управление частными лечебными заведениями должно быть вверяемо врачам, пользующимся правом врачебной практики не мене 3 лет; к управлению же частными лечебными заведениями, предназначенными для применения специальных методов лечения, допускаются только врачи, признанные подлежащим врачебным управлением имеющими достаточную для того специальную подготовку (ст. 289 Устава Врачебного).
Врачи и воинская повинностъ.
Лица, имеющие степени доктора медицины или лекаря, магистра ветеринарных наук или фармации, ветеринара или провизора и притом пользующиеся правом на занятие в военном ведомстве соответствующих их специальности классных военных должностей, состоят на действительной службе два года. По прослужении четырех месяцев в строю в нижнем звании, эти лица назначаются без особого испытания, по удостоению военного начальства, на указанные классные должности, сверх штата, сообразно приобретенным ими правам по образованию, и оканчивают установленный двухлетний срок действительной службы в этих должностях, после чего зачисляются в запас на шестнадцать лет. Служба означенных въ сей статье лиц в упомянутых классных должностях засчитывается им в выслугу установленных сроков на утверждение в соответствующихъ чиыахъ. (Новый закон о воинской повинности, ст. 38).
Освобождаются от воинской повинности академики, адъюнкты, профессора, прозекторы и их помощники и доценты ученых учреждений или высших учебных заведений, а также из числа приват-доцентов этих учреждений или учебных заведений кои, по поручению факультетов читают обязательные курсы или части их, или же курсы, рекомендуемые факультетом; относительно лаборантов закон умалчивает.
Всякий врач, окончивший медицинский факультет в одном из русских университетов, не обязанный службой, может добровольно поступить военнымъ врачем.
В случае мобилизации на действительную службу из запаса призваны могут быть лишь врачи, состоящие въ запасе медицинских чинов.Лица, еще до получения диплома лекаря освобожденные от воинской повинности, а также ратники ополчения 2-го разряда никоим образом не числятся в медицинском запасе и не могут быть призьваемы на действительную службу. Врачи, состоящие не в медицинском запасе, а в строевом запасе (например, в офицерском запасе), имеют право перечислиться въ медицинский запас; для этого необходимо подать прошение, с приложением диплома, тому воинскому начальнику, у которого врач находится на учете.
От призыва из запаса в армию освобождаются старшие врачи больниц (казенных, общественных, земских), считая, что если при больнице один врач, то он старший. Больница должна быть не менее, как на 16 кроватей.
Врачи, зачисленные на службу в Красный Крест, обычно не требуются военным ведомством, а оставляются въ ведении Красного Креста.
Гражданская служба врачей.
Общие условия.
По вступлении в государственную службу доктора медицины и хирургии и доктора медицины пользуются преимуществами чина восьмого класса. Лекаря — преимуществами чина девятого класса. В сии чины утверждаются в означенных выше чинахъ после одобрительной выслуги четырех лет, со старшинством со времени вступления в службу.
Прием врачей-евреев.
Евреи, имющие ученые степени доктора медицины, допускаются на службу по всем ведомствам без ограничений. (Устав о службе, ст. 40).
Евреи, имеющие дипломы на звание лекаря, могут поступать в государственную службу по медицинской части в губерниях Западных, во всех Новороссийских и Бессарабской, где только дозволяется евреям имет постоянное жительство. Евреи, имеющие дипломы на ученые степени доктора медицины и хирургии, или доктора медицины, допускаются въ службу по всем ведомствам, без ограничения места пребывания их чертою, для постоянной оседлости евреев определенною. (Устав о службе, ст. 48).
Евреи-врачи, хотя бы не имели высшей ученой степени, могут поступать в медицинскую службу по ведомству министерств: народного просвещения и внутренних дел, без ограничения места пребывания их чертою, для постоянной оседлости евреев определенною, но по министерству внутренних дел означенным лицам допукается вступать в сию службу во всех местах Империи кроме столиц: С.-Петербурга и Москвы с их губерниями.
Жалованье.
Медицинские чины получают жалованье и прочее содержание или от казны, или из городских доходов, или от разных ведомств и сословий, или от больничных заведений, или от частных лиц, смотря по тому, где они служат.
Содержание медицинским чиновникам гражданского ведомства полагается в следующем размере: губернским врачебным инспекторам: 900+900 столовыхъ, т. е. 1 800 руб. в год. Помощникам 600+400 руб., уездным врачам в губерниях: Архангельской, Астраханской, Олонецкой, Оренбургской, Пермской и Уфимской — 612+61З руб., губерниях: Вологодской, Вятской, Костромской, Симбирской — 510+510 руб., во всех прочих внутренних губерниях — 460+460 руб. Городовые врачи — 357+408 руб.
Чины.
Медицинские чиновники могут быть произведены двумя чинами выше чина, полагающегося по классу должности.
Губернские врачебные инспекторы, начальник медицинского управления в Москве, непременные члены управления медицинской частью на Кавказе, начальник карантинного округа состоят в V классе должности. Помощники врачебного инспектора, старший врач С.-Петербургской полиции, инспектор С.-Петербургского врачебно-полкового комитета, непремнный член медицинского управления в г. Москве, окружные и областные врачи состоят в VI классе. Члены врачебных управлений, секретарь медицинского инспектора в г. С.-Петербурге, делопроизводитель из врачей на Кавказе, помощники областных врачей состоят в VII классе, городовые и уздные врачи — в VIII классе.
Для представления к производству в чины выше статского советника никакого срока не полагается, и пожалование в оные зависит единственно отъ Высочайшего усмотрения. К награждению чином действительного статского советника не могут быть представляемы лица, состоящие в должностях ниже пятого класса и прослужившие в чине статского советника менее 5 лет.
При увольнении от службы гражданские чиновники награждаются производством в следующие чины.
Пенсия.
Врачи, состоящие на гражданской государственной службе, получают при отставке пенсию: прослужившие 20 лет — половину жалованья, прослужившие 30 лет — полное жалованье. Пенсия назначается из оклада жалованья, производившегося просителю в день выслуги пенсионного срока.
Время службы медицинских чиновников, в продолжение войны проведенное в походах против непрятеля, считается один год за два.
Врачам, получающим жалованье не от казны, не назначаются пенсии из сумм государственного казначейства (Устав о пенсиях, ст. 598).
Права и обязанности врачей уездных, городовых и городских.
В каждой губернии состоят: уездные врачи в каждом уезде - по одному (Устав Врачебный, ст. 38).
В некоторых городах состоят городовые врачи, на основании штатов и особых положений (ст. 39).
В те города, кои по многолюдству своему, обширности и богатству торговли представляют как особую надобность в усилении медицинского пособия для тамошних обывателей, так и способы в содержании врачей из своих доходов, назначаются, кроме штатных уездных врачей, медики по добровольному положению самих городских обывателей. Медики сии должны иметь постоянный надзор за городскими больницами, а в отсутствие уздных врачей исполнять все их обязанности по городу (прим. к ст. 39).
Министру внутренних дел предоставляется определять врачей с правами государственной службы во всех тех местах, где окажется в них действительная надобность и где мера сия не потребует никаких, со стороны казны, издержек.
Все медицинские чины, в губерниях состоящие, подчиняются местным губернским врачебным управлениям, к коим они и относятся по всем делам.
Уездные врачи имеют общий по уездам надзор за врачебною частью, наблюдают за производством дел по сей части в канцелярии уездного управления.
Уездный врач обязан подавать врачебное пособие бесплатно, снабжая больных медикаментами на счет особой суммы, ассигнуемой для сего в распоряжение областного правления.
На городовых врачей возложены обязанности по мероприятиям против повальных болезней и судебно-медицинским исследованиям, а равно функции судебных врачей; служба — государственная, сопряженная с правами на пенсию.
Ношение формы (министерства внутренних дел) для городовых и уездных врачей не обязательно.
В городах, где городские средства позволяют, состоят на счет городских доходов городские врачи. Врач, состоящий на такой частной службе города, может зачислиться на государственную службу. Для этого управа должна возбудить ходатайство перед губернатором, с представлением диплома, метрик и воинского документа; права службы будут предоставлены только по чинопроизводству.
Такие же права государственной службы могут получить врачи в имениях частных лиц.
Уездные и городовые врачи и медицинские чиновники, по положению и обязанностям им соответствующие, определяются губернаторами.
Запрещается врачам, получающим от правительства жалование, требовать платы за труды свои от неимущих больных, находящихся в порученных надзору их части города, уезде или ведомстве, или же и от других — оплаты, свыше опредленной законом.
Получающие от правительства жалованье врач, акушер или по повивальная бабка, которые будут требовать платы за труды свои от неимущих больных, находящихся в порученных надзору их части города, уезда или ведомства, или же и от других будут требовать платы, свыше определенной законом, подвергаются за сие: в первый раз строгому выговору; во второй - лишению мест своих (Уложение о наказаниях, ст. 876).
Права и обязанности врачей земских.
Общие положения.
Устройство медицинской части в селениях тех местностей, в коих введено в действие положение о земских учреждениях, возлагается на попечение сих учреждений. (Устав Врачебный, ст. 159).
В заведения общественного призрения, состоящие в ведении земских учреждений и городских общественных управлений, медики избираются земскими и городскими управами по принадлежности, на основании добровольных с ними соглашений, сообразуясь притом с правилами, постановленными Медицинским Советом для определения и увольнения врачей в губерниях (ст. 40).
Земство вправе при приеме на службу врача предъявлять к нему любые условия, лишь бы эти условия не противорчили бы закону. Так, земство может воспретить земскому врачу совмещать должность земского врача с должностью уездного врача (Указ I департамента Сената 1903 г. № 4419).
Права государственной службы.
В виду того, что министру нутренних дел предоставляется опредлят врачей с правами государственной службы во всех тех местах, где мера сия не потребует никаких со стороны казны издержек, земские врачи могут получать права государственной службы, за исключением прав на пенсию.
Для того, чтобы быть утвержденным в чине титулярного советника, необходимо прослужить полных 4 года.
В срок службы на чинопроизводство засчитывается лишь время службы в земстве после предоставления прав государственной службы. Зачет прежнего времени, равно как и зачет земской службы при поступлении на казенную, если о предоставлении прав совершенно не было возбуждено ходатайство, возможен лишь въ путях Монаршего Милосердия.
В тех местностях, где действует так называемое "неполное земство”, земские врачи пользуются пенсионными правами (Гродненская, Витебская губ.), какъ равно и в тех, где земские врачи называются сельскими (Урал, Сибирь). Расход на пенсию разносится пропорционально времени службы в каждой губернии; полная пенсия полагается за выслугу 30 лет; однако в таком же размере назначается она и по прослужении 20 лет при условии выхода в отставку по болезни; размер пенсии опредляется из оклада жалованья и зависит от усмотрения земства.
Права и обязанности земских врачей.
Земский врач, как и всякий вольнопрактикующий врач, обязан заменять уездного или городового врача и участвовать в заседаниях уездного по воинской повинности присутствия.
Земские врачи, равно как и вольнопрактикующие врачи обязаны по требованию Врачебного Отделения временно исполнять обязанности уездных врачей.
При несении сих обязанностей свыше полагается жалованье.
Все врачи, без исключения, как служащие, так и вольнопрактикующие во всех губерниях и областях, обязаны представлять врачебным управлениям ежемесячные ведомости: отдельно о больных, находящихся в заведываемых ими больницах, и отдельно о больных, пользуемых в частной практике.
Военные врачи.
Медицинские должности в военном ведомстве распредляются по разрядам: к первому разряду принадлежат окружные военно-медицинские инспекторы. Ко второму разряду - помощники окружных инспекторов, главный хирург при Кавказском окружном военно-медицинском управлении; корпусные врачи; директор клиники душевных 6олезней при клиническом военном госпитале; областной врач Приморской области (в Восточной Сибири). К третьему разряду — старшие врачи отделов Казанского округа; главные врачи военных госпиталей III и IV классов. К четвертому разряду — консультанты главного военно-медицинского управления; окружные окулисты; дивизионные врачи; областные врачи военных училищь (кроме Тифлисского, который числится в V разряде), старшие врачи штаба Восточно-Сибирского военного округа и врачебного резерва при управлении командующого войсками Приморской области того же округа; врачи для командировок IV разряда; старшие врачи богаделен; старшие врачи дисциплинарных батальонов четырех-ротного состава; главные врачи госпиталей I и II классов и полугоспиталей; консультанты в госпиталях III и IV классов и помощники главного врача клиинического военного госпиталя; старший врач клиники и старшие ординаторы отделений душевных болезней; старшие врачи местных лазаретов свыше 150 мест и старшие врачи гвардейских полков, при которых состоят усиленные лазареты (Преображенского, Московского, Финляндского и Конного). К пятому разряду — 1) старшие полковые врачи; 2) старшие ординаторы военных госпиталей; З) младшие врачи Академии и Пажеского Корпуса; 4) секретари из врачей окружного управления; 5) врачи С.-Петербургского и Московского комендантских управлений, старший врач при главном управлении корпуса жандармов; 6) старшие врачи войсковых больниц. К шестому разряду — 1) младшие полковые врачи; 2) младшие ординаторы госпиталей, кадетских корпусов; 3) врачи для командировок при окружных инсекторах.; 4) участковые врачи Сибирского казачьего войска.
Первый разряд состоит в IV классе должности, второй и третий разряд - в V классе, четвертый разряд - в VI классе, пятый разряд - вVII классе и шестой разряд - в IХ классе.
Производство в чины непременно следует установленной постепенности.
Общий наименьший срок между наградами полагается трехлетний.
При увольнении в отставку гражданские чины военного ведомства получают только две в совокупности награды: чин и мундир или пенсию и мундир, или пособие и мундир.
Врачи, состоящие при войсках, обязаны постоянно носить установленную форму. Врачи, состоящие в управлениях, заведениях и учреждениях военного ведомства, вне исправления своих обязанностей могут носить партикулярное платье.
Никто как из российских подданных, так и иностранцев, не имеющих диплома от университетов, Военно-Медицинской Академии или Женского Медицинского Института (а так же от упраздненных женских врачебных курсов при Николаевском военном госпитале), не имел права заниматься врачебной практикой. Иностранные врачи, желавшие заниматься врачебной практикой в России, обязаны были знать русский язык (Т.ХIII Устава Врачебного, ст. 220 по прод.1906 г.). Свидетельства, выданные Медико-Хирургической академией, а так же существовавшими в Варшаве медицинским советом и временным медицинским комитетом, признавались действительными (там же, прим.1). Лица, предъявлявшие на медицинские звания свидетельства Гельсингфорского университета, не подвергались контрольному вторичному экзамену (там же, прим.2). В Бессарабии сохранялось, за неимеющими соответствующих русских дипломов местными врачами, практиковавшими до 19 января 1879 г. право заниматься практикой. Но, если они желали практиковать или поступить на государственную службу в другой части России, то они были обязаны получить установленными русскими законами дипломы (прим.3).
На медицинский совет возлагали рассмотрение, каким из лиц с иностранными дипломами можно дозволить свободную в пределах России практику и на каком основании (там же, стр.221).
Существовало местное губернское врачебное управление и врачи, желавшие выполнять медицинскую практику, обязаны были доносить об этом управлению, предъявляя письменные доказательства своего звания и диплом. В уездах же, лица, имевшие право на медицинскую практику, могли в случае надобности, заявить о том состоявшим на службе по ведомству министерства внутренних дел уездным или городовым врачам, которые по снятию и засвидельствованию своей подписью надлежащей копии с диплома, предоставляли таковую при своем донесении губернскому врачебному управлению и уведомляли в то же время ближайшие аптеки о безпрепятсвенности к отпуску лекарств по рецептам этих врачей (там же, стр.225).
Управление (главный врач), инспекторы наблюдали за деятельностью врачей, а также прнимали меры к пресечению вредной деятельности лиц, не имевшими права заниматься врачебной практикой (ст.224 г).
Лица, не имевшие права практики, подвергались наказанию в установленном порядке за употребление сильнодействующих средств, но это правило не применялось к лицам, которые из человеколюбия и безвозмездно помогали больным своими советами и известными им средствами лечения (ст.226).
Таким образом, в Российской Империи безвозмездная врачебная практика была разрешена всем и каждому.
При проезде через границу русский врач при возвращении своем в Россию имеет право провозить без оплаты пошлинной медицинские инструменты (Ут. Там. т. 715 п. 6).
(ст. 54). Оператор, буде время и обстоятельства терпят, не должен совершать операции без советов и присутствия других врачей, а особливо при важных случаях (прим. 1). Когда врач приглашен будет повивальною бабкою к родильнице, то он обязан явиться, буде особыя законныя причины ему в этом не препятствуют, и не оставлять родильницы прежде окончания родов и приведения всего от него зависящего в надлежащий порядок (ст. 55).
Свидетельство о 6олезни имеет силу судебно-медицинского акта только тогда, когда освидетельствование произведено по требованю надлежащего присутственнаго места или начальства, при особо командированном лице (депутат) и по удостоверении местною полициею въ тождестве больного, если врач или депутат не знают его лично (ст. 56).
По личной просьбе частных лиц могут каждым врачем быть выдаваемы свидетельства лиш в следующих случаях: I) о привитии малолетним оспы и о здоровом их телосложении (для представленя при поступлении их в учебные заведения) и о последовавшей смерти от обыкновенных болезней (для получения дозволения к погребению умершего) и 2) о болезни пользуемого врачем, равно как и о смерти того, кого он лечил, с объяснением для какой цели свидетельство выдается. Впрочем, законную силу судебно-медицинского акта свидтельство, въ пункте сем означенное, получает в таком лишь случае, когда оное будет утверждено губернским врачебным управлением, о чем получивший свидтельство должен просить губернское начальство (ст. 57). На всяком выдаваемом врачем свидтельстве непременно должна быть именная печать врача, где обозначено ,,врач — инициалы имени и отчества и фамилия».
РОССИЙСКАЯ ИМПЕРАТОРСКАЯ АРМИЯ В 1904-1905 гг.
Российская Императорская Армия (Сухопутные войска) делилась на войска регулярные и иррегулярные, в свою очередь подразделявшиеся на полевые, крепостные, казачьи и милицию, резервные, запасные, местные и вспомогательного значения. Помимо этого в военное время дополнительно могло быть призвано ополчение и ополчение казачьих войск. Сухопутные войска включали следующие рода войск: пехоту, кавалерию и артиллерию, которые считались основными. Инженерные войска (саперные, железнодорожные, понтонные, связи, воздухоплавательные) и обозные войска считались вспомогательными.
Комплектование армии в 1901-1904 гг.
Система комплектования войск на основе всеобщей воинской повинности с относительно коротким сроком действительной службы и длительным пребыванием в запасе была впервые введена в России Высочайшим Манифестом Его Императорского Величества Государя Императора Александра II от 1 января 1874 г., который ввел «Устав всеобщей воинской повинности». Призыву на действительную военную службу подлежали все лица мужского пола достигшие к 1 января текущего призывного года возраста 21 года, кроме инородческого населения Закавказского и Туркестанского краев, Амурской, Приморской, Тургайской и Уральской областей, Астраханской и Архангельской губерний и Северного Кавказа.
Население Великого Княжества Финляндского и территорий казачьих войск проходили службу на основании особых законов.
Таким образом, общий призыв составлял в России весьма значительную цифру, при этом не подлежали призыву, кроме перечисленных выше, ряд льготных категорий населения, в основном по семейному принципу, а так же врачи и священнослужители. Все прочие проходили процедуру жеребьевки, вытянувшие жребий зачислялись на действительную военную службу, сроком на 5 лет (с 1888 г.), а затем в запас сроком на 13 лет, в ряде военных округов сроки прохождения службы могли быть иными, что, впрочем, общую картину не меняет. Призыв проводился один раз в год и с 1885 г. начинался 15 октября.
Всего в 1902 г. в армию и флот для прохождения действительной военной службы было зачислено 313 тыс.887 чел. Остальные, как не вытянувшие жребий, так и имеющие льготы зачислялись в государственное ополчение, туда же зачислялись лица, у которых истек срок службы в запасе. Максимальный возраст нахождения в ополчении составлял 43 года.
Вся территория Империи была разделена на 2-е категории участков комплектации. К первой категории относились участки с преимущественно православным населением, ко второй - с инородческим. При комплектации части в ней должно было быть не менее 2/3 православного состава.
Комплектование унтер-офицерами производилось путем отбора зарекомендовавших себя хорошей службой солдат, которые после обучения в специальных учебных подразделениях назначались на унтер-офицерские должности. Так как главная роль в обучении и воспитании рядовых, особенно одиночного бойца, и в поддержании внутреннего порядка в подразделениях принадлежала унтер-офицерскому составу, то для закрепления этих кадров в войсках им пытались предоставлять различные льготы и привилегии (служебные, бытовые, материальные) и поощрять их зачисление на сверхсрочную службу. Отслужившие установленные сроки сверхсрочной службы унтер-офицеры зачислялись в запас.
Офицерские кадры комплектовались двумя путями. Подготовка кадровых офицеров шла через специальные военные учебные заведения по родам войск, в которые принимались на добровольной основе молодые люди, имевшие необходимое образование. Во время войны могли призываться в армию имеющие образование и отслужившие в качестве вольноопределяющихся люди, получающие звание прапорщика.
Всего к 1904 г. в России было 4 541 000 человек военно-обученного состава, в том числе 1 100 000 в армии, 2 400 000 в резерве регулярной армии, 345 000 казаков, 12 000 в кавказских формированиях и 684 000 в ополчении.
Состояние армии накануне и после русско-японской войны.
В 1903 г. бюджет Военного ведомства составлял 329,9 млн. руб. Численность личного состава армии: 41 709 генералов и офицеров, 9 931 военный чиновник (включая врачей) и 1 066 894 нижних чина. Всего во время войны было мобилизовано и отправлено на Дальний Восток, считая с гарнизоном Порт-Артура, 23 000 офицеров и 1 250 000 нижних чинов.
Боевой состав и организация на 1904 г.
Пехота. Штатная численность на 1904 г.: 772 247 чел. В боевом составе 1 167 батальонов, из них: 982 пехотных, 59 крепостных и 126 резервных батальона. Батальоны сводились в полки.
Состав полков был очень разнообразен и зависел от их типа. Полки делились на пехотные, стрелковые, резервные, крепостные и отдельные, отличавшиеся составом (двух-, трех- и четырехбатальонные) и неодинаковым числом рот. Имелось 208 полевых полков, из которых 12 гвардейских, 16 гренадерских, 180 пехотных и 28 стрелковых. Крепостные
части включали 21 полк и 13 отдельных батальонов. Резервные батальоны, за исключением четырех отдельных, сводились в полки в составе резервных бригад. Надо заметить, что существующая организация армии страдала серьезным недостатком. Резервные войска значительно отличались от действующих вследствие того, что в этих войсках был менее подготовленный офицерский состав, их боевые качества были ниже, что обнаруживалось особенно в условиях военного времени. В военное время каждая резервная бригада развертывалась в дивизию или две, т.е. каждый батальон в 4 или 8 батальонов, причем пополнялись они запасными более ранних сроков службы, т. е. пробывшими в запасе 10-15 лет. «Самые плохие - это запасные старых (т.е. ранних) сроков службы», - отмечал один из командиров пехотной дивизии на русско-японской войне, развернутой из резервной бригады, генерал М.С.Столица, в своих письмах с театра военных действий. «Неправильная организация войск, - говорится в другом письме, - дала себя чувствовать: наши резервные войска оказались весьма плохи [...]. С такими войсками наступать невозможно».
Кавалерия. Численность кавалерии составляла 82 658 человек. В боевом составе числилось 56 драгунских полков, 11 гвардейских полков (в т.ч. 2 казачьих) , 47 казачьих полков, всего 725 эскадронов и сотен.
Пулеметные части. Первые пулеметные роты были сформированы в 1901 г. К 1904 г. в боевом составе имелось 5 пулеметных рот по 8 пулеметов Максим в каждой, из них 1 на Дальнем Востоке. Они были приданы 4, 6, 8 и 16-й пехотным дивизиям, подчинялись в некоторых случаях начальникам штаба дивизии, в других - командирам одного из полков дивизии. 5-я рота была придана 3-й Восточно-Сибирской стрелковой бригаде, расположенной в Порт-Артуре. Таким образом, накануне русско-японской войны в полевых частях русской армии было 40 пулеметов.
Артиллерия.
Полевая артиллерия. Численность личного состава на 1903 г.: 154 925 человек. В 1903 г. в состав полевой артиллерии входило 564 батареи, из них: пешей артиллерии 438 полевых и горных, 56 конных, 1 конно-горная, 14 резервных, 46 запасных и 1 резервная конная батареи. На вооружении этих батарей было не менее 5 900 орудий, в том числе около 1 080 скорострельных пушек образца 1900 г. и 1 500 пушек образца 1902 г. Батарея пешей и горной артиллерии имела на вооружении 8 орудий, конной - 6 орудий.
Крепостная артиллерия. В составе крепостной артиллерии сухопутных крепостей было 6 831 орудия из 7 076 положенных по штату, но необходимо отметить, что только 5 557 орудий соответствовало положенным по нормам снабжения крепостей. Приморские крепости располагали 3 432 орудиями, из них – 2 433 штатных.
Инженерные войска и службы.
В 1904 г. в каждый армейский корпус военного времени должен был включаться саперный батальон. Кроме того, имелись отдельные батальоны и роты других технических войск и служб (телеграфные, понтонно-мостовые, железнодорожные и т.п.). В мирное время все инженерные части округа объединялись в бригаду. Всего на 1903 г. общая численность инженерных войск и служб составляла 42 739 человек в 54 батальонах, а при учете крепостных частей - 90 879 человек.
Высшие соединения:
Военные округа. В мирное время армейские корпуса и отдельные дивизии (бригады) подчинялись начальникам соответствующих военных округов. Всего насчитывалось 12 военных округов. При объявлении мобилизации на базе управлений военных округов формировались полевые армейские управления.
Фронт. Опыт боевых действий 1904-1905гг. подтвердил необходимость промежуточной инстанции управления между ставкой главнокомандования и армиями, создание которой предусматривалось в русской армии еще до войны. В качестве таковой на Западе с 1900 г. планировалось создать 2 управления фронтов.
Армия. Боевой состав армий зависел от их задач и включал в 1904 г., как правило, 2-3 армейских корпуса, кавалерийские и инженерные части, части тыла.
Армейские корпуса мирного времени состояли нормально из 2 пехотных и 1 кавалерийской дивизии. Туркестанские и Восточно-Сибирские корпуса включали стрелковые бригады. Всего в 1903 г. имелись 29 корпусов: Гвардейский, Гренадерский, 1-20 армейские корпуса, 1 и 2 Кавказский, 1 и 2 Туркестанские, 1, 2 и 3-й Восточно-Сибирские армейские корпуса.
Кавалерийские корпуса. На 1903 г. было 2 кавалерийских корпуса, по 2 кавалерийские дивизии каждый.
Пехотная (гвардейская, гренадерская) дивизия военного времени 1904 г. включала две пехотные бригады, казачью сотню, артиллерийскую бригаду, саперную роту (из состава саперного батальона корпуса), обоз. Всего в ней насчитывалось до 18 000 человек и 48 орудий. К 1904 г. имелось 52 пехотные дивизии.
Пехотная бригада включала 2 пехотных полка по 4 пехотных батальона в каждом.
Стрелковая бригада, в отличие от пехотных, могла содержаться по разным штатам и иметь в мирное время 4 полка двухбатальонного состава (8 батальонов) или 4 отдельных батальона. Всего было 24 стрелковые бригады, 14 из которых имели по 8 батальонов.
Резервные бригады. 21 резервная бригада (46-66-я) развертывалась в случае войны в 35 пехотных дивизий (46-81-я). При этом 46-74-я дивизии являлись дивизиями первой очереди, а 75-81-я - второй. Каждая артиллерийская резервная батарея развертывалась в четыре батареи (поэтому в мирное время на вооружении этих артиллерийских батарей было не по восемь, а по 32 орудия).
Кавалерийская дивизия включала штаб дивизии, два управления кавалерийских бригад и 4 кавалерийских полка по 6 эскадронов в каждом, конно-артиллерийский дивизион из двух батарей по 6 орудий. В 1903 г. имелось 25 дивизий, включая 1-2 гвардейские, 1-15 армейские, Сводную и 6 казачьих. Кроме того, имелись 2 отдельные кавалерийские бригады (по 2 полка).
Итоги войны.
Русско-японская война выявила крупные недостатки в техническом оснащении армии, ее организации, комплектовании и боевой подготовке. Не хватало пулеметов, отсутствовала полевая тяжелая артиллерия, снаряжение оказалось несовершенным, требовала реорганизации обозная часть. В соотношении между родами войск существовала серьезная диспропорция. Многие корпуса были не полностью укомплектованы артиллерией, а в некоторых не было и инженерных частей.
Неважно было и с командным составом, особенно высшим. Бывший Главнокомандующий русской армией в Маньчжурии генерал А.Н. Куропаткин в своем прощальном приказе войскам с горечью писал: «Мы бедны выдающимися самостоятельностью, энергией, инициативой людьми. Ищите их, поощряйте, продвигайте вперед. Люди с сильным характером, люди самостоятельные, к сожалению, во многих случаях в России не только не выдвигались вперед, но преследовались: в мирное время такие люди для многих начальников казались беспокойными, казались людьми с тяжелым характером и так и аттестовывались. В результате такие люди часто оставляли службу. Наоборот, люди без характера, без убеждений, но покладистые, всегда готовые во всем согласиться с мнением своих начальников, выдвигались вперед...».
Материальные ресурсы армии были сильно истощены. По свидетельству служившего в то время в Главном штабе Ю.Н. Данилова, в течение всей войны личный состав и материальные средства пополнялись «из частей войск и военных запасов, остававшихся в Европейской России... опрометчиво выхватывались из этих частей войск офицеры, нижние чины младших сроков службы, разного рода специалисты, более усовершенствованная материальная часть, а из складов - не только базисных и крепостных, но даже войсковых - всякого рода предметы и материалы артиллерийского, интендантского, инженерного и санитарного снабжения». Неприкосновенные запасы военной техники, боеприпасов, обмундирования и снаряжения, необходимые для перевода армии на военное положение, были в значительной степени израсходованы во время военных действий, что фактически дезорганизовало оборону западных границ России.
Таким образом, несмотря на победу, России после войны необходимо было воссоздавать свою военную силу практически заново, приводя при этом организацию армии, вооружение, боевую подготовку войск в соответствие с современными требованиями.
Война с Японией стоила России более чем 2,6 млрд. руб. Народное хозяйство было расстроено, его потери в результате войны определялись суммой в 4-5 млрд. руб. Кроме того, внешний долг страны достиг почти 3 млрд. руб. и только по процентам ежегодно необходимо было выплачивать 150 млн. руб.
Все вышеизложенное, наряду с внешнеполитическими и внутриполитическими факторами, определяло характер и сроки военных реформ.
РЕФОРМЫ АРМИИ.
Осуществление реформ в армии проходило в два этапа: первый – 1905-1909 гг. и второй – 1909-1912 гг. Первоначально проводится ряд мероприятий по восстановлению боеспособности армии, начинаются работы по ее техническому переоснащению и реорганизации высшего военного управления. На втором этапе происходит централизация высшего военного управления, реорганизация армии и улучшение ее технического оснащения.
Первый этап реорганизации армии.
Началом серьезных перемен в вооруженных силах стали изменения в высшем военном руководстве. В феврале 1905 г., когда еще шла война, в Петербурге был учрежден Совет Государственной обороны (СГО) - коллегиальный орган, в состав которого вошли военный и морской министр, начальник Морского генерального штаба, начальники Главного и Главного морского штабов, а также генерал-инспекторы всех родов войск. Данный орган управления предназначался для объединения управления армией и флотом и согласования деятельности всех ведомств, связанных с обороной страны. С согласия Императора (регента) на правах членов могли приглашаться другие министры и высшие начальники армии и флота. Председатель СГО имел право личного доклада Императору. Возглавил СГО Великий князь Николай Николаевич.
Одним из первых и важнейших мероприятий, проведенных СГО, стало обновление старшего командного состава армии. С этой целью 6 апреля 1906 г. при СГО создается высшая аттестационная комиссия, на которую «возложено всестороннее рассмотрение аттестаций на генеральских чинов, выяснение степени пригодности этих чинов к службе и представление достойных к зачислению в кандидаты на высшие командные должности до начальников отдельных бригад включительно». Только в 1906-1908 гг. комиссией было уволено из армии 4 307 человек командного состава по возрасту и несоответствию занимаемой должности. Всего же из армии уволили 7 000 офицеров и генералов.
Особое внимание СГО обратил на улучшение быта солдат. В его постановлении 30 ноября 1905 г. говорилось: «...для предотвращения возможности появления брожения в войсках необходимо теперь же устранить всякий сколько-нибудь основательный повод для справедливых жалоб нижних чинов: нужно, чтобы всякий солдат был сыт, одет и обут без всякой помощи со стороны». Вскоре был издан соответствующий приказ по Военному ведомству по улучшению быта и довольствия солдат. Так, нижним чинам стали выдавать постельные принадлежности, увеличился пищевой рацион и т. п.
Следующим шагом стала реформа Военного министерства. Структура Главного штаба, реорганизованного в 1903 г., оказалась не отвечающей требованиям войны. Оперативно-стратегическими вопросами, или службой Генерального штаба, занималось только одно управление 2-го генерал-квартирмейстера. Русско-японская война показала, что оно совершенно не справляется с этими задачами. Поэтому еще в ходе войны встал вопрос о новой реорганизации службы Генерального штаба.
Разработку новой организации высшего военного управления возглавил ближайший сотрудник Великого Князя Николая Николаевича генерал-лейтенант Ф.Ф. Палицын, высокообразованный офицер, хорошо знакомый с методами работы германского Генерального штаба, но чрезвычайно медлительный и осторожный. Он разработал проект создания самостоятельного органа управления, независимого от военного министра, наподобие Германского Большего Генерального штаба. В начале июня, в Царском Селе, собралось совещание под председательством регента. На нем, в частности, было решено немедленно учредить должность начальника Генерального штаба, который специально бы занимался вопросами стратегического планирования. 21 июня приказом по военному ведомству объявляется Положение о начальнике Генерального штаба. В его обязанности входило: руководить разработкой соображений по подготовке к войне, объединять работы окружных штабов в разработке планов войны, руководить службой и военно-научными работами Генерального штаба: следить за развитием и усовершенствованием всех отраслей военного дела, способствуя распространению военных знаний в армии. Начальник Генштаба подчинялся непосредственно верховной власти, «имея по делам к кругу ведения его относящихся личный доклад императору». У него в подчинении находились Главное управление Генерального штаба (ГУГШ), Николаевская академия Генерального штаба, все офицеры, занимающие штатные должности по Генеральному штабу, офицеры корпуса военных топографов, «железнодорожные и технические для связи войска».
25 июня 1905 г. выделенные из состава Главного штаба управления 2-го генерал-квартирмейстера, управление военных сообщений, военно-топографическое были объединены в Главное управление Генерального штаба. В него вошли также мобилизационный отдел и отделение по службе Генерального штаба.
Таким образом, военное ведомство оказалось разделенным на две части: Военное министерство во главе с министром и ГУГШ во главе с самостоятельным начальником Генерального штаба. Первое занималось административно-хозяйственными вопросами и личным составом, второе решало вопросы подготовки страны к войне в стратегическом отношении. Вскоре выяснилось, однако, что начальник Генштаба не только оторван от практической работы, но и не может без содействия военного министра провести в жизнь ни одного необходимого, по его мнению, решения. Доходило до того, что военный министр и начальник ГШ направляли в военные округа взаимоисключающие приказы.
Введенные еще при Николае I генерал-инспектора родов войск (пехоты, кавалерии, артиллерии, инженерных войск и военно-учебных заведений), подведомственные СГО, так же, как правило, не считались с командующими войсками, вмешиваясь в их распоряжения.
В результате реформы центрального управления создалось многовластие, еще более дезорганизовавшее и без того расстроенную войной армию.
Во время войны в результате частичных мобилизаций были призваны запасные нижние чины из всех военных округов. В результате при общей мобилизации укомплектовать армию военно-обученным запасом полностью было бы невозможно, что вызывало серьезную тревогу в Генштабе. 20 марта 1906 г. был опубликован Указ о сокращении сроков действительной службы (в пехоте и полевой артиллерии - с 5 до 3 лет, в других родах войск- с 5 до 4, на флоте - с 7 до 5 лет). Служба в запасе была разделена на два разряда. По первому разряду числились лица младших возрастов, которые пополняли полевые войска. Второй разряд шел на укомплектование резервных войск и тыловых учреждений. Введение сокращенных сроков службы позволило восстановить численность армии до довоенного уровня к 1908 г.
Одновременно проводились мероприятия по улучшению технического оснащения армии. Еще в ходе войны, в 1905 г. была создана комиссия ГАУ для проверки состояния
вооружения крепостей. В 1906 г. при ГАУ образовано Особое Совещание под председательством генерал-инспектора артиллерии. По результатам работы совещания на имя начальника ГАУ составлен доклад, в котором излагались неотложные меры по перевооружению и реорганизации артиллерии. Е.И.В. Михаил, внимательно следивший за всеми мероприятиями по реформированию армии, затребовал его себе и, по-видимому, тщательно изучил. Планировалось усиление полевой артиллерии за счет создания гаубичных батарей, тяжелых полевых батарей в корпусах, легких батарей для непосредственной поддержки пехоты, повышение боевых возможностей полевых скорострельных пушек образца 1902 г. увеличением угла возвышения и введения фугасных гранат и выстрелов раздельно-гильзового заряжания.
В сентябре 1906 г. ГАУ объявило конкурс на разработку тяжелой артиллерии. Приглашены - Обуховский, Путиловский, Пермский заводы, фирмы Крупп, Эрхард, Шнейдер, Сен-Шамон, Армстронг и Виккерс.
В 1907 г. на вооружение принята фугасная 3 дм. граната для полевой пушки, а на следующий год проведены испытания и начались работы по модернизации лафетов пушек.
В тоже время велись работы по совершенствованию стрелкового вооружения. К 1907 г. была разработана программа модернизации винтовки Мосина и пулемета Максима. В 1908 г. на вооружение принят усовершенствованный вариант патрона с легкой пулей более совершенной аэродинамической формы. Принятие нового патрона вынудило откорректировать программы, а модернизированные образцы поступили на вооружение только в 1910 г.
Таким образом, в первом периоде удалось восстановить боеспособность вооруженных сил. Однако продолжали оставаться нерешенными многие вопросы, касающиеся подготовки, вооружения, организации, комплектования армии, прохождения службы и снабжения. Первоначально сохранялось разнообразие штатного состава бригад, но состав полков уже к началу 1907 г. был унифицирован. В боевом составе армии насчитывалось 1302 батальона, в том числе 168 резервных и 56 крепостных. Было признано, что содержание данного количества батальонов мирного времени при существующем бюджете невозможно и в 1909 г. пехота была резко сокращена - до 1 166 батальонов, из них 128 второочередных (впервые введенных), 146 резервных и 44 крепостных.
Между тем международная обстановка после русско-японской войны значительно осложнилась. Правительство понимало, что без мощных вооруженных сил оставаться в ряду великих держав невозможно. Поэтому назревшие вопросы реформирования армии потребовали ускоренного решения.
Второй этап реорганизации армии. Большая программа реорганизации армии.
Второй период военных реформ начался с ликвидации существовавшего в армии многовластия. 13 ноября 1908 г. генерал Ф. Ф. Палицин был заменен на посту начальника Генштаба генералом В. А. Сухомлиновым, командовавшим до этого Киевским Военным округом. 11 марта 1909 г. с поста военного министра ушел А. Ф. Редигер. На его место Е.И.В. Михаил назначил генерала Куропаткина. В декабре 1909 г. был отстранен от должности ВК Николай Николаевич. На место председателя СГО был назначен ВК Александр Михайлович. В январе 1910 г. была принята новая структура ГУГШ, а начальник Генерального штаба, продолжая оставаться членом СГО, был подчинен военному министру. Одновременно на пост начальника Генерального штаба по представлению Куропаткина был назначен генерал Генгросс Б.В.
Власть военного министра после реорганизации значительно усилилась. Кроме начальника Генерального штаба, ему были подчинены и генерал-инспектора родов войск. Кроме того, военный министр стал председателем высшей аттестационной комиссии. В результате этих организационных мероприятий было восстановлено централизованное военное управление.
Продолжалась разработка планов реорганизации вооруженных сил. В мае 1908 г. генералы Генерального штаба М. В. Алексеев и В. Е. Борисов разрабатывают краткий план развития армии.
Доработанный и расширенный при участии Б. В. Генгросса документ лег в основу доклада Куропаткина, направленного в СГО. После принятия в СГО документ, озаглавленный «Большая программа реорганизации и усиления армии» был передан на утверждение Е.И.В. Михаила Александрович.
20 февраля 1910 г. Е.И.В. Михаил Александрович утвердил «Большую программу».
Большое внимание уделялось усилению полевых войск, особенно на Дальнем Востоке. По взглядам руководства Военного ведомства именно на них должна лечь вся тяжесть первого этапа вооруженной борьбы. Одновременно в каждом пехотном (стрелковом, гренадерском) полку были сформированы пулеметные роты из 8 пулеметов Максим. По предложению военного министра в полках были введены штатные команды связи, саперные и разведки, уменьшено количество музыкантов. Увольнение нижних чинов в запас предполагалось впредь производить лишь в апреле, вследствие чего в войсках всегда оказывалось штатное число вполне обученных нижних чинов, а новобранцы до окончания их обучения состояли сверх штата.
Окончательный вариант реформы артиллерии предусматривал создание в армейском
корпусе тяжелого полевого дивизиона (8 - 152 гаубиц, 4 тяжелые 107 мм. пушки), а в пехотной дивизии - артиллерийской бригады из 2 дивизионов по 3 легкие батареи (36 – 76мм. полевых пушек 1902/08 г. с улучшенным лафетом) и одной мортирной батарее (12 - 107 мм. гаубиц) - всего 48 орудий. В 1910 г. было принято новое положение по артиллерийским бригадам, полностью подчинявшее их начальникам дивизий. Предложение о создании полковых батарей было отложено, как "требующее дальнейшего изучения". Также было отложено решение о создании выстрелов раздельно-гильзового заряжания «ввиду возможного отрицательного влияния на скорость стрельбы». Однако были отпущены кредиты на опыты и выпуск небольшой партии таких выстрелов. Осадная и крепостная артиллерия перевооружались на 152 мм. пушку образца 1910 г. (Круппа), 203 мм. гаубицу и 280 мм. мортиру (его же). Кроме того, в осадные полки поступали 152 мм. мортиры ближнего боя, а в крепости - 152 мм. гаубицы, 57 морские и 76 мм. короткие пушки, для использования в качестве противоштурмовых. Так же в крепости и осадную артиллерию были переданы снимаемые с кораблей и береговой обороны 152 , 203 и 305 мм. орудия Морского ведомства на крепостных и осадных станках. Но вплоть до 1912 г. производство тяжелых осадных и крепостных орудий шло медленными темпами, из-за недостаточного финансирования и стремления многочисленных противников вообще прекратить выпуск из-за отсутствия необходимости в таких орудиях в будущей войне.
Горная артиллерия получила в дополнение к пушке образца 1904 г. еще и 76 мм. горную пушку 1909 г. (Шкода) и 107 мм. горную легкую гаубицу образца 1910 г. (Шкода).
Конная артиллерия дивизий получала 76 мм. короткие пушки образца 1910 г. с гаубичными свойствами (созданы на базе горной), а конные корпуса - легкие гаубицы калибра 107 мм.
В 1909-1910 гг. была изменена и дислокация войск мирного времени. Часть войск из западных приграничных округов была переброшена во внутренние округа, что позволило ввести здесь территориальную систему комплектования войск, по которой каждый полк имел свой определенный участок пополнения. Это мероприятие значительно облегчило мобилизацию в случае войны (сроки прибытия запасного состава в часть были минимальными, так как призывались люди из ближайших местностей). Необходимость усиления Дальнего Востока привела к созданию новых управлений корпусов и развертыванию дивизий в Сибири. Одновременно часть первоочередных дивизий в европейской части Империи переформировывалась во второочередные. Все Восточно-Сибирские дивизии переименованы в Сибирские.
В 1910-1912 гг. начато формирование авиационных частей в армии. В 1911 г. для управления авиацией в составе ГУГШ образована воздухоплавательная часть.
Важным мероприятием было введение новых уставов и наставлений, значительно улучшавших обучение войск в звене рота-полк и индивидуальную подготовку солдат и унтер-офицеров. Устав полевой службы 1912 г., разработанный с учетом опыта русско-японской войны, более удачно по сравнению с уставами западноевропейских стран решал основные вопросы ведения боя.
Подверглась реорганизации и система военно-учебных заведений. Юнкерские училища были преобразованы в военные. В их программе больше внимания уделялось профессиональной подготовке.
В 1911 г. принят новый Закон о воинской повинности. Введенный взамен Закона о воинской повинности 1874 г., он предусматривал снижение призывного возраста, сокращение льгот по семейному положению и, наоборот, увеличение льгот по образованию. Новый закон дал возможность призывать в армию больше физически крепких и здоровых людей.
Большое значение имело принятие в 1911 г. нового пенсионного устава, который, по словам военного министра Куропаткина «обеспечивая отставным безбедное существование... дает возможность начальникам руководствоваться при аттестовании подчиненных лишь заботой о пользе службы, отбрасывая всякие соображения благотворительного характера». Немаловажным шагом стало также принятие в 1912 г. нового положения о денежном довольствии военнослужащих, дополнившего введенные в 1909 г. дополнительные выплаты и позволившее повысить жизненный уровень военнослужащих. А в 1913 г. было принято новое положение о порядке прохождения службы офицерами, внесшее кардинальные изменения в жизнь офицеров и позволявшее повысить уровень военных знаний офицеров и выдвигать на вышестоящие должности наиболее подготовленных из них.
РОССИЙСКАЯ ИМПЕРАТОРСКАЯ АРМИЯ В 1913-1914 гг.
Органы высшего военного управления.
Верховное командование всеми вооруженными силами Российской империи сосредоточено на особе Государя Императора. Он определяет устройство армии и флота, издает указы и повеления относительно всех вопросов, относящихся к обороне государства. В его распоряжении находится Императорская Главная Квартира. В составе ее числились командующий, его помощник, чины свиты Его Величества - 51 генерал-адьютант, 64 свиты Е.И.В. генерал-майоры и контр-адмиралы, 56 флигель-адъютант. В их обязанности входило выполнение личных поручений ЕИВ, дежурство во дворце и сопровождение Е.И.В..
Также в состав Императорской Главной Квартиры входили военно-походная и морская походная канцелярии Е.И.В. и Собственный Е.И.В. Конвой в составе 2 сотен Кубанского и 2 - Терского казачьих войск, включавший командира (генерал-майор), 4 сотенных командиров, 16 субалтерн-офицеров, 448 строевых и 24 нестроевых нижних чина.
Вторым главнейшим органом военного управления был Совет Государственной обороны (СГО) - коллегиальный орган, в состав которого входили военный и морской министр, начальники ГУГШ и Морского генерального штаба, начальники Главного и Главного морского штабов, а также генерал-инспекторы всех родов войск. Данный орган управления предназначался для объединения управления армией и флотом и согласования деятельности всех ведомств, связанных с обороной страны. С согласия Е.И.В. на правах членов могли приглашаться другие министры и высшие начальники армии и флота. Председатель СГО имел право личного доклада Е.И.В..
Все предначертания Верховной власти по отношению к войскам приводились в исполнение через органы центрального управления, на которые была также возложена разработка основных направлений развития вооруженных сил, согласование деятельности административных и военных органов, осуществление контроля по всем вопросам повседневной деятельности войск.
Все эти органы были включены в состав Военного министерства во главе с Военным министром. Последний назначался Государем Императором и являлся единственным докладчиком Его Императорскому Величеству по всем делам, касающимся военно-сухопутного ведомства. Непосредственно министру подчинялась Канцелярия военного министра, через которую проходили все общие дела и распоряжения по военному ведомству.
В состав Военного министерства входили:
1. Военный совет - высшее учреждение по делам военного законодательства и военного хозяйства, по решению важнейших вопросов касающихся войск и военных заведений. Состав назначался по Высочайшему усмотрению, как правило, на четырехлетний срок. При нем состояла и Высшая аттестационная комиссия для рассмотрения дел, связанных с оценкой деятельности высшего командного состава и кандидатур на высшие должности.
2. Главный штаб - ведавший вопросами комплектования, организации, устройства и обучения войск, организации внутреннего хозяйства частей, делами по личному составу и пенсионными. Во главе Главного штаба стоял начальник, назначаемый Государем Императором.
3. Главное Управление Генерального штаба - в нем решались все вопросы, связанные с организацией обороны страны: разработкой планов войны, составление мобилизационных расписаний, планов дислокации и развертывания войск, сбор и обработка разведывательной информации, подготовка предполагаемых ТВД в инженерном отношении, распространение военных знаний среди офицерского состава, снабжение войск картами предполагаемых ТВД, руководство научной работой офицеров корпуса Генерального штаба, несших службу в войсковых штабах.
В ГУГШ по положению от 27 марта 1913 г. входили 6 отделов и комитет Генштаба:
1) Отдел генерал-квартирмейстера из 6 подразделений:
- 1-го обер-квартирмейстера (8 делопроизводство) - занимавшееся общими вопросами обороны, военной статистикой, а также оперативными вопросами Европейского ТВД и специальными занятиями офицеров ГШ.
- 2-го обер-квартирмейстера (4 делопроизводство) - занимавшееся оперативными вопросами Азиатского ТВД.
- Крепостная часть (3 делопроизводство) - занимавшееся вопросами устройства и совершенствования сухопутных крепостей, оперативными вопросами по их использованию во время войны.
- Особое делопроизводство - разведка и контрразведка.
- Делопроизводство по службе Генерального штаба, которое занималось прохождением службы офицерами ГШ.
- Военно-учетный архив и библиотека.
Генерал-квартирмейстер, являвшийся ближайшим помощником начальника Генерального штаба, непосредственно руководил также военными агентами.
2) Отдел по устройству и службе войск - 9 отделений, которые занимались организацией всех родов войск, их боевой подготовкой, дислокацией, изданием уставов и наставлений. При отделе состояла редакция журнала «Военный сборник» и газеты «Русский инвалид».
3) Мобилизационный отдел - 4 отделения, которые занимались вопросами мобилизации и призыва, отвечало за материальные запасы, предназначенные для мобилизации армии.
4) Отдел военных сообщений - 7 отделений, ведавших перевозками войск. Начальник отдела одновременно был генеральным инспектором железнодорожных войск.
5) Военно-топографический отдел - 2 отделения, занимавшийся организацией астрономических, геодезических, топографических и картографических работ в армии. Начальник отдела возглавлял корпус военных топографов.
6) Отдел Воздушного флота - 2 отделения, занимавшиеся организацией воздухоплавательных частей и разработкой вооружения дирижаблей и аэропланов.
При начальнике Генерального штаба состоял комитет ГШ, предназначенный для обсуждения важнейших вопросов укомплектования армии, вооружений, перевода армии на военное положение. В состав комитета входили: Начальник ГУГШ, начальник Главного штаба, начальники главных управлений, начальник канцелярии Военного министерства, генерал-квартирмейстер и начальники отделов ГУГШ.
Начальнику ГУГШ подчинялись Николаевская академия ГШ и топографическое училище.
4. Главное артиллерийское управление - центральный орган по решению всех вопросов относящихся к артиллерии русской армии. Включало 3 отдела:
1) Административный отдел - отделение по учету личного состава, мобилизационное и организационное отделение; юридическую, казначейскую части, архив и канцелярию.
2) Хозяйственный отдел (7 отделений) - занимался вопросами учета, хранения и обеспечения войск артиллерией, стрелковым оружием боеприпасами и артиллерийским техническим имуществом.
3) Отдел технических артиллерийских заведений (4 отделения) - управляло орудийными, оружейными, пороховыми, патронными и т.п. заводами и мастерскими при арсеналах. Всего в прямом подчинении ГАУ было около 50 заводов и по его заказам могли работать до 200 частных предприятий.
5. Главное военно-техническое управление ведало вопросами фортификации, обеспечения войск инженерным имуществом, техническими и транспортными средствами, вооружением воздухоплавательных и авиационных частей, а также организацией научных исследований по оснащению армии современными техническими средствами и их боевому применению. Состояло из 4 отделов и 2 комитетов.
1) Административный отдел - отделение по учету личного состава, мобилизационное и организационное отделение; юридическую, казначейскую части, архив и канцелярию.
2) Крепостной отдел - отвечал за строительство крепостей и, совместно с Главным артиллерийским управлением, за их вооружение.
3) Электротехнический отдел - ведал вопросами боевого применения, учетом, хранением и снабжением войск средствами связи, прожекторами, минами, фугасами.
4) Технический отдел - занимался обеспечением вооружением и техническим имуществом воздухоплавательных, автомобильных, железнодорожных, саперных и понтонных частей.
5) Технический комитет - отвечал за проведение научно-исследовательских работ в области военной техники.
6) Хозяйственный комитет - контролировал производство всех видов военно-технического имущества и вооружения.
Под руководством Главного военно-технического управления состояли также инженерные военно-учебные заведения.
6. Главное интендантское управление ведало снабжением войск всеми видами довольствия, в том числе денежного, а также их заготовкой и хранением. Управление состояло как бы из 3 органов – само управление, как контрольно-распорядительная инстанция, интендантские учреждения и заведения, которые занимались изготовлением, хранением и отпуском в войска предметов довольствия и вещевые приемные комиссии.
Разработкой правил изготовления, хранения и приема предметов довольствия, отработкой образцов занимался технический комитет при ГИУ.
7. Главное военно-санитарное управление - ведало всеми медицинскими вопросами.
С ним тесно сотрудничал Александровский комитет о раненых, учрежденный для оказания помощи чинам военного и военно-морского ведомств, получившим ранения и увечья во время боевых действий.
8. Ветеринарное управление занималось вопросами ветеринарного обеспечения войск.
9. Главное управление военно-учебных заведений - ведало всеми военно-учебными заведениями, включая кадетские корпуса, за исключением высших и специальных.
10. Главное казачье управление, в ведении которого находились все военные и гражданские вопросы, касающиеся казачьих войск.
11. Главное военно-судное управление во главе с Главным военным прокурором занималось всеми вопросами военного законодательства и вело учет всего личного состава по этому ведомству.
12. Главный военный суд - высшее кассационное учреждение военного ведомства.
13. Верховный военно-уголовный суд - рассматривал дела о преступлениях по службе высших чинов армии.
14. Управления генерал-инспекторов стрелковой части в войсках, пехоты, кавалерии, артиллерии, военно-учебных заведений, железнодорожных войск, крепостной и осадной артиллерии.
15. Комитеты - военно-санитарный, по образованию войск, по устройству казарм и крепостной отдел.
Для обеспечения руководства войсками на местах в Российской империи на 1914 г. имелись 12 военных округов. Во главе округа стоял командующий войсками, которому подчинялись все войска, заведения и учреждения военного ведомства на территории округа. Органами военно-окружного управления являлись:
1. Военно-окружной совет, во главе с командующим, который руководил военным хозяйством округа.
2. Окружной штаб, во главе с начальником штаба, главный орган управления всеми родами войск на территории округа. Штабы пограничных округов состояли из 3 управлений:
- управление окружного генерал-квартирмейстера, которое заведовало всеми оперативными вопросами, мобилизацией и вопросами, относящимися к Генеральному штабу;
- управление окружного дежурного генерала, в ведении которого были инспекторская, хозяйственная и госпитальная части;
- управление окружного начальника военных сообщений, отвечавшее за организацию перевозки войск и воинских грузов на территории округа.
В остальных округах имелись два управления - строевое и мобилизационное.
3. Окружное артиллерийское управление, возглавляемое начальником артиллерии округа, заведовавшее всеми артиллерийскими частями, а также вопросами, относящимися к ГАУ.
4. Окружное интендантское управление, во главе с окружным интендантом.
5. Окружное управление инженерной части.
6. Окружное управление по квартирному довольствию войск заведовало крепостями, зданиями, техническими и гидротехническими сооружениями, используемыми армией, различными инженерными командами и мастерскими.
7. Окружное военно-санитарное управление.
8. Окружное военно-ветеринарное управление.
С объявлением мобилизации командующие войсками пограничных округов должны были вступить в командование армией и группой армий, развертываемых в округе, а штаб округа и окружные управления формировали полевые управления армии или фронта. Оставшиеся структуры управлений продолжали действовать как местные исполнительные органы полевого управления, подчиняясь помощнику командующего войсками округа, который оставался на месте в качестве начальника военно-окружных управлений.
Органы высшего военного управления на 1914 г.:
Военный министр: ген. от инфантерии Шуваев Д.С.
Пом. военного министра: ген.-майор Иозефович Ф. Д.
Ком. Императорской главной квартиры:ген-адъют., ген от инфантерии барон Зальца А.Е.
Военное министерство:
Нач. Главного Управления Генерального Штаба: ген. от инф. Генгросс А.А.
Нач. Главного Штаба: ген от инф. Поливанов А. А.
Нач. Главного Артиллерийского Управления: ген-лейтенант Маниковский А.А.
Нач. Главного Интендантского Управления: ген. от инфантерии Шкинский Я. Ф.
Нач. Главного Инженерного Управления: ген.-адъют., ген-лейтенант Е.И.В. ВК Петр Николаевич
Комплектование.
Рядовой состав.
Комплектование армии нижними чинами производилось на основе «Устава о всеобщей воинской повинности» 1874 г. с изменениями, внесенными в 1911 г. На действительную службу призывались мужчины, достигшие на 1 января года призыва 20 летнего возраста.
Сроки службы по сравнению с установленными в 1874 г. были сокращены и составляли:
- в пехоте и пешей артиллерии 18 лет: 3 года на действительной службе и 15 лет в запасе (из них 7 лет в запасе 1 разряда).
- в кавалерии, конной и осадной артиллерии, инженерных войск 17 лет: 4 года действительной службы и 13 лет в запасе (из них 7 лет в запасе 1 разряда).
По окончании срока службы в запасе все запасники причислялись к государственному ополчению, в котором состояли до достижения 43-летнего возраста. Казаки и инородцы, причисленные к казачеству, призывались и несли службу на основании Казачьего уложения. Так как количество призывников превышало требуемое количество новобранцев, допускались разного количества льготы, введенные до 1911 г.
Так же не изменялся порядок комплектования из различных районов и отсутствие призыва инородческого населения некоторых губерний.
Призыв на военную службу производился с 1 сентября по 1 ноября. В указанный день все, подлежащие призыву (кроме имевших освобождение от службы) прибывали на свои сборные пункты для участия в жеребьевке. Всех, кто вытянул жребий, заносили приемный список, информировали о дне явки на сборный пункт и отпускали домой. Не принятые на службу зачислялись в ополчение с выдачей свидетельства. В последующем они призывались на краткосрочные сборы.
По прибытии в часть новобранцы в течение 4 месяцев проходили обучение, затем их приводили к присяге. Прием присяги происходил в торжественной обстановке в присутствии духовенства и высшего военного руководства. Текст присяги зависел от вероисповедования, а также отличался и в том случае, когда нижние чины производились в офицеры.
Увольнение в запас производилось в апреле, вследствие чего в войсках всегда оказывалось штатное число вполне обученных рядовых, а новобранцы до окончания их обучения состояли сверх штата.
Добровольцы («охотники»), принимались на военную службу с 18 лет, а кроме того те, кто ранее получал отсрочку или даже освобождение от службы. «Охотники» принимались во все рода войск, но только на строевые должности. Исключения делались только для имеющих техническое образование. «Охотники» находились на казенном содержании и были обязаны отслужить установленный законом срок на общих основаниях, при этом они могли пользоваться всеми положенными льготами.
Вольноопределяющимися могли поступить на действительную службу молодые люди, достигшие 17 лет, закончившие не менее 1 курса среднего учебного заведения и годные по состоянию здоровья. Вольноопределяющиеся принимались во все рода войск только на строевые должности и содержались за счет казны, за исключением гвардии, где содержались за свой счет. Срок службы для них установлен в 2 года действительной службы и 16 лет в запасе. Служили вольноопределяющиеся на общих основаниях, участвуя во всех занятиях и учениях, за исключением хозяйственных работ. Тем, кто содержал себя за свой счет, разрешалось вне периода лагерных сборов проживать на частных квартирах. В конце первого года службы вольноопределяющийся мог сдать экзамен на производство в чин прапорщика и, в случае успешной сдачи, далее проходил службу (срок сокращался до 1,6 года) на офицерских должностях. В конце второго года можно было сдать экзамены по курсу военного училища с последующим производством в чин подпоручика (корнета, хорунжего). Вольноопределяющиеся, имевшие специальность врача или фармацевта служили 1,5 года, причем после первых четырех месяцев службы назначались на должность в соответствии со своей специальностью.
Недостатками системы комплектования был слабый учет необходимости наращивания вооруженных сил в ходе войны и неправильная политика в использовании государственного ополчения. Зачисление в ополчение приводило к тому, что молодые ратники ополчения в строй не призывались, а состоящие в запасе отцы семейств подлежали мобилизации. Более справедливым в этом плане был казачий устав.
Унтер-офицерский состав.
Унтер-офицерский состав пополнялся из рядовых путем отбора среди них наиболее грамотных, отличающихся усердием и способностями к службе, причем по собственному желанию. Подготовка унтер-офицеров проводилась в полковых учебных командах. В полковую школу зачислялись рядовые прослужившие не менее 1 года 9 месяцев (у казаков - 1 год 4 месяца).
Учебная команда организовывалась при полковом штабе, имела отдельное помещение и свое хозяйство. Заведовал ею офицер - начальник полковой команды, которому в помощь назначалось необходимое число офицеров для проведения занятий. Кроме офицеров, занятия проводили также врач, ветеринар, полковой священник и заведующий оружием. Общее наблюдение за командой осуществлял один из штаб-офицеров полка на правах батальонного командира. Обучение проводилось в зимнее время после лагерных сборов. Для закрепления знаний на практике обучаемые привлекались к исполнению должностей младших командиров в полковой учебной команде.
Ежегодно в конце обучения комиссия под председательством командира полка принимала у кандидатов в унтер-офицеры экзамены. Успешно сдавшие экзамены возвращались в роты. При появлении вакансий они назначались на должность командира отделения, получая чин младшего унтер-офицера. В дальнейшем они могли назначаться и на должность командира взвода. Согласно положению нижние чины не могли производиться в унтер-офицеры без окончания полковой учебной команды, за исключением особых случаев боевого отличия.
Многие унтер-офицерские должности в частях должны были заполняться сверхсрочнослужащими. Так, в роте или эскадроне полагалось иметь 8 сверхсрочнослужащих. На сверхсрочную службу оставлялись строевые унтер-офицеры и ефрейторы, а также вольноопределяющиеся и охотники по окончании обязательного срока действительной службы, по собственному желанию и в случае ходатайства их начальников. Кроме того, на нее принимались сверхсрочнослужащие, которые числились в запасе не более 2 лет. Во всех случаях решение о зачислении принимал командир полка. При этом прослужить они должны были не менее года (из запаса - не менее 2 лет). Далее ежегодно требовалось подавать ходатайство на продление службы.
Через 15-20 лет сверхсрочнослужащие подлежали увольнению с зачислением, в соответствии с возрастом, в запас или ополчение. При этом им полагалась пенсия в размере 96 рублей.
Все сверхсрочнослужащие подразделялись на 2 разряда:
- подпрапорщики, произведенные в этот чин из строевых унтер-офицеров после окончания войсковых школ при дивизиях, артиллерийских бригадах и отдельных частях. Такие школы начали создаваться с 1906 г. Подпрапорщики занимали должности фельдфебелей (вахмистров), взводных командиров.
- унтер-офицеры и ефрейторы. Не проходили курса войсковой школы, но могли пройти его в любой год службы и получить чин подпрапорщика.
Число сверхсрочнослужащих обоих разрядов определялось особыми штатами. Так, в роте их должно было быть поровну - по 4 1 и 2-го разряда соответственно.
Офицерский состав.
Офицерский корпус русской армии до 1915 г. пополнялся главным образом выпускниками военных училищ. Кроме того, самостоятельно подготовиться по программе военного училища (чаще всего пехотного или кавалерийского) и сдать экзамены на первый офицерский чин могли вольноопределяющиеся на втором году службы и строевые унтер-офицеры всех родов войск, имеющие аттестат об окончании полного курса высшего или среднего учебного заведения (отслужившие положенный срок действительной службы, в т.ч. не менее 1 года в унтер-офицерском звании).
В военные училища принимались молодые люди, годные по состоянию здоровья к военной службе в возрасте от 17 до 28 лет со средним или неполным средним образованием (только в казачьи и пехотные училища с трехлетним сроком обучения).
Военно-учебные заведения делились на две категории: воспитательные заведения и непосредственно приготовляющие офицеров.
К первой категории относились кадетские корпуса: Пажеский, 1-й Е.И.В. Михаила Александровича, 2-й императора Петра Великого, Александровский и Николаевский (в Санкт-Петербурге), Финляндский, 1-й, 2-й, 3-й Московские, Орловский Бахтина, Воронежский ВК Михаила Павловича, Нижегородский графа Аракчеева, Полоцкий, Псковский, Петровский Полтавский, Владимирский Киевский, Симбирский, Оренбургский - Неплюевский, 2-й Оренбургский, Сибирский, Тифлисский, Донской, Ярославский, Одесский и Варшавский, Вольский - всего 26. При корпусах Пажеском и Финляндском имелись специальные классы, соответствующие военным училищам. К воспитательным заведениям еще относились: Иркутская и Хабаровская приготовительные (для поступления в Сибирский корпус) школы. Кадетские корпуса - это закрытые общеобразовательные средние военно-учебные заведения с 7-летним сроком обучения, которые вместе со средним образованием дают и военное образование.
Военные училища:
1) 6 пехотных с двухгодичным сроком обучения - Павловское и Владимирское (Санкт-Петербург), Александровское, Алексеевское (Москва) и 1-е Киевское ВК Константина, Казанское;
2) 5 пехотных с трехлетним сроком обучения - в Вильно, Одессе, Тифлисе, Чугуеве и Иркутске;
3) 3 кавалерийских - Николаевское (Санкт-Петербург), в Твери и Елисаветграде,
4) 3 казачьих - Новочеркасское, Ставропольское и Оренбургское,
5) 3 артиллерийских с трехлетним сроком - Михайловское и Константиновское (Санкт-Петербург), Сергиевское (Одесса),
6) 1 инженерное с трехлетним сроком - Николаевское.
Кроме того, для подготовки топографов существовало военно-топографическое училище. Офицеров, в основном для гвардии, готовил также и Пажеский корпус, где имелись два специальных класса с программой военного училища.
Обучающиеся в юнкерских и военных училищах называются юнкерами и считаются состоящими на действительной военной службе и полностью содержатся за счет казны, за исключением незначительного количества в Николаевском кавалерийском и инженерном училищах. Кроме того, для поступления в кавалерийское училище требовался взнос так называемого реверса в сумме 600 руб. (300 при поступлении и 300 при переводе на следующий курс), который по окончании училища перечислялся по месту службы молодого офицера для покупки им лошади. С 1912 г. во всех военных училищах, за исключением Пажеского корпуса, были отменены все сословные ограничения при приеме (до этого в Алексеевское и Павловское пехотные и Николаевское кавалерийское принимались преимущественно дворяне).
При выпуске из училища по результатам экзаменов вычислялся средний балл для каждого выпускника, в соответствии с которым все они делились на 3 разряда. Окончившие училище по 1 разряду производились в первый офицерский чин подпоручика (корнета, хорунжего) и получали старшинство (выслугу лет в офицерских чинах) в 1 год. При этом лучшие из них могли быть произведены в чин подпоручика гвардии, что соответствовало по табелю о рангах чину поручика в армейских частях. Окончившие училище по 2 разряду так же производились в чин, но без старшинства. Наконец, окончившие училище по 3 разряду выпускались в строй унтер-офицерами и первый офицерский чин получали лишь через 6 месяцев службы, причем до 1913 г. - без экзаменов. По установленному положению производство в первый и последующие офицерские чины производилось лично Государем Императором с объявлением в Высочайшем Приказе. Однако в военное время данное право было дано Верховному Главнокомандующему и Главнокомандующим фронтов (последним - до генерал-майора включительно) с последующим Высочайшим утверждением.
Право выбора предстоящей службы также зависело от среднего балла, но с предоставлением льгот, занимавшим в процессе обучения младшие командные должности юнкерам. При этом зачисление в гвардию производилось только с согласия офицерского собрания части после всестороннего рассмотрения кандидата. Так называемый «гвардейский» балл должен был быть не ниже 9 по всем предметам, а по строевой подготовке - 11. Но служба в гвардии требовала наличия дополнительных источников дохода, так как расходы гвардейского офицера значительно превышали уровень получаемого жалования (так, в Лейб-гвардии Гусарском полку ежемесячные расходы офицера составляли 400-500 руб.). Деньги расходовались на соблюдение установленных традициями правил поведения гвардейского офицера. Большинство же офицеров, не имевших никаких доходов, кроме жалования, не могло себе этого позволить.
Каждый офицер обязан был прослужить не менее 3-4,5 лет (по 1,5 года за год обучения в училище). Прослужив обязательное время по окончании военного училища или академии, офицер в мирное время имел право на добровольное увольнение со службы независимо от выслуги лет. В военное время увольнения со службы разрешалось лишь по состоянию здоровья. Офицер мог быть также уволен по решению начальства или решению офицерского суда чести за поступки, несовместимые с понятием офицерской чести.
Но право на пенсию офицер получал (до 1913 г.) начиная с 25 лет выслуги, а по Положению 1913 г. - с 10 лет выслуги. По этому положению пенсионные выплаты после 10 лет службы увеличивались пропорционально старшинству и к 25 годам пенсия достигала суммы, выплачиваемой ранее при достижении данной выслуги.
Вольноопределяющиеся и унтер-офицеры, в случае успешной сдачи экзаменов, возвращались в свои части и первый офицерский чин получали одновременно с выпускниками училищ.
Молодые офицеры назначались, как правило, на должности субалтерн-офицеров рот, эскадронов (сотен) и батарей и в последующие чины до штабс-капитана (штабс-ротмистра, подъесаула) включительно производились по достижении выслуги 3 лет (до 1913 г. - 4) в каждом чине. Производство осуществлялось по представлению начальства строго в порядке последовательности.
При производстве в чин капитана (ротмистра, есаула) требовалось наличие вакансии, как правило, должности ротного (эскадронного, сотенного) командира. Назначение на вакантные должности производилось по старшинству офицеров, с учетом наличия выслуги в штабс-капитанском чине не менее 3 (4 до 1913 г.) лет. Производство в чин подполковника производилось также при наличии вакансий. Но при этом 50% должностей должно было замещаться капитанами по старшинству и 50% - по усмотрению командования при наличии хорошей аттестации. Но в любом случае необходимо было иметь стаж командования ротой не менее 2 лет.
При производстве в полковники старшинство (за исключением гвардии) не имело значения и на вакантные должности назначались подполковники исключительно на основе аттестования. Но при этом требовалось, чтобы кандидат на полковничью должность был не старше 55 лет, имел старшинство не менее 15 лет, из них не менее чем 3 года - на должности, соответствующей чину подполковника. Некоторые исключения из правил чинопроизводства делались для георгиевских кавалеров и выпускников Николаевской академии Генерального штаба.
С 1913 г. в аттестации стали отмечаться результаты обучения на штаб-офицерских и кавалерийских курсах при корпусах и дивизиях. Курсы делились на 4 отделения - ротные, батальонные, полковые и бригадные. Кандидаты на получение соответствующих должностей перед выдвижением должны были проходить обучение на этих курсах. Впервые подобные курсы для кандидатов на должности ротных командиров были введены в 1907 г. в Московском и Киевском округах по предложению военного министра А.Ф.Редигера.
Военные академии - Николаевская Генерального штаба, Михайловская артиллерийская, Николаевская инженерная и Александровская военно-юридическая давали офицерам высшее военное образование по соответствующим специальностям.
Своеобразное место занимали офицерские школы - стрелковая, кавалерийская, артиллерийская, автомобильная, воздухоплавательная и военная электротехническая, имеющие целью усовершенствование офицеров разных родов оружия в соответствующих специальностях.
Военные чиновники и врачи.
Военно-лечебная часть в РИА подразделялась на медицинскую, ветеринарную и фармацевтическую. Комплектование штата врачебных чинов осуществлялось в мирное время в основном выпускниками Императорской военно-медицинской академии и университетов, а также приемом на службу добровольцев с соответствующим образованием. В военное время доукомплектование производилось путем призыва врачей из военно-медицинского состава, а на должности младших врачей допускались студенты- медики старших курсов с присвоением звания зауряд-врача. Военные врачи могли занимать последовательно должности младшего, старшего, дивизионного и корпусного врачей.
В штабах всех уровней, в учреждениях и заведениях военного ведомства наряду с офицерскими должностями существовали такие, которые замещались исключительно гражданскими лицами - чиновниками военного ведомства. К ним относились должности интендантов, контролеров, делопроизводителей, казначеев. Комплектование их в мирное время осуществлялось за счет приема на службу добровольцев, имеющих право на классный чин по образованию, перевода чиновников из других ведомств и производством нижних чинов, выполнивших установленные для этого условия.
При этом призванным на службу по жребию, «охотникам» из числа унтер-офицеров и находящимся на нестроевых должностях разрешалось присваивать первый классный чин после сдачи экзаменов при одном из военных училищ с трехлетней программой, соответствующие условиям приема в общий класс, с добавлением специальных вопросов по кругу деятельности. После успешной сдачи экзаменов они назначались на вакантные должности с присвоением первого классного чина (коллежский регистратор). Дальнейшее повышение в чине производилось по правилам чинопроизводства, принятым в Империи. В военное время младшие чиновничьи должности могли замещаться нижними чинами по усмотрению начальства.
На военных врачей и чиновников военного ведомства распространялись основные положения по обеспечению офицеров, а также большинство льгот и привилегий, установленных для военнослужащих.
Военное духовенство.
Каждый пехотный (стрелковый) и кавалерийский полки имели своего священника, который ведал религиозным воспитанием воинов и проведением церковных обрядов, как в мирное, так и в военное время. Дополнительно на него возлагались обязанности по организации захоронения погибших, их отпевания и извещения родственников. В помощь полковому священнику выделялся церковник без сана из нижних чинов. Воинские священники состояли также в штатах артиллерийских бригад, некоторых штабов и учреждений военного ведомства. Кроме православных священников при штабах армий (в мирное время - округов) были также католические капелланы, лютеранские и евангелические проповедники, и мусульманские муллы. При некоторых полках и военных заведениях имелись полковые церкви. Непосредственный контроль за деятельностью полковых священников возлагался на дивизионных благочинных и местных архиереев.
Общее руководство за деятельностью военного духовенства возлагалось на протопресвитера армии и флота, который назначался Синодом по ходатайству Военного министра с последующим утверждением Государем Императором. По рангу протопресвитер равнялся архиепископу и генерал-лейтенанту армии и имел право личного доклада Государю Императору. По делам духовным он подчинялся Синоду, а по военным - Военному министру.
При нем имелся помощник, секретарь, духовное присутствие и канцелярия. Повседневное же управления деятельностью военных духовников осуществляло Духовное правление из канцелярии и присутствия, члены которого назначались протопресвитером с утверждением Синода. Всего в ведении протопресвитера числилось более 12 соборов и свыше 500 полковых, крепостных и госпитальных церквей.
С 1911 г. протопресвитером был утвержден о. Шавельский, начавший служение полковым священником, ставший дивизионным благочинным и затем - Главным священником Маньчжурской армии. Он имел боевые награды - орден Св. Георгия IV степени и Св. Владимира III степени.
Довольствие войск.
Довольствие войск, в общем, делилось на денежное, провиантское, вещевое,
квартирное, фуражное, артиллерийское и инженерное.
Довольствие офицеров.
Основным видом офицерского довольствия являлся оклад денежного содержания, который состоял из штатного жалования офицера, столовых и добавочных денег.
Штатное жалование назначалось, как правило, в зависимости от чина и только в некоторых учреждениях офицерам и генералам, замещающим административные должности, оклады назначались в зависимости от занимаемой должности. Врачам (в том числе ветеринарным) жалованье, столовые и добавочные деньги выплачивались в зависимости от должности, присвоенного им разряда и стажа работы, а военным чиновникам - от занимаемой должности и стажа.
В отдаленных местностях (Туркестанский военный округ, Омская, Иркутская, Архангельские губернии, Приморский край, Сахалин, Камчатка и Якутия) офицерам, чиновникам и военным врачам назначались усиленные оклады. Такие же оклады получали врачи, работающие в клиниках нервно- и душевнобольных, слушатели военных академий и офицерских школ, постоянный состав офицерских школ, а также военнослужащие воздухоплавательных и авиационных частей.
С 1909 г. строевым офицерам начали выплачивать так называемые добавочные деньги в зависимости от звания. Так обер-офицеры получали добавочные деньги за выслугу лет за 4 года службы в строю, а штаб-офицеры за 5. При этом подполковники получали их, если общая сумма получаемого жалования, столовых и добавочных денег не превышала 2 400 руб., а полковники- 2 520 руб.
Столовые деньги, в отличие жалования и добавочных денег, назначались в зависимости не от чина, а от занимаемой должности.
Гвардейские офицеры получали оклад жалования на одну ступень выше имевшегося чина (т.е. капитан гвардии получал как полковник армии). Кроме того они получали ежегодную прибавку в размере половины оклада жалования по табелю 1859 г.
Вычеты из окладов жалования и столовых денег были фиктивными и оплачивались из так называемых специальных надбавок к окладам и столовым деньгам.
С июля 1912 г. летчикам и личному составу армейской авиации было установлено добавочное денежное содержание.
Имелись и разнообразные дополнительные выплаты, например, в некоторых отдаленных местностях офицеры получали дополнительные особые суточные деньги. Кроме того, суточные были положены в мирное время при походе продолжительностью более 3-х суток в составе части, в период командировок, лагерных сборов и т.п. В военное время вместо суточных выплачивались порционные деньги, которые подразделялись на полевые порционные (непосредственно на ТВД) и походные порционные и зависели от занимаемой должности.
Кроме постоянных выплат, в отдельных случаях офицеры получали единовременные денежные выплаты - на пошив обмундирования, покупку коня и седла, приобретение холодного оружия и снаряжения, за окончание курса академии по 1 разряду, при убытии офицера для прохождения дальнейшей службы в отдаленные местности, при объявлении мобилизации и т. п.
Все генералы и офицеры имели право на получение казенной квартиры, а в случае невозможности ее предоставления - квартирные деньги на наем квартиры. Кроме того, полагались деньги на отопление, освещение квартиры и содержание конюшни. Размер выплат зависел от разряда местности. Все местности Российской Империи подразделялись на 9 разрядов. К 1-му относились наиболее дорогие города - Санкт-Петербург, Москва, Киев, Одесса, Владивосток, а к 9-му - мелкие уездные города и местечки.
Деньги на наем конюшни, а также фуражные генералам и офицерам выплачивались в том случае, если им по службе полагалась лошадь.
Форму одежды офицеры приобретали за свой счет, что серьезно сказывалось на бюджете офицера ввиду ее дороговизны. Фома мирного времени подразделялась на парадную, обыкновенную, служебную и повседневную, а в гвардии - дополнительно бальную парадную и повседневную. Форма мирного времени каждого рода и вида войск, а иногда и для каждой части и учреждения имела свои отличительные особенности. Форма же военного времени была в основном унифицирована и носилась как на ТВД, так и в частях,
Стандартный комплект формы военного времени включал:
- походный китель (в летнее время) или мундир защитного цвета,
- шаровары укороченные защитного цвета (в кавалерии и у казаков - темно-синего цвета),
- сапоги высокие, кому положено - со шпорами,
- фуражка суконная защитного цвета или папаха мерлушковая серая,
- пальто, башлык, наушники и перчатки.
При этой форме полагалось иметь шашку на поясной или плечевой (в кавалерии) портупее, наган в кожаной кобуре (или пистолет разрешенной марки), бинокль и офицерскую сумку.
Довольствие нижних чинов.
Денежное жалование нижних чинов зависело от занимаемой должности и звания и подразделялось как и офицерское на основное и усиленное. При этом нижние чины гвардии получали на 6 руб. в год больше в мирное время и на 9 руб. больше в военное время.
Сверхсрочнослужащие, помимо жалованья, получаемого за исполнение должностных обязанностей, как и у нижних чинов, ежемесячно получали дополнительное жалование. Эти выплаты были увеличены в 1911 г. Кроме того, за беспорочную службу в течение 2-х и 10-ти лет сверхсрочнослужащие получали единовременные пособия. Женатые унтер-офицеры и ефрейторы получали дополнительно 72 руб. ежегодно.
Как и у офицерского состава, у нижних чинов производились фиктивные вычеты на госпиталь и медикаменты.
Нижние чины могли дополнительно получать деньги в качестве заработной платы при назначении их на работы, при награждении Знаком отличия Военного ордена и Георгиевской медалью «За храбрость» к жалованию полагались ежегодные надбавки, а за участие в Высочайших смотрах и парадах, за совершение похвальных поступков могли выплачиваться единовременные пособия.
Семейные сверхсрочнослужащие, а в некоторых местностях и солдаты, получали квартирные деньги.
Вещевое довольствие нижних чинов состояло из обмундирования, амуниции и снаряжения, которые составляли собственность воинской части, и вещей, становившихся после выдачи собственностью владельцев: сапоги, постельное и нижнее белье. Постельное белье нижние чины стали получать с 1906 г.
Амуниция и снаряжение, к которым относились поясные ремни, патронные сумки, винтовочные ремни, чехлы и т.п. имели различные сроки службы (как правило, 5-10 лет) и выдавались личному составу во временное пользование.
В соответствии с установленными правилами существовали провиантское, приварочное и чайное довольствие нижних чинов. Горячая пища полагалась 3-2 раза в день и состояла, как правило, из щей и каши. На человека ежедневно полагалось 3 фунта (1 230 г.) хлеба или 2 фунта сухарей, 32 золотника (136 г.) крупы. В гвардии эта норма была увеличена до 48 золотников (205 г.). Вместо хлеба для выпечки на месте могла выдаваться мука. Для приготовления обеда и ужина выдавались приварочные деньги из расчета покупки 0,75 фунта (307 г.) мяса 2 сорта и овощей, масла, сала, перца, соли и пшеничной муки. В 1911 г. эти деньги был несколько увеличены. Кроме провиантского довольствия и приварочных денег, на каждого человека отпускались чайные деньги на покупку 48 золотников (2 г.) чая и 6 золотников (25 г.) сахара, который выдавался только в руки.
Существующие нормы увеличивались во время военных действий. А при одиночных поездках солдатам выдавались отпускные кормовые деньги по существующим нормам и в зависимости от срока следования.
До 1908 г. в норму довольствия нижних чинов входила винная порция (водка), полагавшаяся на время учений, лагерных сборов и в военное время. Норма выдачи составляла 3 чарки в неделю, но по желанию могла быть заменена легким виноградным вином, пивом, чайным довольствием или усиленным питанием. В 1908 г. выдача винной порции в мирное время была отменена, а спиртные напитки были изъяты из продажи в солдатских буфетах и лавках.
Нормы снабжения продуктами в военное время членов семей солдат и унтер-офицеров, призванных по мобилизации, ратников ополчения на одного члена семьи на месяц:
- Мука ржаная или пшеничная - 28 кг.
- Крупа разная - 4 кг.
- Соль - 1,6 кг.
- Масло растительное - 409,6 г.
Униформа и экипировка.
Опыт Русско-Японской войны показал необходимость изменения и военного обмундирования. Начавшаяся в 1906 г., она продолжалась практически до начала Великой Войны. В 1907 г. был утвержден новый тип летней походной формы: для офицеров - китель однобортный, так называемого американского покроя, застегивающийся на пять пуговиц, с накладными боковыми и нагрудными карманами, защитного цвета и такого же цвета шаровары и фуражка. В 1909 г. суконное защитное обмундирование было установлено и для нижних чинов, при этом вместо кителя они носили суконную рубаху (косоворотку). В том же году ввели правила ношения формы одежды, регламентирующие ее использование в конкретных условиях службы. По правилам военная форма одежды делилась на форму военного и форму мирного времени.
Форма военного времени была унифицирована для всех родов войск, включая фуражку с кокардой и подбородным ремешком, мундир походный (летом - китель или гимнастерка), шаровары укороченные, сапоги с высокими голенищами (у гусар - ботики), походное снаряжение. Погоны, кокарда, пуговицы, как и само обмундирование, были защитного цвета, за исключением шаровар в кавалерии, имевших серо-синий цвет. На форме военного времени ордена, знаки и лента носились только в тыловых районах. Данную форму носили все военнослужащие, находящиеся в районе боевых действий или в частях, мобилизованных для отправки на фронт. В комплект офицерского походного снаряжения входили шашка на плечевой (в пехоте) или поясной (в кавалерии) походной портупее коричневого цвета, револьвер или пистолет в кожаной коричневой кобуре с походным кожаным коричневого цвета шнуром, бинокль в походной сумке на плечевом ремне и офицерская сумка-планшет. Снаряжение нижних чинов включало вещевой мешок образца 1910 г., водоносную флягу образца 1911 г., поясные образца 1900 г. и нагрудные патронташи образца 1912 г., ружейный ремень образца 1909 г. и бронзовый котелок образца 1910 г. и поясной коричневой кожи ремень.
Форма мирного времени была более разнообразна. Для генералов и офицеров были установлены четыре формы одежды: парадная, обыкновенная, служебная и повседневная. В гвардии дополнительно имелись бальная парадная форма, а в роте дворцовых гренадер и кирасирских полках, несущих службу во дворце, дополнительно и придворная форма. Для нижних чинов - парадная и повседневная формы были одинаковы.
В целях экономии средств в 1909 г. приказом по военному ведомству в армейской пехоте и артиллерии (кроме конной, казачьей и конно-горной), инженерных и железнодорожных войсках, а так же в частях вспомогательного назначения проведена унификация парадной и походной формы одежды. При парадной форме на походный мундир или китель защитного цвета настегивался цветной суконный лацкан, цветной воротник и, кому положено, обшлага.
В армейской кавалерии и гвардии форма одежды была более разнообразна. В армейской кавалерии форма одежды соответствовала наименованию полка и отражала исторические особенности данного вида кавалерии. В гвардии парадная форма одежды была с 1910 г. частично стилизована под униформу 1812 г.
Боевая подготовка.
Боевая подготовка проводилась по определенному плану, который предусматривал разделение учебного года на два периода: зимний и летний, разбитых на несколько этапов. Для обеспечения однообразия обучения разрабатывались единые программы и издавались специальные наставления.
Обучение солдат, прибывавших на действительную службу, проходило в несколько этапов. На первом этапе, продолжавшемся четыре месяца, осваивалась программа молодого солдата. Привитие профессиональных навыков начиналось с одиночного обучения, которое включало строевую и физическую подготовку, овладение оружием (огневая подготовка, штыковой и рукопашный бой), выполнение обязанностей одиночного бойца в мирное время (несение внутренней и караульной службы) и в бою (служба в дозоре, полевом карауле, действия наблюдателя, связного и т.п.).
В последующие годы солдаты повторяли то, что они изучали ранее. Приказы требовали «при обучении нижних чинов, будь то молодые, старослужащие, учебной и других команд, придерживаться системы показа и бесед». Главной задачей было «воспитание солдата в преданности Царю и своему долгу, выработка в нем строгой дисциплины, обучение действию оружием и развитие физических сил, способствующих перенесению всех тягот службы». Занятия молодых солдат проходили отдельно от старослужащих. Проводил их ротный командир, иногда один из младших офицеров.
К сожалению, до Русско-японской войны 1904-1905 гг. в руководящих документах по обучению солдат обязанности младших офицеров не были определены, поэтому они командовали взводами и полуротами лишь на строевых занятиях, а по отношению к новобранцам делали «только то, что прикажут». Только в период военных реформ 1905-1912 гг. резко возросла ответственность младших офицеров, и они были непосредственно включены в процесс обучения и воспитания своих подчиненных. Теперь младшие офицеры в подразделениях непосредственно занимались обучением рядовых и унтер-офицеров.
На период зимних занятий ротный командир выбирал «учителей молодых солдат» из числа унтер-офицеров или старослужащих из расчета один на 6-10 новобранцев. «Дядьки» должны были обладать многими качествами, среди которых: «спокойствие, беспристрастие, добросердечность, бескорыстность, наблюдательность». «Учителям молодых солдат» предстояло научить новобранца беречь свое здоровье, отучить от дурных привычек, следить за тем, чтобы солдат получал все виды довольствия и т.д. Некоторые ротные командиры считали необходимым подбирать для каждого новобранца двух учителей: один преподавал бы только уставы и занимался с солдатом в часы занятий, а другой - следил бы за каждым шагом солдата в свободное от занятий время. При выборе «учителей молодых солдат» офицерам рекомендовалось, чтобы «один из них был «инородец», которому можно было бы поручить его земляков». Это, безусловно, значительно облегчало одиночную подготовку солдат нерусской национальности. Разделы курса обучения новобранцев «распределялись между учителями в зависимости от их способностей и нравственных данных». Впоследствии, в годы Великой войны в некоторых запасных частях формировались особые команды «учителей молодых солдат». Перед ними ставилась задача организовать занятия так, чтобы «солдаты могли быть поставлены в строй через шесть недель после начала их обучения, и никак не позднее как через два месяца».
В ходе военных реформ 1905-1912 гг. принимались решительные меры, направленные на совершенствование физического воспитания в войсках. Для достижения физического развития военнослужащих учебные занятия (по гимнастике и фехтованию) и физические тренировки стали проводиться систематически. В зимний период обучения занятия проводились ежедневно в течение всей службы во всех родах войск, а в летнее время, «когда люди и без того имеют много физического труда», занимались ежедневно «лишь по возможности». Продолжительность ежедневных занятий была от получаса до часа. В зимний период обучения, независимо от занятий по одиночной подготовке солдата, считалось необходимым поддерживать боевую готовность целых частей, «для чего производить прогулки, проездки, учения и маневры и маневрирования с боевой стрельбой». Военнослужащие специальных войск, таким образом, получали практику и возможность «выработки практической сноровки и наилучших дел технической работы личного состава, обслуживающего полевые искровые станции, придаваемые к крупным войсковым соединениям». Очевидно, подобная система боевой подготовки в русской армии позволяла систематически обучать одиночного солдата только четыре месяца.
Второй этап обучения включал совместные действия в составе отделения, взвода, роты и батальона. Боевая подготовка летом осуществлялась в два этапа.
На первом проводились занятия по родам войск: в пехоте по-ротно – 6-8 недель, по-батальонно - 4 недели, занятия в составе полков - 2 недели. Руководство военного ведомства требовало, чтобы основное внимание при обучении уделялось сознательному усвоению военнослужащими приобретенных ими знаний, навыков и умений, выработке у них сообразительности, выносливости, стойкости и ловкости. Например, командующий войсками Туркестанского военного округа генерал от кавалерии А.В. Самсонов для укрепления здоровья, физического развития и ловкости, необходимых для боевых действий, требовал в летний период «как можно чаще организовывать в лагерях гимнастические игры с выдачей призов, хотя бы недорогих». Значительное место в системе обучения войск летом занимала огневая подготовка. Считалось, что пехота огнем своего ручного оружия должна сама подготовить атаку, поэтому из каждого солдата воспитывали хорошего стрелка. Обучение стрельбе производилось на разные дистанции и по разнообразным целям: одиночным и групповым, неподвижным, появляющимся и движущимся. Цели обозначались мишенями разных размеров и имитировали залегших бойцов, артиллерийские орудия, атакующую пехоту, конницу и др. Обучали одиночному, залповому и групповому огню, стрельбе на все дистанции до 1 400 шагов, а до 400 шагов учили поражать любую цель одним-двумя выстрелами. От офицеров требовали «при подготовительных к стрельбе упражнениях и самой стрельбе вести обучение таким образом, чтобы нижние чины были ознакомлены со всеми видами стрельбы и из-за укрытий».
Второй этап летних занятий также включал «общие сборы всех трех родов оружия» и делился на четыре недели. В силу целого ряда причин в обучении войск совместным действиям принимали участие далеко не все воинские части. В зависимости от климатических условий командующие войсками военных округов сами определяли сроки перехода от зимних к летним занятиям, а также время отдыха войск.
С 90-х гг. XIX в. в некоторых военных округах начали проводить зимние подвижные лагерные сборы частей различных родов войск. Учебный год заканчивался проведением так называемых больших маневров. Тактические учения и маневры приобрели особенно большое значение в боевой подготовке войск после русско-японской войны, в связи с выявленными недостатками в обучении новобранцев в резервных частях. Продолжительность батальонных маневров составляла 1-2 суток, полковых маневров – 4-10 суток. На теоретические занятия отводилось не более 10 % общего количества времени, предназначенного для маневров. Кроме общевойсковых, практиковались санитарные, крепостные, десантные (совместно с флотом) учения и маневры, на которых более детально отрабатывались специальные учебные задачи. В 1908 г. были проведены десантные маневры воинских частей Одесского военного округа и морских сил Черного моря с целью «принести пользу, как сухопутным войскам, так и флоту, показать его личному составу, как действовать при выполнении всеми боевыми силами Черноморского театра десантной операции». В 1912 г. там же были проведены большие маневры с последующей высадкой десанта в Одессе, Севастополе и Батуми. Подобные маневры вошли в практику обучения армии и проходили ежегодно.
Командующие войсками военных округов учили части и соединения на маневрах «только требованиям решительного наступления». Проводились также маневры, в которых принимали участие войска одного или двух-трех военных округов. Из наиболее массовых следует упомянуть маневры 1897 г. под Белостоком, 1899 г. в Варшавском военном округе на р. Бзуре и 1902 г. под Курском, где участвовали войска четырех военных округов. В 1903 г. проводились крупные маневры в Петербургском, Варшавском, Виленском и Киевском военных округах. В 1912 г. прошли последние большие маневры в трех западных приграничных округах и Иркутском военном округе. В маневрах принимали участие 24,5 пехотные дивизии и 2 стрелковые бригады. Но в практике проведения маневров того времени было много серьезных изъянов.
Были и другие причины, наносившие большой ущерб нормальному ходу боевой подготовки войск. На собрании офицеров Генерального штаба Варшавского военного округа докладчик капитан И. Лютинский отмечал, что «до последней войны на боевую подготовку нижних чинов обращалось вообще мало внимания, а на подготовку одиночного бойца и того меньше». В заключительной сводке комиссии, образованной при штабе 2-й армии, воевавшей в Маньчжурии, были вскрыты причины неудовлетворительной подготовки солдат, среди которых: «1) малая культурность контингента (громадный процент неграмотных); 2) неправильная постановка обучения солдата». Фактически непрерывная подготовка проводилась в течение курса обучения молодых солдат и первого лагерного сбора. Все остальное время было занято тяжелой караульной и внутренней службой и работами в полковом хозяйстве. Причем зачастую нагрузка была излишней. Например, командующий войсками Одесского военного округа генерал от кавалерии А.В. Каульбарс при личной проверке караулов в Николаеве убедился, что во многих случаях пехота гарнизона охраняла пустые здания различных ведомств. Кроме того, в отчете об осмотре войск в 1907 г. генерал-инспектор пехоты отмечал, что «нельзя ожидать надлежащей подготовки молодых солдат, если ротные командиры и офицеры будут опаздывать на занятия или под различными предлогами и вовсе на них не появляться...». Существенный вред делу обучения солдат наносило большое число неграмотных, призывавшихся в войска. «Наделенный от природы, а также историческим складом социально-экономического быта русской жизни богатейшими духовными и физическими силами, наш солдат, - отмечалось в военной литературе, - к глубочайшему несчастью на шей родины, обречен судьбою уступать другим в отношении умственного кругозора и образовательной подготовки». В 1913 г. около трети призванных на военную службу были неграмотными. Когда начались Великая война и всеобщая мобилизация, оказалось, что в России 60 % призывников были неграмотными, тогда как в Германии - 0,04 %, в Англии - 1 %, во Франции - 3,4 %, в САСШ - 3,8 %, в Италии - 30 %. Ограниченность финансовых возможностей военного ведомства не позволяла в рассматриваемый период разместить войска в казармах, что, несомненно, ухудшало боевую подготовку подразделений и частей. С 1887 г. сооружение казарменных помещений было возложено на «войсковые строительные комиссии», действовавшие на основе утвержденного 17 января того же года «Положения о постройке казарм распоряжением войскового начальства хозяйственным способом». Несмотря на огромные трудности, войсковые строительные комиссии частично решили проблему строительства казарм. В то же время это наносило ущерб боевой подготовке войск. Условия расквартирования оставляли желать лучшего. Зачастую было невозможно вести правильное обучение и воспитание войск при неудовлетворительном гигиеническом состоянии. В 1910 г. на постройку отвечающих всем требованиям казарм военному ведомству было выделено в Европейской России и на Кавказе 4 752 682 руб., в Финляндии - 1 241 686 руб., в сибирских округах - 9 114 920 руб. Однако финансирование казарменного строительства в военном ведомстве по остаточному принципу не позволило к началу Великой войны разместить все войска в благоустроенных военных городках, а личному составу заниматься на подготовленных учебных полях и полигонах.
Еще более отрицательное влияние на ход боевой учебы войск оказывали так называемые вольные работы. «Мы всегда были бедные деньгами, а поэтому на громадную армию отпускали совершенно недостаточные средства, - писал военный министр генерал-лейтенант А.Ф. Редигер. - Поэтому армия и должна была сама себя обслуживать и даже, на вольных работах, сама зарабатывала себе средства на свое пропитание и мелкие нужды солдата». Вольные работы были введены в русской армии Петром I в 1723 г. Рядовым и унтер-офицерам было разрешено наниматься на работы в местах дислокации воинских частей, при этом «штаб-, обер-, унтер-офицерам к такой работе, если сами не пожелают, принуждения отнюдь не чинить». При продолжительных сроках службы вольные работы распространялись очень широко, так как при довольно простой системе обучения нижних чинов считалось, что ущерба боевой подготовке войск они не причинят. Как правило, командир части или подразделения, а иногда и фельдфебель заранее подыскивал какие-либо работы на частном или казенном предприятии или строительстве. В защиту вольных работ раздавались единичные голоса, доказывавшие, что работы эти позволяют поддерживать связь солдата с землей, с деревней, с производством и т.п. Активным противником вольных работ был главнокомандующий войсками гвардии и Петербургским военным округом великий князь Владимир Александрович, приказом которого вольные работы в округе в 1900 г. были «прекращены раз и навсегда». В 1906 г. в связи с сокращением сроков службы, улучшением материального положения войск, увеличением нижним чинам денежного содержания и усилением требовательности к боевой подготовке войск вольные работы были запрещены повсеместно.
Огромный вред боевой подготовке наносила так называемая хозяйственность. Перевооружение армии, модернизация артиллерии в кон. XIX - нач. XX в. требовали больших расходов. Войска были вынуждены сами себя содержать. Приходилось строить помещения, одевать и довольствовать войска хозяйственным способом «без расходов от казны». Полковые хлебопекарни, сапожные мастерские, шорни, столярные и плотничьи артели стали отнимать «все силы войск и все внимание начальников». Вся служба, в частности ротных командиров, стала заключаться во всевозможных покупках, проверке разных отчетностей. «Драгоценное время, - писала газета, - тратится на ведение прошнурованных, пронумерованных и казенной печатью пропечатанных книг самого разнообразного характера». Все помыслы и устремления командиров были направлены на хозяйственную часть. Например, командир 36-го Сибирского стрелкового полка полковник Быков одновременно получил благодарность «за расположение полка, содержащегося отлично и в полном порядке» и замечание «за неудовлетворительную подготовку обучения полка». Отметим еще один момент, налагавший на армию определенный отпечаток, - усиление ее полицейских функций. Именно в кон. XIX – нач. XX в., в годы царствования Е.И.В. Николая II участие войск в подавлении народных восстаний приобрело массовый характер. Военные газеты писали: «Казармы опустели, войска живут по деревням, по фабрикам, по заводам, военные начальники сделались губернаторами». Командирование войск по городам для оказания помощи полиции, охраны железных дорог, государственных учреждений и т.п. мешали организации и проведению занятий по боевой подготовке. Инспектор кавалерии Великий Князь Николай Николаевич в отчете о деятельности инспекции за 1905 и 1906 гг. подчеркивал, что «во многих полках не имелось возможности в должной степени подготовить новобранцев... и вообще вести занятия правильно и систематически, как то исполнялось до командировок». Кроме того, много солдат находилось в служебных командировках. Из строевых рот назначались денщики не только для своего батальона, полка, но и для офицеров, генералов и военных чиновников различных высших штабов и управлений до военного округа включительно. В 1906 г. в армии состояло 40 тыс. денщиков. Даже после введения нового положения о денщиках оставалось около половины этого числа. Конечно, отрыв солдат от учебы понижал уровень боевой готовности.
Вопрос профессионально-должностной подготовки офицерского состава русской армии вплоть до начала Великой войны оставался до конца нерешенным. Изданная в 1882 г. Инструкция для занятий с офицерами, представлявшая собой программу тактической подготовки командных кадров и просуществовавшая без изменения до 1904 г., уже не отвечала требованиям боевой практики. В офицерской среде бытовало мнение, что «теоретическая подготовка нисколько не помогает разбираться в обстановке военного времени, так как во время войны неизбежно выводятся из равновесия духовные стороны человека, благодаря чему многое из того, что хорошо известно в мирное время, упускается из виду с первым шагом в поле». Кроме того, офицеры русской армии не отличались хорошей физической подготовкой. Перед Военным министерством была поставлена задача ликвидировать эти недочеты. К началу войны кое-что в этом направлении было сделано. По указанию военного министра в комитете по образованию войск была создана «комиссия по выработке мер для обеспечения нашей армии офицерским и командным составом соответственно требованиям настоящей службы». Комиссия пришла к единодушному мнению о необходимости разработать новый законодательный акт, который бы регламентировал и направлял подготовку офицеров в войсках. К 1909 г. комитет по образованию войск подготовил проект нового наставления для офицерских занятий и передал его на рассмотрение в военное ведомство. После рассмотрения на Военном совете военный министр утвердил документ. По новому наставлению обучение офицеров частей состояло из трех главных разделов: «занятий военно-научных, упражнений в составе воинских частей и особых тактических занятий (сюда же относилась военная игра)». Командиры воинских частей на каждый учебный год планировали занятия с офицерами на зимний и летний периоды. Вся ответственность за организацию и проведение занятий возлагалась на командира части. Они проходили преимущественно в часы занятий с нижними чинами и продолжались не более 3 ч. в день. Зимой они проходили 1 раз в неделю, а в летний период только на частных сборах не более 1 раза в 2 недели. Военно-научная подготовка офицеров, расширение их военных знаний, знакомство с военной литературой, тактико-техническими характеристиками новой техники и вооружения организовывались в той или иной степени в каждой части. В соответствии с возможностями и наличием средств в каждую библиотеку полка выписывали военную литературу, а в офицерские собрания - журналы и газеты. В то же время нельзя не отметить, что библиотеки пополнялись литературой плохо. Военные беседы (сообщения или лекции) проводились, как правило, при штабах воинских частей и на них привлекались не только младшие офицеры, но и начальники всех степеней как в интересах развития дела, так и ради поддержания их авторитета. Темы для бесед выбирались «наиболее жизненные, ближе всего касающиеся вопросов обучения и воспитания подчиненных, тактической подготовки различных родов войск». Для проведения бесед привлекались офицеры Генерального штаба, военные инженеры и представители полевой и крепостной артиллерии. Особенно интересными были доклады офицеров, имевших боевой опыт. Военные беседы обязательно должны были заканчиваться обменом мнений по изложенной проблеме. Такая форма проведения занятий способствовала совершенствованию профессионально-должностной подготовки офицерских кадров. Следующим этапом подготовки офицеров были тактические занятия. Обычно они велись побатальонно под руководством командиров батальонов. На занятиях офицеры упражнялись «в решении задач по Строевому и Полевому уставам, в чтении карт и планов, в решении тактических задач на планах и в поле, производили различного рода разведки, составляли описание маневров и тактических учений и донесения». Большое значение придавали оценке местности в тактическом и инженерном отношении. Ведь «из оценки должно быть видно, почему именно решающий задачу остановился на данном решении, а не на другом». Кроме того, офицеры привлекались к участию в полевых поездках и военных играх. На занятия по возможности приглашались офицеры всех родов войск гарнизона. Опыт Русско-японской войны показал, что «сквозь всю войну, хотя и не резко, проглядывает отдельная мирно-учебная жизнь всех трех родов оружия, которая во время войны выражается в разрозненности действий каждого из них и непонимании друг друга. Там, где нужно бы ударить одним кулаком, каждый род оружия работает по отдельности». Офицеры, имевшие боевой опыт, считали, что совместные занятия офицеров всех родов войск дают возможность установить тесные взаимные контакты. Командиры бригад, отдельных воинских частей, начальники штабов дивизий ежегодно привлекались к военной игре тактического характера под руководством командиров армейских корпусов на срок от 3 до 7 дней. Собирались старшие офицеры в местах, указанных командиром корпуса, или при штабах дивизий под руководством начальников дивизий. К военной игре теперь стали привлекаться и начальники родов войск дивизий и корпусов. Они участвовали в ней под руководством командующих войсками военных округов или более старших начальников. До Первой мировой войны в штабе Киевского военного округа обычно два раза в течение каждого зимнего периода проводилась военная игра офицеров Генерального штаба, которые вызывались в штаб округа в две очереди. Руководителем был генерал-квартирмейстер. В ходе военной игры обозначались действия войск округа и прибывших частей других округов согласно разработанному на случай войны плану стратегического развертывания. Наряду с военной игрой часто проводились крепостные и военно-санитарные игры. Командование крепостей считало желательным, «чтобы офицеры крепостных саперных рот привлекались к участию в крепостной игре, где таковая производится совместно с прочими офицерами гарнизона крепостей». Принципиально новым содержанием наполнились полевые поездки офицеров, которые имели цель: «а) подготовить высших начальников к разрешению стратегических задач преимущественно на предполагаемом театре войны; б) утвердить в строевых начальниках способность к быстрой оценке тактического положения и свойств местности; в) доставлять генералам, офицерам и врачам практику в распоряжении войсками в поле, не отвлекая для того войска от занятий». Полевые поездки разделялись на дивизионные, крепостные, корпусные и окружные. Для совершенствования подготовки старших офицеров кавалерийских частей и специальных войск в дивизиях проводились специально-кавалерийские поездки. Полевые поездки, как правило, заканчивались проведением двухстороннего маневра. Корпусные, дивизионные и специально-кавалерийские полевые поездки проводились ежегодно, крепостные - в разное время года, а окружные - по мере возможности распоряжением командующего войсками с разрешения военного министра. При этом, организуя полевые поездки, командиры разных степеней учитывали региональные условия проведения занятий. Важным направлением в решении проблемы профессионально-должностной подготовки офицерских кадров были специальные занятия в войсках. Например, в 1908/09 учебном году в крепостных воздухоплавательных отделах в специальных занятиях принимали участие от 50 % офицеров в Ивангородской крепости, до 77 % в учебном воздухоплавательном парке, в крепостных воздухоплавательных ротах от 60 % офицеров в Варшавской крепости, до 62,5 % во Владивостоке, в полевых воздухоплавательных батальонах от 49,2 % офицеров в 1-м Восточно-Сибирском, до 82,2 % в 3-м Восточно-Сибирском. На специальных занятиях в воздухоплавательных частях офицеры поднимали и опускали воздушные шары и аэростаты, осуществляли свободные полеты, доставляли на воздушных шарах секретные пакеты, пролетали над городами, фотографировали железные дороги, крепости, проводили метеорологические наблюдения и др. В течение учебного года офицеры совершили 55 полетов, из них 5 ночных и 6 зимних. Офицеры рот искрового телеграфа на специальных занятиях разрабатывали вопросы укладки приборов станции на двуколке для пехоты, кавалерии и артиллерии, настраивали станции на определенную длину волны, усовершенствовали некоторые механизмы системы искрового телеграфа и др. Военный министр требовал от офицеров знакомиться с военным прогрессом в больших армиях, изучать на практике со своими частями все новые приемы применения военной техники.
Тенденция к качественному улучшению профессионально-должностной подготовки в войсках, имевшая место в изучаемый период, была связана с проведением некоторых мероприятий Военного министерства. Накануне Великой войны главнокомандующий войсками Кавказского военного округа во всеподданнейшем докладе отмечал: «...могу засвидетельствовать повышение качественности и интенсивности работы офицерского состава, что, конечно, следует объяснить повышением служебных требований и улучшением материального положения офицеров». Кроме перечисленных занятий, офицеры совершенствовали свои знания, участвуя в качестве начальников различных степеней в комиссиях по контролю за занятиями в подразделениях и воинских частях. Наряду с подготовкой младшего офицерского состава военное ведомство впервые пыталось принимать меры к повышению военных знаний старших и высших офицеров. С целью обмена опытом по различного рода вопросам оперативного искусства и тактики ежегодно в штабах военных округов проводились лекции, сообщения, беседы. Для практического ознакомления с новейшими артиллерийскими системами начальники дивизий, командиры бригад, начальники штабов корпусов и дивизий командировались один раз в четыре года на три недели на армейские полигоны. Несмотря на предпринятые меры, общевойсковые командиры недостаточно эффективно использовали возможности артиллерии на учениях и маневрах. «Войсковые начальники забывают об артиллерии, - писал в военном журнале артиллерийский офицер, - когда им приходится руководить действиями отряда из всех родов оружия». Никаких других школ и курсов усовершенствования профессионально-должностной подготовки командиров полков, начальников дивизий и командиров корпусов не существовало. И даже в офицерской среде бытовало мнение, что «в нашей армии достаточно получить полк или высшую командную должность, чтобы совершенно обеспечить себя от каких бы то ни было дальнейших требований в теоретической подготовке по военным наукам. С того времени все сводится только к практике, и если кто не занимается добровольно, то он может даже совсем поглупеть, и тем легче, что это нашими уставами, кажется, не возбраняется». Как видим, профессионально-должностная подготовка старших офицеров от командира полка до командира корпуса оставалась весьма ограниченной. Только с 1913 г. в аттестации стали отмечаться результаты обучения на штаб-офицерских и кавалерийских курсах при корпусах и дивизиях. Курсы делились на 4 отделения - ротные, батальонные, полковые и бригадные. Кандидаты на получение соответствующих должностей перед выдвижением должны были проходить обучение на этих курсах. Впервые подобные курсы для кандидатов на должности ротных командиров были введены в 1907 г. в Московском и Киевском округах по предложению военного министра А.Ф.Редигера.
Высший же командный состав встретил мировую войну, не имея достаточной практики управления войсками в боевых условиях, за исключением лиц, прошедших русско-японскую войну.
Боевой состав и организация.
Регулярная армия.
Пехота. Демобилизация и организационно-штатные мероприятия после русско-японской войны привели к значительным изменениям в составе и штатах пехоты. Первоначально сохранялось разнообразие штатного состава бригад, но состав полков уже к началу 1908 г. был унифицирован. В боевом составе армии насчитывалось 1 302 батальона, в том числе 168 резервных и 56 крепостных. Было признано, что содержание данного количества батальонов мирного времени при существующем бюджете невозможно и в 1909 -1910 г. пехота была резко сокращена - до 1 166 батальонов, из них 128 второочередных (впервые введенных), 146 резервных и 44 крепостных. В связи с изменением политического положения, окончанием перевооружения артиллерии, реорганизации и передислокации войск в 1912 г. это количество было увеличено - до 1172 батальонов, из которых 128 второочередных, 144 резервных и 28 крепостных общей численностью 772 247 человек.
К началу 1914 г пехота насчитывала 325 полков - 164 пехотных (в т.ч. 64 второочередных), 12 гвардейских пехотных, 16 гренадерских, 4 гвардейских стрелковых, 120 стрелковых, 8 крепостных, 1 резервный и насчитывала 1 172 батальона. Все полки содержались по 4 штатам мирного времени - сокращенному (107 нижних чинов в роте), нормальному (120 нижних чинов), усиленному (168), полному (200 человек). По сокращенному штату содержались части второочередных и крепостных войск, по нормальному - части гвардии и часть сибирских стрелковых полков, по усиленному - части приграничных полков, по полному - часть войск на Дальнем Востоке и Одесском ВО.
Пехотный (гренадерский, гвардейский) полк состоял из 4 пехотных батальонов, пулеметной роты, команды саперной и связи, команды конной разведки, нестроевой роты (обоза).
Стрелковый (гвардейский стрелковый) полк включал 2-4 стрелковых батальона, пулеметную роту, команды саперную и связи, команду конной разведки, нестроевую роту.
Крепостной пехотный полк состоял из 2-х батальонов.
Батальон включал 4 роты, рота - 4 взвода. Численность личного состава военного времени – 4-5 офицеров и 238 нижних чинов, из них 222 строевых. Численность в мирное время зависела от дислокации и типа батальона.
Крепостной и резервный пехотный батальоны включали в мирное время 4-5 рот.
Пехотные и стрелковые полки сводились в бригады по 2-4 полка.
Пехотная бригада включала 2 пехотных полка и входила в состав пехотной дивизии. Управление бригады состояло из командира бригады (генерал-майор), штаб-офицера Генерального штаба, 1 адъютанта (обер-офицер).
Стрелковая бригада могла быть отдельной, либо входить в состав стрелковой дивизии. Стрелковая бригада стрелковой дивизии не отличалась по организационно-штатному составу от пехотной бригады пехотной дивизии. Отдельная стрелковая бригада включала 4 полка двухбатальонного состава и артиллерийский стрелковый полк. Управление отдельной стрелковой бригады состояло из командира бригады (генерал-майор), штаб-офицера Генерального штаба, 2-3 старших адъютантов (обер-офицеров).
Резервная бригада включала 4 батальона, содержащихся в сокращенном составе и артиллерийский резервный дивизион. Из 35 резервных бригад в военное время разворачивались 35 резервных дивизий. Управление резервной бригады состояло из командира бригады (генерал-лейтенант/генерал-майор), штаб-офицера Генерального штаба, 1-2 старших адъютантов (обер-офицеров).
Кавалерия. Успешные действия русских кавалерийских отрядов, действия японской кавалерии по поддержке пехоты стали причиной тщательного изучения организации и перспектив развития кавалерии. Решено было, что каждый корпус должен иметь свою войсковую кавалерию, предназначенную не только для ведения разведки, но и для развития успеха. Поэтому в 1908-1910 гг. была проведена крупная реорганизация кавалерии. Количество регулярных полков при этом не менялось. Одновременно всем полкам вернули их исторические наименования и особенности парадной формы.
На 1 декабря 1914 г. кавалерия российской армии включала 67 полков регулярной кавалерии, в том числе 10 гвардейских, 18 армейских гусарских, 21 армейский драгунский, 17 армейских уланских и 1 конный, всего 394 эскадрона. Вместе с 3 гвардейскими казачьими и 16 казачьими полками они входили в состав регулярных кавалерийских дивизий по 2 бригады в каждой и отдельных бригад. Кроме того уже в мирное время имелись три бригады кавалерийского запаса. Всего в кавалерии насчитывалось 85 030 человек.
Кавалерийский полк остался в прежней организации. Он включал 6 эскадронов, сведенных в 2 дивизиона для удобства управления.
Кавалерийская бригада включала два кавалерийских полка. Из входящих в состав дивизии бригад первая обычно включала драгунский и уланский полки, а вторая - гусарский и казачий. Управление кавалерийской бригады было аналогично управлению пехотной бригады.
Пулеметные части. Пулеметная рота пехотного (стрелкового) полка включала 4 взвода по 2 пулемета в каждом, всего 8 пулеметов. Личный состав 1 командир роты (капитан), 4 субалтерн-офицера, 1 фельдфебель, 5 старших и 4 младших унтер-офицера, 8 ефрейторов, 41 строевой и 8 нестроевых нижних чинов - всего 72 человека. На вооружении - 8 пулеметов «Максим» образца 1910 г.
Пулеметная команда кавалерийской дивизии отличалась от пулеметной роты только наличием вьючных пулеметов и большего количества строевых лошадей.
Броневые войска.
Автопулеметные части. В 1910 г., после дополнительных испытаний, на вооружение 1-й автомобильной роты были приняты 2 бронеавтомобиля: Шаррон-Накашидзе и Руссо-Балт тип «С». В 1912 г. бронеавтомобили были выделены из состава автомобильных рот в отдельные подразделения (автопулеметные взводы и роты). На начало 1914 г. в армии состояли 1-я и 2-я автопулеметные роты и три (8-10-й) автопулеметных взвода. Всего на вооружении армии был 41 бронеавтомобиль, из них 12 пушечных.
Бронепоезда. Использование бронепоезда в заключительных сражениях русско-японской войны позволило накопить опыт и выдвинуть требования к проектированию серийных бронепоездов. К началу 1915 г. были построены и находились в эксплуатации 5 бронепоездов, приданных железнодорожным ротам. Имелись:
1) Бронепоезд № 3 «Святой Георгий Победоносец» при Собственном Е.И.В.
железнодорожном полку,
2) Бронепоезд № 1 «Хунхуз» - при 1-м Сибирском железнодорожном батальоне,
3) Бронепоезд № 2 «Забайкалец» - при 2-м Сибирском железнодорожном батальоне,
4) Бронепоезд № 4 «Витязь» - при 1-м железнодорожном батальоне,
5) Бронепоезд № 5 «Генерал Скобелев» - при 1-м Туркестанском железнодорожном
батальоне.
Каждый бронепоезд рассматривался как отдельное боевое подразделение и имел в своем составе боевую часть из 2-3-х броневагонов и бронепаровоза с экипажем, и тыловую часть - несколько грузовых и пассажирских вагонов и два обычных паровоза. Вне боя все передвижения бронепоездов осуществлялись с помощью обычных паровозов с целью сбережения ресурса бронепаровоза, а экипаж перевозился в пассажирских вагонах.
Артиллерия.
Полевая артиллерия.
Пешая артиллерия. После окончания русско-японской войны продолжалось перевооружение полевой пешей артиллерии на скорострельные полевые орудия. В дополнение к легким батареям в состав полевой артиллерии после войны были включены мортирные батареи. С 1910 г. двухбатарейные мортирные дивизионы включались в состав армейских корпусов. После производства достаточного числа орудий, с 1912 г. эти дивизионы стали переводиться в артиллерийские бригады дивизий.
Личный состав батареи в военное время 4 офицера и 215 нижних чинов, 175 лошадей. В мирное время в батарее должно было быть 4 офицера и 155 нижних чинов.
К 01.01.1914 г. было 3 гвардейские, 4 гренадерские, 45 легких и 14 стрелковых артиллерийских бригад.
В артиллерийских бригадах второй очереди в мирное время имелось штатное количество орудий, но запряжкой и личным составом были обеспечены лишь 2/3 орудий
Резервные артиллерийские дивизионы, разворачиваемые в военное время в артиллерийские бригады резервных дивизий, имели, как правило, по 48 пушек.
Тяжелая полевая артиллерия начала создаваться в 1910 г. С этого времени в корпуса включались тяжелые артиллерийские дивизионы. В тяжелом артиллерийском дивизионе было 3 батареи - 1 тяжелая пушечная, 2 тяжелые гаубичные.
В каждой тяжелой батарее по 4 орудия, 4 офицера, 270 рядовых и 219 лошадей.
Полевая конная артиллерия. Всего к 1914 г. насчитывалось 4 гвардейских и 22 армейских конно-артиллерийских батареи по 6 орудий и 3 конно-мортирных дивизиона из 2 батарей по 6 гаубиц. Имелись и казачьи батареи, также вооруженные конными пушками, часть из которых была сведена в казачьи артиллерийские дивизионы. Кроме того, имелось 5 конно-горных батарей, вооруженных горными пушками и горный конно-мортирный дивизион.
Горная артиллерия. Горная артиллерия входила в Кавказские пехотные и гренадерскую дивизии, в некоторые пехотные, стрелковые дивизии и бригады. Батарея горной артиллерии включала 3 взвода по 2 орудия - всего 6 орудий (пушки или гаубицы).
Тяжелая (осадная) артиллерия. Осадная артиллерия к 01.01.1909 г. включала 5 полков осадной артиллерии - 2 в Европе (Киев и Двинск), 1 на Кавказе (Александрополь) и 2 на Дальнем Востоке (Чита и Хабаровск).
Всего предложено было ограничиться, исходя из финансовых возможностей, не более чем 620 орудиями - по 200 в европейских, 120 в кавказском и 100 в дальневосточных полках. В 1912 г. было решено несколько изменить соотношение орудий. Планировалось иметь 300 орудий в Европе, 120 на Кавказе и 180 на Дальнем Востоке. К 01.01.1914 г. в 5 полках осадной артиллерии имелось 462 орудия. Боевой состав этих полков весьма разнообразен. В военное время каждый такой полк разворачивался в осадный парк из нескольких бригад по 24-36 орудий в каждой.
Минометы. К 01.12.1914 г. было произведено 112 «мортир ближнего боя» калибра 152 мм. Они были отправлены в крепости Кушка, Гродно, Ковно, Брест-Литовск, Карс, Александрополь.
Зенитная артиллерия. К началу 1914 г. в войсках было сформировано 4 батареи 57 мм. зенитных пушек. Все батареи находились в Санкт-Петербургском округе и использовались для исследования способов огня по воздушным целям. Батарея противовоздушной артиллерии имела 2 взвода по 2 орудия и взвод управления огнем.
Инженерные войска и службы.
Инженерные войска предназначались для обеспечения боевых действий основных родов войск: строительства полевых укреплений, установки заграждений, в том числе минных, строительства мостов и переправ, а также уничтожения созданных противников препятствий, обеспечения связи между различными частями войск. К инженерным войскам относилась до 1914 г. и авиация.
Саперные войска. В 1914 г. в каждом армейском корпусе имелся саперный батальон. Всего было 36 саперных батальонов, из них один отдельный.
Саперный батальон включал 3 (в кавалерийских корпусах 2, в гвардии 4) саперные роты, телеграфную роту, прожекторную (электроосветительную) команду и полевой инженерный парк (передвижной запас инженерного имущества). Саперная рота (4 взвода) по численности личного состава соответствовала обычной пехотной роте, как в мирное, так и в военное время. Всего в саперной роте 238 человек, из них 3 офицера, 20 унтер-офицеров и 215 солдат. В батальоне же в мирное время имелось до 26 офицеров и до 513 нижних чинов (1 181 нижний чин в военное время).
Конно-саперный отряд придавался кавалерийской дивизии. Личный состав его примерно соответствовал по численности саперной роте из 2 взводов.
Минные роты. Имелись в составе крепостных войск. Всего было 18 рот, предназначенных для ведения минной войны - закладки фугасов, прокладки минных и контрминных галерей. Численность и состав - соответствует обычной саперной роте.
Понтонные парки. Понтонные части в мирное время были приписаны к некоторым корпусам, а в военное время передавались корпусам и армиям по мере необходимости. В 1914 г. имелось 9 батальонов (по 2 роты) и 1 отдельная понтонная рота.
Войска связи. Войска связи включали телеграфные и телефонные части, а также части искровой связи (радиосвязи). Телеграфная рота саперного батальона состояла из 3-4 отделений (2 шестовых и 1-2 кабельных), которые в свою очередь делились на 2 строевых взвода и 1 мастеровой. Всего по штатам военного времени в роте с 1 кабельным отделением насчитывалось 7 офицеров и 224 нижних чина. По штатам корпусу полагалось иметь 20 телеграфных, более 190 телефонных аппаратов, 130 двуколок. По обеспечению штатными средствами связи русский корпус превосходил корпуса всех остальных воевавших государств. Распределялись эти средства следующим образом:
1. Штаб корпуса - 5 телефонных аппаратов, центральную станцию (коммутатор), около
15 км. кабеля.
2. Штаб пехотной дивизии (в дивизионной команде связи) - 9 телефонных аппаратов,
центральную станцию (коммутатор), около 12 км. кабеля.
3. Пехотный полк (в полковой команде связи) - 9 телефонных аппаратов, центральную
станцию (коммутатор), около 10 км. кабеля.
4. Саперная рота - 4 телефонных аппаратов, центральную станцию (коммутатор), около
10 км. кабеля (могли использоваться для обеспечения связи частей дивизии, если рота
придавалась дивизии).
5. Телеграфная рота - 16 телеграфных, 72 телефонных аппарата и около 150 км.
телеграфного и телефонного кабеля (эти средства использовались, в основном для
обеспечения связи корпуса с соседями и вышестоящими штабами).
В кавалерийских (казачьих) дивизиях на оснащении команд связи состояло 2 облегченных телеграфных аппарата, 9 телефонных аппаратов, и около 30 км. кабеля. В кавалерийских полках имелись 2 облегченных телеграфных аппарата, 6 телефонных аппаратов. Облегченные телеграфные аппараты предполагалось использовать для подключения к стационарным телеграфным линиям связи, в том числе и на вражеской территории, для передачи срочных донесений при ведении разведки и проведения рейдов. Однако во время войны выявилось, что облегченные аппараты перегорают при подключении к стационарным линиям связи.
Кроме телефонов и телеграфов, к 1914 г. в армии стала широко использоваться и радиосвязь. К 01.12.1914 г. имелось 8 отдельных искровых рот, которые в мирное время были приписаны к некоторым корпусам, а в военное время переходили в распоряжение штабов армий и фронтов.
Рота искрового телеграфа состояла из 2 отделений по 4 радиостанции в каждой, учебной команды и мастерской. Радиостанции монтировались на конных двуколках или автомобилях (в каждой роте имелось не менее одной радиостанции на автомобилях). Радиостанциями, прежде всего, планировалось обеспечивать штабы фронтов, армий и корпусов, кавалерийских дивизий, а в дальнейшем - и штабы пехотных дивизий. Начиная с 1912 г. проводились опыты и по оснащению радиостанциями дирижаблей. Было закуплено 7 легких радиостанций для данных целей, а кроме того имелось 140 полевых (из них 20 автомобильных), 30 легких кавалерийских (16 - на автомобилях) и 25 стационарных крепостных радиостанций.
Огнеметные части. До войны не было создано отдельных огнеметных частей. 6 огнеметов были переданы в крепостные саперные роты, 12 - в саперный батальон 7 армейского корпуса. Считалось, что огнеметы могут использоваться саперами при осаде и обороне крепостей.
Железнодорожные части. В мирное время имелись следующие части: Собственный Его Императорского Величества железнодорожный полк из двух батальонов, 1-я (1-й, 2-й, 3-й батальоны), 2-я (4-й и 5-й батальоны), Туркестанская (1-й и 3-й Туркестанские батальоны) бригады, 1-й и 2-й Сибирские, 2-й Туркестанский, 1-й и 2-й Кавказские батальоны, Кушкинская железнодорожная рота. Батальоны были, как правило, пятиротного состава. В 11 железнодорожных парках хранилось более 1 850 км. железнодорожных путей, 249 паровозов, более 12 тыс. платформ и вагонеток. По расчетам на каждый корпус должно было приходиться не менее 190 км. путей (из них около 30 км. для паровой тяги). При Собственном Е.И.В. железнодорожном полку, 1-м, 1-м и 2-м Сибирских и 1-м Туркестанском железнодорожных батальонах имелись блиндированные поезда (бронепоезда) - всего 5.
Автотранспортные части. В 1909 г. формируется Первая Учебная Автомобильная рота. Автомобильные части начали формироваться в 1910 г., первоначально в качестве пятых рот при 1,2,3,4,5-м железнодорожных батальонах. В июле 1911 г. было произведено первое испытание грузовиков, принимаемых на вооружение русской армии. Осознав широкие возможности автотранспорта, командование в 1912 г. предложило увеличить число автомобильных рот до 44 (37 корпусных и 7 армейских). Подготовку личного состава проводили в существовавших ротах и Санкт-Петербургской Учебной автомобильной роте. В 1912 г. при Учебной автомобильной роте был организован офицерский курс, преобразованный в ходе войны в офицерскую автошколу с отделением для рядовых. К началу войны, однако, развертывание автомобильных войск не было закончено. Имелось всего 10 рот (в Гвардейском, Гренадерском, 1 и 2-м кавалерийских, в двух Туркестанских корпусах, 1-м и 6-м Сибирском корпусе, 1-м и 14-м армейских корпусах), 6 отдельных команд для обслуживания автотранспортом штабов и учреждений Военного ведомства и учебная рота. Всего к началу войны имелось 1 290 грузовых, 67 легковых автомобилей и 60 специальных. В 1911 г., после дополнительных испытаний, на вооружение 1-й автомобильной роты поступили 2 пулеметных бронеавтомобиля «Руссо-Балт» тип «С». В 1912 г. броневые автомобили были выделены из состава автомобильных рот в отдельные подразделения (автопулеметные взводы и роты).
Автомобильная рота включала 3-4 автомобильных взвода и мастерскую. В ней имелось 44-82 грузовых и 4 легковых автомобиля, а также 6 специальных автомобилей. По штату военного времени в ней должно было быть 11 офицеров, 4 чиновника и 206 нижних чинов.
Тыловые войска и службы.
Обозные войска. В каждом корпусе в 1910-1911 гг. был создан обозный батальон, итого 37 батальонов к 1915 г. В военное время обозный батальон объединял части подвоза и снабжения. Всего к 1914 г. имелось 44 батальона, часть из которых предназначалась для создания в военное время армейских и фронтовых частей снабжения.
Медицинская служба. Медицинская служба комплектовалась военными врачами. В полках, крепостях и бригадах имелись лазареты, в военное время развертывалась сеть полковых, дивизионных, корпусных и тыловых госпиталей.
Ветеринарная служба. Как и все армии того времени, русская использовала большое количество лошадей для транспортировки грузов, орудий, а также в качестве верховых. Поэтому к ветеринарной службе предъявлялись высокие требования. Ветеринарные отделения были при каждой пехотной и кавалерийской дивизии, в корпусах и военных округах.
Артиллерийские парки. Для снабжения боеприпасами в период войны создавались артиллерийские парки, которые делились «летучие», подвижные и местные. Летучие парки имелись в каждой артиллерийской бригаде или стрелковом артдивизионе. В военное время на базе таких парков развертывались парковые артиллерийские бригады по 3-4 парка в каждой. Части конной артиллерии в мирное время парков не имели, их летучие парки имелись только в кавалерийских корпусах, а остальные части кавалерии снабжались из парков своего корпуса. Летучие парки предназначались для обеспечения частей всеми видами боеприпасов, в том числе и стрелковыми. Подвижные парки (по 2 на корпус) предназначались для пополнения запасов летучих парков. И наконец, местные парки - для пополнения запасов подвижных парков. К началу 1914 г. начальником ГАУ генералом Маниковским было проверено состояние всех видов парков, создана система учета расхода снарядов.
По принятым нормам снабжения на каждое легкое орудие (полевую или конную пушку, горную пушку, гаубицу) полагалось иметь запас в 1 000 снарядов, из них 572 в местных парках, остальные - в зарядных ящиках батарей и летучих парках. Принятое решение о повышении количества снарядов на орудие до 1 500 шт. было выполнено только в отношении легких полевых гаубиц. Тяжелые орудия имели разный запас снарядов, от 1000 снарядов для 6 дм. орудий, до 600 снарядов на 8 дм. системы и 400 снарядов на 11 дм. орудия. Увеличения запасов тяжелых снарядов не предусматривалось.
Крепостные войска.
Первые четыре года по окончании русско-японской войны (1905-1909 гг.) не ознаменовались в русском крепостном строительстве никакими существенными новшествами: теоретические обсуждения различных крепостных вопросов и упомянутые выше опыты не дали за этот срок вполне твердых данных, которые могли бы сразу проводиться в жизнь, и потому в русских крепостях за этот промежуток времени производились лишь текущие работы по окончанию уже начатых сооружений или некоторые наметившиеся усовершенствования в деталях уже возведенных ранее построек.
Зато в различных комиссиях усиленно обсуждался вопрос о реорганизации всех крепостей вообще и в частности о проектировании новых. Так как Порт-Артур был крепостью по существу приморской, то первое внимание правительства привлекли приморские крепости. Все существовавшие в России до русско-японской войны приморские крепости обладали чрезвычайно крупными недостатками, главнейшим из которых был разношерстность и устарелость артиллерийского вооружения; другим недостатком было то, что управление приморскими крепостями всецело находилось в руках сухопутного ведомства; морское же ведомство имело к этим крепостям лишь косвенное отношение. Морское ведомство настаивало на передаче ведения приморскими крепостями в его руки, но военное министерство цепко держалось за эти крепости и не желало их передавать в другие руки. Многолетние обсуждения закончились созданием в прибрежных крепостях должности морского коменданта, которому подчинялся приморский фронт крепости. Согласно инструкции 1910 г. при морской атаке главным в крепости назначался морской комендант, при сухопутной - комендант.
Одновременно с приморскими крепостями подверглись обсуждению и крепости сухопутные, нуждавшиеся в больших совершенствованиях. Но кроме совершенствования некоторых старых крепостей в 1907 г. возник вопрос и о создании новой крепости в Гродно, стратегическое значение которой вытекало из ее флангового положения относительно направления немцев на Брест-Литовск. Усиленно принялись за крепостное дело с 1909 г. В этом году был составлен новый план дислокации войск, а в связи с ним и план стратегического развертывания армий в случае войны. С этими планами неразрывно был связан вопрос и о крепостях. Предположено было упразднить Варшавский укрепленный район в лице образовавших его крепостей Варшавы и Зегржа, оставив лишь третью крепость Новогеоргиевск, которую реорганизовать в обширную современную крепость, способную держаться в изолированном состоянии в начальный период войны до выручки армиями, закончившими свое сосредоточение и развертывание по линии усовершенствованной крепости Ковно, вновь построенной крепости Гродно и усовершенствованного Брест-Литовска. Ивангород был предположен к упразднению, а малую крепость Осовец решено было несколько развить и усовершенствовать. Тогда же были утверждены 3 проекта фортов, учитывавших новейший опыт крепостной войны и приспособленных для постепенного строительства. Но финансирование крепостного строительства шло по остаточному принципу. Поэтому к работам по возведению новой крепости Гродно и по расширению Новогеоргиевска, Брест-Литовска и Ковно приступили главным образом летом 1913 г. Ковно, например, оказалась в совершенно незаконченном виде, Гродно тоже была не закончена. Брест-Литовск в несколько лучшем виде, но и в нем далеко еще не были окончены все работы, предусмотренные проектом. В более законченном виде были Новогеоргиевск и Осовец.
Крепостные пехотные части претерпели максимальные изменения в рассматриваемый период и включали к началу 1912 г. 2 крепостные пехотные бригады (по 2 полка), 4 крепостных пехотных полка и 11 отдельных батальонов - всего 28 батальонов пятиротного состава. В военное время все батальоны разворачивались в полки из 4-5 батальонов. Количество и состав крепостной пехоты зависел от класса и стратегического значения крепости или укрепленного пункта.
Крепостная артиллерия включала 3 бригады, 8 полков и 60 батальонов, а всего 253 роты. На вооружении крепостной артиллерии было 7 073 орудия. Количество и состав артиллерийского вооружения определялось классом и стратегическим значением крепости. По штатам военного времени в роте насчитывалось 6 офицеров и 328 нижних чинов.
Крепостные инженерные части содержались для выполнения фортификационных или других работ, обеспечения связи и воздушной разведки. Основной войсковой частью инженерных войск были роты - саперные, минные, воздухоплавательные и связи.
Резервные войска.
Предназначенные в мирное время для обучения личного состава, находящегося в запасе и подготовки к развертыванию войск по штатам военного времени, резервные войска на 01.12.1914 г. насчитывали 36 резервных бригад четырехбатальонного состава, 1 отдельный резервный полк, 1 отдельный резервный артиллерийский дивизион, 7 отдельных резервных саперных батальонов.
В военное время каждая бригада разворачивалась во второочередную дивизию, а командир бригады становился начальником дивизии. При этом каждая рота развертывалась в батальон, а батальон - в полк. Пятые роты формировали запасные батальоны.
В 1910 г., после реорганизации артиллерии, резервные артиллерийские бригады были расформированы и отдельные резервные артиллерийские дивизионы были переданы в подчинение командирам резервных бригад. Каждый артиллерийский дивизион в военное время разворачивался во второочередную артиллерийскую бригаду.
Резервные саперные батальоны предназначались для переподготовки запасных всех инженерных специальностей и в военное время развертывали саперные, понтонные и части связи.
Запасные войска.
Для подготовки в военное время призывного контингента из числа запасных, новобранцев и ратников государственного ополчения, а также для отправки их в действующие части в составе маршевых частей, создавались запасные части - запасные батальоны в пехоте и инженерных войсках, запасные батареи в артиллерии. В кавалерии и конной артиллерии запасные части имелись уже в мирное время, что объяснялось особенностью подготовки личного состава и коней для службы в строю. Формирование запасных частей начиналось с началом мобилизации.
В военное время формировались 480 запасных батальонов, 67 эскадронов, 55 сотен, 50 артиллерийских запасных батарей, 14 саперных батальонов, 2 запасных воздухоплавательных батальона. В этих частях и подразделениях проводилась подготовка пополнения для восполнения потерь в действующих войсках. Пополнение в войска отправлялись маршевыми подразделениями.
Высшие соединения и объединения.
Военные округа. Количество и границы военных округов после русско-японской войны не менялись. Имелись 12 военных округов и 2 военные области: Петербургский, Виленский, Варшавский, Киевский, Одесский, Московский, Казанский, Кавказский, Туркестанский, Омский, Иркутский, Приамурский военные округа и области: Квантунская военная область, Область Войска Донского.
Командующие военными округами на 1914 г.:
Петербургский: ген-адъют., ген от инфантерии Е.И.В. ВК Константин Константинович
Виленский: ген. от кавалерии Жилинский Я. Г.
Варшавский: ген-адъют., ген. от артиллерии Иванов Н. И.
Киевский: ген-адъют., ген. от инфантерии Рузский Н.В.
Одесский: ген. от кавалерии Брусилов А.А.
Московский: ген. от кавалерии Плеве П.А.
Казанский: ген. от артиллерии Никитин В. Н.
Кавказский: ген-адъют., ген от кавалерии Е.И.В. ВК Николай Николаевич
Туркестанский: ген. от кавалерии Самсонов А.В.
Омский: ген. от кавалерии Шмидт Е. О.
Иркутский: ген. от инфантерии Эверт А.Е.
Приамурский: ген-адъют., ген. от инфантерии Лечицкий П. А.
Область Войска Донского: ген. от кавалерии Покотило В. И.
Квантунская воен. область: ген.-лейтенант Долгов Д. А.
Всего в РИА к началу 1914 г. было 3 гвардейские пехотные дивизии, 4 гренадерские дивизии, 25 пехотных дивизий, 14 Сибирских стрелковых дивизий - 46 дивизий первой очереди, 16 пехотных дивизий 2 очереди, 1 гвардейская стрелковая, 5 армейских стрелковых бригад, 2 Финляндские, 2 Кавказские, 7 Туркестанских стрелковых бригад - 17 стрелковых бригад, 1 пластунская (пешая казачья) бригада, 35 резервных пехотных бригад, 1 резервный полк, 2 гвардейские кавалерийские, 15 армейских кавалерийских и 5 казачьих дивизий, всего 22 кавалерийских и казачьих дивизии и 6 отдельных кавалерийских и 5 казачьих бригад, 2 конные бригады, 5 осадных артиллерийских полков, 2 крепостные пехотные бригады, 4 крепостных пехотных полка. Личный состав армии мирного времени в 1914 г. составлял 1 259 411 человек.
Фронт. Опыт боевых действий 1904-1905 гг. подтвердил необходимость промежуточной инстанции управления между ставкой главнокомандования и армиями, создание которой предусматривалось в русской армии еще до войны. Объединяя несколько армий и, как правило, 1-2 кавалерийских корпуса, фронт предназначался для действия на отдельном стратегическом направлении. Возглавлял фронт Главнокомандующий фронтом со своим штабом. Фронтовое управление включало штаб и аппарат главного начальника снабжения армий фронта. Имелось также управление главного священника армий фронта. Лично при Главнокомандующем фронтом состояли генерал-майор и полковник для поручений, а также 2 адъютанта (обер-офицеры), а при начальнике штаба - адъютант (обер-офицер).
Штаб фронта состоял из двух управлений-
1. Генерал-квартирмейстера: оперативное, разведывательное и военно-цензорское отделения,
2. Дежурного генерала: инспекторское и общее отделения. Кроме того в его ведении находились военно-судебная часть, комендант главной квартиры и типография.
Главному начальнику снабжения армий фронта подчинялись: начальник военных сообщений, начальник артиллерийского снабжения, интендант, начальник санитарной части, начальник ветеринарной части, главный казначей, главный полевой контролер со своими службами, а также главный уполномоченный общества красного креста.
Армия. Боевой состав армий зависел от их задач и мог составлять до 4-5 армейских корпусов, 3-4 кавалерийские дивизии, артиллерийские части. Положение о полевом управлении войск предусматривало возможность иметь на ТВД и отдельные армии, подчиняющиеся непосредственно Верховному Главнокомандующему.
Во главе армии стоял Командующий армией со штабом.
Корпуса и дивизии.
Армейский корпус мирного времени включал несколько пехотных частей (2-3 пехотные дивизии и 1 стрелковую бригаду, 1-2 дивизии и 1-2 резервные бригады, 2 стрелковые дивизии, 2-3 стрелковые бригады), кавалерию (дивизию, бригаду, полк, дивизион), дивизион тяжелой полевой артиллерии или мортирный дивизион, саперный батальон, в большинстве корпусов - и корпусной авиационный отряд.
Армейский корпус 1914 г. военного времени должен был включать 2-3 дивизии или 2 дивизии и стрелковую бригаду (в некоторых случаях - 4 отдельные стрелковые бригады), кавалерийскую бригаду или 2 казачьих полка, тяжелый артиллерийский или мортирный дивизион, авиационный отряд, саперный батальон, обозные и тыловые части.
Пехотная дивизия к 1914 г. включала 2 пехотные бригады по 2 полка, артиллерийскую бригаду, саперную роту (только в военное время), 1-2 сотни из состава казачьего полка (только в военное время), тыловые части. Всего 21 000 человек, 32 пулемета, 36 пушек и 12 гаубиц. Пехотная дивизия второй очереди отличалась составом артиллерии. Артиллерийская бригада пехотной дивизии 2-й очереди, как правило, имела 48 пушек.
Стрелковая дивизия имела 2 стрелковые бригады по 2 полка, артиллерийскую бригаду, саперную роту (только в военное время), 2 сотни из состава казачьего полка (только в военное время), тыловые части. Всего до 22 000 человек, 32 пулемета, 36 легких и 12 горных пушек, 12 гаубиц.
Отдельная стрелковая бригада включала 4 полка двухбатальонного состава и артиллерийский стрелковый дивизион, тыловые части. В бригаде до 10 000 человек, 24 орудия (18 пушек и 6 гаубиц).
Кавалерийский корпус. На начало 1914 г. было два кавалерийских корпуса по 2 кавалерийских дивизии, конно-мортирному артиллерийскому дивизиону, саперному отряду и особому авиационному отряду в каждом.
Кавалерийская дивизия военного времени состояла из 2 бригад по 2 кавалерийских полка в каждой, конноартиллерийского дивизиона из двух батарей, конно-саперного отряда, отряда связи, пулеметной команды. Всего 24 эскадрона и сотни, 8 пулеметов, 12 конных орудий, 4 950 человек.
Иррегулярные войска.
Казачьи войска. Казачьи войска - уникальный вид войск, исторически сложившийся в России. Казаки имели свое особенное организационное устройство и несли службу на особых условиях. Занимая определенную территорию, называемую областью, казаки образовывали так называемые казачьи войска: Донское (центр - г. Новочеркасск), Кубанское (г. Екатеринодар), Терское (г. Владикавказ), Астраханское (г. Астрахань), Уральское (г. Уральск), Оренбургское (г. Оренбург), Сибирское (г. Омск), Амурское (г. Благовещенск), Семиреченское (г. Верный), Забайкальское (г. Чита), Уссурийское (г. Владивосток) и Енисейское (до 1914 г. - казаки Иркутской и Енисейской губерний, г. Иркутск). Кроме того имеется Якутский городовой казачий полк (300 из общего числа 3 000 чел.), входивший в ОКВС и находящийся в ведении МВД. Казачьи войска подразделялись на округа или отделы, в пределах которых находились казачьи станицы и хутора. Во главе всех органов власти стояли атаманы. Станичные и хуторские атаманы выбирались казаками на сходах. На них же выбирались станичное правление и суд.
Во главе каждого войска стоял войсковой наказной (назначенный) атаман, который руководил войском через состоящее при нем войсковое правление. За исключением войска Донского, наказными атаманами казачьих войск назначались: наместник на Кавказе - Кубанского и Терского; Туркестанский генерал-губернатор - Семиреченского; командующие соответствующими военными округами - находившимися на их территориях войсками. Атаманом всех казачьих войск по традиции считался Наследник-Цесаревич. Фактически общее управление казачьими войсками осуществлял Казачий отдел Главного штаба (мобилизацией и боевой подготовкой ведало Главное управление Генерального штаба). Общая численность казаков на 01.12.1914 г. составляла 4 443 тыс. чел. Казаки несли службу все без исключения и военнообязанным казак состоял до тех пор, пока ему позволяло здоровье. (Единственная часть казаков, к которой это не относилось - так называемые торговые казаки, занимавшиеся торговой или промышленной деятельностью. Они освобождались от действительной службы и были обязаны платить 150 руб. в год за все время службы их сверстников).
В свою очередь, казаки имели ряд льгот, а при призыве на них распространялись все льготы закона о воинской повинности, но с некоторыми особенностями. Устав о воинской повинности для казаков был принят в 1875 г. для Донского казачьего войска, а позже распространен, с некоторыми отличиями, на все остальные войска.
Служивый состав казаков подразделялся по срокам прохождения службы на три разряда: приготовительный, строевой и запасной. В приготовительный разряд молодой казак зачислялся с 20 лет на 1 год. В течение этого периода проходила предварительная подготовка к службе в строевой части, в том числе 4-х недельные сборы при станице. В это время казак должен был приготовить необходимое для службы снаряжение, обмундирование, холодное оружие и строевого коня. Огнестрельное оружие и пики выдавались за счет казны при прибытии в часть.
Далее 12 лет казак числился в строевом разряде. Первые 4 года казак проходил действительную службу в первоочередной части, а далее - 4 года в льготной части второй и 4 года в льготной части третьей очереди.
Льготные казаки в мирное время находились дома и занимались своим хозяйством, за исключением краткосрочных лагерных сборов. Для поддержания высокой мобилизационной готовности казаки, приписанные к частям второй очереди, обязаны были содержать в исправности свое снаряжение, обмундирование, холодное оружие и коня. После 12 лет в строевом разряде казак на 5 лет причислялся в запасной разряд и далее в ополчение. Особенность прохождения службы в Уральском войске - срок службы в 22 года, из которых 2 года в приготовительном (с 19 лет), 15 - в строевом и 5 - в запасном разряде.
Комплектование казачьих полков проводилось по отделам так, чтобы в каждый полк поступали казаки из одних и тех же станиц и хуторов. Это способствовало тесной спайке личного состава полков, что совместно с установившимися традициями, способствовало высокой боеспособности частей. Организация и численность казачьего полка примерно соответствовала организации полка регулярной кавалерии.
Подготовка офицерского состава для казачьих войск осуществлялась в основном в казачьих училищах. Кроме того, офицерами в казачьих частях могли быть и не казаки.
Государственное ополчение.
Государственное ополчение созывалось только во время войны и считалось одним из резервов пополнения действующих войск людьми. В нем состояло все мужское население страны, начиная с достигших призывного возраста и до 43 лет, подпадающие под действие указа о всеобщей воинской повинности и не состоявшие на воинской службе, в т. ч. в запасе. В соответствии с этим в него зачислялись: все молодые люди, достигшие призывного возраста, но не призванные на действительную военную службу по результатам жеребьевки или по льготам; все, отслужившие срок службы в запасе. Офицеры должны были состоять в ополчении до: обер-офицеры - 50 лет, штаб-офицеры - 55 лет, генералы - 60 лет.
Лица, состоящие в ополчении, именовались ратниками и делились на 2 разряда: к первому относились как отслужившие на действительную службу и службу в запасе (от 39 до 43 лет) и физически годные, но не призванные на службу по жеребьевке или льготам 2 и 3 разряда. Второй разряд составляли все годные только к нестроевой службе или имеющие льготы по 1 разряду.
В военное время из ратников 1 разряда формировались ополченческие дружины, которые сводились в полки и бригады. Кроме того ратники 1 разряда после подготовки в запасных батальонах направлялись в действующие части для восполнения потерь. Ратники второго разряда направлялись в тыловые части или на нестроевые должности в действующие части.
Формирование ополчения происходило по уездам под контролем губернатора в течение 28 дней после соответствующего указа. На 1914 г. могло быть призвано не менее 3 110 000 человек 1 разряда.
Милиционные части.
К милиционным частям относились части и подразделения, выставляемые коренным населением Финляндии, Кавказа и Закаспийской области. Эти части, в основном, несли местную военно-полицейскую службу и содержались в различном составе за счет местных бюджетов, находясь в подчинении местных властей. Кроме того, часть таких формирований имела права казачьих частей и включалась в их состав. К ним относились: Дагестанский конный полк (6 сотен), Осетинский конный дивизион (2 сотни) и Текинский конный полк (6 сотен).
Войска протекторатов.
Готовясь к войне на Среднеазиатском ТВД, русское командование обратило особое внимание на армии протекторатов - Бухары и Хивы. Бухарской и хивинской армиям было разрешено увеличить численность, в них введены аналогичные русским штаты, поставлены современные стрелковое оружие, артиллерия. В качестве инструкторов были откомандированы офицеры мусульманского вероисповедования. Для обучения и переподготовки офицеров бухарской и хивинской армий были открыты вакансии в Тифлисском, Елисаветградском и Константиновском училищах.
В результате в 1914 г. в армии Бухары числились 4 бригады (в военное время 6) по 6 батальонов, 2 конные бригады по 2 конных полка (6-тисотеного состава) и артиллерия в составе 1 Гвардейской конноартиллерийской батареи и 8 горных батарей, а также гвардия в составе 2 гвардейских конных эскадронов. Общая численность военного времени - 36 батальонов и 26 сотен, 36 орудий, до 70 000 человек.
Хивинская армия насчитывала 4 конных полка (по 4 сотни), конноартиллерийскую батарею (6 орудий) и эскадрон гвардии хана - до 4 000 человек.
Отдельный корпус пограничной стражи.
Отдельный корпус пограничной стражи создан в 1893 г. для осуществления пропускного контроля на границах Империи и борьбы с контрабандой. В мирное время он подчинялся Министерству финансов, а военное время подразделения корпуса в пределах ТВД поступали в распоряжение военного командования. Комплектование частей корпуса проводилось на общих с частями Военного ведомства основаниях.
Все пограничные районы делились на пограничные округа, в пределах которых были дислоцированы пограничные бригады. Каждая бригада, в зависимости от значимости охраняемого участка границы, подразделялись 2-5 отделов, а отдел на 4-5 отрядов. Отряды делились на кордоны в составе 15-20 человек во главе с унтер-офицером, осуществлявшие непосредственную охрану границы.
В 1914 г имелось 8 пограничных округов:
1. I-й, со штабом в Санкт-Петербурге: 3 пограничные бригады и особый пограничный
отдел.
2. II-й, со штабом в Вильно: 6 пограничных бригад.
3. III-й, со штабом в Варшаве: 6 пограничных бригад.
4. IV-й, со штабом в Киеве: 5 пограничных бригад.
5. V-й, со штабом в Одессе: 4 пограничные бригады и особый пограничный отдел.
6. VI-й, со штабом в Тифлисе: 5 пограничных бригад.
7. VII-й, со штабом в Асхабаде: 2 пограничные бригады.
Всего в 7 округах числились 31 бригада, 116 отделов (в т.ч. 2 особых) и 570 отрядов. Они охраняли границу протяженностью 13 600 км.
На особом положении находился Заамурский пограничный округ со штабом в Харбине. Его 3 бригады включали 6 пехотных и 6 конных полков, а также 4 конно-горные батареи, 3 железнодорожных батальона и пограничную саперную роту.
Отдельный корпус внутренней стражи.
Отдельный корпус внутренней стражи создан в 1907 г. для борьбы с революционным движением. В мирное время он подчинялся Министерству внутренних дел, а военное время часть подразделений корпуса поступали в распоряжение военного командования. Комплектование частей корпуса проводилось на общих с частями Военного ведомства основаниях.
Всего в составе ОКВС числились 4 бригады (в Санкт-Петербурге, Москве, Варшаве, Костроме), 63 батальона и 6 отдельных рот.
В 1912-1913 гг. в Варшаве в дополнение к бригаде были развернуты еще 3 экспедиционных батальона. Предназначенные для усиления местных батальонов ОКВС, они имели по 2 взвода 47 мм. орудий, по две обычных роты и конно-гренадерскую роту, последняя представляла собой ездящую пехоту и имела на вооружении ружья-пулеметы Мадсена в каждом взводе.
Общая численность ОКВС около 44 000 человек.
Военно-воздушный флот.
Конец XIX - начало XX вв. стало временем бурного развития воздухоплавания и внедрения его достижений в военное дело. Начавшись с привязных аэростатов, развитие авиации привело к разработке управляемых аэростатов, а в начале века - и к созданию летательных аппаратов тяжелее воздуха - самолетов.
На маневрах, проходивших в 1902-1903 гг. в районе Красного Села, Брест-Литовска, Вильно, был получен положительный опыт использования привязных воздушных шаров в целях разведки. На основании этого опыта Военным министерством было принято решение о создании воздухоплавательных подразделений в других крепостях - всего 65 шаров. Привязные шары стали заменяться змейковыми аэростатами конструкции В.В. Кузнецова и аэростатами немецкого производства "Персиваль". 1 и 2 Восточно-Сибирские воздухоплавательные батальоны активно участвовали боях русско-японской войны.
Первоначально невысоко оценивая возможности самолетов, Военное ведомство сделало ставку на дирижабли. Так в 1909 г. в армии было всего 3 дирижабля и 3 самолета, в 1910 г. 7 самолетов и 9 дирижаблей. Только в 1911-1912 г.г., когда самолет стал реальным, удобным и сравнительно дешевым средством ближней разведки, Военное ведомство решило отказаться от использования для этих целей малых дирижаблей так называемого полевого типа. Но даже в 1914 г. эксперты военного ведомства считали, что по эффективности один дирижабль равен 15 самолетам.
В 1910 г. был создан "Особый комитет по усилению воздушного флота на добровольные пожертвования".
Весной 1911 г. Военный Совет одобрил "Положение об авиационной службе", а также штаты и табель имущества авиационного отряда. 21.04.1911 г. в Чите при 4-й Сибирской воздухоплавательной роте был сформирован первый авиационный отряд русской армии (впоследствии 23-й корпусной авиационный отряд).
Первый боевой опыт русская авиация получила в 1912 г. во время Балканской войны. По опыту Итало-турецкой и Балканской войн, основной задачей авиации считалась разведка и корректировка огня артиллерии, а вспомогательной - бомбардирование и связь. Бомбардирование войск и тылов противника возлагалось в основном на дирижабли, корректировка артиллерийского огня - на привязные аэростаты и, дополнительно, на самолеты. Основной задачей самолетов считалась ближняя разведка. Предусматривалось вооружение самолетов пулеметами и легкими бомбами, но указывалось, что ведение боевых действий не должно отвлекать авиацию от выполнения основной задачи по разведке войск противника.
К 1915 г. ВВФ включал две независимые части - морскую и армейскую. Армейская авиация считалась частью инженерных войск и делилась на авиационные и воздухоплавательные части.
Боевой состав и организация Армейской Авиации. Армейская авиация имела на вооружении 244 самолета, 9 дирижаблей и 46 привязных аэростатов.
Разведывательная авиация. Разведывательная авиация должна была входить в состав армий и корпусов (армейских и кавалерийских) и крепостных частей отрядами по 4-6 самолетов. 21 ноября 1911 г. в Чите при 4-й Сибирской воздухоплавательной роте был сформирован первый авиационный отряд русской армии (впоследствии 23-й корпусной авиационный отряд). 2 декабря военный министр подал Государю записку "О предложении постановки и развития воздухоплавательного дела в русской армии". Предлагалось сформировать 45 авиаотрядов (по 12 машин). 23 мая 1912 г. Император утвердил законы "Об отпуске из государственного казначейства средств на образование и содержание авиационного отдела Офицерской Воздухоплавательной Школы" и "Об отпуске из государственного казначейства средств на образование и содержание авиационных отрядов воздухоплавательных рот". К этому времени существовало уже 8 авиаотрядов. К концу года было полностью сформировано 12 корпусных авиационных отрядов, 1 полевой отряд, 5 крепостных отрядов (по 6 машин в каждом). Техническое обеспечение этих отрядов возлагалось на три авиационные роты. ГУГШ планировало иметь 40 корпусных отрядов (по 1 на корпус), 10 полевых отрядов (по 1 для штабов армий), 8 особых отрядов (должны были придаваться кавалерийским соединениям), 9 крепостных отрядов и 11 авиационных рот.
Начало Великой войны русская армия встретила, имея 244 боевых самолёта в составе следующих авиационных отрядов: 31 корпусной (4 по 4 самолета, 27 - по 6), 2 особых (для кавалерии, по 4 самолета), 6 полевых (для армий, по 4 самолета), 5 крепостных (для крепостей Ковно, Новогеоргиевск, Владивосток, Брест-Литовск, Порт-Артур - по 6 самолетов), всего: 44 авиационных отряда. Для технического обслуживания были созданы 6 авиационных рот.
Авиационный отряд по штатам мирного времени насчитывал 4-6 самолетов и до 38 человек, в том числе командира, 4-6 летчиков, 4-6 мотористов, фотографа и мастеровых нижних чинов. Наблюдатели штатами мирного времени не предусматривались, но их подготовка велась как силами отрядов, так и в авиашколах. По штатам военного времени отряд при 6 самолетах должен был насчитывать 66 человек.
Планировалось, что в 1914 - 1916 гг. все отряды, кроме особых, будут насчитывать по 6 (4 в особых) самолетов первой линии, 6 самолетов резерва (хранящихся в технических ротах) и 6 самолетов на заводах, уже приписанных к соответствующему отряду. Кроме того, планировалось развернуть еще 1 корпусной отряд в Туркестане, 2 особых и 2 полевых отряда.
Бомбардировочная авиация. Появление в 1913 г. тяжелого самолета Сикорского «Илья Муромец» сразу привлекло внимание военных. Новый самолет как нельзя лучше подходил для решения задач стратегического назначения: дальняя разведка, нанесение бомбовых ударов и борьба с воздушными целями и т. п. После удачных испытаний первого самолета «Илья Муромец» ГВТУ заключило 12 мая 1914 г. контракт на поставку 10 самолетов такого типа. Первоначально один «ИМ» приравнивался к полевому авиаотряду и придавался штабам армий и фронтов. В декабре 1914 г. был издан приказ, по которому русская авиация делилась на тяжелую и легкую. По этому же приказу формировалось управление Бригады Тяжелых Аэропланов, в подчинение которому и были переданы все построенные к тому времени самолеты. Одновременно команды кораблей были сведены в отряды. Всего в составе БТА на 01.01.1915 г. имелось 3 отряда по 3 аэроплана, отдельная команда и учебный отряд из 2 самолетов. Базировалась бригада в районе м. Яблонна (под Варшавой). На 1915 г. имелось 10 боеготовых самолетов «Илья Муромец», а всего 15 - из них 3 типа «В», 6 типа «Б» и 6 типа «Г».
Воздухоплавательные части. Дирижабли. В 1914 г в армейских ВВС было 9 дирижаблей, из них 7 больших и 2 малых. Они состояли на вооружении 4 полевых воздухоплавательных рот в Луцке, ст. Домна (близ Читы), Лиде, Ташкенте и Учебного воздухоплавательного парка при офицерской воздухоплавательной школе (в с. Салази близ Гатчины). В этих местах были построены эллинги, газогенераторные станции и базы снабжения. В военное время к ним должна была добавиться еще 1 полевая рота, формируемая на базе офицерской воздухоплавательной школы. Планировалось довести число больших дирижаблей до 12, для чего в 1914 г. начаты постройкой 2 дирижабля. Кроме того в 1913-1914 гг. были построены (при участии Военного ведомства) 2 дирижабля – «Россия» и «Гигант» для Российской Компании Воздушных сообщений, начавшей в 1913 г. перевозки пассажиров по направлениям Санкт-Петербург - Москва - Киев и Санкт-Петербург - Москва - Самара - Оренбург - Иркутск - Чита- Владивосток. В конце 1914 г. по примеру Бригады Тяжелых Аэропланов было предложено создать и Бригаду Воздушных Кораблей.
Полевая воздухоплавательная рота управляемых аэростатов имела на вооружении 1-2 дирижабля.
Привязные аэростаты. На 1912 г. в русской армии имелись следующие воздухоплавательные части: Сибирский батальон, 3-11-я роты, 1-я Кавказская рота, 4-я Сибирская рота. Воздухоплавательные части к началу 1914 г. имели 7 полевых воздухоплавательных рот и крепостные роты: Санкт-Петербургскую, Владивостокскую, Гродненскую, Ивангородскую, Карскую, Ковенскую, Кушкинскую, Новогеоргиевскую, Осовецкую, Свеаборгскую, Выборгскую, Порт-Артурскую, а также Брест-Литовский крепостной батальон. В военное время к ним должны были добавиться 2 полевые роты, формируемые на базе офицерской воздухоплавательной школы. Всего имелось 46 змейковых аэростатов (без запасных).
Воздухоплавательная рота обычно состояла из 2-3 наблюдательных станций. Наблюдательная станция имела один змейковый аэростат и один запасный аэростат, с лебёдками для осуществления подъёма и спуска, подвижными газодобывающими аппаратами. Численность роты составляла от 60 до 100 человек.
РОССИЙСКИЙ ИМПЕРАТОРСКИЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ ФЛОТ
В кон. XVIII — нач. XIX вв. Военно-Морской Флот России стал третьим по величине в мире после Великобритании и Франции. Черноморский флот имел в своём составе 5 линейных кораблей и 19 фрегатов (1787 г.), Балтийский флот имел 23 линейных корабля и 130 фрегатов (1788 г.). В нач. XIX в. Военно-Морской Флот Российской империи состоял из Черноморского и Балтийского флотов, Каспийской флотилии, Беломорской флотилии и Охотской флотилии. В 1802 г. было создано Министерство морских сил (переименовано в Морское министерство в 1815 г.).
.
Крымская война и ее последствия.
Медленное экономическое и промышленное развитие России в первой половине XIX в. стали причиной её отставания от Европы в области пароходостроения. К началу Крымской войны в 1853 г. Россия имела Черноморский и Балтийский флоты, Архангельскую, Каспийскую и Камчатскую флотилии — общей численностью в 40 линейных кораблей, 15 фрегатов, 24 корвета и брига, 16 пароходофрегатов и т.д. Общее число личного состава флота составляло 91 000 человек.
Благодаря адмиралам Михаилу Лазареву, Павлу Нахимову, Владимиру Корнилову, и Владимиру Истомину матросы Черноморского флота были хорошо обучены искусству военно-морского дела и морским традициям, поддерживающимся со времен адмирала Ушакова.
Синопское сражение 1853 г. продемонстрировало отвагу и героизм черноморцев и тактическое искусство Нахимова. Во время осады Севастополя в 1854—1855 гг. русские моряки показали пример, как можно использовать все возможные средства для защиты их города на море и суше. По результатам парижского мирного договора 1856 г. Россия лишилась права иметь военно-морской флот на Чёрном море. В 1860-х гг. устаревший парусный флот Российской империи потерял своё значение и в результате был заменен на паровой.
После Крымской Войны русский флот оказался в неутешительном положении. Кроме парусных кораблей, оказавшихся непригодными для боевой службы, в состав флота входили: в Балтийском море - 1 винтовой линейный корабль, 1 винтовой фрегат, 10 колесных пароходов, 40 винтовых канонерок; в Черном море - 12 колесных пароходов. Предстояло создание винтовых кораблей. Хотя промышленность страны не была подготовлена к такой работе, задача была решена. В 1858 г. во флоте уже было 6 винтовых линейных кораблей, 5 винтовых фрегатов, 17 винтовых корветов. Но с появлением за границей железных броненосных кораблей с нарезной артиллерией русские корабли опять попали в положение, подобное тому, как перед Крымской войной. В 1863 г. были обшиты 100 мм. железной броней два строящихся деревянных винтовых фрегата водоизмещением 6 200 т. «Севастополь» и «Петропавловск» (длина – 90 м., ширина - 16м., мощность – 2 800 лс., скорость - 11 узлов), а в Англии было заказано железное броненосное судно - батарея «Первенец» водоизмещением 3 300 т. с 112 мм. броневым поясом по ватерлинии, вооруженная 26 орудиями. В дальнейшем решено строить у себя только железные корабли. В июне 1864 г. была спущена на воду батарея «Не тронь меня» вооруженная 14 – 203 мм. нарезными орудиями. Началось строительство 11 броненосных канонерок водоизмещением 1 400 -1 600 т. с двумя 229 мм. нарезными орудиями в башне: «Ураган», «Тифон», «Броненосец», «Латник», «Колдун», «Вещун», «Стрелец», «Единорог», «Лава», «Перун», «Смерч».
В 1867-1868 гг. введены в строй шесть броненосцев береговой обороны: двухбашенные - «Русалка» и «Чародейка» (водоизмещение - 1 940 т., броня – 112 мм., 4 – 229 мм. орудия), двухбашенные фрегаты – «Адмирал Спиридов» и «Адмирал Чичагов» (водоизмещение – 3 500 т., броня - 150-88 мм., 2 – 280 мм. орудия), трехбашенные фрегаты «Адмирал Грейг» и «Адмирал Лазарев». Также рангоутные фрегаты «Князь Пожарский» и «Минин» (водоизмещение – 4 500 т., скорость - 12 узлов, броня – 112 мм. по ватерлинии и 112 мм. казематы, вооружение – восемь 203 мм. орудия и два 152 мм. орудия на верхней палубе).
В 1869 г. выработан проект океанского броненосного крейсера. По этому проекту были заложены два крейсера «Генерал-Адмирал» (водоизмещение – 4 604 т., скорость - 13,6 узла) и «Герцог Эдинбургский» (водоизмещение - 4 510 т., скорость - 15,3 узла) с артиллерией: четыре 203 мм. орудия в бортовых спонсонах и два 152 мм. орудия в носу и корме. По этому типу был также перестроен стоящий на стапеле «Минин». Таким образом, Россия первая осуществила идею броненосных крейсеров. После нее строительство крейсеров этого класса началось в других странах. Кроме того, для океанского крейсерства были построены восемь винтовых и с парусным вооружением, неброненосных клиперов водоизмещением 1 330 т., со скоростью хода 11-13 узлов, вооруженных тремя 152 мм. орудиями - «Крейсер», «Джигит», «Разбойник», «Пластун», «Стрелок», «Наездник», «Опричник», «Вестник», а в США были куплены и вооружены четыре парохода – «Европа», «Азия», «Африка», «Забияка».
Для довершения береговой обороны Кронштадта было построено девять канонерок типа «Ерш» водоизмещением 360-440 т., скоростью- 7-9 узлов, вооруженных одним 280 мм. орудием. Обеспечение береговой защиты дало возможность приступить к постройке крупных мореходных броненосцев. В 1869 г. был заложен первый в России броненосец «Петр Великий», водоизмещением 9 665 т., скоростью хода - 14 узлов. Броневой пояс составлял 350-200 мм., палуба – 75 мм. Артиллерия – четыре 305 мм. орудия в двух башнях. Далее было предложено создать четыре крейсерских отряда по три крейсера в каждом, могущих обеспечить интересы России в Тихом океане. В 1881-1883 гг. заложены два броненосных крейсера «Владимир Мономах» и «Дмитрий Донской», а в 1884 г. «Адмирал Нахимов». У первых двух водоизмещение – 6 000 т., скорость 15-16 узлов, броня – 150 мм. У третьего крейсера водоизмещение составило 8 000 т., скорость хода - 17,5 узлов, 255 мм. бортовой броневой пояс, восемь 203 мм. орудий в четырех башнях и десять 152 мм. орудий по бортам. В 1888 г. был построен крейсер «Память Азова» водоизмещением 6 700 т., со скоростью хода 17 узлов, 200 мм. броневым поясом, с артиллерийским вооружением из двух 203 мм. орудий в бронированных бортовых спонсонах и тринадцати 152 мм. орудий под верхней палубой.
После франко-прусской войны стеснительные условия Парижского трактата 1856 г. запрещавшие России иметь Черноморский флот, были отменены. Ввиду беззащитности черноморского побережья, было решено создать, в дополнение к береговым укреплениям, броненосные суда небольших размеров, с малой осадкой и с сильной артиллерией. При нормальных условиях эти требования можно было осуществить лишь на корабле крупных размеров, поэтому был принят проект адмирала Попова - круглого корабля. Намечена постройка десяти таких кораблей, но в 1873-1876 гг. было построено только два: «Новгород» и «Вице-Адмирал Попов». Этот тип судов не удержался на флоте по причине технических недостатков, хотя как плавучие форты, они показали себя хорошо.
Война 1877-1878 гг. с Турцией произошла тогда, когда флот только начал возрождаться. Ввиду преобладания турецкого флота, борьба на море не могла иметь места. Россия приобрела до 20 пароходов для сторожевой и посыльной службы. Было решено противопоставить турецким кораблям минные паровые катера с шестовыми минами. Эти катера были изготовлены в Петербурге и доставлены по железной дороге в Черное море. Пароход «Константин» служил базой для минных катеров. На Дунае шестовой миной был взорван турецкий монитор. У берегов Батуми торпедами, выпущенными двумя катерами, был потоплен турецкий сторожевой корабль. Для начала возрождения флота в 1879 г. заказан во Франции 14-узловой безбронный крейсер «Память Меркурия» водоизмещением 3 000 т., вооруженный шестью 152 мм. орудиями и четырьмя 47 мм. пушками. В 1886 г. введены в строй однотипные броненосцы: «Екатерина II», «Чесма», «Синоп» (водоизмещение – 10 000 т., скорость - 15-16 узлов, вооружение – шесть 305 мм., семь 152 мм. и восемь 47 мм. орудия) и «Георгий Победоносец», однотипный, но с небольшими изменениями. Постройкой этих кораблей было положено начало систематического строительства черноморского флота.
В 1892 г. построен малый броненосец «Двенадцать Апостолов» (водоизмещение - 8 500 т., 350 мм. броневой пояс, вооружение – четыре 305 мм. и четыре 152 мм. орудия). В 1898 г. закончен броненосец «Три Святителя» (водоизмещение – 12 500 т., скорость – 17 узлов, 450 мм. броневой пояс, вооружение – четыре 305 мм., восемь 152 мм., четыре 120 мм., десять 47 мм. орудий и около сорока 37 мм. скорострельных пушек). Далее строится броненосец «Ростислав» (водоизмещение – 8 800 т.) с четырьмя 254 мм. орудиями главного калибра. В 1903 г. закончен броненосец «Князь Потемкин Таврический» (водоизмещение – 12 600 т., скорость – 16 узлов, вооружение - четыре 305 мм., шестнадцать 152 мм., четырнадцать 75 мм.). Подобного типа законченные в 1908-1909 гг. броненосцы «Евстафий» и «Иоанн Златоуст». В 1887-1889 гг. в Балтийском море строятся два броненосца: «Александр II» и «Николай I». Водоизмещение этих кораблей – 9 700 т., скорость - около 14 узлов, броневой пояс по всей ватерлинии, они вооружены двумя 305 мм. орудиями в носовой башне, четырьмя 229 мм. и восемью 152 мм. орудиями по борту и 18 пушками мелкого калибра. По типу этих броненосцев был построен «Гангут» водоизмещением 6 600 т., с одним 305 мм. орудием в носовой башне, четырьмя 229 мм. и восемью 152 мм. орудиями. Броненосец затонул в 1897 г. в результате пробоины. В 1891 г. был спущен на воду броненосец «Наварин», послуживший прототипом для дальнейшего развития русских броненосцев вплоть до русско-японской войны. Дальнейшая постройка броненосцев идет в следующем порядке: в 1894 г. построен «Сисой Великий» (водоизмещение – 9 000 т.), в 1898 г. построены три однотипных броненосца «Петропавловск», «Полтава», «Севастополь» (водоизмещение – 11 000 т.).
В 1900 г. идет серия броненосцев «Ослябя», «Пересвет», «Победа» (водоизмещение -12 700 т., скорость – 18 узлов, вооружение: четыре 254 мм., одиннадцать 152 мм., двадцать 75 мм.). В 1898 г. заказан в США броненосец «Ретвизан» (водоизмещение -12 700 т., скорость – 18 узлов, 227 мм. броневой пояс, вооружение – четыре 305 мм., двенадцать 152 мм., двадцать 75 мм.). В 1901 г. во Франции был заказан броненосец «Цесаревич» (водоизмещение – 13 000 т., скорость - 18,2 узла) послуживший прототипом для следующей серии кораблей, построенных в России: «Бородино», «Орел», «Александр III», «Суворов» и «Слава».
Кроме крупных броненосцев, в 1893-1896 гг. строятся броненосцы береговой обороны: «Адмирал Ушаков», «Адмирал Сенявин», «Адмирал Апраксин» (водоизмещение – 4 126 т., скорость – 16 узлов, 250 мм. броневой пояс, вооружение – три 254 мм. в двух башнях, четыре 152 мм. орудия). На этом строительство броненосцев до русско-японской войны закончилось.
Конец XIX в.
Военно-Морской Флот Российской империи продолжал расширяться в конце XIX в., особенно после прихода к власти Императора Николая II, который испытывал влияние американского военно-морского теоретика Альфреда Мэхэна. Несмотря на то, что русская промышленность развивалась большими темпами, она не могла поддерживать постоянно увеличивающиеся потребности флота, и некоторые корабли были заказаны во Франции, Германии, США и Дании. Французские судостроительные инженеры оказали наибольшее влияние на конструкции российских кораблей.
Во время американской гражданской войны Россия направила в атлантические и тихоокеанские порты северян две крейсерские эскадры. Эта экспедиция стала показательным примером того, как сравнительно малыми силами можно добиваться крупных политических успехов. Результатом присутствия всего одиннадцати небольших военных кораблей в районах оживлённого торгового судоходства оказалось то, что крупные европейские державы (Англия, Франция и Австрия) отказались от конфронтации с Россией, побеждённой ими же всего 7 лет назад.
Сознавая своё отставание, Морское Министерство сделало закупки за границей основным способом его преодоления. Существовала и практика закупки головного корабля за границей, затем постройки серии по нему на своих верфях, иногда в ущерб развитию собственного кораблестроения.
Русско-японская война.
В ночь 8 февраля 1904 г. японский флот под командой адмирала Того начал военные действия против Российской империи. В результате неожиданной атаки на Порт-Артур два российских эскадренных броненосца были серьёзно повреждены торпедами. Эта атака развилась в полномасштабную битву следующим утром. Несколько попыток японского флота атаковать российские корабли провалились из-за огня береговой артиллерии и нежелания российского флота покинуть гавань для сражения в открытом море, особенно после гибели адмирала Степана Макарова 13 апреля 1904 г.
После неудачных атак на Порт-Артур, японцы попытались закрыть к нему доступ — в ночь на 13—14 февраля они затопили несколько кораблей, груженных цементом, у входа в гавань. Как оказалось, эти корабли затонули слишком глубоко, чтобы повлиять на судоходство. Попытка блокады с помощью боевых кораблей 3—4 мая также провалилась.
В марте вице-адмирал Макаров принял под командование Первую Тихоокеанскую эскадру с целью снятия японской блокады Порт-Артура. К тому времени обе стороны начали широко использовать тактику минирования морских путей сообщения около портов. Первый раз в истории мины пользовались нападающей стороной — до этого мины использовались только в оборонительных целях для закрытия доступа в гавань вражеским кораблям.
Японская тактика применения мин была довольно эффективной и существенно ограничила маневренность русских кораблей. 12 апреля 1904 г. два российских броненосца — флагман «Петропавловск» и «Победа» — подорвались на минах на выходе из гавани. В течение часа «Петропавловск» затонул, «Победа» была отбуксирована в Порт-Артур для ремонта. Макаров погиб на Петропавловске вместе с большей частью экипажа и художником-баталистом Верещагиным.
Вскоре русские переняли японскую тактику минирования и стали использовать её в атакующих целях. 15 мая 1904 г. два японских броненосца «Ясима» и «Хацусэ» наткнулись на свежее минное поле и подорвались по крайней мере на двух минах каждый. «Хацусэ» затонул в течение всего нескольких минут с 450 матросами на борту, «Ясима» пошёл на дно в течение нескольких часов во время буксировки в порт.
Российский флот под командованием контр-адмирала Витгефта сделал попытку прорвать блокаду и уйти во Владивосток, однако был перехвачен и понёс тяжёлые потери в Жёлтом море. Остатки российской эскадры в Порт-Артуре были постепенно затоплены огнём осаждающей Порт-Артур японской артиллерии. Попытки прорвать блокаду Порт-Артура с суши также не удались и после сражения при Ляояне в конце августа русские силы отступили к Мукдену (Шэньян). Порт-Артур, обороняемый, в том числе и отрядами моряков, сформированных из экипажей затопленных кораблей, пал 2 января 1905 г. после нескольких кровопролитных штурмов.
Российское командование послало эскадру Балтийского флота под командой адмирала Зиновия Рожественского в помощь осаждённому Порт-Артуру вокруг мыса Доброй Надежды через Атлантический, Индийский и Тихий океаны. 21 октября 1904 г. они едва не спровоцировали войну с Великобританией (союзник Японии, но нейтральное государство во время этой войны) во время Гулльского инцидента, когда российский флот обстрелял британские рыболовные суда, приняв их за японские миноносцы.
Продолжительность плавания эскадры Балтийского флота дала адмиралу Того достаточное время, чтобы подготовиться к встрече ещё до того, как эскадра имела бы возможность дойти до российских военно-морских баз на Дальнем Востоке. Эскадра Балтийского флота была встречена японскими силами в Корейском проливе около острова Цусима. В результате Цусимского сражения 27—28 мая 1905 г., более подготовленный японский флот, уступающий в количестве, но превосходящий российский флот в скорости, скорострельности и дальнобойности артиллерии, вывел из строя главные русские корабли. Вторая Тихоокеанская эскадра была полностью разгромлена — практически все боевые корабли погибли или были затоплены экипажами, остальные под командованием контр-адмирала Небогатова сдались, и лишь единицы ушли или в нейтральные порты или во Владивосток.
Возрождение флота.
После фиаско в русско-японской войне флот Российской империи упал с третьего места в мире на шестое место. 19 марта 1906 г. указом Императора Николая II в составе Военно-морского флота Российской империи был создан новый род войск — подводные лодки, в строй вошли 10 субмарин, которые до этого числились как миноносцы. В июне 1906 г. был организован Морской генеральный штаб и широкомасштабная программа по расширению флота была представлена на обсуждение Государственной думе в 1907 и 1908 гг., однако была отвергнута. Боснийский кризис в 1909 г. вновь поднял вопрос о расширении флота и новые линкоры, крейсера, и миноносцы были заказаны для Балтийского флота. Ухудшение отношений с Османской империей также спровоцировало расширение Черноморского флота новыми линкорами типа «Императрица Мария». Российская империя потратила 519 миллионов долларов на военно-морские нужды с 1906 по 1913 г. — это пятый по размеру бюджет после Великобритании, Германии, США, и Франции.
Перевооружение также включало большое участие зарубежных партнёров — крейсер «Рюрик» и оборудование других кораблей было заказано на иностранных заводах. После начала Первой мировой войны корабли и оборудование под строительством в Германии были конфискованы. Оборудование из Англии частично было передано союзниками и частично доставлено в Россию.
В другом случае, приобретение подводных лодок «АГ» конструкции фирмы «Холланд» (США) вместо строительства отечественных образцов, позволило создать новый род сил, но сказалось отрицательно на его модернизации. В эпоху стремительного развития подводной техники Россия была вынуждена содержать морально устаревшие лодки, не имея ни базы для их обеспечения (все необходимое обеспечивалось импортом), ни денег на замену. Когда их сборка по контракту была налажена в России, ведущие морские страны уже сменили одно-два поколения лодок. В результате лодки, современные по меркам 1911 г. (год появления класса) продолжали служить до середины XX в.
Первая мировая война.
Балтийское море.
На Балтийском море главными противниками были Россия и Германия, довольно большое количество британских подводных лодок проплывали через пролив Каттегат для поддержки российского флота. Так как немецкий флот был больше и новее русского, а также из-за возможности легко перебросить корабли флота Открытого Моря из Северного моря в Балтийское через Кильский канал в случае необходимости, российский флот занимал в основном оборонную позицию. Наступательные операции были ограничены в перехвате конвойных перевозок между Швецией и Германией русскими и британскими подлодками, и также использованием минных полей в атакующих целях.
Широкое использование морских мин в наступательных и оборонительных целях обоими сторонами ограничило маневренные действия флота на Восточном фронте. Немецкая атака на Рижский залив в августе 1915 г. была неуспешна.
Черное море.
На Чёрном море основным противником России была Османская империя. Основной базой Черноморского флота был Севастополь и его командующими были адмирал Эбергард и с 1916 г. адмирал Колчак.
Война на Чёрном море началась после того как флот Османской империи обстрелял несколько русских городов в октябре 1914 г. Самыми современными кораблями в распоряжении турецкого флота были два немецких крейсера: «Гебен» и «Бреслау», оба под командой адмирала Вильгельма Сушона. «Гебен» был повреждён в нескольких боях и обычной его тактикой было отступление в Босфор при появлении превосходящих сил Российского флота. К концу 1915 г. Черноморский флот обеспечил себе практически полный контроль над Чёрным морем.
Черноморский флот использовался также для поддержки Кавказской армии генерала Юденича. Летом 1916 г. турецкая армия под командой Вехип-Паши сделала попытку отбить город Трабзон от русских. Турки начали продвижение по побережью в июле, однако Российский флот своими действиями сумел существенно затормозить их продвижение с помощью артобстрела колонн пехоты и их обозов. Русская армия перешла в контрнаступление и разбила турецкие сухопутные силы.
После того как адмирал Колчак принял командование в августе 1916 г. началось плановое минирование выхода из Босфора и подходов к некоторым портам. Это способствовало установлению контроля над Чёрным морем. После чего он начал подготовку к Босфорской десантной операции. Самой большой потерей Черноморского флота была гибель линкора «Императрица Мария», который взорвался на якоре в порту 7 (20) октября 1916 г., пробыв в строю всего лишь один год после спуска на воду. Причины взрыва так и не были выяснены, по мнению некоторых историков, это мог быть диверсионный акт, по другим — несчастный случай.
Состав флота.
Все суда подразделяются на 15 классов: линейные корабли, броненосные крейсера, крейсера, эскадренные миноносцы, миноносцы, миноноски, заградители, подводные лодки, канонерские лодки, речные канонерские лодки, транспорты, посыльные суда, яхты, учебные суда, портовые суда. Флот делится на действующий - в полной боевой готовности, и резервный (1 и 2 резерва). 1 резерв - суда, выслужившие сроки (срок готовности 48 часов). 2 резерв - суда, не удовлетворяющие требованиям действующего флота и 1 резерва.
Суда действующего флота объединены в эскадры и отряды. Эскадра состоит из дивизии линейных кораблей (8 кораблей), бригады броненосных крейсеров (4 крейсера), дивизии крейсеров (8 крейсеров), дивизии эскадренных миноносцев (36 миноносцев и 1 крейсер) и вспомогательных судов. Дивизии линкоров и крейсеров делятся на бригады по 4 корабля. Дивизия эсминцев - на 2 бригады по 2 дивизиона в бригаде, по 9 кораблей в дивизионе.
Синодальный отдел по монастырям и монашеству
Официальное сообщество Далматовского монастыря ВКонтакте
Официальное сообщество Далматовского монастыря Одноклассники
Комиссия по канонизации святых Шадринской епархии
Сайт древлехранителя Шадринской епархии
Воскресная школа "Свеча" при Успенском Далматовском мужском монастыре
Промыслы Далматовского монастыря
Русская Народная Линия. Информационно-аналитическая служба.
Православный историко-просветительский центр «Белое Городище» при Успенском Далматовском мужском монастыре
